Так горько и так сладко

Компания гуськом проходит в гостиную, и Дин слышит внезапный хор потрясенных вздохов и приглушенных ругательств когда они осматривают открывшееся перед ними зрелище. Тело Сэма выглядит еще хуже, чем раньше, плоть покраснела от впивающихся в нее веревок, взгляд дико мечется по сторонам. — О, бедный мальчик! — бормочет Миссури: — Не волнуйся, Сэм! Мы вытащим из тебя эту гадость, я обещаю! Бобби прочищает горло: — Встаньте все в круг по краям комнаты. — инструктирует он: — Хорошо, вот так. Люди собираются в произвольный круг вокруг кресла к которому привязан Сэм/Руби. Дин вглядывается в лицо своего брата, зная, что в ответ на него смотрит не Сэм. Но это скоро изменится. — Теперь я собираюсь вручить каждому из вас по свече. Я хочу, чтобы вы держали ее перед собой обеими руками. — продолжает Бобби: — Правильно, именно так! — ободряюще кивает он Альфи, чьи руки слегка дрожат когда тот принимает свою свечу. — Дин? — Руфус выжидающе смотрит на него: — Нам придется вытащить кляп, если мы хотим изгнать дух. Верно. Конечно. — А как же кулон? — спрашивает Кас. Руфус секунду раздумывает: — Оставь на месте. Может быть, он ослабит ее. Дин расправляет плечи и осторожно приближается к Руби, вздрагивая когда ее глаза фокусируются на нем с угрожающим блеском. Слегка дрожащими руками он вынимает кляп, а затем быстро отступает. — Так- то лучше! — вздыхает она, с интересом оглядывая комнату: — Ну, что ж, вся банда в сборе. Боюсь только, что толку от этого будет мало. Кевин от этих слов заметно нервничает, но Чарли успокаивающе кладет руку ему на плечо: — Она блефует. — шепчет ему девушка. — Ты так думаешь? — с вызовом бросает Руби: — Что ж, скоро узнаем. Это так захватывающе! Самое веселое, что у меня было с тех пор как я умерла. — Заткнись! — яростно выплевывает Джо: — Боже, ты невыносима. Мы отправим тебя прямиком в ад, уяснила? — Сомневаюсь в этом, малышка кузина! — парирует Руби, ее голос сочится снисходительностью: — Нет, я глубоко вонзила свои когти в грудь бедного маленького Сэмми. Если вы хотите чтобы я ушла, вам придется причинить ему гораздо больше вреда, чем, как я думаю, способен кто-либо из вас. — Хватит. — резко обрывает Бобби: — Все, по местам! Дин становится между Касом и Миссури, и по сигналу Бобби все слегка приподнимают свои свечи, мерцающее пламя которых отбрасывает на стены комнаты причудливые тени. К счастью, Руби притихла, с большим интересом наблюдая за происходящим, но не пытаясь комментировать. Дин благодарен, по крайней мере, за это. Ему надоело видеть как она использует тело Сэма, слышать как она искажает голос Сэма. — Пламенем и светом свечи мы изгоняем эту тьму с нашего мира. — декламирует Бобби: — С любовью и милосердием мы возвращаем зло на его законное место. Мужчина ободряюще кивает, и вскоре к нему присоединяется Руфус, за которым следует Эллен, а затем Дин. Остальные медленнее подхватывают ритм, но после нескольких повторений весь круг поет в унисон, двенадцать голосов поднимаются в защиту одного из своих. — Пламенем и светом свечи мы изгоняем эту тьму с нашего мира. С любовью и милосердием мы возвращаем зло на его законное место. Руби издевательски хохочет, как будто провоцируя их, и позволяя думать, что обряд дает нужный эффект. — Мило, но вам нужно стараться получше! — сквозь смех выкрикивает она. Взгляд Бобби твердеет, он достает из мешочка щепотку какого-то порошка, и посыпает им свечу. Пламя становится ярко-фиолетовым, и Руби вскрикивает, откидывая голову на спинку кресла. — Передай дальше. — мрачно командует Бобби Руфусу: — И продолжай повторять заклинание. Пока каждый из них добавляет порошок в свои свечи, Руби бьется об удерживающие тело Сэма веревки, издавая при этом режущие слух Дина вопли. Он знает, что это необходимо, он знает, что они должны сосредоточиться на цели, а не на ее средстве, но это все равно тело его брата, искаженное очевидной болью. Когда мешочек с порошком попадает к нему, Дин колеблется. Руби, задыхаясь, встречается с ним взглядом и ухмыляется. — Говорила же тебе, что ты не захочешь причинить ему вред. — шипит она сквозь глубокий кашель: — Бедный, заботливый Дин! Ты втянул Сэмми в эту передрягу, а теперь даже не можешь собраться с духом чтобы вытащить его из нее? Ему лучше со мной! Последняя фраза возвращает Дина к реальности. — Это не так. — решительно произносит старший брат: — Если ты меня слышишь, Сэм, мне очень жаль! Его пламя становится фиолетовым, и Руби снова вскрикивает, но на этот раз Дин с мрачным видом наблюдает как она извивается и дергается в путах. Независимо от того, сколько боли они ей причиняют, к тому времени как ритуал завершается, Руби остается по- прежнему невредима, ее глаза все также мрачно и злобно сверкают. Бобби выглядит обеспокоенным, и у Дина в животе поселяется неприятное чувство. Обряд не работает. По крайней мере, недостаточно хорошо. — Еще раз. — натянуто произносит Бобби. — Бобби… Слишком рискованно. — бормочет Руфус. — Не говорите потом, что я вас не предупреждала! — радостно вмешивается Руби. — Мы должны попытаться. — лицо Бобби морщится от внутренней боли, но в глазах горит решимость. Дин хотел бы чтобы у них была возможность узнать чего желает Сэм. Предоставить ему принять решение о своем теле и своей жизни. Но Руби отняла у него это право, и теперь они вынуждены делать все возможное чтобы это исправить. Это означает, что именно им приходится делать трудный выбор. Бобби повторяет свое предыдущее действие, и на этот раз фиолетовое пламя кажется еще более интенсивным. Крики Руби звучат еще пронзительнее, Дин даже не предполагал, что такое вообще возможно. Остальные по-прежнему скандируют заклинание, но слова начинают звучать для ушей Дина скорее зловеще, чем ободряюще. К тому времени как пламя свечи Миссури становится фиолетовым, Руби отчаянно дергается, а затем безвольно обмякает, с губ Сэма срываются лишь прерывистые стоны. Очередь переходит к Дину, но тот не может заставить себя пошевелиться, равно как и оторвать глаз от центра комнаты. — Дин. — Бобби выжидающе глядит на него. Они все смотрят. Но парень не отвечает, слишком много мыслей проносится в его голове. Он не доверяет Руби, но что, если она говорила правду? Уже понятно, что она более могущественна, чем того ожидали Бобби и Руфус. Что, если ее изгнание окажется слишком тяжелым испытанием для Сэма? Их задача — спасти его. Винчестер неуверенно держит щепотку порошка над свечой, затем гулко сглатывает и разжимает пальцы. Звук, вырывающийся из горла Сэма будет преследовать Дина всю оставшуюся жизнь. И где-то в этом леденящем потоке воплей и стонов он различает свое имя. Дин безразлично роняет свечу на пол и бросается вперед, позволяя телу Сэма упасть к нему в руки. Бобби окликает его, требуя вернуться на место, но тот полностью игнорирует происходящее вокруг. Это был Сэм. Он знает! Его брат все еще где-то там, и ему больно. Из-за них. — Сэм? — отчаянно шепчет парень, приподнимая голову Сэма чтобы заглянуть тому в глаза: — Сэмми? — Дин. — голос едва ли громче шепота, но он точно принадлежит брату: — Дин, ты должен меня отпустить. — О чем ты говоришь? — резко спрашивает Дин, развязывая веревки которыми Сэм привязан к креслу: — Просто держись, Сэм, с тобой все будет в порядке. — Нет. — с трудом произносит младший Винчестер, кашель сотрясает все его тело: — Я чувствую ее, Дин. Она слаба, но все еще во мне. Ваш ритуал не помогает. Я тоже становлюсь слабее. Он действительно выглядит ужасно, с побледневшей кожей и налитыми кровью глазами. Но Дин отказывается признать поражение: — Еще немного. Ты должен продержаться еще немного, хорошо? Сэм устало закрывает глаза и роняет голову на плечо Дина: — Просто позволь ей забрать меня. Дину кажется, что он слышит чей-то плач у себя за спиной, но все, на чем он может сосредоточиться — это Сэм. — Ни за что! Ни за что, Сэм. Мы будем бороться! — Она слишком сильна. — бормочет его брат: — Чем дольше это будет продолжаться, тем сильнее вы ее разозлите. Просто позволь ей овладеть мной, и, может быть, она оставит вас в покое. Немногим ранее Дин желал чтобы Сэм имел возможность принять собственное решение. Но он пока не готов сдаваться. Не готов терять брата! Они так много преодолели вместе. Они пережили разбитые сердца и гораздо больше горя, чем когда-либо должна была вынести одна семья. Они сохранили свои братские узы нетронутыми даже после долгих лет разлуки. Они всегда заботились друг о друге, и теперь это не закончится. — Ты мне доверяешь? — спрашивает он Сэма, крепко сжимая его плечо. — Конечно. — дрожащим голосом отвечает тот: — Дин, что ты… Дин повышает голос чтобы его услышали остальные: — Мне нужен нож. — Что? Что ты делаешь? — озадаченно спрашивает Руфус. — Спасаю своего брата. — не оборачиваясь отвечает Дин тоном более твердым, чем он себя чувствует: — Дайте мне нож! Он чувствует как знакомая ладонь ложится ему на плечо, и склонившийся рядом Кас вкладывает ему в руку маленький перочинный нож. Винчестер бросает на него благодарный взгляд, и офицер ободряюще кивает, прежде чем вернуться на свое место. Дин делает глубокий вдох и проводит лезвием по ладони: — Моя кровь. — говорит он. Сэм смотрит на него с едва заметным проблеском надежды в глазах. Он протягивает дрожащую руку, и Дин делает такой же порез на его ладони, уже покрытой шрамами с прошлых времен. — Твоя кровь. — продолжает старший брат. Он берет Сэма за руку и сжимает ее изо всех сил. — Наша кровь. — твердят они в унисон. Голос Сэма звучит слабо, но Дин может быть сильным за них обоих. В их соединенных руках годы истории. Годы поддержки и ободрения, смеха и слез. Годы любви. Сильнейшая магия в мире. Сэм задыхается, но не от боли. Его хватка крепчает в руке брата, и Дин чувствует тихий трепет надежды. — Все, возьмитесь за руки! — командует остальным Бобби: — Еще раз! Дин смотрит в лицо брату, ловит его ответный взгляд, и с улыбкой произносит слова заклинания: — Пламенем и светом свечи мы изгоняем эту тьму с нашего мира. С любовью и милосердием мы возвращаем это зло на его законное место. В тишине, которая нарастает по мере того как последние слова слетают с их губ, Дин слышит нечто похожее на вздох. Сэм что-то бормочет прижимая руки к груди, и густой серый туман вырывается из его рта, собираясь в воздухе, прежде чем принять форму молодой женщины. Фигура на мгновение зависает, а затем превращается в пепел. Но прежде чем Дин успевает издать радостный крик, за спиной Сэма материализуется другая фигура. Он напрягается, в любой момент готовый метнуться между ними, но Сэм предостерегающе поднимает руку. — Руби? — шепчет он, широко раскрыв глаза. Она похожа на Руби, но не на ту Руби, которая стояла перед ними мгновение назад. Ее глаза стали мягче, а улыбка прекраснее и нежнее. Она ничего не говорит, просто протягивает руку, и прижимает ее к щеке Сэма. Он наклоняется навстречу прикосновению, и Дин видит слабый отблеск слез на щеках брата. — Мне так жаль, Руби! — бормочет Сэм: — Я так сильно скучаю по тебе. Девушка наклоняется и целует его в лоб, а затем тоже уходит, беззвучно исчезая. Дин даже не знает, что сказать. К счастью, на Руфуса всегда можно положиться, и именно он первым нарушает молчание: — Это все? Сэм смотрит на Дина, улыбаясь и вытирая слезы с щек. Старший брат прерывисто вздыхает, и поднимает его на ноги, заключая в крепкие объятия. — Все кончено, Сэм! — шепчет он: — Мы сделали это! — Мы все это сделали! — отвечает Сэм, отстраняясь чтобы взглянуть на остальных: — Ничего бы не получилось… — он делает паузу и прочищает горло: — Ничего бы не получилось без всех вас. Спасибо вам! Эллен лучезарно улыбается ему, на ее щеках тоже блестят дорожки слез: — Иди сюда! — говорит она с легким смешком, и Сэм бросается в ее объятия. После этого все сразу как-то расслабляются, ставят свои свечи и задувают их. Дин остается на месте, наблюдая за ними с улыбкой, все еще слишком ошеломленный чтобы двигаться. — Ты сделал это. — произносит Кас, становясь рядом с ним. — Мы сделали это. — поправляет его Дин. Он нервно облизывает губы: — Кас, серьезно, я не знаю как тебя отблагодарить за… — Не нужно! — перебивает Новак с нежной улыбкой: — Я просто счастлив, что Сэм наконец в безопасности. И что Руби обрела покой. — Не совсем. — вмешивается Бобби. Дин поднимает на него напряженный взгляд. — Осталось сделать еще кое-что. — напоминает ему дядя: — Возьми метлу, Дин. — С удовольствием. Парень приносит с кухни старую метлу, и старательно подметает пепел, осевший на полу, затем по указанию Бобби выносит его на улицу. Сэм и Руфус достают медную кастрюлю со смесью, приготовленной ранее, и после того как Дин высыпает пепел на землю, сверху заливают его этой жидкостью. — Что ж, этого должно хватить. — решает Руфус: — Эта гадость ушла, и скатертью дорога. — Скатертью дорога! — вторит ему Сэм. Его взгляд блуждает по двору и останавливается на месте захоронения Руби. Дин нежно кладет руку ему на плечо: — Тебе нужна минутка? — тихо спрашивает он. — Да, я думаю, что да. — отвечает Сэм. Дин кивает и провожает остальных обратно в дом. Он оглядывается через плечо, видит как Сэм опускается на колени перед могилой Руби, и отводит взгляд, чувствуя вину за вторжение в такой личный момент. Сэму понадобится время, Дин знает это по собственному опыту. У брата так и не было возможности как следует погоревать о Руби, но сейчас она у него есть. И Дин будет рядом чтобы поддержать его всем, чем сможет. Он возвращается домой с улыбкой на лице, окруженный теплом и любовью своей семьи и друзей, и впервые за несколько недель улыбка Дина не выглядит натянутой.