Начало равно концу

Люмин быстро улыбнулась перед тем, как замереть. Еë глаза закатились, а, может, просто закрылись. Девушка перестала как-либо реагировать. Сяо испуганно смотрел на неë, пытаясь сообразить, что ему делать. Адепт сжал свой нож, тсыкнул и побежал в сторону Мамору. Сяо махнул оружием перед носом, оставив лëгкую царапину. Адепт пытался вонзить нож в мягкие ткани, попутно избивая духа ногами или свободной рукой. Мамору мог быстро исчезнуть, но из-за слабого самоконтроля отпрыгивал лишь на метр. Сяо упал, его ноги потянули в разные стороны, сжимая. Корни дерева медленно прокручивали конечности адепта, провоцируя перелом. Сяо стиснул клыки, забарахтался рыбой. Издевательство. Мамору неожиданно отпрянул, чувствуя резкую боль по всему телу. Адепт выбрался, изодрав корни. На его лице красовалась демоническая маска, а небольшой клинок светился изумрудным огнëм. *** Люмин проснулась. Она сидела в сером коридоре на изношенном пуфике, ожидая свою очередь. Еë заставляли ходить в то место, думая, что это поможет. Маленькая Люмин недовольно стучала ногой. Она не хотела здесь быть. Сейчас еë позовут, а потом Люмин потеряет время. Так и случилось. Через тридцать минут девочка оказалась в кабинете. – Люмин, здравствуй. Как твоё самочувствие сегодня? – пожилая женщина сидела напротив девочки, смотря той в глаза. – Нормальное, – Люмин отвела взгляд в сторону. – Когда ты в последний раз боялась чего-либо? – врач приветливо улыбнулась. – Я ничего не боюсь. Ни крови, ни бомб, которые почему-то на нас сбрасывают. – Люмин почти отвернулась. – Дорогая, после того случая воспитатели переживают за тебя. Мы взрослые и понимаем, что для тебя это бесследно не прошло. – Прошло. – Как с боязнью потеряться? Не найти дорогу? Люмин, здесь все хотят помочь тебе, тебе нужно честно отвечать мне, милая. – женщина что-то писала в блокнот. – Вы мне надоели! – девочка вскочила с места и побежала к двери. Останавливать еë никто не стал, потому что знали, что Люмин всë равно выбежит из кабинета, так ничего и не сказав. Так прошло около трëх лет, может больше. Люмин сидела на всë том же пуфике, но на этот раз еë никто не ожидал в кабинете. Она постучала в дверь, зашла, не дождавшись ответа. Всë та же женщина была в кабинете. – Люмин, здравствуй, – врач даже не достала блокнот, а лишь устало смотрела на девочку, – Что-то случилось? – Я пошла на экскурсию с ребятами, там одним из экспонатов был круглый лабиринт. Мы были в здании. Я ходила по лабиринту, пока не услышала тревогу. Все быстро ушли, оставив меня в лабиринте. Мне было страшно, – Люмин застыла, пытаясь сдержать слëзы. – Я думала, что умру. Я не могла найти выход и постоянно возвращалась в одно и тоже место. Я будто оказалась в той же ситуации, что пару лет назад... Тогда меня оставили в парке, всем было всë равно на маленькую девочку. Я слышала взрывы, меня сбили с ног, а когда рядом никого не осталось, то всë уже было другим. Я не смогла найти выход из парка, все его дороги вели к стадиону, на который падали и падали бомбы... – Люмин заплакала, сжимая левое предплечье. – Тогда в тебя прилетел осколок? – Да. Не помню, что дальше было. Я не боялась крови, боли, бомб. Мне никто не помог, в том числе и я сама. Я испугалась, что никогда не смогу выбраться из звона тревоги и барабанных взрывов. И когда была в лабиринте, то ситуация повторилась, понимаете? Стëкла разбились, всë ушли, оставив меня. Они не знали, что я зашла туда. В панике я забегала по лабиринту, то и дело ударяясь об острые углы, а когда поняла, что самостоятельно не выйду, то забилась в угол и задрожала. Я забыла дорогу. – Люмин, главное, что ты осталась жива. Этот лабиринт почти спас тебя. – Из-за меня умерла воспитательница. Это она пошла искать меня, это в еë сторону лопнуло стекло, порезав от и до... – Люмин, ты здесь не виновата. Это в наши дни нередкое явление. Я понимаю, что она была тебе как мама. – Если бы понимали, то не сказали бы, что это обычное дело! – Более взрослая Люмин выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью. В коридоре заплакала. Врач вышла из комнаты, дала девочке воды и обняла еë. Люмин не хотела чувствовать чьи-то прикосновения, но желала ощущать хоть чьë-то присутствие. В следующий раз Люмин пришла к женщине будучи почти совершеннолетней. С двери сползла краска, пуфик разодранный валялся у стенки, а ручка была сломанной. Люмин зашла в кабинет, в котором она никого не встретила. Та женщина умерла из-за очередного обстрела, когда добиралась до работы. На столе стояла кружка, которую всегда давали Люмин. Рисунок был весь в пыли. Девушка подошла к столу, взяла кружку, долго смотря на неë. На стене с часами висела фотография той женщины с Люмин и другими ребятами из детского дома. Девушка прикусила губы, быстро покинула кабинет, понимая, что всë исчезло. Люмин какое-то время стояла перед уже закрытой дверью, осознавая, что ни разу не назвала врача по имени. Еë глаза встретили перед собой табличку. Люмин, не думая, прочла вслух: «Психолог и психотерапевт Намида Морико». Мир рухнул, Люмин упала на траву, чувствуя, как из носа полилась кровь. Мамору исчез. С помощью иллюзии Мамору обманул Люмин, добился желаемого. Деревья затрясло, растительность забушевала. Дух появился у огромного дерева. Он держался за голову, пока собственные глаза дрожали из стороны в сторону. В ушах звенели воспоминания. Женский голос за что-то благодарил, рыжие волосы часто мелькали рядом, а крупный пожилой мужчина лежал на земле с ужасной раной на спине. Мамору понял, что узнал куда больше, чем следовало. Способности, которые теперь были в его арсенале, не усваивались. Дух резко завопил, почувствовав огонь и запах гари. Это была боль Намиды. Мамору забился по траве, превращаясь в разных существ. Его слабые руки будто плавились, мир плыл, а силы исчезали. Сяо не терял времени и пытался приблизиться. Единственное до чего Люмин догадалась – в открытую напасть на духа. Они знала, что Сяо спасёт, поэтому была готова рискнуть, но сначала надо было помочь адепту. Люмин побежала. Неловко отпрыгивала от корней, уворачивалась от всего возможного. Дух лишь посмотрел на неë. Однако этого хватило, чтобы Люмин застыла. Перед ней красовался тот самый парк, а не лес. Мамору проклял девушку, отвлëкся на секунду. Сяо порезал горло духа, а в рот запихнул маленькую гранату. Адепт отпрыгнул от Мамору в сторону Люмин, защищая еë своей спиной. Одной рукой придерживал женский затылок, а другой прижал к себе. Они упали на землю, услышав взрыв. Мамору стоял почти без головы. Регенерация оказалась слишком слабой. Тело духа рассыпалось в прах. Сяо долго не вставал. Люмин смотрела на небо, хлопая глазами. – Люмин, ты цела? – Сяо лежал на девушке. – Да, а ты? – Люмин была в шоке, а ещë ей заложило уши. – Не совсем, – Адепт приподнялся на руках. Люмин даже будучи грязной, лохматой и напуганной выглядела невероятно красивой. Сяо замолчал, смотря на девушку. Его взгляд переместился на женские сухие губы. – Поможешь мне дойти. Сяо отпрянул от Люмин. – Где ты достал гранату? – спросила девушка, всë ещë лëжа на траве. – Таскал с собой, надеясь, что пригодится когда-нибудь. – Сработала. – Да, Люмин. – Сяо и не заметил, что его маска исчезла, а вместе с ней и фоновая боль. Люмин испуганно заметила, что все растения начали погибать. С огромного дерева падали листья, высыхающее в полëте, трава прижималась к земле, коричневея. Лес умирал. И на этот раз больше никогда не возродится вновь. – Я думал, что всë будет согласно плану. – Ты придумывал план? – Да, я не хотел впутывать тебя в это. – Сяо помог встать. – Я ведь помогла. – И сказала его имя. – недовольно сказал Адепт. – Я бы себя не простил, если бы с тобой что-то случилось. Я не хочу тебя терять. Сяо не заметил, что сказал. Люмин покраснела, а еë сердце по-приятному забилось. Змеиные глаза манили еë. Опасность сближает людей. Девушка крепко схватила адепта за форму, потянула вниз. Она быстро поцеловала Сяо. Адепт будто не знал, какую эмоцию ему сейчас надо испытывать. Сяо прижал к себе Люмин, дыша ею и чувствуя тепло. Наконец-то... *** Мамору лежал на поляне. Светлое и чистое небо приветливо плавало над головой. Духу было так спокойно, пока он не попытался встать. Из себя он представлял лишь чëрную бесформенную массу, которая липла к земле. Через мгновение тьма поглотила Мамору, который сопротивлялся некоторое время. Он оказался нигде. Мамору не чувствовал ни тепла, ни холода, не слышал ни звука. Дух расстроился, расплакался, как маленький ребëнок, понимая, что он не переродится. Его никто никогда не услышит, он никогда не причинит боли. Теперь Мамору стал лучшей версией себя. Той версией, которая навсегда перестала существовать.