Начало равно концу

Лес исчезал. Листья не то, что падали, а превращались в серую пыль, не долетая до земли. Деревья ломались пополам, становясь прахом. Птицы завизжали, полетели в панике, жалостливо свистели, когда их гнезда с потомством падали и разбивались. Животные показались на поляне, испуганно озираясь по сторонам. Их дом разрушался. Без Мамору лес вымер также быстро, как и сам дух. Сяо с Люмин поднялись и пошли обратно к грузовикам. Сяо будто не хотел замечать последствий. Он молча шëл, не оборачиваясь ни на один звук. Юноша считал, что его вынудили, не было другого выхода. Да, один лес умер, вместе с ним и его обитатели. Но тогда Мамору убил бы Люмин и всех солдат, включая капитана Кано. Он сделал свой выбор. *** Капитану Кано было тяжело. Его организм сломался из-за проделок Мамору. Оставшиеся солдаты добрались до другой базы, которая находилась уже в городе. Там все получили медицинскую помощь, кто-то заново родился, отправляясь домой из-за травм. Капитан Кано же изменился. Его странный и суровый взгляд побледнел ещë сильнее, волосы выглядели беспорядочнее, кожа медленно приобретала серый оттенок. Капитан не вставал. Изредка слушал новости, почти не разговаривал и смотрел в окно палаты. Дышать было невыносимо, каждый вдох сопровождался хрипом, руки дрожали. Капитан не выходил дальше мыслей, отвечал кивками головы, если мог, а если нет, то просто игнорировал. Большую часть времени сидел в темноте. В это время Люмин продолжала изучать медицину. Девушку оставили следить за Каном. Конечно, ей было жалко мужчину, но особых тëплых чувств Люмин не испытывала. Пока она ограничивалась тем, что просто хотела помочь своему Капитану встать на ноги. Пусть Кано и груб, но почему-то Люмин тянулась к нему. Будто она чувствовала в мужчине что-то помимо поверхностной строгости. Сяо же тренировался, жил один в комнате. Условия гораздо лучше, но всë до поры до времени. Больше про адепта нечего говорить. Он не жалеет, что убил Мамору, продолжает бояться идти по следу Моракса, а чувства к Люмин опять запирает на замок, но на этот раз девушке будет легче подобрать правильный ключ и освободить любовь Сяо. *** У лагеря, в который приехала Люмин, была одна жуткая деталь. Прямо за госпиталем, чуть дальше больничного дворика, находилась "яма". Как таковой ямы там не было, это лишь метафора. Огромный участок земли был окружён высоким забором с шипами по всему периметру, территорию патрулировали солдаты с собаками. В "яме" построили несколько бетонных домиков, которые были забиты пленниками. Людей враждующих стран привозили сюда и заставляли работать, морили голодом, издевались, как могли, пока начальство занято более важными делами. Но, благо, жестокости там было не так много, как могло быть. Особо усердные и умные пленники имели право гулять по городу, но только под чутким присмотром. Работали не меньше, чем остальные, порой даже больше, но взамен получили кровать с толстым матрасом, подушку без клопов и одно яблоко в неделю. Таким и был Хайтао. Попав в лагерь, он работал и работал, выделяясь на фоне других пленных. Его было трудно не любить. Острые скулы, умный взгляд, даже в условиях "ямы" старался выглядеть опрятно, не отчаивался, зная, что выберется когда-нибудь. А пока Хайтао строил себе репутацию не только среди солдат, чтобы получить кусок хлеба побольше, но и среди таких же бедолаг, как и он. Приехав в "яму" мужчину побрили почти налысо. Тогда Хайтао был готов убить парикмахера, но эту любовь к волосам я объясню тогда, когда придëт время. Вся шатеновая грива Хайтао валялась на полу, длинные локоны спутались и потеряли прежнюю мягкость и блеск. Мужчина с мокрыми глазами и злыми бровями смотрел на ошмëтки волос. В первый день Хайтао натворил кучу дел. Сначала напал на солдата, пытаясь вырваться, потом поругался с другими пленными из-за чего его закидали камнями, ближе к вечеру отобрал собаку у сторожа и не хотел еë отдавать, потому что считал, что она не до конца воспитана для такой работы. Как тогда Хайтао не убили – загадка даже для меня. Оказался в "яме" будучи юношей, его желание идти против правил бушевало, он постоянно умничал и считал, что все делают что-то не то и не так. Возможно, Хайтао вовремя одумался, переосмыслил своë поведение и выжил из-за этого. Это случилось не по щелчку пальца, а по щелчку курка. На второй день пристрелили более молодого юношу, который по поведению был копией молодого Хайтао. Тогда герой и понял, что следующим будет он. Такой своеобразный пинок привëл к тому, что мужчина пробыл в лагере слишком долго. Хайтао даже путал собственный возраст. Может, ему уже около тридцать трëх. *** Хайтао гулял около госпиталя, нагло следя за людьми в окнах. Его взгляд со скукой стекал вниз, пока не достиг первого этажа. Слышалась ругань. Старый усатый капитан обзывал Люмин бабой, почти дрался, не желая выйти на улицу. Картина вызвала и смех, и жалость. – Я могу побеседовать с теми людьми? – спросил Хайтао у сопровождающих , поправляя плащ. Летний зной резко закончился. Кажется, солдатам было всë равно. Какое дело, если они могут пристрелить Хайтао в любое время? Скажут, что буйствовал, и всë – оправданы. Хайтао медленно подошëл к Капитану. Мужчина вежливо и почти ласково взял Кано под руку. Капитан захрипел от злости, его измученное тело сжалось, мышцы напряглись. Через секунду Хайтао валялся на земле, отбив лëгкие. Люмин удивлённо посмотрела сначала на Хайтао, а потом на Капитана. Кано прерывисто дышал, зрачки дрожали, как и руки. Люмин думала, что сейчас незнакомца изобьют. Капитан испугался, ему показалось, что его схватили холодные, трупные руки. Мамору искалечил не только тело, но и дух. – Кто ты, черт бы тебя побрал! Сгинь отсюда! – Кано пошатнулся в сторону больничного входа. Его коленки подкосились. – Простите, – Люмин с раздражением и грустью посмотрела на Хайтао. Эта прогулка стоила ей недели уговоров. Капитан не хотел даже повернуться в еë сторону, ворчал, а в один день согласился. – Прошу меня простить, я не хотел напугать. – Хайтао уверенно поднялся, отряхиваясь. По первому впечатлению всë было плохо. Мужчина уже не любил капитана, а Люмин вовсе не заинтересовала. Справедливо будет сказать, что Хайтао редко кем завораживался. За всю его жизнь это было только два раза: первым объектом обожания была биология, а вторым девушка, работавшая в пекарне напротив университета, в котором учился Хайтао. – Я хотел поговорить с вами. – О чëм ещë?! – Капитан вспыхнул, слюни полетели в лицо Хайтао. – Ну, во-первых, о том, что слюну необходимо глотать, а не плеваться ею. Во-вторых, о погоде. Почему бы не обсудить биологию или, может, химию? – Хайтао всегда задирал подбородок, не замечая этого. – Ты сюда пришëл о пестиках с тычинками мне рассказывать? Пошëл вон! Я тебе этот пестик, знаешь, куда засуну? – Для преклонного возраста вы чересчур агрессивны. Не пробовали обратиться к специалисту? И думаю, что пестики с тычинками ближе к ботанике, хотя, я не уверен. – Люмин, ты глянь, он еще и умничает стоит! Лысый чëрт. – пробормотал Капитан. Его щеки забавно подпрыгивали, как у мопса. – Прошу, давайте просто пойдём дальше... Вы же совсем потеряетесь, если продолжите в палате сидеть. – Люмин быстро дошла до двери больницы, загородив собою вход. – Ты чего это делаешь, а? – Кано попробовал протиснуться к дверной ручке. – Пусти, баба! Не зли мужика, и так голова проблемная. – Нет, я вас неделю уговаривала выйти на улице и погулять, значит, вы погуляете. – Люмин проговорила чëтко, ясно и с ноткой грубости в голосе. – Ты мне указывать собралась? – Капитан забухтел. – Извините. – Извиню, когда пустишь. Пусти, женщина. – Не пущу! Я столько нервов на это потратила, Капитан! Вы дальше будете подобно крысе прятаться в углу и есть то, что принесут? – Ты меня сейчас крысой назвала? Люмин сдерживалась как могла. Ситуация была слишком комичной и убогой. Хайтао же просто молча наблюдал за происходящим. Кановский пыл медленно спадал, суровые брови опустились на место, а щëки перестали дрожать. – Пошли, – Капитан неуклюже потопал в обратную сторону от больницы. – Чего? – Люмин не поверила. – Пошли, говорю. Девушка с облегчением выдохнула. – Извините, но я все ещë хотел бы... – Хайтао поспешил за дуэтом. – Развернулся, умник, – Кано почти прорычал эти слова. Хайтао осталось смириться, что разговора он не получит. Мужчина, испачкавшись и не получив диалога, был недоволен. В глубине души его лицо сморщилось в осуждении и недовольстве. Ему стало противно от поведения Кано, а Люмин выглядела как подстилка. Хайтао раздражённо вернулся к сопровождающим.