***
— Тятя, тятя, смотри, как я могу! — нежный детский лепет прерывает низкие мужские голоса и раскатистый, как гром, смех. Маленькая девочка медленно и неуверенно, едва удерживая равновесие, идёт к дубовому столу спиной вперёд. Такая странная манера походки обусловлена тем, что идёт она не на ногах, как обычно принято ходить у детей, да и у взрослых, честно говоря, тоже. Рыжие волосы волочатся по полу, мешая маленьким ладошкам балансировать на деревянном полу. Подол хлопкового платья плотно обвязан веревкой вокруг ног чуть ниже колена, чтобы обезопасить «маленького чертёнка» от возгласов и причитаний няньки. — Святогор, ну и силачка у тебя растет, ты погляди только! — тяжелая рука дружески похлопывает по плечу Святогора, и мужчина в летах с седой бородой громко захохотал. — Не то слово, Никитич! — подхватывает другой, чуть помоложе. — Богатырша! Вся в отца! — Да-а, тяжело будет жениха найти, такая баба и себя защитит, и царевичу платок подаст! Громкий смех вновь наполняет избу, а девочка всё же теряет равновесие и начинает падать, но сильные руки отца подхватывают ее в последний момент и усаживают на колени. — Молодец, Варвара! С каждым днём всё ловчее и ловчее выходит, скоро всех молодцев на Руси сможешь одолеть, — сказал Святополк, ласково приглаживая растрёпанные кудри дочери, пока она пыталась справиться с мудрёным узлом из веревки и освободить ноги. — Что, Варварка? Саму себя пленила? — усмехнулся дед Никитич. — Давай помогу. Ловкое движение руки, и перерезанная ножом верёвка упала на пол. Глаза девчушки заблестели. — Тятенька, купи мне на ярманке такой нож! Пожалуйста! — маленькие ручки потянулись к щекам отца. — Вот так запрос, ― улыбнулся отец, наклоняя голову, чтобы дочка дотянулась до его лица и аккуратно запустила ладошки в густую медную бороду. — А не маловата ты для такого оружия? — Нет! Я большая! Большая! — запротестовала девочка и от обиды слегка надула алые губки. — А сколько тебе годков-то, Варварушка? — весело спросил самый молодой среди собравшихся за столом воин. — Пять! — гордо воскликнула Варвара, и для подтверждения всей серьезности и солидности своего возраста оттопырила 5 крохотных пальчиков. — Вот пройдет еще столько же зим, и будет тебе нож, — примирительным тоном сказал отец. — Зим? — переспросила девочка, и призадумалась. Пять зим, в конце концов, не пять лет. Годы идут долго, а вот зимы пролетают быстро, даже слишком, не успеваешь наиграться в снежки. Рассудив так, Варвара кивнула, давая согласие немного подождать. — Вот и договорились, — Святополк едва заметно улыбнулся. — А теперь иди к няньке, опять тебя потеряла, глядишь. — Уснула она, — пробормотала Варвара, выходя из избы. Находиться с отцом и его товарищами ей нравилось гораздо больше, чем читать псалтырь, но она послушно пошла на улицу к няньке Агафье, вполне довольная своей незапланированной переменой. — Хорошая девка, Святополк, — сказал молодой богатырь, подливая в кружку настойку, когда девочка скрылась из виду. — Ты следи за ней, оберегай. Не ровен час, попадет в лапы Кощея, и поминай… — Типун тебе на язык, Игнат! — перебил его другой. — Не кликай беду. Хозяин избы молчал. — Нет, Федор, — спокойно возразил дед Никитич. — Игнат дело говорит. Бдительным быть нужно. Если закрывать глаза на опасность, горе может врасплох застать. Может, уже сейчас Варваре жениха подыскать? В народе говорят, что окаянный замужних девиц не трогает. Что думаешь, Святополк? — Как — жениха? Она же еще совсем ребёнок! Ты что, брат, перебрал? — Я и не предлагаю сейчас под венец вести. Найти походящего молодца, договориться с родителями, приданое подготовить. А лет через семь и свадьбу сыграть можно. — Я свою дочь против воли замуж выдавать не стану, — отрезал богатырь и нахмурил густые брови, а в следующую минуту глубокая печаль отразилась в его глазах. Он опустил голову. — Анна бы никогда мне этого не простила. Повисло тяжелое молчание. — Стерпится-слюбится, — продолжал настаивать старик. — А главное, чтобы Варварушка цела была. Анна хотела бы видеть свою дочь живой. А счастье… Счастье — дело наживное. Мы все твою дочь по-отечески любим, и зла я ей точно не желаю. Святополк взглянул на портрет своей покойной жены и отхлебнул настойки. Его товарищи хранили молчание, и в этом молчании многое было сказано. А главное, что (не)было озвучено — дед Никитич прав. И все это понимали. — Есть в твоих словах здравый смысл, не спорю, — прервал, наконец, гнетущую тишину хозяин дома. — Но твой план будет запасным. — А основной каков? Святополк медлил с ответом. — Я уже давно об этом думаю, — начал он неуверенно, голос чуть дрогнул. Но богатырь сделал вид, что закашлялся, и продолжил более уверенно. — Хватит ему с рук спускать страдания наших детей. Сразить его надо. Я вызываюсь добровольцем. Вас не зову со мной идти, только прошу не отговаривать и никому не говорить о моем замысле. Воины застыли в изумлении, а потом подняли шум, перебивая друг друга: — Да ты белены объелся? — Дурень! На верную гибель собрался! — Себя не жалеешь, так о Варваре подумай — круглой сиротой девку оставишь! — Спятил! Святополк молча выслушал эти, и многие другие возгласы, не переча товарищам. — Послушай, ― начал дед Никитич, который ранее хранил молчание, давая высказаться молодым воинам. — Ты же мне как сын. Я тебя на руках держал, когда ты в пеленках еще был, — он вытянул морщинистые руки вперед. — Я тебе только добра желаю. Не ходи с злодеем сражаться, пытались и до тебя богатыри его одолеть. Ходили в одиночку, ходили войсками. Все пали, никого эта нечисть не пощадила. Ты силен, но бессмертие сильнее. Не хочешь Варвару замуж выдавать — найдем другой способ ее уберечь. Но не ходи к Кощею, не губи себя до срока, — он с мольбой посмотрел на своего воспитанника. Долго Святополк молчал. Дал слово еще раз все обдумать. Но дед Никитич знал, что не удалось им переубедить его. В конце серпеня* богатырь снарядился в путь, простился с товарищами и обещал послать весточку, когда одержит победу. Обещал вернуться. А воины ничего не ответили. Всем было ясно, что названый брат поступает безрассудно, но доводы их слышать не желает. Напрасно они его отговаривали, напрасно просили образумиться. — Тятенька? Тятенька, а ты скоро вернешься? — Варвара прильнула к ноге отца и обхватила ее руками. — Скоро же, правда? — крупные слезинки скатывались по румяным щекам и оставляли пятнышки на пыльном плате. Святополк опустился на колени. — Скоро дочка, скоро. До того, как птицы полетят на юг, — он приобнял девочку за плечи. — Тятя, тятенька, — всхлипывая, повторяла Варвара. — А куда ты едешь? — Наказать одного разбойника, чтобы он не обижал девиц русских, — рука нежно гладила рыжие локоны любимой дочери. — Не хнычь. Ты сильная девочка. Сильные не плачут. Сильные — побеждают. Варвара после этих слов шмыгнула носом и всеми силами заставила слезы перестать литься. — Я буду такой же сильной, как и ты, — уверенно произнесла она. — Непременно будешь. — Тятя, а привези мне меч, когда домой вернешься? Деревянный, как у Митяя. — Привезу, дочка. А теперь мне пора в дорогу. Слушайся Агафью, да не шали в моем отсутствии. Святополк поднялся с колен, в последний раз потрепал дочь по голове и ловко запрыгнул на коня. Его фигура быстро скрылась на повороте к выезду из города. А Варвара долго не уходила с места, разглядывая небо, которое затягивалось грозовыми тучами***
Похороны состоялись в начале осени. Над городом летел журавлиный клин. Моросил дождь. Воспитание молодой царевны взяли на себя нянька Агафья и дед Никитич.