***
— Чего ты так заводишься? — не понимала девушка. — А то что он может вскрыться и этого я себе не прощу! — рыкнул мужчина. — Ого, ты так о нем беспокоишься, может он все-таки тебе… — Не говори глупостей! — перебил ее мужчина. — Но ты же сам говорил, что если бы, — она опять не успела договорить. — Если бы, если бы. Да если бы мама не сжалилась ты бы так и сидела в этом детдоме! — сорвался Арсений. Он не хочет признавать, что он любит Антона. Глаза девушки наполнились слезами. — Кир, прости, я не хотел тебя обидеть, я не подумал. На этот раз Попов извинялся искренне. Кира для него одна из самых важных вещей в жизни. Она последняя кому он хочет сделать больно. — Не надо, Арс, — девушка выставила руку не давая себя обнять, — езжай на работу. Помирись с Антоном. — Прости, я правда не хотел, я сглупил и… — Я знаю, все иди, пока, — Кира ушла в комнату. Арсений тяжело вздохнул, протер руками лицо и зачесал челку назад.***
— Пойдем, Леш, — Сережа был уже собран и собирался выходить, а вот Лешу пугал факт того, что он опять идет в школу. Что именно его пугало, он сам не знал. Может, реакция одноклассников? — Может мне лучше остаться? — Да брось, все будет отлично! Пойдем. — Ладно, ты прав, пошли, — согласился Щербаков. Парни вышли из квартиры и направились на автобусную остановку.***
Антон привычно выкинул сигарету на остановке. Когда приехал снова закурил и так же затушил винстон не доходя до школы. — Привет, Дим, — Позов уже стоял у ворот школы и ждал друзей. — Привет, ушастик, — сказал Дима пожав руку Антону. — Даров пацаны! — в метре от парней шли Сережа и Лёша. — Привет, Серег, привет Лёша, — поздоровался в ответ Антон. Лёша тихонько кивнул. — Привет, — поприветствовал и Дима. Лёша так же кивнул. — Let’s go в школу, — сказал Антон направляясь за зеленую калитку. Ребята зашли в школу.***
Весь класс ушел в столовку, а Антону есть не хочется вообще. Дима пообещал, что-нибудь взять другу, на случай если тот все же захочет что-то съесть. Леша подвернул ногу на физкультуре и он вместе с Сережей ушел в медпункт, а Шастун решил подождать урок сразу в кабинете. А будет у них история. Стас никогда не был особо против, а сейчас, зная чувства Антона к психологу он его вообще стал подбадривать. — Все у вас будет норм! Он же тоже из этих, ну как ты, — говорил историк Антону, пока в классе никого не было. — Мы с ним поссорились! Как вы не понимаете? Он явно не похож на человека, который будет извиняться! А я его никогда не прощу, — говорил Шастун. — Ну, то что он извиняться не умеет, это я знаю. Но вообще, перед близкими людьми он может и извиниться. Но это зависит от поступка. — Но я ему не близкий! — Ну-ну. Вот встречаться будете, тогда ты будешь ему самым близким! — Встречаться? Да он со мной никогда не станет встречаться! Он вообще сказал, что никому не желает в пару человека, с таким же характером, как у него, — обреченно сказал школьник. Дверь открылась и в кабинет зашел он. Арсений Сергеевич. Антон посмотрел на Стаса и покачал головой в разные стороны, мол, его здесь нет и опустился под парту. — Привет, слушай, у тебя же сейчас одиннадцатый класс будет? — спросил психолог. — Ну да, — подтвердил Шеминов. — Если Антон будет, дай мне знать, волнуюсь, как бы глупостей не наделал, — чуть устало сказал Арсений. — А что случилось? — Стас сделал вид что ничего не знает, хотя сам знал все в мельчайших подробностях. — Мальчишка в личную жизнь полез, ничего особенного, ну я его приструнил, а он обиженка та еще, вот и игнорирует меня. Я ему штук 50 сообщений отправил, а он не отвечает. А он, как я понял, душа ранимая, но если он себе не только душу ранит, но и тело, то я ему так всыплю, мало не покажется. В общем напиши мне или лично передай, что он живой. — Хорошо, а ты не думаешь, что ты как-то его грубо, ну «приструнил»? — историк показал кавычки пальцами. — Я всегда прав, а он просто принимает все близко к сердцу, — подытожил Попов. — Ладно, сообщу, — согласился Стас. — Ага, спасибо, — сказал психолог и вышел из кабинета. Антон вылез из-под стола. — Ну вообще-то он меня еще и выгнал из кабинета! А это не приструнить, это выгнать из кабинета! — предъявил школьник, на что Стас пожал плечами.***
— Ничего серьезного, небольшой ушиб, меньше чем через неделю все пройдет, — сказала медсестра, которая на удивление была на месте, — но я все понимаю, никуда не хочется ходить, поэтому можешь идти домой, освобождение надо? Дай бог тебе здоровья! Блять, я же не верующий, — думал Лёша. Лёша неуверенно кивнул. — Видишь, все будет хорошо, — подбадривал его Сережа. — Угу, спасибо. — Вот. На неделю думаю хватит, — девушка передала листок Щербакову. — Ага, спасибо, до свидания, — Сережа помогал Леше идти позволяя ему схватиться за него. Парни вышли из медпункта. — Вот это она добрая, я в шоке, — ахуел Лёша. — Ага. Она наверно так за те годы, что ее вечно не было на месте извиняется, — хихикнул Сережа. Они дошли до Надежды Александровны. Та внимательно изучила бумажку и сказала: — За тобой же никто не сможет приехать, как мне быть уверенной, что ты дойдешь в целости и сохранности. Действительно. Пока Лёша в школе, несмотря на его совершеннолетие, за него несет ответственность она. — Я могу его проводить, — вызвался Сережа, — у меня с оценками все нормально, да и я думаю ничего плохого не случится если я пропущу пару уроков. Все равно пока особо новых тем нет. Спасибо Димке, так бы у меня хороших оценок вряд ли было много. — Ну что ж, хорошо, тогда идите. Напиши мне, Сережа, когда доведешь Лешу до дома. И сам напиши, вдруг с тобой что-то случится, — чуть подумав согласилась Надежда Александровна. — Хорошо.***
Английский. Замечательный предмет. Между прочим, Шастун был одним из лучших по английскому. Но вот с сегодняшнего дня, Антону он не нравится. А все дело в том, что во время уроков, он решил отпроситься в туалет, а на самом деле пойти попить. Только не говорите, что так не делаете. Все равно не поверю. Антон спокойно вышел из кабинета и направился к фонтанчику с водой. Но Арсений Сергеевич оказался в коридоре, словно знал, что Шастун выйдет. — Антон, — грубо позвал его психолог. В коридоре не было никого кроме них, поэтому эхо, казалось, донеслось до самого первого этажа, а они были на четвертом. Шастун проигнорировав Попова, стал пить воду. — Антош, ты же понимаешь, что со мной шутки плохи, — психолог оказался рядом с Антоном и уперся в стену скрестив руки на груди, — не игнорируй меня. Школьник выпрямился и вытерев рукавом воду с губ, посмотрел ледяным взглядом зеленых глаз в не менее ледяные глаза напротив. Если бы мы не знали, что между ними, то можно было бы подумать, что это какой-то ковбойский дуэль. Но мы то знаем, что у них случилось, вопрос лишь в том у кого пистолет заряжен. Антон смотрел на психолога, тот в свою очередь не отводил взгляд от подростка. Отвел взгляд — проиграл. Каким бы тяжелым не был взгляд Антона, у Арсения он тяжелее. — Мне пора на урок, Арсений Сергеевич, — имя мужчины Шастун произнес с ядом в голосе. Но он заговорил, а значит Арсений выстрелил и попал. Не убил, а ранил. — Так иди, Шастун, но не забудь зайти ко мне после уроков, — приторным голосом сказал старший. Если Антон пойдет на урок, то ему придется оторвать взгляд, а это проигрыш. — Я к вам не приду, — спокойно сказал Антон. — Избегаешь меня? — с язвой спросил Арсений, — я тебя пугаю? — Нет, Вы мне неприятны, — выстрел. На этот раз со стороны Антона по самолюбию психолога. Прозвенел звонок. На четвертом этаже редко кто был, поэтому ученики вышли, лишь из кабинета английского. Дима, увидев одноклассника, пошел к нему с его рюкзаком. — Отчего же я тебе противен? Разве не ты просил меня быть таким? — выстрел со стороны психолога. Мимо. — Я. Но вы психолог и взрослый человек, и должны понимать границы. Из кабинета вышла учительница и направилась к Антону. — Шастун, почему ты так долго? Уже урок закончился! — щебетала она, — здравствуйте, Арсений Сергеевич. — Здравствуйте. Представляете, встретил Антона, а он хотел прогулять урок, — глаза ученика на долю секунды округлились, но затем он вновь принял маску безразличия. Арсений победно ухмыльнулся. — Антон, это правда? Ты же лучший! Я от тебя такого не ожидала, — Марина Степановна покачала головой. — Это не так. Арсений Сергеевич просто не разобрался в ситуации. Я уже собирался идти на урок, но он меня остановил и принялся отчитывать не давая мне объясниться, — теперь победная ухмылка была на лице школьника. — Ох, ну ладно если так, — сказала учитель английского и послышалось цоканье ее каблучков. Попов и Шастун продолжали смотреть друг на друга. — Не задерживайте меня больше, у меня есть еще уроки. А если Вам нечем заняться, то вы можете идти поиграть в тетрис. Игра вам по возрасту, — выстрел. — Иди, Шастун, — сквозь зубы процедил психолог и они оба отвели взгляд. Ничья.***
После литературы и русского языка Антон вышел из кабинета с Димой. — Ты к нему не пойдешь? — Нет, — твердо сказал Антон. — Почему? Что между вами произошло? Вы словно убить друг друга хотите! — Ничего подобного! Просто Арсений Сергеевич слишком самовлюбленный! — фыркнул Антон. — Шастун, — из своего кабинета вышел мужчина. Кажется, в голосе психолога металла было больше, чем на руках парня, — быстро ко мне в кабинет. — Не обязан. — Считаю до трех. Раз, — Арсений был явно зол. Дима смотрел на это с явной ревностью. — Вы мне никто. Я к вам не приду! — сказал Антон и забежал за угол на лестничную площадку. Арсений за ним. Ну а Позов, поклявшийся себе, что не будет лезть в личную жизнь Шастуна, заприметил открытую нараспашку дверь кабинета психолога. Чуть подойдя ближе, Дима увидел розу. Его розу. Костяшки побелели. Губы оказались тонкой линией. А желваки заходили ходуном.***
Антон побежал вверх по лестнице до четвертого этажа, психолог его догнал. На этом этаже в обычное время мало кто был, что уж говорить о конце рабочего дня? Антон чуть запыхался, ведь его физическая подготовка оставляла желать лучшего, да и курить следовало меньше. А вот Арсений, кажется, даже не вспотел. — Антон, — сердито сказал он. — Да что вам надо от меня! — Антон хотел убежать, но психолог схватил его за запястье и толкнул к стене. Мужчина намотал толстовку у горла парня на кулак и прорычал: — Не игнорируй меня. Антон хотел простонать или хотя бы прикрыть глаза, чтобы перевести дыхание, потому что это чертовски возбуждало, но он лишь смотрел в ледяные глаза психолога. Шастуну было и страшно, и так хорошо от внимания своего мучителя, но если он это покажет хоть одну эмоцию, то проиграет, поэтому, натянув самое похуистичное выражение лица, которое у него было, он сказал: — Вас никто и не игнорирует, с вами просто не хотят общаться. — Почему? Что случилось? Я не понимаю, — Арсений сжал ткань сильнее. — Кто из нас психолог? — несмотря на спокойное лицо парня, сердце под толстовкой было готово выпрыгнуть прямо сейчас. — Сами подумайте. В субботу вы не стали говорить от кого беременна Кира. Ладно, это я понять могу. Но вы сказали, что это не мое дело, что мы должны соблюдать субординацию, что я пациент, а вы психолог. Но ведь я ни разу не пришел к вам как пациент. В итоге вы меня выгнали, а сейчас прижимаете к стене. Что-то Вы не соблюдаете ту субординацию о которой говорили, — парень вскинул бровь. — Чего ты хочешь этим добиться? — глаза психолога бегали по лицу парня, словно ответ написан там — Боже, Антон, ты хочешь извинений? — Да. — Я не буду перед тобой извиняться. Ты полез в мою жизнь и я имею полное право не рассказывать о ней. — Я хочу извинений за то, что выгнали меня, — сухо сказал Антон, чувствую как хватка ослабевает. — Нет, Антон. Я не стану перед тобой извиняться, — сказал Арсений, на что мальчишка повел бровью. Вдруг Попов принюхался, — ты курил? — А вам не должно быть похуй? Это моя жизнь и я имею полное право не рассказывать о ней, — воспользовавшись случаем Антон выбрался из хватки и слегка задел мужчину плечом, направляясь к лестнице. Почему-то в эту секунду Арсению было настолько не плевать на человека. Словно он понял, что что-то чувствует к нему. И это явно не желание оберегать сына. Это что-то большее. Это что-то сильнее. Это что-то необычное. Это что-то новенькое, — подумал Попов.***
Тоха 16:22 Подозреваю, что ты еще в школе. Я уже на улице, но не охота о чем-то говорить ДимОн 16:22 Лады, я тогда домой один иду По лестнице спустился чуть растрепанный психолог. Он направился к кабинету. — Не поймали? — Дима похуистично вскинул бровь. — Завтра поймаю, — сухо ответил Арсений. — Ну-ну, — Дима выждал паузу, — Арсений Сергеевич, откуда у вас та белая роза? Психолог, подумав, ответил: — Антон подарил.