***
Елена молча выслушала рассказ Егора. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Когда же отец закончил говорить, она поднялась на ноги и спокойно произнесла: — Понятно. Тимофей удивлённо вскинул брови. Но Елена, похоже, не собиралась больше ничего говорить. — И это всё, что ты можешь сказать? — осторожно поинтересовался Тим. Елена пожала плечами. — Вы у меня останетесь? Дать постельное бельё? — тем же спокойным голосом поинтересовалась Зверева. — Ты вообще слышала, что отец рассказывал? Тимофей бросил растерянный взгляд на Егора, но тот продолжал внимательно следить за действиями Елены и хранить молчание. Между бровей Зверева-старшего виднелась едва заметная неглубокая морщинка. Явный признак того, что ситуация для него постепенно проясняется. Хороший признак, потому что Тимофей уже вообще ни черта не понимал. — Слышала, — тем временем отозвалась Елена. — И не совсем понимаю, чего ты от меня ждёшь. — Ну, хоть какой-нибудь реакции, кроме этого «понятно». — О, Боже мой! — наигранно ужаснулись Елена, схватившись за голову. — Что же теперь делать?! Мы же все умрем! — а затем как ни в чём не бывало повернулась к сводному брату и осведомилась. — Пойдет? Егор дёрнул уголком губ, а Тимофей раздражённо фыркнул. — Ты в последнее время стала чересчур легкомысленной, — выдохнул он. Елена покачала головой. Злость снова колыхнулось в её груди. Но она смогла её унять и в этот раз. — Послушай, братец, конкретно в этот момент я ничего не могу сделать, чтобы хоть как-нибудь положительно повлиять на ситуации. И мне просто до чёртиков надоело бояться и переживать за то, что произойдет в будущем. Одной проблемой меньше, одной проблемой больше. Услышь меня, пожалуйста. — Девушка набрала в грудь побольше воздуха и проговорила, чеканя каждое слово, — мне осточертело бояться всего на свете. В кухне снова повисла тишина. Тимофей не нашёлся с ответом. Егор же поднялся на ноги, подошёл к дочери и приобнял её за плечи. — Пап, я правда очень устала, давайте я вам постелю в гостиной и второй спальне и пойду отсыпаться. Однако выспаться Елене не дали и в этот раз. Спустя три часа после того, как девушка легла спать, телефон разразился гневной трелью. Елена даже подскочила на кровати от неожиданности. Тихо выругавшись, она приняла вызов, жалея о том, что поставила телефон на зарядку и включила его прежде, чем лечь спать. Звонил Андрей Чехлыстов — напарник Данила Бакшеева. От него Елена и узнала, что их следственный отдел вызвали на очередное место происшествия. Делать было нечего, пришлось ехать. Быстро собравшись, Елена толкнула свою дверь, стараясь не разбудить отца и брата, тихо вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Егором. — Папа? — воскликнула Елена от неожиданности и тут же зажала себе рот ладонью. Но за дверью гостиной, в которой спал Тимофей, по-прежнему царила тишина. — Ты чего? — удивился Егор. — Не хочу Тима разбудить, — пояснила Елена, накидывая тёплое пальто. — Нашу группу вызвали на очередное происшествие. Егор понимающе кивнул. — Что на этот раз? — поинтересовался он, даже не стараясь говорить потише. — И можешь не шептать, Тимофей уехал полчаса назад. За ним заехала Лиза, и они отправились в архивы Белого Ковена. Елена удивлённо вскинула брови. Похоже, сегодняшней ночью выспаться никому из них так и не удалось. — А ты сам почему не спишь? — спросила Елена. — Меня тоже вызвали на работу чуть свет. Как раз собирался выходить. Могу тебя подбросить, если хочешь. — Было бы здорово, — кивнула Елена. — Так что у вас всё-таки случилось? — Поехали, по дороге расскажу. Егор кивнул. Отец с дочерью молча вышли из квартиры и остановились у створок лифта. Елена уже хотела было начать свой рассказ, когда Егор вдруг заговорил: — Елена, — начал он осторожно, словно пытаясь подобрать слова, — я не стал вчера говорить об этом при Тимофее. Всё же это очень… Хм… Щекотливая тема, но… Егор замялся. Елена удивлённо смотрела на отца. До этого она не видела его таким. Он всегда с лёгкостью находил слова для прояснения ситуации. И девушка невольно напряглась. — Ты всегда была не по годам серьезной и умной девочкой. Но случаются такие моменты, когда голова… Как бы это сказать? Отключается, что ли… Елена нахмурилась. — К чему ты ведёшь, пап? — Не перебивай меня, пожалуйста, я и так с трудом подбираю слова. Я говорю о том, что даже в такие моменты, Елена, не нужно забывать об… — Егор снова замялся, пока не подобрал нужное слово. — Осторожности. — Об осторожности? — Я говорю о той осторожности, которую следует соблюдать, когда речь заходит о слишком близком физическом контакте между парнем и девушкой. Не следует забывать о средствах защиты. Брови Елены изумлённо взметнулись вверх, а щеки залил смущённый румянец. — Господи, пап! — воскликнула она. Егор вскинул руки. — Знаю-знаю, детка. Мне также неловко говорить об этом с тобой, как и тебе. Но… — Пожалуйста, — взмолилась Елена, — давай закроем эту тему прямо сейчас. Ангелина опередила тебя на пару лет. Я прекрасно осведомлена о всех этих… Средствах защиты. К тому же, если я не провела дома ночь, это вовсе не значит, что я провела её в чужой постели. — Конечно-конечно, — тут же согласился Егор. — Просто ты сейчас в таком возрасте, когда многие дети совершают серьёзные ошибки. По глупости или из-за интереса… — Я не «многие», па, — улыбнулась Елена. — Даже если у меня от какого-нибудь парня и кружится голова, я всё равно веду с ним себя предельно сдержанно. — Ну, хорошо, — дёрнул уголком губ Егор. — Рад, что мы это выяснили. — Я тоже, — облегчённо выдохнула Зверева. Следственная группа, в составе которой состояла Елена, в этот раз работала в центре города. Новый взлом и новое дело о попытке кражи данных. Всё произошло по уже известному сценарию, но в новой локации. Крупнейший банк Санкт-Эринбурга — «Гарант» — огромное здание из мрамора и стекла, больше напоминающее сказочный дворец в самом центре города — сегодня открылся с опозданием, так как криминалистическая группа покинула его только к полудню. На этот раз злоумышленник вломился в банковское хранилище и попытался опустошить банковские ячейки. Ситуация оказалась как под копирку. Так же, как и пару недель назад в банке «Луидор», так же, как пару дней назад в донорском центре — факт взлома был, улик не было, камеры ничего не зафиксировали, следов злоумышленник не оставил, показания охранников тоже оказались бесполезными. — Чертовщина какая-то, — тихо выдохнул Данил. Они с Еленой и Андреем вышли из лифта и остановились в просторном атриуме, стены и пол которого были выложены белым с позолотой мрамором. За их спиной с тихим шелестом закрылись золочёные решётки, установленные у каждого лифта, напротив входа. — Честно говоря, я понятия не имею, что мне ещё здесь делать, — растерянно отозвалась Елена. — В донорском центре был хотя бы журнал, который я могла проверить и который мог бы дать хоть какую-то зацепку. — Но так и не дал, — подметил Андрей. — Верно, — кивнула Елена. — Однако здесь нет даже призрачного намёка на какую-либо ниточку. У меня впервые такое. Я не знаю, что делать. Такое ощущение, что в хранилище побывал полтергейст. Вскрыл некоторые ячейки, вывалил их содержимое и просто растворился в воздухе. Ведь у нас даже нет описи того, пропало ли что-то или нет. Потому что банки не берут на свой баланс содержимое банковских ячеек. Соблюдается полная конфиденциальность. Служащие банка и сами не знают, что в них хранится. В этот момент в атриуме появился низенький толстенький старичок в дорогом чёрном костюме, с маленькими колючими глазками. Он ежеминутно протирал взмокший лоб платком. По лицу толстяка расползались багровые пятна злости. — Всё пропало! — кричал он. — Мой банк! Мой банк всегда был гарантом безопасности! Ни одного взлома, ни одного происшествия за все сорок лет работы! И такой кошмар! Я уничтожен! Больше никто не захочет связываться со мной! Слова о безопасности нашего банка теперь просто пустой звук! В этот момент он увидел следователей и тут же засеменил к ним. — Сейчас начнётся, — горестно выдохнул Андрей. Данил едва заметно кивнул. Елена почувствовала, как он весь подобрался в ожидании гневной тирады, которая вот-вот должна была излиться на их головы. — А виной всему вы! — воскликнул толстяк, ткнув жирным пальцем Данилу в грудь. Бакшеев даже не дёрнулся. — Держите себя в руках, — сдержанно проговорил он. — И не забывайте, что мы здесь находится при исполнении. В чём именно вы нас обвиняете? — Где, чёрт возьми, была ваша доблестная охрана, когда ячейки моего банка обчищали?! — продолжал вопить толстяк. Андрей с Еленой одновременно вскинули брови. — А какое отношение полиция имеет к охране ваших ячеек? — выпалил, не сдержавшись, Чехлыстов. — У вас в штате числятся люди, у которых это является непосредственными и прямыми обязанностями. Но Данил его притормозил. Прослуживший в полиции больше времени, чем его молодой напарник, он сохранял холодную невозмутимость и напускное спокойствие гораздо лучше. — Не горячитесь, Феликс Алексеевич, — невозмутимо проговорил он. — Сейчас я отдам распоряжения своим сотрудникам и мы с вами спокойно обо всём поговорим. Феликс Алексеевич осёкся. Елена сразу поняла, что он из тех людей, которые привыкли, что от его крика все вокруг дрожат и пытаются сделаться как можно незаметнее. И спокойный тон Данила, ничуть не испугавшегося его грозного вида, подействовал на Феликса Алексеевича, как отрезвляющая пощечина. Он молча развернулся и зашагал прочь. Данил тяжело вздохнул и обернулся к Елене и Андрею. — Андрей, — тихо обратился он к Чехлыстову, — опроси-ка ещё раз охранников, которые были на дежурстве. Только теперь по одному. Елена, — Данил повернулся к девушке, — если ты здесь закончила, то с тебя мне нужен только отчёт осмотра места происшествия. Можешь составить его дома и переслать мне на почту. Елена покачала головой. — Лучше вернусь в Департамент, на рабочем месте работа идёт быстрее. — Как знаешь, — пожал плечами Бакшеев и сделал глубокий вдох, словно перед прыжком в воду. — А я займусь этим Феликсом Алексеевичем. — Может, мне всё-таки остаться, — предложила Елена. — Вдруг тебе моя помощь понадобиться? Феликс Алексеевич — этот толстый неприятный тип — ей совсем не понравился. Елена знала таких людей. Они даже самого спокойного и уравновешенного человека могут вывести из себя, если постараются. — Хочешь поработать моим адвокатом? — усмехнулся Данил. — Езжай уже. В Департамент безопасности Елена вернулась уже после обеденного перерыва. В тот самый момент, когда опустевший просторный холл вдруг снова превращался в маленькую консервную банку из-за толп сотрудников, возвращающихся с обеда. Елена огляделась по сторонам. Если она сейчас поднимется в свой кабинет, ей придется брать ключ от лаборатории под личную роспись, ломать печать, а через пару часов снова опечатывать лабораторию и записываться у дежурного, рядом с которым уже и так собралась целая толпа. В голове девушки даже появилась мысль: «А не поехать ли действительно домой?» Но эта мысль быстро улетучилась, когда Елена вспомнила, что Данил, узнав о том, что она едет в Департамент, отдал ей ключи от своего кабинета, которые он в спешке прихватил с собой, а не сдал на пост. Стало быть, к дежурному всё равно придется идти. И тут Елену осенило. Девушка вытащила из кармана мобильник и набрала номер Данила. Он ответил не сразу. — Говори быстро, я сейчас занят, — тут же предупредил он. — Я могу пока не сдавать ключи, а набрать отчёт на твоём компьютере? — Елена сразу же перешла к делу, как и было велено. — Не хочу распечатывать свою лабораторию. Данил ненадолго задумался, а затем ответил: — Хорошо, только займи компьютер Андрея. Мой запаролен. — Можешь просто сказать мне свой пароль, — невинно предложила Елена. — Размечталась. Чтобы ты засунула свой нос во все следственные дела нашего отдела? Займи или компьютер Андрея, или шуруй к себе. — Чёрт, — усмехнулась Елена. — Но попытаться стоило. Ладно, когда вернёшься, отчёт уже будет у тебя на столе. Ключ сдать, когда буду уходить? — Да, — отозвался Данил и, попрощавшись, сбросил вызов. Елена облегчённо выдохнула и, кивнув дежурному на входе, направилась в кабинет Бакшеева. На тот момент она даже не догадывалась, что ключ от собственной лаборатории ей взять всё-таки придётся. Елена поставила отчёт на распечатку, положила очки на стол и, откинувшись на спинку стула, потёрла переносицу. Компьютер Андрея был не такой новый, как у Бакшеева. У него очень сильно рябил монитор, и из-за этого Елене приходилось каждые десять минут делать перерывы, иначе её глаза начинали слезиться от усталости. Сказывалась и бессонная ночь. Зверева подумывала немного подремать прямо в кабинете и уже даже потянулась к телефону, чтобы поставить будильник, как вдруг мобильник сам ожил в её руке. На дисплее высветилось имя Никиты. Елена улыбнулась. Всю усталость и сон как рукой сняло. Она приняла вызов. — Привет, — весело поздоровался Легостаев. Голос парня звучал бодро. Даже и не скажешь, что он не спал всю ночь. — Привет, — улыбнулась в ответ Елена. — Уже соскучился? — Могла бы и не спрашивать, — фыркнул Никита. — Я тут тебе полдня не звонил, думал, ты отсыпаешься, а оказывается, что мы с тобой друзья по несчастью и ты тоже с самого утра на работе. — Откуда ты знаешь? — удивилась Елена. — Встретил только что Соколовскую. Она и просветила. — Понятно, — кивнула Елена. Людмила Степановна Соколовская была главной в экспертно-криминалистическом центре. Это была очень строгая женщина. Высокая, с бесцветными раскосыми глазами и блестящими темными волосами. В свои сорок с хвостиком лет она выглядела лет на тридцать. Подтянутая и всегда одетая с иголочки по последнему слову моды. Несмотря на то, что рабочий день криминалиста чаще всего был не нормирован, никто и никогда ещё не видел её без стильной укладки и идеального макияжа. Она работала в Департаменте не так долго, но уже успела заслужить авторитет всех своих подчинённых. Елена уважала и даже немного побаивалась эту строгую и щепетильную женщину. Но девушка всегда делала свою работу вовремя и без замечаний, а потому была на хорошем счету у руководства. Даже у такого дотошного, как Соколовская. — Ты сейчас в Департаменте или уже дома? — поинтересовался Никита. — А то она просила тебе передать, что нужна электронная копия того отчёта, который ты оставляла ей на подпись. — Копия? — удивилась Елена. — Да, до конца рабочего дня. Она до тебя дозвониться не смогла. Елена нахмурилась. Странно, вроде бы, она постоянно сегодня была на связи. У Никиты ведь дозвониться получилось. — Ладно, — наконец ответила Елена. — Я в Департаменте, этот отчёт у меня на рабочем ноутбуке, сейчас поднимусь к себе и вышлю ей на почту. Спасибо, что предупредил. — Не за что, — мурлыкнул Никита. — Ладно, я побегу, дел невпроворот. Хорошего дня, моя госпожа удача. Елена не сдержала улыбку и сбросила вызов. Сохранять напускную холодность после вчерашней ночи ей теперь удавалось гораздо хуже. На свой этаж Елена поднялась только через двадцать минут. Ей всё-таки пришлось спуститься к дежурному и обменять ключ от кабинета Бакшеева на ключ от собственной лаборатории. И к тому моменту, когда уже подходила к нужной двери, Зверева едва держалась на ногах от усталости. Девушка планировала поскорее разобраться с отчётом Соколовской, поехать домой и сразу же лечь спать. Ведь завтрашний рабочий день ей никто не отменял, а она уже буквально засыпала на ходу. Елена приблизилась к двери лаборатории да так и застыла на месте, во второй раз за последние двадцать минут скинув с себя сонное оцепенение. Печать на двери оказалась сломана. Недолго думая, Елена тихо скинула с плеча кожаный рюкзак и запустила руку внутрь. Её пальцы сейчас же сомкнулись на рукояти серебряного стилета. Зверева осторожно попробовала открыть дверь, и та с ожидаемой лёгкостью поддалась. Елена медленно вошла внутрь и застыла на пороге. На рабочем столе горели свечи, девушку дожидался ужин. В центре стола стоял снежный шар, стилизованный под старинный кованый фонарь-летучая мышь. Он мягко мерцал жёлтым светом, внутри медленно вращался красивый заснеженный замок, и блестяшки декоративного снега ярко искрились, отбрасывая световые зайчики во всевозможных направлениях вокруг него. Никита дожидался её, сидя в кресле. Он совсем не выглядел невыспавшимся. И, похоже, всё-таки успел забежать домой после свидания, чтобы переодеться. Сегодня на нём красовались чёрные джинсы и белая рубашка с закатанными до локтя рукавами. Елена с улыбкой прислонилась спиной к двери, закрывая её. — Сдаётся мне, что никакой отчёт от меня Соколовской вовсе не нужен? — спросила она. — Ты как здесь очутился? — Соколовская правда искала тебя, но по другому вопросу. Хотела передать тебе последние результаты анализов по плазме крови, — Никита кивнул на чёрную папку, лежащую на столе у входа. — Она открыла лабораторию своим ключом, а я сказал ей, что дождусь тебя здесь, пока ты снова не опечатаешь кабинет. Елена покачала головой. — А если бы я вызвала сюда охранника, увидев сломанную печать, а не стала бы заходить сама? Никита улыбнулся. Он подошёл ближе и положил руки Елене на талию. Голову девушки сейчас же посетила мысль, что Никита этим действием отрезал ей все пути к отступлению. Ей ничего не оставалось, как смириться с ситуацией. И почему-то от этой мысли девушке стало приятно. Взгляд Елены невольно остановился на губах парня. Что там она всего несколько часов назад говорила Егору о предельной сдержанности? Ну-ну. Но Никита, вдруг максимально приблизившись к её губам, тихо проговорил: — Вообще-то, так ты и должна была поступить. Елена слегка растерялась. Чарующий момент был нарушен, и теперь она снова вернулась в реальность. Что с ней происходит? Раньше такого не было. Никита действовал на неё очень странно. Со Стасом она ничего подобного не испытывала. — Ты это о чём? — спросила она. — Не о чём, а о ком, — поправил Никита. Он всё ещё был непозволительно близко, и сердце Елены снова начало разгоняться. — Об охраннике. — А, — улыбнулась девушка. — Так этот ужин ты хотел разделить не со мной? Никита коротко хохотнул. — Я просто знал, что за охранником ты не пойдёшь, — и вдруг нахмурился. — Хотя и стоило. Елена, ты в последнее время словно специально ходишь по острию. Нужно быть более осторожной. — Почему мне сегодня все твердят об осторожности? — фыркнула девушка. — И вообще, тебе ли мне об этом говорить? Да и устала я бояться собственной тени. Сказав это, Елена подалась вперёд и поцеловала Никиту в губы. Секунду спустя юный оборотень сам перехватил инициативу. Перед тем, как отстраниться от Никиты, Елена вдруг почувствовала невероятный запах. Её желудок тихо заурчал. Она только сейчас вспомнила, что сегодня почти ничего толком и не ела. Девушка с наслаждением принюхалась и выглянула из-за плеча Никиты. — Это что, куропатка? — удивилась она. Никита лишь довольно улыбнулся. — Но как ты… — Елена осеклась. — Неужели запомнил с того момента, когда мы играли в «Пять фактов»? — Устроим небольшой праздник живота? — предложил Никита вместо ответа. Елена прошла к столу и с наслаждением опустилась в свободное кресло. — Теперь это, значит, так называется? Никита одарил девушку ещё одной обольстительной улыбкой, от которой сердце Елены пропустило удар, и пододвинул к ней стакан с тёмно-красным напитком. Девушка осторожно принюхалась, и её улыбка сделалась ещё шире. О том, что она обожает гранатовый сок, Елена тоже говорила в тот день. После этого отчёт, который ей передала Соколовская, был благополучно отложен до лучшего времени.***
Ангелина Зверева приехала в салон мадам Феофании через полчаса после звонка гадалки. В последнее время Людмила чаще назначала встречи Ангелине в своём доме. Зверева уже начала забывать, насколько убогим выглядела лавка гадалки в старой части города. Салон мадам Феофании располагался в старинной пятиэтажке недалеко от набережной. Он открывался только по вечерам и занимал весь первый этаж. В неоновой вывеске, за время отсутствия здесь Ангелины, погасло ещё больше букв. Но Феофания объясняла это тем, что она планирует в скором времени менять арендодателя, а потому нет смысла ремонтировать вывеску в данный момент. Зал, в котором в первую очередь оказывались посетители, был мрачным помещением с мутными окнами. Он походил на лабиринт, стены которого представляли собой стеллажи, заставленные различного рода предметами для проведения всевозможных ритуалов. Чего здесь только не было: чёрные свечи, изваяния разных уродливых монстров, разномастная посуда из дерева, глины и серебра для проведения обрядов, порошки, зелья и травы, сушенные летучие мыши и чучела различных животных. Ангелина осторожно пробиралась по узким проходам, пока наконец не очутилась у стойки кассы. Феофании за ней не оказалось. Поэтому женщина грациозно стукнула по серебристому звонку на столешнице, и помещение наполнилось резким противным звоном. Ангелина поморщилась, но спустя мгновение увидела, как дверь подвального помещения приоткрылась и из-за неё вышла Феофания. Гадалка была слегка побледневшая и, казалось, чем-то сильно обеспокоена. Ангелина уже собиралась поздороваться, но Феофания заговорила первая. — Спасибо, что приехала так быстро, — кивнула она и быстро засеменила к входной двери. Ангелина проводила женщину заинтересованным взглядом и смогла разглядеть сквозь стеллажи, как она закрыла дверь на ключ, перевернула на стекле табличку, сменив надпись на «закрыто», и задёрнула плотными портьерами входную дверь. Затем она поспешно вернулась к Ангелине и, не дав ей произнести ни звука, поманила за собой. — Идём, мне есть, что тебе показать. Гадалка раздвинула тяжёлые шторы с кистями, которые скрывали дверь в комнату для проведения ритуалов. Ангелина молча двинулась следом за ней. Ритуальная комната ничуть не изменилась с последнего визита Зверевой. Всё тоже крохотное затемнённое помещение, стены которого были задрапированы чёрными бархатными гобеленами. Круглый стол в центре с хрустальным шаром посередине. Даже кофейный столик с чистыми чашками стоял всё на том же месте — у дальней стены. Только вот в этот раз место кофеварки занимал тускло мерцающий ноутбук. Ангелина присела на один из свободных стульев, прямо напротив кресла, в котором обычно сидела Феофания во время проведения ритуала, и сложила руки на столе, заняв выжидательную позицию. Но гадалка не спешила начинать разговор. Она перенесла ноутбук с кофейного столика на центральный, присела в своё кресло и принялась увлечённо щёлкать клавишами. — Итак, — напомнила о себе Ангелина. — Чего ты от меня хотела? Надеюсь, дело действительно срочное и стоит того, чтобы я оставила важнейшее в этом сезоне мероприятие и примчалась сюда, словно на пожар. — Одну секунду, — проговорила Феофания, повернула к Ангелине ноутбук и нажала на клавишу пробела. На экране показалась сама Людмила в собственной гостиной. Она находилась в настоящем трансе, Ангелина поняла это сразу. Гадалка смотрела прямо в глазок камеры, и её отсутствующий взгляд был темнее ночи. Она бормотала слова того самого пророчества, которое изрекла в тот момент, когда коснулась принесённого Алексом символа. Ангелина пришла в замешательство от произносимых слов, однако ловила каждое из них. Когда же пророчество закончилось, Феофания поставила воспроизводимое видео на паузу. — Что это было? — поинтересовалась Зверева. — Узнаёшь? — вопросам на вопрос ответила гадалка и протянула гостье нарисованный символ, оставленный Алексом. Ангелина приняла рисунок из рук Людмилы и внимательно смотрела на него несколько долгих минут. Ни один мускул не дрогнул на её лице. Вернув рисунок Феофании, она также спокойно проговорила, и интонация её была скорее утвердительная, чем вопросительная: — Это из мира Огня. — Верно, — кивнула Феофания, после чего пустилась в долгий пространный рассказ о том, как данный символ оказался у неё. Когда рассказ был закончен, Людмила глубоко вдохнула, переводя дух. — Но я так понимаю, что ты и так знала об этом пророчестве, не так ли? Ангелина отрицательно покачала головой. — Я лишь видела этот символ в воспоминаниях Алиры. В том мире, откуда она пришла, он имеет название «Двоедушник». И появляется на теле истинного короля или королевы после завершения обряда обмена энергиями между близнецами. Но пророчество, которое ты сделала после того, как его коснулась… — Ангелина задумалась. — Об этом я раньше не слышала. Всадник, спустившийся с небес. Охота, которая скоро начнётся. Дикая и необузданная, как всегда. Уж не идёт ли речь здесь о «Дикой охоте»? О всадниках, спустившихся с небес, жнецах, которые преследуют души обманувших судьбу? — «Дикая охота»? — с сомнением проговорила Феофания. — Это ведь всего лишь миф, выдумка. Ангелина мрачно усмехнулась. — Уж тебе ли не знать, что в Санкт-Эринбурге между понятиями «миф» и «легенда» чаще всего стоит знак равенства. К тому же, что может быть мифом для нашего мира, в параллельном — вполне может оказать реальностью. Феофания удручённо вздохнула. — Ты права, как всегда. Наверное, настало время заглянуть в отдел архива по мифологии. Они немного помолчали, после чего Ангелина снова заговорила: — Это, конечно, всё очень увлекательно. Но зачем ты дёрнула меня сюда, не могла просто переслать видео на почту или рассказать всё по телефону? — Это видео было записано вчера, — проговорила Феофания. — А сегодня… Лучше я тебе просто покажу, идём. Феофания поднялась на ноги и снова повела Ангелину за собой. Но на этот раз они спустились в подвал, из которого гадалка вышла получасом ранее. — После того, как я записала своё пророчество, — заговорила Людмила, спускаясь по винтовой лестнице в подвальный зал с колоннами. — Ночью мне приснился кошмар. Сейчас я его уже не вспомню, но после него у меня осталось ощущение дикого страха. Когда проснулась, мне казалось, что я стою в пустыне с чёрным песком, в самом центре бушующей грозы. Вокруг ничего не видно из-за ветра, крутящего тонны песка. И вдруг у самого уха раздался свист, каким обычно подгоняют лошадей, затем их ржание. Спустя секунду всё резко стихло, остался только песок. Когда же улёгся и он, я вдруг поняла, что нахожусь здесь, в своём подвале. То есть не во сне, а наяву. Каким-то образом я переместилась из своего дома сюда, в свой салон, совершенно этого не помня. И прежде, чем я успела испугаться, снова раздался громкие лошадиные топанье и ржание. У меня было такое ощущение, как будто вокруг меня, прямо здесь, носится целый табун. Не меньше ста голов точно. После этого я отключилась. Не знаю, было ли это из-за видения или из-за страха. А когда я очнулась, то увидела это… Людмила щёлкнула выключателем, и круглое помещение сейчас же залило тусклым холодным светом. Ангелина так и застыла от изумления. Все стены и пол оказались испещрены магическими символами. Они были выведены чёрным мелом или углём. Некоторые Зверева знала, некоторые видела впервые. Нетронутым оказался только потолок, по которому проходили ржавые водопроводные трубы и электрические кабеля. Ангелина медленно двинулась вдоль стен, стараясь не упустить ни одного знака. А Феофания тем временем вскинула левую руку и продемонстрировала Ангелине перепачканные чёрным пальцы. — И мне кажется, я нанесла их сама и… Почему-то левой рукой. Хотя обычно пишу правой. Ангелина продолжала хранить молчание. В дальнем углу, на маленьком клочке пола, который не был исписан магическими символами, лежали стопкой старинные фолианты о рунических и прочих магических символах. А ещё там были разложены карты. Целенаправленный расклад, Зверева сразу об этом догадалась. — Попыталась узнать об этом у карт? — поинтересовалась Ангелина. — К этому ещё вернёмся, — глухо отозвалась гадалка. — Сначала я хотела бы разобраться с символами. Почти все из них я перевела. Некоторые из них повторяются и написаны на разных языках, в том числе и мёртвых. А ещё они написаны вразброс. Я подозреваю, что здесь есть какая-то система, с помощью которой можно собрать эти символы в… — В ещё одно пророчество? — закончила за неё Ангелина. — Именно, — кивнула гадалка. — Но пока что получается сплошная ерунда. Сейчас у меня получилось что-то вроде: «Близнецы, один из которых родился в огне, а второй — от земли» и ещё: «Наследие солнца и луны, объединившееся в единой сущности, которое уничтожит мир спасенных». — Что за ерунда? — нахмурилась Ангелина. — Сама не понимаю. Другие варианты были ещё хуже. Поэтому я и позвала тебя, моих сил тут явно будет недостаточно. — Я могу это всё сфотографировать? — спросила Ангелина. — Попробуй, — пожала плечами Людмила. Ангелина достала мобильник и сделала несколько снимков. Но ни один из них не получился из-за слишком тусклого освещения. Зверева сфотографировала со вспышкой, но из-за этого все фотографии оказались сильно засвечены. Она попробовала сфотографировать ещё раз, выключив предварительно вспышку. Но и на этот раз повторилось всё то же самое. — Что происходит? — Понятия не имею, — отозвалась Людмила. — Но когда фотографировала я, результат получился точно таким же. Видимо, на этих символах есть какая-то защита. Но не переживай, я переписала их и сделала перевод. Всё, что успела за сегодня. Могу выслать тебе на электронную почту. — Отлично, — сухо кивнула Ангелина. — В таком случае, жду от тебя письмо. — Не спеши, — притормозила её Феофания. — У меня есть ещё один вопрос. Ты говорила, что у Алиры был один ребёнок — Елена. Ты в этом абсолютно уверена? Ангелина раздражённо фыркнула. — Естественно! — Тогда объясни мне, почему карты упорно твердят, что Елена и Сапсан — зеркальные двойники?***
Никита с Еленой провели вместе несколько часов. Девушка немного переживала, что Никите за такую вольность может сильно влететь, но он успокоил её тем, что в случае какого-либо ЧП Василевский ему позвонит, да и вообще фактически он находился на рабочем месте, просто тремя этажами выше. Слова Никиты были чертовски логичными, а его общество донельзя приятным, и Зверева быстро успокоилась. Она вдруг поймала себя на мысли, что в последнее время стала более лояльно относиться к подобного рода фривольностям, после чего жить ей стало гораздо легче. После ужина Елена с Никитой переместились на узкую кушетку, которая появилась здесь с тех самых пор, когда Елена начала работать ещё и в особом отделе и стала частенько задерживаться допоздна. Девушка сидела, подобрав под себя одну ногу, и с интересом слушала очередную забавную историю Никиты из школьной жизни. Он как раз дошёл до того места, когда старшая сестра однажды, пытаясь свести его с одноклассницей, подсунула им билеты в кино, на ужастик, и дала задание в виде статьи-рецензии о нём. Елена смеялась. Ей было интересно слушать Никиту. Но внезапно она поняла, что с каждым произнесённым им словом, всё больше теряет нить разговора. Это было непривычно. Ей казалось, что раньше она отличалась куда большей выносливостью. А тут не поспала всего одну ночь, и её в буквальном смысле начало отключать. Но затем девушку осенило. Вчера она дважды, сама того не желая, использовала телепатические способности. Видимо, расплата в этот раз настигла не сразу. Никита, заметив, что Елена уже потихоньку клюёт носом, обнял её за плечи и притянул к себе. Девушка не стала сопротивляться и прильнула к тёплому боку юного оборотня, прижавшись щекой к его груди. — Давай я отвезу тебя домой? — предложил Никита. — Я сегодня на машине. — Ты сегодня не только на машине, но и на дежурстве, — вяло возразила Елена. — Доберусь сама, сейчас такси вызову, только дай мне пять минуточек. Зверева действительно собиралась прикрыть глаза лишь на пять минут. Но сердце Никиты под её ухом стучало так спокойно и ровно, а сам он был таким тёплым и уютным, что Елена даже не заметила, как отключилась. Ей снился сон. Это был один день из прошлого. Того самого прошлого, в котором подельники знали Елену под кличкой «Птаха». В тот день, а точнее, в тот вечер Елена с Тимофеем отправились на самое первое задание Бажина в составе преступной группировки «Пентакль». Задание состояло в том, чтобы ночью проникнуть в исторический музей Санкт-Эринбурга и утянуть оттуда очень дорогой перстень. Украшение был старинным, ручная работа, сделанная на заказ в единственном экземпляре. Елена тогда жутко переживала. Это была её первая вылазка в качестве одного из грабителей. В последствии девушка осталась в группе даже после того, как Бажин вернул её досье, но осталась лишь в качестве водителя. В тот день всё изначально пошло наперекосяк. Четвёрка незадачливых воришек, трое из которых были ещё совсем новичками в таких делах, почти сразу же наделала шуму. Васька Быков — скользкий, трусливый мальчишка — по кличке «Ампер» мог одним касанием руки устроить короткое замыкание в любой, даже самой сложной электронной системе. Ему было под силу взломать сигнализацию и вывести из строя любой электронный замок. Однако в музее что-то пошло не так. То ли сказалось его волнение, то ли отсутствие опыта. Вместо того, чтобы отключить сигнализацию, он сделал так, что она взревела в ночном зале, как гром среди ясного неба. Музей, в который они попали через крышу, тут же наполнился оглушительным и неприятным звуком, пространство залило красным мерцающим светом. Ребята бросились врассыпную. Пегой — ещё один воришка из банды — метнулся к окну. Если уж сигнализация орёт, то терять точно было нечего. Тимофей с Еленой решили тоже попытать счастья и припустили за Пегим. Сокомандник без всякого зазрения совести выбил окно, бросив в него увесистую статуэтку из открытой витрины, вскарабкался на подоконник и в следующий же миг растворился в темноте. Елена с Тимофеем кинулись следом, но не успели даже добежать до подоконника. Обоих грубо схватили за шкирку и дёрнули назад. Брат с сестрой не удержалась на ногах и свалились на пол. А в следующую секунду их взору предстал молодой широкоплечий парень в форменной куртке охранника. В полумраке не было видно его лица, но выделялся яркий оранжевый огонёк медленно тлеющей сигареты. Тонкая и белая. Елену это шокировало почти также, как сработавшая сигнализация. Охранник и курит прямо в музее? Такого она ещё не видела. А парень тем временем приблизился к ним и присел на корточки, перекинув при этом сигарету в другой уголок губ, и выпустил перед собой облачко белого дыма, что помешало брату с сестрой рассмотреть его как следует. Елена закашлялась и в этот самый момент заметила на руках парня тонкие кожаные перчатки. Удивление девушки кратно увеличилось. — Ты кто такой? — изумлённо выдохнула она. — Пересечёмся с тобой ещё раз в подобной ситуации, дорогуша, и ты сильно об этом пожалеешь, — тихо проговорил он, выпустив в лицо девушке ещё одно сизое облачко. После чего резко выпрямился. В его руках вдруг оказался тот самый перстень, за котором приходил «Пентакль». Тимофей удивлённо охнул и осторожно попытался подняться на ноги. В этот момент незнакомец с сигаретой резко размахнулся и с силой швырнул кольцо в одну из камер видеонаблюдения. При этом Елене показалось, что глаза его блеснули, как у сиамской кошки, красноватым цветом. Перстень тоже отразил несколько бликов красного, а когда достиг камеры, взорвался с оглушительным хлопком. За одним хлопком последовали ещё несколько в разных уголках зала, а спустя секунду заискрилась проводка. Когда же Елена немного оправилась от шока, странного парня с сигаретой уже не было. Тим, недолго думая, схватил сестру за руку и потянул за собой к разбитому окну. Разбираться, почему этот незнакомец вдруг им помог, времени уже не было. Затем картинка резко сменилась. Всё вокруг заволокла кромешная тьма, в которой вдруг вспыхнули бордово-красным глаза и яркая точка зажжённой сигареты. Где-то недалеко от уха девушки резко заиграла громкая мелодия. Елена дёрнулась и проснулась. Никита, тихо чертыхнувшись, достал мобильник из кармана и принял вызов. Девушка резко вскочила, не поняв вначале, что произошло и где она очутилась. Елена огляделась по сторонам и почувствовала, как Никита слегка сжал её плечи в успокаивающем жесте. Вспомнив, где находится, Елена снова прижалась к его груди. Но успокоиться у неё получилось не сразу. Во-первых, она наконец-то поняла, где видела того незнакомца из парка аттракционов, а во-вторых, этот сон снова оказался чересчур реальным. Елена тут же кинула взгляд на противоположную стену. На ней висела большая таблица периодической системы химических элементов Менделеева. Перед глазами слегка плыло, но девушка всё же смогла прочитать название, затем зажмурилась, открыла глаза и прочла ещё раз. Текст остался прежним, буквы не сыпались, слова не уплывали, значит, это точно уже был не сон. К тому моменту Никита успел договорить, сбросил вызов, положил телефон в карман и прижался губами ко лбу Елены. — Извини, что разбудил, — тихо проговорил он. — Но мне нужно идти. Елена встрепенулась. — Что-то случилось? Все остатки сна вмиг улетучились. Елена потёрла глаза, картинка резче не стала. Девушка потянулась к столешнице, на которой лежали её очки. С очками картинка стала гораздо чётче, но всё же недостаточно. Похоже, ей снова нужно проверить зрение. — Панкрат собирает у себя всех сотрудников «Авангарда», которые сейчас в Департаменте. Это Антон звонил, говорит, что нам решили наконец представить нового сотрудника второго отдела, о приходе которого так упорно несколько недель ходили слухи. Елена вскинула брови. — Я, пожалуй, тоже с тобой схожу. Какие-то у меня нехорошие предчувствия. Никита удивлённо на неё покосился, но возражать не стал. Через несколько минут нехорошее предчувствие Елены полностью подтвердилось. В кабинете Панкрата сидели Антон, Мила Ломова, Димка Трофимов и спиной ко входу стоял высокий широкоплечий парень в светло-сером пальто. Елена, заходя в кабинет, кивнула всем в знак приветствия. Парень в пальто развернулся на звук открывшейся двери, и его лицо озарила хитрая улыбка. — Привет, дорогуша, — мурлыкнул он. — Спасибо за огонёк. Елена так и замерла на пороге. Интуиция очередной раз её не подвела. Это был тот самый незнакомец, которого они с Никитой встретили вчера в парке. Тот самый, которого она впервые увидела на свой вылазке с «Пентаклем». Лет девятнадцати-двадцати на вид. Очень красивый, с густой копной светло-русых, почти серых волос, коротко выбритых на висках, но завязанных в короткий хвост на затылке. Прямой тонкий нос, волевой подбородок с лёгкой щетиной. Он смотрел на девушку исподлобья, так, словно на его голове и сейчас была шляпа, под которой он пытался скрыть тёмно-карие, почти чёрные, немного раскосые глаза с каким-то странным красноватым оттенком. Парень выглядел так, словно всё происходящее не более, чем развлечение, которое будет длиться ровно столько, сколько он захочет. Он бросил на девушку оценивающий взгляд, и соблазнительная улыбка на его губах стала шире, а на щеках тут же появились ямочки. Складывалось ощущение, что этот парень знал, что нравится девчонкам, и крутил ими, как хотел. — Привет, — на автомате отозвалась Елена, спиной чувствуя, как Никита напрягается. — Вы что, знакомы? — удивился Панкрат. Взгляды всех присутствующих обратились к Елене. Но девушка так растерялась от открывшейся правды и такого пристального внимания, что не сразу нашлась с ответом. И тогда незнакомец снова заговорил: — Столкнулись вчера в парке, — пояснил он. — Понятно, — как-то сухо кивнул Панкрат. — Что ж, знакомьтесь. Ратмир Князев. С сегодняшнего дня новый сотрудник второго отдела отряда «Авангард». Прошу любить и жаловать. — И за что же тебя сюда? — поинтересовался Димка. Ратмир посмотрел на Панкрата. Тот смерил Димку строгим взглядом, но всё же ответил. — Попался на карточном шулерстве. — О, — присвистнул Димка. — Ты тоже читаешь мысли, как Игорь? — Кто такой Игорь? — поинтересовался Ратмир. — Ещё один наш сотрудник. Завтра с ним познакомишься, — бросил Панкрат. Елена заметила, что Легостаев-старший был слегка напряжён и недоверчиво поглядывал на новенького. Того же это совсем не волновало. Елена всерьёз подозревала, что он не попался, а просто дал себя поймать. И ему ничего не стоит уйти отсюда, как только это всё ему надоест. И это наталкивало на определенные мысли. — И нет, Трофимов. Он не читает мысли, — продолжил Панкрат. — Он создаёт иллюзии. — Как это? — заинтересовалась Мила. Она то и дело поглядывала на Ратмира с нескрываемым восхищением. И, судя по всему, это очень льстило его самолюбию. Князев, не прекращая обольстительно улыбаться, вытащил из кармана пальто карту и продемонстрировал её всем собравшимся. Елена была не сильна в карточных играх, но Даму Червей узнала. Дама Сердец, как её когда-то назвал Тимофей. Вот уж кто был настоящим шулером в карточных играх. — Какую карту вы видите? — тем временем спросил Ратмир. — Десятку Пик, — ответили Мила и Димка. Елена нахмурилась. Ратмир с улыбкой повернулся к ней. И девушка снова почувствовала можжевеловый запах. — Ну, а ты? Елена промолчала. Тогда Ратмир снова повернулся к Димке и Миле, держа в руках всё ту же карту. — А сейчас? — Даму Червей, — тихо выдохнула Мила. — Обалдеть. Её глаза загорелись ярче. — Круто! — воскликнул Димка. Панкрат лишь устало вздохнул. Никита тихо хмыкнул. Елена же всё ещё не могла отойти от шока. Когда спустя полчаса она, прощаясь с Никитой на остановке перед Департаментом, где её уже ждало такси, вдруг увидела выходящего из здания Ратмира, махнула ему рукой. Парень без раздумий приблизился к ним. — Почему на меня не подействовала твоя иллюзия? — с ходу поинтересовалась Елена, решив всё же не упоминать момент их первой встречи. Вряд ли парень её узнал, а вспоминать это вовсе ни к чему. Он снова обольстительно улыбнулся и произнёс чарующим, обволакивающим голосом. — Наверное, с тобой мне нужно лучше стараться. Елена нахмурилась. Никита шагнул вперёд. — Тише, котёнок, — усмехнулся Ратмир, растеряв вмиг всю свою томность. — Я не претендую на твою девушку. — Котёнок? — удивилась Елена. Никита нахмурился. — Не ломайте комедию, я прекрасно осведомлён о ваших скрытых талантах, — насмешливо фыркнул Ратмир. — И кто же тебя просветил? — поинтересовалась Елена. — Или ты всё-таки умеешь читать мысли? Ратмир закатил глаза, но оставил её вопрос без ответа. Вместо этого он снова повернулся к Никите, будто в одночасье потеряв интерес к Елене. — Но ты всё же будь со мной поосторожней. Ведь я не только могу создавать иллюзии, но ещё и взрываю предметы одним прикосновением руки. Особенно, когда пугаюсь, — насмешливо заметил он. После чего в его руке откуда ни возьмись снова появилась та самая карта — Дама Червей. Он подбросил её вверх, и в следующую секунду его глаза полыхнули красным. Карта тоже отразила этот красный проблеск, а затем с негромким хлопком взорвалась прямо у Никиты перед носом. Глаза юного оборотня блеснули кошачьими зрачками, а сам он инстинктивно отшатнулся в сторону и едва сдержался, чтобы не зашипеть. — Ты что творишь? — ужаснулась Елена, оглядевшись по сторонам. Благо, на улице в это время прохожих почти не было. Да и те, кто был, внимания на молодых людей не обращали. Очередной раз оставив слова Елены без ответа, Ратмир извлёк из кармана пачку сигарет, зажал одну в зубах и, не прощаясь, зашагал прочь. Никита проводил его недовольным взглядом. И Елена понимала его беспокойство. Мало того, что Ратмир обладал поистине пугающими способностями — создание иллюзий и подрыв предметов лишь одним прикосновением — так Князев ещё и производил впечатление профессионального ловеласа. Однако Елена до сих пор не чувствовала в нём никакой угрозы. Парень больше был похож на позера, чем на злодея. Обернувшись к Никите, она без лишних слов запечатлела на его губах долгий поцелуй. — Я позвоню тебе вечером, — пообещала она, отстранившись и погладив его щеку большим пальцем. Никита улыбнулся, но всё же бросил ещё один злобный взгляд в спину удаляющемуся Князеву. Елена снова чмокнула его в губы и села в машину. Юный оборотень долго смотрел вслед жёлтой машине, прежде чем вернулся в Департамент. Нужно было узнать, что за фрукт этот Ратмир Князев, и как можно скорее. Никите он не понравился ещё при первой встречи, и сейчас он лишь убедился в своих ощущениях.