Наследники. Пораженные тьмой

      Первым, что увидел Денис, когда открыл глаза, был деревянный стул с высокой резной спинкой. На нем восседал Мастер Игрушек. Он неотрывно смотрел на своего ученика, и на его губах блуждала тень довольной улыбки.       Денис ощущал под своими ладонями и щекой холодную твердь, испещрённую глубокими бороздами. Он не сразу понял, где очутился на этот раз. Осторожно поднял голову и огляделся. Чернокнижец лежал на земле в окружении странных символов. Воспоминания начали возвращаться с неимоверной скоростью.       Обретение новых сил. Грот. Секция медитации.       Мозг начал работать активнее. Сейчас символы, засветившиеся в тот момент, когда он перешагнул заветную черту — как сейчас уже казалось несколько десятков лет назад — не подавали признаков жизни.       Денис осторожно принял сидячее положение и повернулся к Мастеру Игрушек. Ожидаемой боли в теле не было, наоборот, ему ещё никогда собственное тело не казалось таким лёгким и будто бы накаченным живительной энергией. В мозгу что-то щёлкнуло, когда он пришёл в себя, и с каждой прошедшей секундой он явственнее ощущал, что из души у него пропало что-то незримое, давящее и гнетущее. Что-то, без чего ему теперь будет гораздо лучше.       Юный маг вперил взгляд в учителя.       — Я выбрался? — хрипло спросил он. — Или это новая локация?       — Выбрался, — проскрежетал Закревский. И голос его выражал крайнюю степень довольствия. — Как ты думаешь, сколько прошло времени?       — Пару десятков лет, — не думая, ляпнул Денис.       — Одни сутки, — отозвался Мастер Игрушек.       Брови Чернокнижца взметнулись вверх.       — Сутки?! Всего лишь сутки?       — Что там с тобой было? — поинтересовался старый колдун, предпочтя пропустить мимо ушей восклицание ученика.       На лицо Дениса легла мрачная тень. Он словно стал менее живым после этого вопроса. Нахмурил брови, пытаясь вспомнить всё до мелочей, но потом коротко бросил:       — Лабиринт из огромного количества комнат, — а затем добавил. — В каждой комнате воспоминание или сцена из будущего. И мне нужно было найти выход.       — Забавно, — дёрнул кривой бровью Мастер Игрушек. — И что же случилось в самой последней? Как ты выбрался?       Денис снова немного помолчал. Тень на его лице заметно стала гуще. А когда он заговорил, голос его звучал монотонно и отстраненно.       — Я переходил из комнаты в комнату множество раз, пока снова не оказался в палате Дианы. Она по-прежнему была без сознания, в коматозном состоянии. У меня на глазах её отключили от аппаратов и дали ей спокойно уйти. А я… Не стал этому никак мешать. Просто смотрел и ничего не делал. И когда пришло понимание, что так будет лучше и я готов её отпустить, в душе вдруг стало тихо. Меня что-то рвануло, вокруг сгустилась тьма, меня потащило прямо в самую её гущу и я потерял сознание. Очнулся уже тут.       Мастер Игрушек внимательно слушал Дениса. Когда его рассказ подошёл к концу, он долго молчал, а затем поднялся с импровизированного трона. Полы бархатного бордового халата хлопнули по ногам разной длины. Старик развернулся и, прихрамывая, направился к выходу.       — Поднимайся в свою комнату, тебе нужно хорошенько выспаться и подкрепиться. С завтрашнего дня начнётся твоё обучение, — бросил он на ходу и принялся медленно подниматься по лестнице, ведущей в подвальные помещения.       Денис не задавался лишними вопросами. На автомате выполнил приказание Мастера Игрушек. Вернулся в свою комнату, поел, завалился спать и на следующее утро, сопровождаемый Ветой, вернулся в грот. Всё это время он почти ничего не чувствовал. Внутри его тела и мозга поселилось какое-то странное спокойствие, безразличие к всему, что волновало раньше.       Однако начинать обучение Мастер Игрушек не спешил. Вместо этого он отправил Дениса в зону тренировочного поля и велел проходить весь комплекс спортивных мероприятий, который поджидал его в этой секции. Раз за разом, снова и снова, словно хотел посмотреть, как скоро его ученик полностью выбьется из сил.       Юный маг приступил к выполнению задания без лишних слов. На протяжении всего дня, без передышки и обеда он выполнял всё, что было велено. Отжимался, подтягивался, делал множественные подходы на силовые упражнения, лазал по верёвочным лестницам и подвесным мосткам, перескакивая с одного на другой, показывал чудеса фехтования под команды Закревского и ни разу не раскрыл рта.       Юный Чернокнижец продолжал всё выполнять на автомате, не чувствуя ничего, ни эмоций, ни усталости, ни времени, пока Мастер Игрушек не позволил ему покинуть поле.       На следующий день всё повторилось. Но в отличии от предыдущего дня, к концу тренировки появилось странное ощущение. Засевшее глубоко внутри раздражение. Шевельнулось и снова пропало.       Это же чувство появилось и на следующий день, и через день. Вот только с каждым днём оно становилось всё более ощутимым и, в конце концов, к завершению пятого тренировочного дня вырвалось наружу.       — Долго ещё это будет продолжаться? — злобно спросил Денис, когда Мастер Игрушек велел ему начинать следующий подход. — Вы меня к чему готовите? К встрече с демоном или к сдаче ГТО?       — Ещё раз, — бесстрастно бросил Мастер Игрушек, не отреагировав на выпад ученика.       Денис снова подчинился. Но на этот раз он почувствовал ещё и усталость. Мышцы рук и ног нещадно тряслись и болели, когда он пытался карабкаться вверх, подтягивался или качал пресс. Но всё же юноша преодолел всю полосу и снова замер перед учителем.       — Прекрасно, — кивнул тот. — Ещё раз!       — Нет! — твёрдо заявил Денис, не двигаясь с места. — Вы начнёте меня обучать серьезным вещам или так и будем в спортивные соревнования играть?       — Ещё раз, — спокойно повторил Закревский.       — Нет! — стоял на своем Денис. Злость клокотала в его груди теперь уже в перемешку с яростью.       Мастер Игрушек без предупреждения сотворил энергетический шар и швырнул его в Дениса. Чернокнижец сам не понял, что произошло. Он резко взмахнул рукой и энергетический шар мгновенно разбился о невидимую преграду. Но уже в следующую секунду в грудь Дениса врезался ещё один точно такой же магический шар. Юноша вскрикнул от боли, отлетел на несколько метров и вскрикнул ещё раз, когда врезался спиной в стену грота.       Перед глазами всё потемнело. Он тряхнул головой, картинка плыла перед глазами. Когда же снова появилась чёткость, Денис увидел над собой ужасное, сшитое из разных лоскутов кожи лицо учителя, не выражающее никаких эмоций. Голос Закревского тоже оказался совершенно спокойным, когда он заговорил.       — Твоя сила сейчас пьянит твой разум. На данный момент тебе не одолеть её и не подчинить себе.       — Либо начните это долбаное обучение, либо отвяжитесь от меня и оставьте в покое, — процедил Денис. Его глаза сверкнули фиолетовыми искрами. Воздух вокруг затрещал от напряжения. — Я убью демона, лишившего меня семьи, с вашей помощью или без!       Мастер Игрушек невозмутимо повёл рукой. Треск молний и искры в глазах Дениса тут же исчезли, парень устало отшатнулся назад. И как только это произошло, в грудь Дениса тут же врезались один за другим три энергетических шара поменьше, снова впечатав его в стену. Юноша охнул и осел на пол.       — Ты хочешь ещё? — спокойно поинтересовался Мастер Игрушек. — То, что твои эмоции возвращаются — хороший знак, но теперь тебе нужно учиться заново их контролировать. Благодари.       — Благодарить? — тяжело дыша, спросил Денис.       — Я спасаю тебе жизнь, знакомя с твоей собственной силой постепенно.       — Благодаря ей я могу уничтожить демона, а вы заставляете меня заниматься ерундой, блокируя её!       Мастер Игрушек покачал головой.       — Нет, ты не готов убивать. Убийство, ученик, — удел демонов. А твой, похоже, глупость. Да, тьма внутри тебя, возможно, не показывалась бы какое-то время, пока ты — её носитель — полностью не восстановился. Но потом она бы вобрала в себя всё что нужно и уничтожила бы твоё сознание. Да, твоя оболочка бы осталась, но разум умрет. И кто же тогда отомстил бы за смерть твоих родителей?       Всё это Мастер Игрушек говорил ровным, хриплым голосом, словно только и ждал момента, когда можно будет озвучить эту мысль.       — Я бы с ним справился, — рыкнул Чернокнижец. — На это у меня сил хватило бы!       — Неужели? — спросил Мастер Игрушек. — Так же, как хватило сил, чтобы защититься от двойного удара?       — Вы застали меня врасплох!       — О, демоны частенько этим промышляют. Если ты не смог предугадать приём четырёхсотлетнего старика, как ты намерен справиться с демоном?       — Сравнили, — фыркнул Денис.       — Знаешь пословицу: «было бы желание, умение придёт»? Если ты действительно хочешь уничтожить этого демона, отправить его туда, откуда он вылез, я помогу тебе. Научу, как двигаться, думать, мстить. И как в живых остаться. Но для этого нужно усердие и время. С последним у нас проблема гораздо большая, чем с первым. Однако, пусть применять свои способности ты ещё не готов, но мы сможем обхитрить наших заказчиков и оттянуть твою месть для более удобного времени с помощью той куклы, которую ты принёс из Безвременья. Бестужев связался с очень сильными магами. Их план я предвижу на несколько шагов вперёд. Они растянули почти весь Королевский Зодиак по областям Санкт-Эринбурга. Кого-то в Новый Ингершам, кого-то в Ягужино и Клыково. Оставили в городе только тех, кто будет им полезен в той или иной степени. А ещё они сработали так, что оборотням пришлось временно покинуть Санкт-Эринбург. Большинство членов Парда сейчас снова находятся в развалинах графского имения сестёр Ягужинских, в окрестностях которого вновь с недавних пор начали пропадать люди. А также здесь, в Клыково. И находятся они ближе, чем ты можешь себе представить.       — В каком смысле? — напрягся Денис.       — Оборотни следят за моим поместьем… — спокойно пояснил Закревский, а затем желчно усмехнулся.       Денис округлил глаза.       — И вы так спокойно говорите об этом?       — И до сих пор, похоже, думают, что я ничего о них не знаю, — продолжил прерванную мысль Мастер Игрушек. — Ну-ну… Пусть только попробуют сюда сунуться. Перемирие — ненадёжная вещь. Кому-то оно нужно, чтобы зализать раны и накопить силы, а для кого-то служит иллюзией долгожданного спокойствия. Единственное, что мне ещё неизвестно, — помолчав немного, продолжил Закревский, — так это место для проведения финального этапа. Но это мы выясним тогда, когда ты отправишься с Бестужевым как раз для его осуществления.       — Я?! — опешил юный маг и вдруг почувствовал, как где-то внутри спектр его эмоций несколько увеличился. — Но я думал, с Бестужевым отправитесь вы!       — И тем самым дам Парду лишний повод для подозрений? — грот наполнился хриплым булькающим смехом. — Нет, мой глупый ученик, передо мной стоит много преград, которые я, к сожалению, обойти не смогу… В отличие от тебя. Я останусь в поместье и начну ритуал здесь.       — И что будет потом? Что мне нужно будет делать?       Мастер Игрушек промолчал.       — А вы не очень-то словоохотливы, — раздражённо заметил Денис. — Тем более учитывая то, какое ответственное дело вы собираетесь мне поручить.       — У меня есть план, глупый ученик. И его детали ты узнаешь, когда настанет подходящее время, — отозвался Мастер Игрушек. Он тяжело опёрся на посох и развернулся, намереваясь покинуть помещение.       — И когда же оно настанет? — бросил юный Чернокнижец вдогонку учителю.       — Тогда, когда ты будешь готов. В тот момент мы и испытаем свою удачу. Ещё раз, — кинул на последок Закревский и махнул рукой в сторону полосы препятствий. — Ещё один подход и можешь на сегодня быть свободен. Завтра на рассвете жду тебя здесь же.       Денис бросил тоскливый взгляд на спортивные снаряды и с тяжёлым вздохом побрёл в их сторону. Спорить дальше он не видел смысла.       — Это называется «Колесом мастера», — оповестил юного мага Закревский, когда Денис с первым лучами рассветного солнца появился в гроте на следующий день. В этот раз старый колдун велел своему ученику занять место в одном из кругов центральной секции. — Этот круг обучения станет для тебя на время целым миром. Чем-то вроде иной реальности, в которой ты будешь существовать. За её пределами не будет ни Париса Тревиньо, ни твоей возлюбленной, ни Бестужева, ни возвращающихся к тебе эмоций. За пределами круга, в котором ты находишься, не будет ничего. С сегодняшнего дня ты будешь пробовать использовать свои способности. Сначала сам выбирая намеченные цели в виде кругов этой пентаграммы. Затем, по мере совершенствования твоего мастерства, цели буду назначать я. В какой-то момент ты увидишь, как нужный тебе круг будет вспыхивать бледно-синим светом. Со временем круги будут вспыхивать всё быстрее и быстрее, а ты должен успевать.       — Успевать, что? — не понял Денис.       — Переноситься с места на место. Иначе будут последствия. Для тебя не очень приятные. Ещё раз, твоя главная задача — сконцентрироваться на месте, где ты хочешь оказаться, проложить к этому месту мысленный маршрут, после чего визуализировать себя в конечной точке. Выкинь из головы всё лишнее, то, что тебе мешает. И у тебя всё получится.       — Вот так просто? — недоверчиво фыркнул Денис. — Выкинь, визуализируй, выполни.       — Телепортация — это ни что иное, как искажение пространства и времени. Ты связываешь две точки пространства одним коридором. Представь себе кроличью нору. На первый взгляд она кажется маленькой и неглубокой. Но стоит начать её раскапывать, как понимаешь, что это настоящая сеть тоннелей и сообщающихся переходов. Вот нечто похожее незримо существует в пространстве этой Вселенной. Твоя сила даст тебе возможность почувствовать сеть этих коридоров и воспользоваться ими, исказив пространство и время так, как тебе будет нужно для перемещения.       — Понятней не стало, — протянул Денис. — Но давайте попробуем.       Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Вспомнил ощущения, которые у него появились в тот самый раз, когда Темнейший испугал его своим внезапным появлением. Не самые приятные. Ощущения, будто твои внутренности цепляют острым крюком и резко рвут из тебя наружу, но вместо этого протаскивают тебя самого через узкий давящий со всех сторон коридор.       Денис вздрогнул. Ему не хотелось снова переживать то же самое. Это было неприятно и мерзко. Мастер Игрушек не торопил. Юный маг хмурил брови, вглядывался в пространство ещё несколько долгих секунд, а затем снова закрыл глаза.       В этот раз Денис почувствовал знакомое покалывание по всему телу. Мурашки волной побежали по коже, создавая электрические импульсы в каждой клеточке. Юношу вдруг обдало дуновением прохладного воздуха и куда-то потянуло. Но испугавшись того, что последует дальше, Денис отпрянул назад и так и остался стоять в своём круге. К намеченной им цели он не приблизился ни на шаг.       — Всё хорошо, — сухо произнёс Закревский. — Продолжай в том же духе.       Он выглядел так будто ничего другого на данный момент и не ожидал. Денис понял, глупо было надеяться на то, что всё получится с первого раза.       Вторая попытка оказалась не лучше первой. Такой же была и третья… Пятая… Десятая… Двадцатая. Но юный маг упорно продолжал пытаться, стараясь в тоже время не потерять веру в себя. И к концу дня ему всё же удалось переместиться с места на место. Правда, совсем не в тот круг, куда он планировал изначально, а несколькими метрами дальше. Но Мастер Игрушек был рад и этому.       — Прекрасная работа. На сегодня достаточно, — похвалил он Дениса. — Отправляйся отдыхать, продолжим завтра.       Следующая тренировка оказалась гораздо лучше предыдущей. У Дениса всё чаще получалось перемещаться в намеченное им пространство. И вместе с этим он учился распознавать потаённые в пространстве коридоры и нужные ему потоки, которые теперь он ощущал кожей.       Однако их создание, как говорил Мастер Игрушек, пока что оставалось для него несбыточной мечтой.       К концу седьмого дня в грот спустилась Клеа.       — Бестужев здесь, — безразличным голосом оповестила она.       Мастер Игрушек бросил долгий взгляд на Дениса и вдруг дёрнул уголком кривого рта. На его лице застыло выражение хищного оскала, и когда он снова заговорил, голос его звучал жёстко и холодно.       — Что ж, мой глупый ученик, похоже, время пришло. Совсем скоро каждый из нас добьётся того, чего желает.       — Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться, — хмыкнул Денис, утирая потный лоб тыльной стороной ладони.       — Это верно, — кивнул старый колдун. — Иди в душ, потом присоединишься к нам в библиотеке.       Не говоря больше ни слова, тёмный колдун покинул грот вместе со своим протеже.

***

      Проходя по зеркальному коридору, Алекс пристально всматривался во все проносящиеся мимо зеркала. Одно из них, совсем маленькое, он отметил ещё в начале пути. Оно находилось в лаборатории больницы, где хранились образцы крови, собранные для анализа. И именно возле этого зеркала Грановского будто что-то дёрнуло остановиться. Макс послушно замер рядом.       Время было уже позднее, а потому помещение тускло освещалось лишь светом уличного фонаря и жёлтой настольной лампой. Алекс хотел было двинуться дальше, но тут в лаборатории появился просвет. Кто-то тихонько приоткрыл дверь и проскользнул в помещение. Грановский нахмурился. Это было уже интересно. Ему определённо стоило здесь задержаться. Вот только Макс…       Часы пробили одиннадцать вечера, когда парни вывалились из зеркала в тёмной прихожей на мягкий толстый ковер. Оба едва успели пригнуться и броситься в разные стороны, когда над их головами, со свистом рассекая воздух, осветил дугу железный посох.       — Тише, веселушка! — завопил Алекс. — Это всего лишь я!       Он бросился к выключателю, раздался щелчок. Свет залил уютную прихожую и замершую в боевой стойке хозяйку дома с резным посохом наперевес.       — Я, конечно, понимаю, что ты всегда так рада меня видеть, что даже готова наброситься с поцелуями, но давай прибережём подобные страсти на тот случай, когда останемся наедине, — радостно изрёк Алекс и расплылся в улыбке.       — Опять ты?! — воскликнула разъярённая Феофания, складывая скипетр Макропулоса. — Где же я так провинилась?!       Несмотря на позднее время, Феофания была в тёмном балахоне, расшитом серебряными узорами, и остроносых туфлях на каблуке. На пальцах и запястьях поблёскивали массивные украшения, а на шее — множественные амулеты.       — Да ладно тебе, — отмахнулся Алекс. — Я же знаю, что ты с нетерпением всякий раз ждёшь моего появления.       — О, да, — язвительно отозвалась гадалка. — Прямо спать не ложусь, ночи напролёт у зеркала дежурю!       — Вот и я о том же, — просиял Алекс.       — Это был сарказм, — буркнула Феофания.       Алекс пропустил её слова мимо ушей.       — К тому же, я сегодня не один, — тараторил он дальше. — Помнишь Макса? — Макс смущённо поздоровался. — И хочу сразу тебя огорчить, мы ненадолго, даже ночевать не будем.       — Мои молитвы были услышаны, — возликовала Феофания.       Макс хохотнул.       — А я всё больше убеждаюсь, что на Земле все от тебя без ума. И, если что, это тоже был сарказм.       — О, ты себе даже не представляешь, как много человек здесь мечтают его прикончить, — хмыкнула Феофания.       Алекс ничуть не смутился.       — Не обращай внимания, — отмахнулся он. — Эта душка просто тебя стесняется. Так-то она просто млеет от меня.       Феофания снова со щелчком раздвинула жезл, и Алексу пришлось умолкнуть. Правда, ненадолго.       — К этому вопросу мы ещё вернёмся, — бросил Алекс. — Я могу оставить Макса у тебя на небольшой промежуток времени?       — Что? — удивился Беркут. — А ты куда?       — Мне нужно вернуться в зеркальный коридор, кое-что проверить, — уклончиво пояснил Грановский. — Я ненадолго. Так я могу Макса у тебя оставить или нет?       Последняя фраза была адресована уже Феофании. Беркут недовольно скривился. Алекс словно о передержке домашнего питомца договаривался.       — Пусть остаётся, — смиловалась Феофания. — Надеюсь только на то, что он не такой проглот, как ты.       — За это можешь не переживать. Он хоть и дракон, но ест не так чтобы много.       Макс очередной раз чувственно пихнул Алекса в плечо. Глаза Феофании удивлённо расширились.       — Кто? — выдохнула она.       — Обычный Золотой дракон, — пожал плечами Алекс, потерев ушибленное место.       — У вас что, здесь таких не водится?       — Ты собираешься всем подряд болтать обо мне? — разозлился Беркут.       — Ты не переживай, — справившись с первым шоком, проговорила Феофания. — Алекс — знатный балабол, но я умею хранить чужие тайны. С моей стороны огласки не будет.       Макс улыбнулся. Феофания понравилась ему ещё в первую их встречу, в канун того знаменательного Нового года, когда они пытались предварить близящийся конец света. Было в ней что-то располагающее.       — Да, — кивнул Алекс. — Феофания — просто золото. Она и не такое видала, а рот держит на замке.       — Ну, такого, боюсь, ещё не видала, — усмехнулась она. — Вот ещё что, ко мне сейчас должен прибыть важный клиент. Когда будешь возвращаться, воспользуйся зеркалом подальше от моего дома. Этому клиенту вовсе необязательно знать, что я поддерживаю связь с Зерцалией. Зайдёшь через чёрный ход, я оставлю дверь открытой. Ну а ты, Макс, проходи, но тоже старайся не шуметь. На этот раз у меня будет в доме пренеприятнейший субъект.       Сказав это, Феофания провела Макса на кухню. А Алекс снова растворился в зеркале под хрустальные переливы.       Грановский снова нёсся по зеркальному коридору. Он старался не пропустить нужное зеркало, ведь оно было совсем крошечное. И, конечно же, надеялся на то, что вернётся вовремя и не пропустит ничего интересного.       Нужное зеркальце отыскалось совсем скоро. Алекс затаился около него и принялся вглядываться в полумрак помещения. Дверь снова была заперта. Но в лаборатории определённо кто-то был. По полкам с образцами крови метался тонкий луч карманного фонарика. Его свет перескакивал с одной кассеты с пробирками на другую, пока наконец не остановился на нужной. Как только это произошло, к полкам приблизился высокий темный мужской силуэт. Из-под белого медицинского халата выглядывал воротник грубой тёмной ткани, на голове сидел медицинский колпак, натянутый так низко, что не видно было даже глаз, нижнюю же часть лица скрывала марлевая повязка.       Он выключил фонарик, быстро и бесшумно достал нужную кассету и поставил её на стол под жёлтый свет настольной лампы. После чего принялся вытаскивать пробирки по одной. Он пристально рассматривал их этикетки, потом тщательно обнюхивал содержимое и снова возвращал на место. Такой проверке подверглась каждая пробирка, пока неизвестный наконец не нашёл нужный ему образец. Он довольно хмыкнул, спрятал находку под белый халат, вернул все ненужные образцы на место и подкрался к двери. Там он припал к замочной скважине и настороженно прислушался. Не прошло и нескольких секунд, как вдруг он выпрямился и пулей метнулся к окну, распахнул его и был таков.       В следующий момент дверь лаборатории снова открылась и в помещение зашёл лаборант. Он нахмурился, покосившись на распахнутое окно, затем бросил быстрый взгляд на полки с пробирками. Так и не заметив пропажи, он закрыл створку и уселся за своё рабочее место.       — Ну дела, — тихо пробормотал Грановский.       Больше ему здесь делать было нечего. Он снова пустился по зеркальному коридору, заглядывая в каждое зеркало, что попадалось ему на пути, в надежде увидеть таинственного похитителя. Алекс готов был поспорить на что угодно, чью именно кровь завтра на найдут. Но на этот раз удача ему не улыбнулась, а неожиданный гость исчез, словно просто растаял в воздухе. Пришлось возвращаться к Феофании несолоно хлебавши.

***

      Елене снился сон. Это был другой мир, где всё, что её окружало, выглядело так, будто плавилось под жарким солнцем, как воск зажженной свечи не один десяток лет. Удушливый воздух замер без движения. Но ей наконец-то не было холодно. Елена даже сбросила с плеч кожаную куртку и разулась. Босые ноги обжигал раскалённый песок, но ей это не мешало.       Повсюду, куда ни падал глаз, простирались кроваво-красные пески и чёрные скалы, даже небо над головой имело какой-то красноватый оттенок, а солнце, зависшее в нём, и вовсе оказалось чёрным.       Удивляться этому было некогда, Елена знала, что пришла в этот мир с конкретной целью и хотела покинуть его как можно скорее. Сейчас она была ищейкой. Девушка не знала, как именно выглядит то, что она ищет, но была уверена, что узнает это сразу же, как только найдёт.       Внезапно воздух наполнился странным треском. Елена огляделась. Пространство вокруг неё ожило. Красный песок начал вздыбливаться и бурлить, превращаясь в ожившую лаву. Лава раздавалась в стороны и из неё поднимались огромных размеров собаки. Они были похожи на борзых. Их глаза горели жидким огнём, из разинутых пастей вырывался грозный рык и торчали острые, как бритва, зубы. Шерсть вместе с кожей свисала с боков лохмотьями, оголяя жёлтые и черные от копоти кости рёбер.       Елена чувствовала такой ужас, которого ещё не испытывала никогда в своей жизни. Но отступать не имела права. Собаки скалились и рычали, однако с мест не двигались. В отличии от Елены. Твёрдой походкой, обуздывая ужас, засевший в груди, девушка направилась в самую гущу чудовищных монстров.       Чем ближе она подходила к собакам, тем сильнее сдвигались чёрные горы, расположенные за стаей. Туда Елена и держала свой путь. Вскоре она оказалась в окружении демонических псов. Теперь они были не только впереди, но по бокам и за спиной. Девушка шла дальше, сопровождаемая адским рычанием и чувствуя, как их огненные взгляды жгут её спину.       Чёрные скалы приближались, и в них уже можно было разглядеть некое подобие врат. Но как только Елена их увидела, камни тоже пришли в движение. Ссыпаясь вниз мелкой крошкой, они обнажали всадников на лошадиных скелетах, заточенных в них на долгие столетия. Всадники, точнее то, что от них осталось, отделялись от горных пород и вскидывали арбалеты, копья и мечи, преграждая Елене путь.       — Продолжай движение, — услышала она голос рядом. — Они не сделают тебе ничего, это просто стражи. Тебе стоит опасаться их предводителя.       Елена повернулась на голос. Рядом с ней шагал закованный в чёрный кожаный доспех незнакомец. Поверх доспеха был накинут мешковатый балахон с глубоким капюшоном, потому лица сопровождающего девушка разглядеть не могла.       — И как я его узнаю? — спросила Елена. Голос звучал хрипло и отстраненно. Совсем не похоже на её собственный.       — О, ты его узнаешь, — ухмыльнулся сопровождающий.       В тот же миг небо заволокли тяжёлые чёрные тучи. Казалось, ещё немного и они взорвутся дождём и молниями, накопленными в них за тысячи лет. Первый раскат прогремел над головой вместе с заунывной леденящей кровь песней на неизвестном языке. Она раздавалась отовсюду, подхватываемая новыми и новыми голосами, звучала всё громче, вызывая у слышавших её толпу мерзкие мурашки на коже и вихрь кошмарных мыслей в голове.       И во всём этом водовороте дикой какофонии Елена вдруг чётко услышала цокот копыт. Невидимый всадник приближался к ней с немыслимой скоростью, клинок его меча звякнул, вынимаемый из ножен, прямо над ухом девушки. Она резко дёрнулась в сторону и… Проснулась.       Елена не сразу поняла, где оказалась. Комнату заливал яркий солнечный свет, повсюду витал запах медикаментов, а откуда-то из-за стены слышались неспешные шаги. Осознание вернулось скоро. Она до сих пор была в больнице.       Но этот сон… Он был такой реальный. Сердце девушки забилось от волнения чаще. Рука по привычке потянулась к прикроватной тумбочке, чтобы схватить дневник и удостовериться в реальности происходящего. Но вместо этого нащупала лишь телефон.       Щурясь, Елена поднесла его к глазам. Цифры слегка плыли, но время разглядеть всё-таки удалось. Крепко зажмурившись, Елена снова посмотрела на экран. Время и дата не изменились, прочитать их у неё получилось и во второй раз. Однако, когда информация о том, сколько сейчас времени, дошла до мозга в полном объёме, внутренности девушки похолодели.       Елена надеялась встать пораньше и до прибытия отца застать ещё Светлану Белавину на дежурстве и упросить переделать анализ крови. Но её дежурство вот-вот должно было закончиться.       Зверева резко приняла сидячее положение и тут же поймала на себе взволнованный взгляд отца. Оказалось, что он уже вернулся из Нового Ингершама и сидел в палате дочери, дожидаясь её пробуждения.       «Дело — дрянь!» — пронеслось в голове.       — Папуля, — протянула Елена с излишней весёлостью.       Егор Зверев выглядел лет на сорок пять. Как всегда, был одет с иголочки. Чёрные волосы зачёсаны назад, а поседевшие виски коротко выбриты. Карие глаза напряжённо наблюдали за дочерью и выражали крайнюю степень тревожности.       — Девочка моя, — вырвалось у него.       Он пересел на койку дочери и порывисто обнял её. Елена ответила на объятия и украдкой огляделась. В палате, кроме них, никого не было. С одной стороны, это было хорошо, но с другой…       — Всё хорошо, пап, — выдохнула Зверева.       Елена прислушалась к своим внутренним ощущениям и поняла, что сказала чистую правду. Голова больше не кружилась и не болела. Озноб тоже прошёл. Елена чувствовала, что её переполняет энергия. И это было странно. Зверева была уверена, что настолько хорошо к утру ей не станет даже от таблеток. Так скоро это не действует, даже с её обменом веществ.       — Выглядишь действительно бодро, — отметил Зверев-старший.       — Так и есть, — расплылась в улыбке Елена.       — Вот и хорошо, — последовал короткий ответ.       Лицо Егора из взволнованного вдруг преобразилось в разгневанное. И Елена запоздало поняла, что совершила громадную ошибку.       — Елена, у тебя совесть есть?! — прорычал Егор. — Ты что мне обещала всего месяц назад?!       Этого Зверева и боялась. Не так страшен голем из потустороннего мира, как Егор Зверев в праведном гневе. Она понуро опустила голову и покорно приготовилась слушать.       — Ты хоть представляешь, как я испугался за тебя?! — воскликнул Егор. — Мне позвонили на ночь глядя и сказали, что ты в больнице! Снова! Что на тебя напала тварь из потустороннего мира, а виной всему твоя работа! Снова! Я бросил все дела и тут же помчался в Санкт-Эринбург! Ты представляешь в каком состоянии я ехал сюда из Нового Ингершама?! За полтора месяца ты второй раз попадаешь на больничную койку из-за своего нездорового интереса ввязываться в то, что тебя не касается! На этот раз тоже, слава Богу, все обошлось. Но твоё везение не может продолжаться вечно, Елена! Что ещё должно произойти, чтобы до тебя наконец дошло, что я не просто так тебе что-то запрещаю?! Я был прав, когда не хотел, чтобы тебя подключали к «Авангарду»!       Елена молчала. Егору нужно было выговориться и выпустить лишние эмоции. Он действительно сильно испугался за дочь, и Елена ожидала, что произойдёт нечто в этом роде. Даже если сейчас он пригрозит, что сделает всё для её отстранения от «Авангарда», она не будет перечить. Когда Егор немного остынет, они снова вернутся к этому вопросу. Но сейчас лучше было молчать.       — Прости, пап, — тихо проговорила Елена, когда Егор замолчал, чтобы перевести дыхание. — Я понимаю, почему ты злишься. Ты прав во всём. Но ты же знаешь, как бы сильно ты ни кричал, я всё равно люблю тебя сильнее.       Зверев-старший осёкся и глубоко вдохнул. Пауза затягивалась, и Елена осмелилась поднять голову. Егор выглядел уже не таким суровым. Девушка нерешительно подползла к отцу поближе и взяла его под руку.       — Ох и лиса… — с напускным раздражением бросил он.       Елена просияла. Она смелее подлезла под его руку и обняла отца за талию, положив голову ему на грудь. Руки Егора сложились лодочкой, и Елена вдруг снова почувствовала себя маленькой девочкой, которую папа укачивает перед сном. И пусть сейчас она уже не помещалась у него в руках, но объятия отца были всё такими же нежными и успокаивающими, как и прежде.       — Пап, я тебя правда очень сильно люблю, — проговорила она, не открывая глаз.       — Я тебя тоже очень люблю, родная, — вздохнул Егор. — Но я ведь не молодею, малыш. А ты упорно продолжаешь добавлять мне седых волос. Я понимаю, что ты ещё молодая, тебе хочется приключений на свою пятую точку…       Елена насмешливо фыркнула и отстранилась от Егора.       — Пап, ты совсем не замечаешь, что я уже выросла. В конце концов, мне через пару месяцев восемнадцать будет.       — Да уж, солидный возраст, — хмыкнул Егор. — О пенсии ещё не подумываешь?       Елена коротко хохотнула, а Егор, мягко улыбнувшись, коснулся ладонью щеки дочери.       — Для меня ты всегда будешь несмышленой малышкой.       Елена тепло улыбнулась.       — Вот спасибо на добром слове. Вроде и пожурил, а как будто приятно.       Егор усмехнулся.       — Вы для меня все такими останетесь, — добавил он и вдруг нахмурился. — И тем не менее именно мои дети однажды доведут меня до могилы.       — Папа, — прыснула Елена. — Ты нас всех ещё переживёшь!       — Да типун тебе на язык, дурёха! — вскинулся Зверев-старший.       Елена снова рассмеялась.       — И вообще, кроме меня у тебя есть ещё сын и дочь, которые, между прочим, состоят в Зодиаке, а ещё одна твоя дочь замужем за полицейским. Так что только на мне тут свет клином не сошёлся.       — Об этом я и говорю, — мрачно заметил Егор.       Но вдруг Елена осеклась и сама. Разговор как-то сам собой свернул к Тимофею, и девушка поняла, что настал тот самый подходящий момент. Она ещё раз бросила взгляд на дверь, удостоверившись, что она заперта, и тихо проговорила:       — Пап, мне нужно с тобой серьёзно поговорить. Это касается Тима.       От взгляда Елены не укрылось вернувшееся беспокойство на лицо Егора. Однако голосу он попытался придать беспечности.       — Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался он.       — Да, — напрямую ответила Елена. — И судя по твоему выражению лица, тебя — тоже. Пап, ты что-то от меня скрываешь?       Егор нахмурился.       — Мне кажется это ты хотела что-то рассказать, — заметил он.       — Пап, что происходит с Тимом? — настойчиво повторила Елена. — Ты ведь не мог не заметить, что он в последнее время сильно изменился.       — Даже если и так. Это внутренние дела Зодиака, Елена, — суховато проговорил Егор. — И тебе о них знать строго запрещено.       Елена скрипнула зубами от досады. Однако быстро взяла себя в руки.       — Ладно, — выдохнула она. — Тогда я просто расскажу тебе, что меня тревожит, а ты уже с этой информацией поступай как знаешь. Просто… Он очень изменился за последние дни. До поездки в Новой Ингершам он признался мне, что его мучают кошмары, где он становится Огненным Змеем. И он иногда путает реальность и сон.       Егор нахмурился сильнее.       — Что-то ещё? — уточнил он.       Елена молча кивнула и замялась.       — Мне кажется, он скрывается от членов Зодиака. А вчера… Вчера он пытался поцеловать меня.       До Егора не сразу дошёл смысл сказанных Еленой слов. Он уже не единожды видел, как Тимофей на прощание или при встрече целует сестру в щёку. А потому не воспринял новость о поцелуе, как что-то из ряда вон выходящее.       — И что в этом такого? — не понял он.       — Па, — Елена снова замялась. — Он попытался поцеловать меня… По-настоящему… В губы.       Брови Егора удивлённо взметнулись вверх.       — С чего бы это?       — Понятия не имею, — тихо отозвалась Елена. — Пап, я очень за него переживаю. — Девушка обречённо вздохнула, отчего-то по её телу прошлась волна неприятных мурашек. Почувствовав это, Егор крепче сжал руки дочери. — Я ужасно боюсь, что с ним может случиться что-то плохое.       — Не переживай, — Егор притянул Елену к себе и прижался губами к её макушке. — Зодиак не оставляет Тимофея без присмотра. Мы своих не бросаем.       Егор натянуто улыбнулся. Елена повторила его улыбку. Понятно было, что и отец сильно беспокоится за сына, хоть и пытается это скрыть. И после слов дочери его беспокойство лишь усилилось. Елена снова прижалась к груди отца и тяжело вздохнула. Как же всё было проще ещё пару лет назад.       Послышался звук открывающейся двери. Елена встрепенулась и резко развернулась.       В палату вошли двое.       — Доброе утро, Егор Андреевич! — поприветствовал Никита Зверева-старшего.       — Привет, Никит, — улыбнулся ему Егор, поднимаясь с койки Елены. — У меня такое ощущение, что с нашей последней встречи ты стал ещё выше.       — Вы просто давно меня не видели, — усмехнулся Легостаев.       Однако, когда Никита подошёл к Звереву, Елена тоже с удивлением отметила, что парень заметно выше Егора. Конечно, Никита всегда был высоким, но раньше она как-то не обращала на это внимания. Тем временем Никита остановился рядом со Зверевым. В одной руке он держал пластиковый стаканчик, свободную же руку протянул Егору. Они обменялись крепким рукопожатием, и Никита присел на свободный стул рядом с койкой. Юный оборотень выглядел абсолютно спокойным и невозмутимым, чего нельзя было сказать о враче, который зашёл за Никитой следом.       Доктор явно чувствовал себя не в своей тарелке. Ещё вчера, когда он понял, чья дочь лежит в его отделении, жутко разволновался. Елена к семнадцатому году жизни привыкла, что к Егору Звереву — известному владельцу киностудии «Золотой скорпион» и одному из самых богатых людей Санкт-Эринбурга — многие относятся с опаской и трепетом. Но не привыкла к тому, чтобы к ней относились также. В конце концов, она скромный эксперт-криминалист, которой повезло с фамилией.       Доктор Остроухов в нерешительности топтался рядом с Егором Зверевым, а Никита, присев рядом с Еленой, протянул ей пластиковый стаканчик. Девушка сейчас же почувствовала манящий запах горячего шоколада и благодарно кивнула. Если уж её план с пересдачей крови провалился, то можно утешиться вкусным угощением.       — Пока ты спала, я нашёл здесь кофейный аппарат, — улыбнулся Никита.       Елена ответила на его улыбку и уже хотела сделать глоток, как вдруг доктор Остроухов спохватился:       — Госпожа Зверева, я бы попросил вас пока ничего не есть и не пить.       — А в чём дело? — нахмурился Егор.       Доктор замялся. Казалось он готов провалиться сквозь землю. Он то краснел, то бледнел и постоянно протирал лоб носовым платком.       — Честно говоря, в нашей больнице впервые произошёл столь вопиющий инцидент, — затараторил он. — Уверяю вас, господин Зверев, все виновные обязательно понесут заслуженное наказание.       Елена напряглась, Егор хоть и сохранял внешнее спокойствие, но девушка чувствовала исходящее от него волнение.       — Доктор, объясните же толком, — попросил Зверев-старший.       — Дело всё в том, что лаборант, дежуривший ночью, не может найти образцов крови вашей дочери. А потому мы до сих пор не можем провести анализ. Так вот, поэтому я прошу пока ничего не есть и не пить, чтобы ещё раз сдать кровь на анализ, — смущённо пояснил Остроухов.       Егор нахмурился сильнее. Зверева незаметно выдохнула. Как же удачно всё сложилось. Само ли? Она бросила взгляд на Никиту. Но юный оборотень продолжал смотреть на доктора и также, как Зверев-старший, хмурить брови. Елена подавила радостную улыбку.       — О чём речь, доктор? — отмахнулась она. — Нет никаких проблем. И наказывать никого не надо. Единственное, я могу вас попросить сделать пометку «Cito»? Мне бы хотелось выйти отсюда поскорее, если анализы будут в норме.       — Конечно-конечно, госпожа Зверева, — закивал доктор, тут же исполнив её просьбу.       — Доктор, я же просила. Просто Елена. Господин Зверев — мой папа, я же ещё не доросла до этого титула.       Егор строго зыркнул на дочь.       — Ишь как разговорилась, — хмуро бросил он, когда врач оставил направление и вышел из палаты. — Повезло тебе, что я успел переговорить с Панкратом перед твоим пробуждением.       — А он что, всё-таки остался? — удивилась Елена и вопросительно глянула на Никиту.       — Заезжал перед работой проведать тебя, — пояснил Егор.       — Так вот почему ты так мало кричал, — буркнула Елена.       Эти слова вырвались у неё против воли и совсем тихо. И Елена надеялась, что если Егор и услышит, то не разберёт их. Но он разобрал.       — Не думай, что ты и в этот раз легко отделаешься, — мрачно заметил Зверев-старший. — Наш разговор ещё не окончен. И кстати, что там за история с пропавшей кровью? Твоих рук дело, Елена? Что, опять забыла о своём гемоглобине?       Егор снова напустил на себя строгий вид, под которым Елена тушевалась каждый раз. Особенно, когда ей было, что скрывать.       — Не понимаю, о чём ты, — стараясь не подавать виду, ответила девушка.       — Пытаешься сделать из меня дурака? — дёрнул бровью Егор.       — Папа! — нахмурилась Елена. — Ты меня подозреваешь в том, чего я не делала! Какой смысл мне было красть что-то из лаборатории? Меня бы всё равно попросили пересдать кровь снова, что, собственно, и произошло! Если тебе будет спокойнее, можем пойти вместе в процедурный кабинет. Сам приклеишь на пробирку с моей кровью порядковый номер, чтобы потом не подозревал меня в подмене.       Елена обиженно надулась и сложила руки на груди. Егор молча смотрел на дочь какое-то время.       — Ладно, — наконец выдохнул он и осторожно потрепал дочь по плечу. — Не злись, я и правда сказал, не подумав. Но тогда куда она делась?       Елена пожала плечами, Никита всё это время молча наблюдал за перепалкой отца и дочери.       — А ты тоже забежал перед работой, Никит? — перевёл тему Егор.       — Не совсем, — уклончиво ответил Легостаев.       Он не знал, что Звереву-старшему известно об их с Еленой отношениях, а потому предоставил девушке самой об этом позаботиться.       — Вообще-то, — осторожно заметила Елена. — Никита всю ночь охранял меня здесь. — она аккуратно взяла парня за руку, переплетя пальцы. Никита улыбнулся и сжал её руку в ответ. — Мы с Никитой встречаемся, пап.       — Вот оно что, — хитро прищурился Егор. — Я так и знал, что ты не только из-за профессионального интереса воспылала желанием поработать в «Авангарде».       Никита подавил довольную улыбку. И Елена вдруг снова услышала его мысли.       «Так значит, Елена заглядывалась на меня уже давно? Я так и знал!»       — Папа! — сердито возмутилась девушка, покраснев до кончиков ушей.       — А что, это был секрет? — невинно поинтересовался Егор.       Повисла секундная пауза, за которой последовал взрыв хохота.