Часодеи:Обсидиановый ключ. Время перемен

Василиса, наскоро похватав вещи и на ходу запихивая их в сумку, буркнула общее《пока! 》и стрелой вылетела из раздевалки. Леша, ожидавший в коридоре, облегченно вздохнул: — Ну, наконец-то! Я думал, ночевать здесь придется, пока ты выйдешь. Чего так долго? — Ольга задержала, — нехотя ответила девочка. — Да еще Инга опять пристала, дылда! — И она вкратце описала то, что случилось в раздевалке. — Не обращай внимания, она тебе просто завидует. — Леша пожал плечами. — Я тебе давно говорил — переходи к нам. Леша занимался гимнастикой ушу — спортивно-боевыми искусствами. Василиса не раз наблюдала, как он фехтует с мечом и шестом, а еще делает сложные комплексы упражнений, причем с довольно воинственным видом. По ее мнению, это была та же художественная гимнастика, только с оружием. Но Леша называл себя бойцом и очень гордился принадлежностью к ушуистам. «Ты что, какая гимнастика?! — обычно возмущался он. — Это искусство боя! Хотя с твоей растяжкой и акробатикой ты бы сразу очутилась у нас в сборной». Но Василиса, улыбаясь, говорила, что вместо меча ей вполне хватает мяча или палочки с лентой. Вот и сейчас она лишь покачала головой и произнесла задумчиво: — Правда, если я теперь попаду в интернат, неизвестно, смогу ли дальше заниматься гимнастикой… Василиса жила с якобы троюродной бабушкой по маминой линии — Мартой Михайловной, и братом-близнецом — Александром. Правда, еще лет в шесть Сашка случайно услышала разговор бабушки с соседкой и узнала, что та не является их родственницей и просто присматривает за близнецами по просьбе отца, а после рассказал об этом Василисе. Но даже после раскрытия этой «страшной тайны» они продолжали называть свою опекуншу бабушкой и делать вид, что ни о чем не догадываются. Мама Василисы и Александра исчезла много лет назад. Марта Михайловна туманно отзывалась о ней, как о ветреной, легкомысленной красавице, нашедшей более подходящего мужа. Но при этом «бабушка» краснела и отворачивала глаза. Из чего маленькие близнецы сделали вывод, что опекунша говорит так по чьему-то наущению или чтобы отделаться от вопросов. Зато они точно знали, что отец их жив и проживает за границей. Бабушка рассказывала, что он весьма занятой человек и работает в некой важной секретной фирме. И не пишет им, чтобы не навлечь на них беды. Но Саша убеждал свою сестру, что отец являлся такой же ложью, как и их родство с этой женщиной. Он вообще был сомнительным, подозрительным и немного лицемерным. Но этот черноглазый рыжик, как его иногда называли в секции по бою с оружием, был заботливым и очень оберегающим братом, что он, к слову, всегда на людях отрицал. Сама Марта Михайловна слыла знаменитой на весь район кошатницей. Близнецам иногда казалось, что к их подъезду сходятся хвостатые всей Земли. У Марты Михайловны в трехкомнатной квартире обитало более десятка верещащих «пушистиков» и около двух дюжин постоянно вертелись у порога. Сколько эти двое себя помнили, вокруг вечно находились кошки, за которыми приходилось убирать. А еще кормить, расчесывать и следить, чтобы они не дрались между собой. Потому Огневы очень обрадовались, что все-таки поедет в летний спортивный лагерь благодаря доброте и настойчивости тренеров— отдохнет от кошачьего царства. В ту сказку, что отец когда-нибудь приедет за ней, они перестали верить лет с восьми. И прекратилаи писать ему письма, когда нашли в шкафу под полотенцами толстую пачку: ни одно послание опекуншей отправлено не было. Скорей всего, после исчезновения мамы отец предпочел забыть о детях — вот и вся «работа». Близнецы знали, что Марта Михайловна получала какие-то деньги, кроме пенсии. Раз в месяц опекунша посещала местное почтовое отделение и возвращалась с большими пакетами сухого корма и других кошачьих деликатесов. Для Василисы всегда имелась маленькая шоколадка, для Сашки — блокнот или тетрадь, любил писать всякие истории и записывать различные инструкции приёмов с боевыми серпами — а там занимались именно с ними. Кроме того, Марта Михайловна покупала обязательную бутылочку коньяка, которую вечером и выпивала, становясь очень сентиментальной: гладила ребят по голове, рассказывала истории из своей молодости, а потом засыпала и почивала целые сутки, а иногда и больше. И вдруг Марту Михайловну хватил удар — сердце не выдержало: пропала ее любимая кошка Стрелка. Старушку отвезли в больницу, а что делать дальше с близнецами — решительно никто не знал. Прошло две недели, и Огневы по-прежнему жила одна в квартире. Соседка тетя Галя приносила еду и даже давала деньги на расходы, нарочито громко, на весь подъезд, жалея девочку и её брата, и выдвигая планы по устроению их дальнейшей судьбы, на что Сашка демонстративно фыркал, но ответить не решался. Лешка тоже не забывал приносить что-нибудь вкусненькое, но вот от его денег эти двое решительно отказывались. Собственно, Сашка потихоньку начал подумывать, что, может, их просто оставят в покое, и они будет жить как-нибудь сами — например, на настоящую работу устроятся… Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Василиса глубоко вздохнула и радостно произнесла: — Ольга сказала, что я точно еду в лагерь, представляешь?! — Здорово! — обрадовался Леша. — Наша команда тоже едет. Тренер больше всего желает, чтобы летний Кубок стоял у него в учительской у всех на виду. Они рассмеялись почти одновременно и от этого захохотали еще громче. И так, болтая о всяких мелочах, не заметили, как почти дошли до своего дома. Оставалось лишь пройти вдоль забора, ограждавшего детский сад, и… — Эй, малявки! Они обернулись. Ну надо же — Инга, и не одна, а со своим парнем — Витькой-боксером. У Василисы вмиг похолодела спина от нехорошего предчувствия. — Мне кажется, рыжая-бесстыжая, ты забыла извиниться! — сладким голосом пропела Инга. Витька, нагло ухмыляясь, подошел ближе. — С чего это она должна перед тобой извиняться? — хмуро спросил Лешка, заслоняя собой подругу. — А с того. — Глаза Инги сузились. — Уйди, малыш, не мешай… Рыжую давно пора проучить. — Я не рыжая! — с вызовом ответила Василиса из-за плеча Лешки. — И извиняться не буду, дылда. — Слышь, малявка! — Витька угрожающе хрустнул пальцами. Он шагнул к ним, намереваясь щелкнуть Лешку по носу. Но тот опередил здоровяка: быстрым движением схватил его за предплечье, подставил подножку и повалил на землю. ‐‐ Что здесь Мать вашу происходит? После этих слов у глоток обоих ребят оказались лезвия боевых серпов. Голос продолжил: --Так, а теперь разошлись и объяснили, что здесь происходит. Слова принадлежали Александру. В егоо пустых глазах легко читались угроза и недопонимание. Встав и отойдя на пару шагов, Витька зашипел: --А ты ещё что тут забыл, пацан? По морде получить захотел? --Вить, ты же сам знаешь, что с нашими шутки плохи. Кстати, Спину не ломит? А то у меня бинты есть, могу перемотать… — с усмешкой завёл Рыжик, выводя из себя и при этом останавливая боксёра, — А теперь серьёзно, почему дерёмся? — У нас с Ингой случилась небольшой спор, и я…-- начала Василиса, но пареньиеё остановил. --Понятно… Так, давайте вот что сделаем: вы ОБЕ подойдёте друг к другу и извинитесь друг перед другом, хорошо? -- быстро сказал Александр, намекая на то, что пора спешить -- Ладно, -- одновременно буркнули под нос обе, понимая, что к этому всё равно прийдёт. Быстро обменявшись извинениями, две группы распрощаться и ушли кто куда. Подойдя к дому, Лёшка первый шмыгнул в подъезд. --Ну что, потом зайдёшь? -- спросила Василиса, когда они поднимались по лестнице, и улыбнулась, -- Кто за тебя алгебру решит? --Ха, не все же такие умные, как вы. -- Лёшка ухмыльнулся, -- Считаете вы здорово, что и говорить. 《 Ещё бы!》 -- подумала Василиса, вспомнив о ежедневных упражнениях, Которые давала ей Марта Михайловна -- её тренер. Впрочем, додуматься ей не дали: --Срань Господня... -- в отличие от сестры, Александр не чурался иногда ругнуться. Леша жил на пятом этаже, а Василиса — на четвертом. Потому они оба увидели приоткрытую дверь и услышали голоса, доносившиеся из бабушкиной квартиры. --Ого, у вас гости? -- удивился Лёшка. -- Кто..? -- с ужасом и гневом прошипел Рыжик, чем немногт напугал сестру, -- Убью! С этими словами он рванул в квартиру с серпами наперевес. Сердце у Василисы же екнуло. Ей вдруг почему-то стало страшно. Не понимая, что делает, она развернулась и со всех ног побежала вниз. На улице стало легче: прохладный ветерок нежно дул в лицо, гладил воздушными ладонями по макушке, успокаивая. — Василис, что с тобой? — Рядом оказался недоумевающий друг. — Лешка, я туда не пойду. — Да не волнуйся, ты чего? Кто-то тронул Василису за плечо. Девочка обернулась — тетя Галя, их соседка. Глаза женщины блестели от восторженных слез. — Василиса, девочка моя, — пропела она. — Такая радость! Там ваш отец… -- Да уж, господин Эрн... Прошу прощения за моё внезапное нападения. О, Вась! Иди вещи собирай, мы уезжаем! -- раздался из подъезда голос брата -- Ну что, поняла, кто есть кто, Диана? -- спросил Мужчина, посмотрев на девушку смешливым взглядом. --Да, Александр Огнев, если вас ещё можно так называть, -- произнесла Диана, всё ещё пытаясь переварить информацию, -- Так вашего отца звали Эрн? --Нет, это немного сложно. Давай я тебе объясню...