Часодеи:Обсидиановый ключ. Время перемен

Близнецы вбежали по крыльцу в дом, пересекли холл и только-только занесли ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, как Василиса была схвачена за ухо. Над ними возвышалась госпожа Азалия. Василиса открыла рот от изумления: вряд ли бы кто-то сейчас узнал строгую няню. Она вырядилась в длинное вечернее платье, красное с золотом, с высоким кружевным воротником и глубоким декольте. Черные волосы, обычно стянутые в строгий пучок, превратились в пышную прическу, правда напоминавшую воронье гнездо. В таком виде госпожа Азалия казалась похожей на злую королеву из сказки. — Куда, позвольте спросить, вы направляетесь? — сухо произнесла няня, пронзая подопечную колючим взглядом. — И где Норт, Дейла? Эрик? Ноель? — Откуда нам знать, мы за ними не следим! — нагло прошипел пустоглазый, — И попрошу вас больше не хватать её за уши. Няня переменилась в лице, но тут же справилась с собой. — Ступайте в свою комнату и переоденьтесь, — сказала она строго. — И не забудьте причесаться. Твои волосы, Василиса, надо остричь… Хотя зачем мне тобой заниматься? — добавила вдруг няня и холодно улыбнулась. -- А вас кто просит ей заниматься? -- с холодом в голосе ответил ей Александр — Я и не прошу мной заниматься, — пробурчала Василиса. — Идите и переоденьтесь, — зло повторила госпожа Азалия. — Немедленно! — Зачем нам это? — У господина Огнева гости, — нетерпеливо пояснила госпожа Азалия. — Видишь ли, у вашего отца сегодня очень важное событие… — Событие? — Великое событие… — выдохнула няня тихо и печально. --Так не выгоднее всем нам будет если мы не будем появляться на людях? Словно игнорируя их существование она развернулась и медленно, даже как-то величаво, пошла по коридору, ведущему в гостиную. Девочка изумленно глядела ей вслед. Честно говоря, за все время это был самый продолжительный разговор близнецов с няней. Но и вела себя госпожа Азалия ну очень странно — почти как сумасшедшая. Размышляя таким образом, Василиса помчалась вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Брат рванул наверх по перилам. Интересно, что это за событие? Жаль, от няни ничего не добьешься… Ой! Как же Василиса сразу не подумала: надо срочно найти Эрика и расспросить его как следует! И о записке, и о странном событии. Очутившись в своей комнате, Василиса первым делом подошла к зеркалу. Вернее, к его жалкому осколку, прислоненному к стакану для карандашей, — остаток от когда-то целого овального зеркала, к которому Норт приложил руку. Госпожа Азалия так и не поставила новое, поэтому приходилось довольствоваться тем, что было. Из глубины осколка на нее смотрела ужасно растрепанная девочка в джинсах. Василисе было почти тринадцать, хотя из-за невысокого роста и тонкого телосложения можно было подумать, что ей нет и двенадцати. Ярко-синие, цвета васильков глаза казались еще больше на ее худеньком остроносом личике; в слишком густых, темно-рыжих волосах застряло несколько соломинок. Хорошо, что хоть щека не хранила следов отцовской пощечины. Нахмурившись, Василиса сдула со лба непокорную челку. Может, отец плохо к ней отнесся, потому что она совсем на него не похожа? То ли дело Норт: высокий рост, светлые волосы… Да и глаза у него такие же, как у Нортона-старшего — серо-зеленые. Да, отец при первой встрече повел себя более чем странно. А вдруг он просто волновался перед сегодняшним вечером? Перед этим своим «событием»? Ладно, решила Василиса, она пойдет на праздник. Спустится в гостиную к этим гостям, найдет отца и напрямую спросит обо всем. Надо же узнать, почему он так ужасно ее встретил! Во всяком случае, она не намерена больше терпеть издевательства Норта и Дейлы, да и госпожи Азалии тоже! А ведь Василиса так надеялась: приедет отец и приструнит нахального Норта. Но стало еще хуже. — Эй! — неожиданно раздалось над ухом. — Оттого что смотришь в зеркало, симпатичнее не станешь, рыжая. Василиса вздрогнула и неловко повернулась, задев плечом зеркальный осколок. Он упал, звонко ударившись о пол, и брызнул во все стороны хрустальным дождем. Дейла, а это была именно она, ехидно улыбнулась. — К несчастью, — зловеще предрекла двойняшка. — Особенно, если вы сейчас же не спуститесь вниз. Кстати, не советую попадаться на глаза Норту, он просто в бешенстве. Я-то, в принципе, на вас не сержусь… Ну что, расскажешь о записке? — И Дейла с любопытством уставилась на сестру. — А где Эрик? — Василиса тоже ждала ответа. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. — Да откуда мне знать? — первой подала голос Дейла. — Так что же тебе написали и кто? — Я спешу. Василиса кое-как пригладила разлохмаченные волосы. Ей совсем не хотелось разговаривать с Дейлой, и она уже сделала шаг к двери, намереваясь оставить сестру в комнате. Как вдруг заметила, что та смотрит на нее с изумлением и непониманием. — Что такое? — хмуро обратилась к ней Василиса. Она еще не забыла, как ее не хотели выпускать из сарая. — Ты что, — Дейла ткнула в Василису пальцем, — собралась идти на праздник в э-этом?! Василиса взглянула на свой наряд. На ней была сильно примятая кофточка и грязноватые джинсы — время, проведенное в сарае, не прошло для одежды даром. Василиса перевела взгляд на сестру: алый наряд из шелка — идеально отутюженные брюки и блузка, — наверное, очень дорогой. А в высоко уложенных белых волосах еще и рубиновая диадема сверкает. — Если хорошо попросишь, — Дейла насмешливо оглядела Василису с головы до ног, — отдам тебе что-то из своего, не очень новое… Но я, конечно, не обещаю. — Знаешь, — произнесла Василиса с вызовом, — я пойду так. — Не уверена, что отцу понравится… — начала было Дейла, но Василиса ее перебила: — Не уверена, что у меня есть выбор, понятно? — Отец просил передать тебе. — Со скучающим видом Дейла сунула Василисе в руки небольшой сверток, который до этого прятала за спиной. — Что это? Василиса недоверчиво оглядела сверток. Он состоял из простой бумаги коричневого цвета, перевязанной тусклой серой ленточкой, и внутри явно было что-то крупное. С опаской Василиса развернула хрустящую обертку и ахнула: внутри оказалось аккуратно сложенное платье из темно-синего атласа, с длинными лентами-завязками, и туфли такого же цвета, с большими серебряными пряжками. Наконец-то и к ней прилетела добрая фея… Платье было простое, без украшений, но совершенно новое, как и туфли. — С чего это отец так расщедрился? — Дейла с удивлением разглядывала подарок. — У меня синего платья нет… — Ты еще здесь? — обернулась к ней Василиса. — Выйди, я хочу переодеться. — Только поторопись! — Дейла, поджав губы, еще раз кинула жадный взгляд на платье, но все-таки вышла. Василиса быстренько переоделась. Ей вдруг подумалось, что она впервые надела платье — раньше всегда ходила в джинсах. Жаль, нельзя поглядеться в зеркало. Вот видела бы сейчас ее эта дылда Инга… Единственное, Василисе не понравился большой бант, который следовало завязать сзади. Она с трудом проделала эту операцию со скользкими и непослушными лентами-завязками. Платье было все-таки немного детское и чудное, но все равно красивое. Наверное, отец думает, что ей сейчас десять лет, а не почти тринадцать. Василиса хмыкнула. Она с сожалением повертелась, пытаясь разглядеть себя и так и этак, постучала каблуками, отбивая дробь, и вдруг замерла: на полу, прямо возле носка левой туфли, блеснуло что-то синее. Девочка присела на корточки. Перед ней лежала небольшая заколка-гребень в виде цветка, похожего на незабудку. В центре цветка сверкал крохотный голубой камешек, окруженный прозрачно-синими лепестками. Василиса замерла от восхищения — это была явно дорогая вещь. Наверное, заколка выпала из свертка, когда девочка разворачивала платье. Василиса тут же прихватила синим цветком длинную челку и удовлетворенно вздохнула. Ну все, теперь точно пора спускаться. Стараясь дышать ровно и не краснеть от волнения, Василиса тихонько вышла из комнаты. Сзади послышался смешок. Александр стоял в стандартном чёрном костюме и пытался не засмеяться. Но, подборов свои эмоции он взял её за руку и потащил к гостиной со словами "Нам конец если мы не появимся". На шее у него висел ключ с фиолетовым камнем квадратной формы. На расспросы брат ответил "Лежал в кармане" и спрятал под одежду Возле самых дверей гостиной стояло большое зеркало в кованой узорной раме. Василиса не удержалась и заглянула в него. Из зеркальной глубины на нее смотрела совершенно другая девочка: новое платье необыкновенно шло ей, лихорадочно блестевшие глаза, казалось, приобрели еще большую синеву, а в длинных распущенных волосах загадочно поблескивал прекрасный цветок. Василиса радостно прокрутилась вокруг себя. И тут же пространство вокруг нее озарилось тысячей сверкающих искорок, как будто разом взорвалось несколько десятков новогодних хлопушек. Эй-эй, сегодня же полнолуние! Приглядевшись, Василиса с изумлением увидела, что вокруг нее кружатся серебристые и золотые цифры. И даже огненно-красные! -- Э, не свети своей магией. Если увидят -- сцапают. Василиса отчаянно замахала руками, пытаясь унять разноцветье, но воздух еще больше замерцал. Цифры быстро кружились и весело подмигивали ей, как живые. Она всплеснула руками, но из ладошек вырвался на волю еще один веселый сноп цветастых цифр, причем алых заметно прибавилось. Внезапно двери гостиной распахнулись, пропуская Эрика. Он остановился как вкопанный: циферки закрутились и вокруг него. — Это не я, — соврала Василиса и покраснела до кончиков ушей. Судя по решительному виду, Эрик явно собирался начать разговор, но почему-то попятился и вновь скрылся в гостиной. Радостное настроение исчезло, а вместе с ним пропали и разноцветные искорки. Василиса почему-то уверилась, что нехорошо, если кто-то проведает об этих ее фокусах. Ведь даже Лешке она ничего не рассказывала. Из гостиной донесся взрыв хохота — кажется, там было очень весело. Василиса постаралась еще раз пригладить свои растрепавшиеся волосы и шагнула в комнату. Саша последовал за ней, немного придерживая цепь. Он не убирал оружие даже на людях. Но хотя бы он его спрятал. В гостиной действительно царило оживление. Василиса даже и не подозревала, что в отцовском доме происходят праздники подобного размаха. Гости пили шампанское из хрустальных бокалов, смеялись и разговаривали друг с другом, некоторые пары танцевали. И вот что странно: раньше гостиная казалась Василисе намного меньше. Возможно, это из-за внезапно появившихся зеркальных стен? Но когда их успели поставить? И откуда взялись эти огромные хрустальные люстры с горящими свечами? Зазвучала тихая, торжественная музыка, и танцующих пар стало больше. Отца нигде не было видно. Зато в углу возле окон, близнецы заметили маленькие столики: на них высились горки всевозможных сладостей на золотых и серебряных блюдах, стояли прозрачные кувшины с красными и желтыми напитками. Они вдруг вспомнила, что целый день ничего не ели. На девочку мало кто обращал внимание, и она без особых сложностей пробралась к желанному угощению. Только Василиса схватила большое шоколадное пирожное с блюда, как вдруг кто-то сзади слегка взъерошил ей волосы. Василиса выронила лакомство обратно на блюдо и обернулась. На нее смотрела высокая белокурая женщина в длинном бирюзовом платье, отделанном тонкими серебристыми кружевами по краю декольте и низу рукавов. Ее можно было назвать очень красивой, если бы не ледяной, словно застывший взгляд. Голубые глаза с узкими черными зрачками смотрели неподвижно, пристально, изучающе. Несмотря на приветливую улыбку, Василисе незнакомка совершенно не понравилась. Александр — Какая тут хорошенькая девочка! — Женщина опять взлохматила ей волосы. — Кто твои родители? Василиса, смутившись, помотала головой. — Кто твои родители? Василиса, смутившись, помотала головой. — А, ты еще не прошла посвящение. — Незнакомка понимающе улыбнулась. — Все правильно, лучше не говорить, кто твои родители, особенно если они высокопоставленные персоны… Ведь они известные люди, да? Огнев не приглашает кого попало, со стороны… Какая-нибудь знатная фамилия? Василиса улыбнулась: женщина явно хитрила. — Послушай, даже если у тебя будет третья степень, — заговорщицки прошептала она, — считай, что ты заранее у меня в ученицах. — Женщина гордо выпрямилась. — А вы кто? — с интересом спросила Василиса. Незнакомка наградила девочку недоумевающим взглядом. — Наверное, ты воспитывалась далеко от столицы, если не знаешь, кто я. — Она улыбнулась уголком рта. — Позволь представиться, малышка… Я — Елена Мортинова. Под моим крылом находится самая лучшая часовая школа — Школа светлых часов. В ней изучают все часодейные искусства, включая мастерство «крылатого боя». У меня преподают лучшие в мире учителя и… — тут женщина слегка понизила голос, — для самых одаренных учеников и учениц я открываю даже те секреты, которые эфларские часовщики считают запрещенными… Темное и древнее часодейство. Еще с тех времен, когда Эфлара и Остала были одной землей, до их разделения… Василиса слушала раскрыв рот. «Ого, — пронеслось у нее в мозгу, — эта женщина — сумасшедшая… Что же мне теперь делать? Во всяком случае, лучше эту Елену не раздражать». — Да-да, я вспомнила, отец мне рассказывал о вас, — вежливо сообщила Василиса, раздумывая, как бы отделаться от странной тетки. Женщина рассеянно кивнула и вдруг погладила Василису по голове. — У тебя очень необычные волосы, — тихо и как-то вкрадчиво сказала она. — Цвета красного золота… позднего меда и осенних яблок. И смазливое личико. Ты ведь уже знаешь, что красивым женщинам не обязательно прибегать к часодейству, чтобы добиваться своего? — Елена Мортинова кокетливо улыбнулась. — Но если они умеют плести эферы, о, тогда их сила становится просто огромной… — Мужская сила все равно больше, — возразила Василиса, вспомнив про свои неудачные драки с Нортом. — Глупышка! — Елена рассмеялась. — Женская сила в хитрости и изворотливости. А еще — в красоте. — Елена низко наклонилась к Василисе и заглянула ей прямо в глаза. — Поэтому я отбираю для своего особого класса только самых симпатичных девочек, самых способных. Из моей школы выходят лучшие часовщицы мира. Василиса потрясенно молчала. — Ты сможешь быть лучшей, — продолжала женщина. — Так что подумай над моим предложением. И надеюсь, ты все-таки познакомишь меня с родителями… — Она улыбнулась. От взгляда голубых глаз у Василисы мурашки побежали по коже. Девочка чувствовала некую смутную опасность, исходившую от Елены, — что-то было не так, что-то не нравилось в этой сумасшедшей. Внезапно взгляд женщины изменился, лицо стало нахмуренным и немного озадаченным. — Послу-ушай, — протянула женщина и наморщила лоб, как будто пыталась что-то вспомнить. — Мне кажется, что я видела тебя раньше… У тебя глаза такие синие, и… Кто же ты все-таки? — Вообще-то мой отец — хозяин этого… — начала было Василиса и осеклась, потому что женщина вдруг тоненько и пронзительно вскрикнула, так что несколько человек поблизости недоуменно обернулись. -- Александр Сурков, наш отец, БЫВШИЙ хозяин этого поместья, госпожа Мортинова, -- неожиданно вмешался Александр, по видимому, сумев немного спасти положение, -- Просто мы недавно выручили мою сестру из безвременья, и она ещё не привыкла, что это не наш особняк. Ах да, где мои манеры? Моё имя -- Андрей Сурков, а её же зовут Алёна Суркова. Я прошу прощения за бестактность сестры. Можно мне её на минутку? -- добавил он, по видимому ожидая проверки. Елена, однако, сразу успокоилась. -- Ну что же, конечно. Прошу прощения, -- с этими словами Елена отошла. Брат схватил Василису за плечо и жёстко тряхнул: --Ты совсем ошалела? Не видишь, что это ОНА?! -- Кто она--то? -- недоумевающе спросила Василиса, ожидая ответа. -- Помнишь случай 4 года назад, когда я... -- Погоди, так это ОНА?! И почему она жива ещё? Ты же вроде поклялся... -- Если бы я её убил сейчас, то нам пришёл бы конец! Я не уверен, почему спираль отскочила от меня, но уверен, что тебе так не повезёт. Тем более, что если Елена нас узнает, то неизвестно, не попытается ли она избавиться от нас вновь. — Очень мило сделать мне такой сюрприз, Нортон, — холодно произнесла Елена, видимо на какую-то новость Нортона, — Я оценила твое чувство юмора. К слову… когда произойдет посвящение? — Завтра в полночь, — ответил Нортон-старший. Краем глаза Василиса заметила еще одного мальчишку, тоже с интересом прислушивающегося к происходящему. Он был ростом с Норта, но пошире в плечах да и постарше — лет шестнадцать-семнадцать на вид. Светло-пепельные волосы мальчишки были чуточку длинноваты и слегка вились, глаза на узком загорелом лице казались чернющими из-за широких темных зрачков. Он заметил, что Василиса смотрит на него, и ответил ей наглым, насмешливым взглядом. Тут же Александр взял её за запястье. Выглядел он по другому немного. Глаза стали зелёными, волосы потемнели, а лицо лишилось шрамов. А так-- коротковолосая Василиса, только пацан. Он выглядел совершенно другим. Немного даже... привлекательным? Нет, что за фигня, он же её брат?! Ладно, проехали. Тем более что Саша потянул её на выход: мол, дело есть. Норт, Дейла и этот Парень потянулись туда же. В коридоре Седоволосый схватил её за предплечье. — Невежливо уходить, не поздоровавшись, — белозубо улыбнулся тот парень. — Тем более, если ты — всего лишь фейра. Норт и Дейла, находившиеся чуть позади него, расцвели улыбками. — Она вообще ведет себя невежливо в последнее время, — процедил Норт и коснулся скулы, над которой горел синяк. — Хорошо, а ты можешь представиться первым, пацан? — Ответил ему "Андрей". — Меня зовут Марк, — представился он напыщенно — Я много слышал о тебе и твоём безумном братце… — Мальчик насмешливо хмыкнул. — Представляю, — процедила Василиса и, развернувшись, пошла к выходу. Она открыла рот, но тут же захлопнула его: вспомнила, что Эрик выходил из гостиной. Но никого их возраста она там не видела. Неужели Эрик пришел в гостиную без спроса? Может, чтобы поговорить с ней… Но почему он убежал, если хотел что-то сообщить? Хорошо бы немедленно найти Эрика, но как отвлечь этих троих? — А почему ты здесь? — продолжал наступать Норт. — Ты все-таки будешь на посвящении? Где твой братец в таком случае? — Я ничего не знаю, — раздраженно ответила Василиса, но вышло у нее как-то тоскливо. — И ничего не понимаю… — Если отец подарил ей платье и пригласил сегодня в гостиную, как и ненормального Александра, — ввязалась Дейла из-за спины брата, — значит, они будут на посвящении. — Их нет в списках, — сказал Марк. — Я смотрел. Мне поручили отнести список Елене, и я… хм, краем глаза проглядел его. — Какой список? — удивленно спросила Василиса. — Список первочасников для школ, — ответил Марк не без ехидства. — Тех, что претендуют на Часовой Круг, сейчас же все помешаны на этих состязаниях… Наверное, все дело в том, что ты, да и твой псих братец — фейры. Если это так, я вам не завидую. — Я не фейра, и вообще — я уже учусь в школе! — возразила Василиса. — Забудь о той школе, — посоветовал Марк, криво улыбаясь. Василиса ошарашенно посмотрела на него: мальчишка был третьим, кто советовал ей забыть о школе. Сашка лишь хмыкнул на такое. — Но мы пришли сюда не за этим, — внезапно сказал Марк, и улыбка мгновенно исчезла с его лица. — Норт попросил меня научить тебя вежливости… — Он схватил Василису за руку и так крепко сжал, что у нее хрустнули пальцы. — Норт станет великим часовщиком. И унаследует все состояние отца. Пусть он посмотрит, что нужно делать с теми, кто ведет себя плохо… Договорить ему не дали. Марк вдруг ни с того ни с сего оцепенел, после чего отпустил руку. "Андрей" же начал: — Шёл бы ты куда подальше, парень. Рыжик может прийти в любую секунду. И знаешь... Я не знаю, смог бы ты его победить, если бы парень был бы в ярости. Я сам знал его раньше. Может и временно бездарный, но с его физической силой и желанием тебя прикончить в битве тебе останется лишь молиться всем богам. Я близок к его уровню. Во всяком случае был. Не знаю, насколько он сейчас силён. Но ясно одно — он убьёт любого, кто тронет его сестру, то есть Василису. You understood, Серый из Brothers? Или из Elena's скорее всего. Ладно, а теперь идите, пока его здесь нет. — А какого черта мы вообще должны тебя слушать?! — вспылила Дейла, — не то что бы мы вообще должны его бояться! Он же слабак! — Последнее она сказала, наверное, чтобы подбодрить Марка. Тело же "Андрея" начало небольшие метаморфозы. — Ну что же... Раз вы не хотите по хорошему... — в этот момент личина полностью была изменена, и напротив старших стояло Пугало, но на двух ногах, со светящимся лицом, длинными руками и петлёй на шее— Придётся по плохому. С этими словами оно подскочило к Норту и заложил ему руки за спину. Дейла попыталась помочь брату, но Александр просто кинул парня в неё. Они оба потеряли сознание: Норт он попаданием головой по сестре, а Дейла от очень сильного удара. На Марка же Пугало напустило Газа, отчего тот свалился в конвульсиях. Тут же послышались шаги. Александр забросил всех гостей в комнату Василисы, схватил её саму и закрыл дверь за ними. И еле-еле успел снять личину. В тот момент мимо них прошёл Нортон-старший. Отец был в странной мантии. Он что-то бормотал себе под нос, направляясь в сторону библиотеки. Близнецы направились за ним. Хоть вход в библиотеку им был воспрещён, но всё можно, пока никто не видит. Как минимум, такова позиция чиновников, когда дело доходит до взяток. Позже к нему присоединились другие люди в таких же мантиях. Собрание остановилось подле стены, где висели те самые большие часы с башенками, что иногда пугали Василису внезапным звоном. Казалось, они просто выстроились в очередь. Внезапно Нортон-Старший вытянул руку по направлению к часам и негромко, но отчетливо произнес: — Переход. Эфлара, замок Черновод. — произнёс он полушёпотом. — Разрыв времени: двадцать две минуты сорок секунд. У Василисы перехватило дыхание. Александр начал покрываться мурашками. Внезапно настенные часы дернулись всем корпусом: закряхтел натужно механизм, мелко задрожали стрелки на циферблате. — Огонь! — негромко произнес Нортон-старший и тут же получил от одного из людей огарок в медном подсвечнике. Фитиль вспыхнул желтым язычком огня. Нортон-старший поднес пламя к часам и некоторое время держал у основания большой стрелки. И тут произошло нечто по-настоящему удивительное. Стрелка вздрогнула и понеслась по циферблату с неистовой скоростью. Одновременно с этим корпус часов начал вертеться вокруг своей оси; повинуясь быстрым проворотам, край циферблатного диска проходил сквозь стену, легко врезаясь в нее, словно раскаленный нож в масло. Василиса хорошенько протерла глаза и даже поморгала для верности. Однако стало еще хуже: стена исчезла. Брат сильно напрягся. Она пропала. Абсолютно. Вместо нее появилось нечто серое, густое и клубящееся, словно в комнату ворвался туман с предрассветного озера. Нортона-старшего факт исчезновения стены не смутил; он, не раздумывая, решительно шагнул в туманную массу и пропал. Василиса ахнула не сдержавшись. Александр заткнул ей рот рукой. Но, к счастью, никто не обратил на ее возглас внимания. Люди в темно-фиолетовых одеждах были заняты тем, что по очереди исчезали в сером тумане. Лишь последний из них обернулся и оглядел комнату, но, не найдя ничего подозрительного, скрылся за остальными. Воцарилась тишина — пугающая и безмолвная. Осторожно выглянув из дверного проёма, Василиса спрыгнула на пол и нерешительно приблизилась к странной стене. Саша последовал её примеру. Как оказалось вблизи, туман непрерывно клубился и извивался, словно состоял из сотни плотных тучек, вздумавших побегать друг за другом. Поколебавшись мгновение, Василиса быстро погрузила руку в туман и тут же отдернула. Ничего страшного не произошло. Тогда Василиса решилась погрузить две руки. Ничего. Только там, в тумане, было немного холоднее, чем здесь, в библиотеке. И что же дальше? Василиса не была уверена, что стоит продолжать эксперимент. Зато Александр решил попробовать продолжить. Он погрузил руки в туман и вынул их. Василиса ужаснулась: его руки были покрыты мешковатой тканью, которая на глазах становилась обычной кожей. Он лишь сказал: — Странно, но терпимо. Туман превращает меня в одну из моих форм. Может быть это нам на руку сыграет. И он тут же схватил Василису за волосы и снял заколку. — Пока оставим её здесь. Нам не нужны жучки, если мы хотим понять, что происходит. Тут наверняка он есть. И тут из коридора послышался резкий голос Норта-младшего: — Рыжая в библиотеке! Больше им с её дружком негде быть… Ну, сейчас они за все получат! — Надо же, быстро очухался. А теперь прыгай в портал! Дверь уже открывалась, и решение пришло мгновенно — Василиса быстро шагнула в серую мглу. …И они озаласись в странном узком коридоре. Под ногами были дощечки: они опасно шатались и жутко скрипели, словно Василиса находилась на подвесном мосту, качающемся от сильного ветра. Перед ней стояло Пугало. Снова. Девочка тут же прошипела: — Саш? А почему ты снова стал пугалом? — Думаешь я знаю? Но мне кажется, что это место так на меня влияет. По бокам тянулись длинные ряды больших, в рост человека, песочных часов. В этих странных часах медленно и неторопливо сыпался желтый песок. Неожиданно вся эта конструкция разом пришла в движение: дощечки под ногами заскрипели и зашатались еще сильнее, а часы понеслись куда-то назад, набирая скорость. Василиса широко расставила руки и ноги, чтобы не потерять равновесие, но все равно упала и так, распластавшись, понеслась куда-то вперед. Саша успел зацепиться лишь руками. К счастью, вскоре дощечки замедлили ход и, со скрипом затормозив, словно были частью огромного механизма, остановились. Длилось удивительное приключение не больше минуты, но у Василисы возникло странное чувство, будто она проделала долгий и опасный путь. Поднявшись на ноги, Василиса обнаружила, что мост с песочными часами исчез. Вместо него девочку окружали твердые каменные стены, а на одной из них тоже висели часы — точная копия тех, из библиотеки. Сама комната, где очутилась Василиса, оказалась и вовсе необычной: стены, пол и потолок были сделаны из темно-синего, с белыми прожилками камня. По углам, на высоких подставках в виде звериных лап, стояли золотые, в рифленых узорах чаши. В чашах бойко трещало пламя, выстреливавшее пригоршни мелких искр. Из мебели здесь была лишь длинная деревянная скамья, уставленная подсвечниками с толстыми новыми свечами и старыми, почти огарками. Внимательно осмотрев все стены, Василиса обнаружила дверь, искусно замаскированную под цвет и рисунок сине-белого камня, — сразу такую не заметишь. Василиса, подозревала брата рукой, подошла и разглядела небольшое белое кольцо в том месте, где у двери положено быть ручке. Стоило подумать, идти ли дальше? Но отступать было уже поздновато, и Василиса потянула кольцо на себя. В глаза ударил слепящий свет. От неожиданности девочка зажмурилась, и ей понадобилось некоторое время, чтобы попривыкнуть и вновь открыть глаза. Это место выглядело еще более удивительным — коридор, где стены, потолок и пол сплошь укрывали зеркала. Странный голубоватый свет, шедший неизвестно откуда, множился в бессчетном количестве отражений, потому создавалось впечатление, будто здесь находится добрая сотня включенных электрических ламп. Василисе понадобилось все ее мужество, чтобы сделать шажок в это чудное место. Но ничего страшного не произошло — пол мягко спружинил под ногами, а глаза привыкли к необычному свечению. Раздался мягкий щелчок. Это дверь, через которую вошли близнецы, закрылась, сливаясь с другими такими же зеркалами. Вот это да! Так можно потеряться и не найти больше этой комнаты… Василиса толкнула зеркало, находившееся рядом. Оно отворилось, открывая узкий, мрачный тоннель, ведущий в абсолютную темноту. Василиса быстро закрыла эту зеркальную дверцу. Что же дальше? Надо двигаться вперед и искать выход. Чтобы не потеряться, брат положил Ампулу с веселящим газом возле зеркальной двери, из которой они вышли. Из-за следующего зеркала раздалось злобное шипение. Василиса быстро захлопнула дверь и решила больше не экспериментировать. Она просто пошла вперед по этому удивительному коридору. Должен ведь найтись хоть какой-то выход?! Сверху, снизу, слева и справа были одни зеркала, а сам коридор всю дорогу как-то странно заворачивал вправо. Василиса не знала, сколько она так прошагала, пока вдруг не заметила, как ярко блеснуло на полу, выбиваясь из общей ослепительной гаммы, что-то стеклянное.Это же та ампула! Значит… они шли по кругу? Василиса запаниковала. Она в отчаянии прислонилась лбом к какому-то зеркалу и, даже не сообразив толком, что происходит, рухнула в темноту. Заныли ушибленные коленки. Зачем, зачем они сюда полезли?! И все из-за Норта и этого ужасного Марка! Только вспомнить, как он сдавил ей пальцы… Хорошо, что Александру пришло в голову испугать их превращением в другую форму. — Если я выберусь отсюда, я вам всем покажу — гневно прошипело Пугало. Она осмотрелась, пытаясь хоть что-то разглядеть. Как ни странно, мысль о мести придала ей сил: Василиса встала, отряхнулась и, вытянув руки, пошла наобум. Эх, зря она не захватила один из подсвечников. Может, все-таки стоит вернуться в зеркальный коридор? Она подождет там отца и тогда будь что будет. Однако Василиса была уверена, что Нортону-старшему совсем не понравится, что его дочь без разрешения прошла сквозь загадочный туман, а теперь ошивается рядом с живым пугалом. Объяснять же ему выйдет ещё дольше.Нет, они найдут способ вернуться, а пока… пока что она просто пойдет вперед. Вдали замерцал огонек. Василиса ускорила шаг, ориентируясь на далекий свет. Темнота давила на нее, особенно после яркого зеркального коридора. Поэтому она немного опечалилась, когда увидела, что вблизи мигающий огонек оказался простым настенным фонарем. Зато слева от него слабо колыхалась, будто от дуновения воздуха, тяжелая черная занавеска. Может, это выход на улицу? Осторожно проскользнув за плотную ткань, близнецы очутилась в маленькой ложе. Во всяком случае, отсюда открывался вид на небольшой круглый зал с куполообразным потолком, как в театре или цирке, ярко освещенный чашами с живым огнем. Эти чаши болтались на цепях, подвешенные за огромные железные крюки. В центре залы находился помост, на котором стояло каменное кресло-трон гигантских размеров. Подле, выстроившись полукругом, располагались небольшие скамеечки со спинками. На них сидели люди в таких же темно-фиолетовых плащах, как у отца и тех, что проходили с ним сквозь стену. У некоторых лица были открыты, но Василиса видела лишь затылки и не могла кого-либо узнать, даже если б захотела. Казалось, сумрачно-фиолетовые фигуры застыли в напряженном ожидании: все они смотрели на гигантское кресло-трон посреди зала. — Астрагор! Я призываю тебя, древний Дух! — прозвучал громкий голос, гулким эхом прокатившись по залу. — Прошу твоего совета, Астрагор… Василиса вздрогнула и пригнулась. Ей понадобилось несколько секунд, чтоб принять как данность, — этот громовой голос принадлежал ее отцу. Пугало потушило лицо и обнажило серпы. Нортон-старший, одетый в тот же темно-фиолетовый плащ, что и у остальных, держал в руке толстое черное копье с алым наконечником. Неожиданно он поднял копье, ловко перевернул его и резко ударил острием о пол. Гигантское кресло тут же озарилось яркой огненной вспышкой, и Василиса увидела, что оно вырезано из куска прозрачного, в алых прожилках камня, спинка и подлокотники вспыхнули множеством искр, даже в глазах зарябило. Сразу же, неизвестно откуда и каким образом, повалило нечто густое и желеобразное, обволакивая гигантский трон, словно огромный осьминог длинными вязкими щупальцами, и нестерпимый алый свет камня оделся в матово-серое. Темные фигуры выжидали. А Василиса боялась даже дышать. — Приветствую тебя, разгадавший мое числовое имя, — прошелестел вдруг низкий голос, и голос этот шел из самой глубины овитого «щупальцами» трона. — Что желаешь ты знать? — Все об Алом Цветке, великий Дух, — ответил Нортон-старший. — И о нашей с тобой договоренности. — Я не отрекался от своих обещаний, — бесстрастно произнес Дух. — Надеюсь, и ты помнишь о своих. — Да, помню. На алом камне вспыхнули сотни искорок и тут же погасли, словно дрожь пробежала по телу «осьминога». — Время Алого Цветка близится. — Значит, волшебный цветок действительно расцветает раз в тысячу лет… — Нортон-старший сделал шаг к трону. — И выполняет одно желание? — Не просто желание, — ответил Дух, — а волю, высказанную семерыми ключниками. — Но что это за воля? — продолжил Нортон-старший. — Можно ли использовать ее для того, чтобы сотворить новый мир? Мир для избранных? Третью планету, еще один разрыв… Свой мир — лучший из трех. Новый мир вместо двух старых… Люди в темных плащах опять зашептались, но на этот раз более радостно, возбужденно. Ответ прозвучал не сразу. — Знаешь ли ты, что такое Алый Цветок, о, разгадавший мое числовое имя? — равнодушно спросил Дух. — Он — сердце планеты, живой пульсирующий мост, соединяющий два мира: Эфлару и Осталу. Ты хочешь погубить их таким желанием? Алый Цветок не сумеет сотворить новую Землю, но изменить ваш мир сможет. — Срок Эфлары истекает, — продолжил отец Василисы, — и, если люди не вмешаются, вскоре она исчезнет. Та Земля, что зовется Осталой, должна поглотить ее: Временной Разрыв стремительно сокращается. Повисло молчание. — Это верно, — наконец ответил Дух. — Но Алый Цветок убережет от беды. Не проси меня сказать, как он это сделает. Тебе ли не знать, сердце планеты вне времени и его законов, и я не властен над ним. Добудь сердце Алого Цветка, Нортон, и мы изменим мир… Вместе. Но помни, — добавил Дух, — о нашем договоре. Ты должен приступить к первой его части, чтобы задуманное свершилось. Нортон-старший низко поклонился. — Почему же к сердцу планеты должны идти только юные? — вновь спросил он. — Не лучше ли доверить дело опытным часовщикам? И ответ последовал: — Алый Цветок сам юн и чист, потому что рождается заново раз в тысячу земных вращений. И доверится лишь юным душам. Отдайте Ключи от Расколотого Замка восьмерым достойным и четырём их помощникам — ровно двенадцать должны встать на Часовой Круг. — Тринадцатого июня, — произнес Нортон-старший, — запустят Часовой Круг… Но в нашем распоряжении лишь три Ключа! — Семь… Семь Ключей в игре. — Дух помолчал и вдруг торжественно продекламировал: — Серебряный, Бронзовый и Золотой будут соперничать между собой. Железный откроет цветения тайну, Расколотый Замок укажет Хрустальный. Рубиновый и Чёрный все секреты расскажут, а Обсидиан — в другие миры путь укажет… — Кто владеет остальными Ключами? — спросил Нортон-старший. — Белая Королева обещает, что к назначенному времени еще три ключника встанут в Круг. — А Черный? — жадно спросил Нортон-старший. — Черный Ключ тоже в игре? Да и об Обсидиановом нам ничего не известно — Как добра не бывает без зла, так и белого не может быть без черного, — несколько туманно ответил Дух. И добавил: — Все Ключи будут в игре, Часовой Круг завертится вовремя. Черная Королева не бездействует и тоже готовит своих ключников. Фиолетовые фигуры, сидевшие до этого неподвижно, неожиданно зашевелились, кое-кто даже вскочил с места; по залу прошел изумленный, тревожный, даже рассерженный шепот. — Но не беспокойся об этом, — продолжил голос из глубины трона. — Черный Ключ манит, потому как свойства его не совсем известны, но это не значит, что он более могуч, чем остальные Ключи от древнего замка, расколотого безумным волшебством. Нортон-старший низко поклонился. — Благодарствую за истину, Астрагор, — тихо сказал он. Нортон-старший низко поклонился. — Благодарствую за истину, Астрагор, — тихо сказал он. Его голос гулким эхом пролетел по залу завертелся вихрем в куполообразном потолке, многократно усилился. Фиолетовые фигуры вновь обратились в молчаливые статуи. А Дух неожиданно повторил: — Найдите восемь Ключей от сокровищницы. Серебряный, Бронзовый и Золотой будут соперничать между собой. Железный откроет цветения тайну, Расколотый Замок укажет Хрустальный. Рубиновый и Чёрный все секреты расскажут, а Обсидиан — в другие миры путь укажет… Фиолетовые фигуры вновь заволновались, раздались восклицания, громкие реплики, и Нортону-старшему пришлось поднять руку, чтобы восстановить спокойствие. — Кое-что еще, Астрагор… — Нортон-старший помедлил. — Рубиновый Ключ. — Один из твоих детей будет владеть им. Я видел это сам. Зал неожиданно взорвался такими громкими аплодисментами, что Василиса невольно закрыла руками уши. Фиолетовое людское море пришло в движение, все хлопали в ладоши, выражая восторг Нортону-старшему, а тот лишь слегка наклонил голову. — Могу ли я спросить тебя еще об одном, великий Астрагор… — начал тихо Нортон Огнев, когда все немного успокоились, но Дух внезапно перебил его: — Да, есть еще один человек, кто знает мое числовое имя, и мы беседуем с нею время от времени… И ей я сообщил то же, что и тебе. — И кто же это, великий Дух? — Белая Королева, — ответил голос. — Так она просила себя называть и впредь. А сейчас прошу простить — Эфлара по-прежнему для меня недоступна, мне тяжело находиться здесь даже в таком виде… Но скоро все изменится, не так ли, Нортон? Прощай. Дым начал таять, серые щупальца ослабли, алый свет потускнел. Казалось, будто этот огромный и пыльный кусок камня не светился так ярко и ослепительно всего лишь несколько мгновений назад. Нортон Огнев медленно повернулся к остальным; люди в фиолетово-сумеречных плащах застыли в уважительном ожидании. — Елена, я прошу вас присутствовать с нашим Золотым ключником на посвящении Норта и… остальных моих детей. — Спасибо, Нортон, — прошептала женщина, вставая на одно колено и целуя край его фиолетовой мантии. Она немного повернулась, и близнецы смогла увидеть профиль женщины. Сомнения рассеялись: это была та самая сумасшедшая Елена. Лицо Александра вспыхнули уже алым пламенем. — Все мы знаем, что слова Астрагора нельзя подвергать сомнению, — обратился отец близнецов к собравшимся в зале. — Мы убеждались, и не раз, — Астрагор всегда говорит правду. Поэтому Эфларе действительно грозит гибель. Люди в плащах покорно склонили головы. Нортон-старший ступил на возвышение. Гигантское кресло казалось простой каменной грудой. Огнев подошел и уселся в него, облокотившись на поручни. Черное копье с алым острием он продолжал сжимать в правой руке. И теперь, восседающий на троне, отец казался Василисе неким сказочным королем. Для Александра он был всё тем же ублюдком, что запер их в сарае, но уже куда более интересным информатором. — Старая Эфлара действительно погибнет… Но наш мир изменится, и изменится к лучшему. Зал снова взорвался аплодисментами, но отец близнецов поднял руку, и они тут же стихли. — Перейдем к делам не менее важным… — резко произнес он. — Какие новости из Астрограда? — В РадоСвете много верных людей, Нортон, — подала голос Елена. — Они готовы встать за тобой, лишь только ты появишься в Лазоре. А вот мастера… — Что мастера? — холодно переспросил Нортон-старший. — Опять Лазарев? — Да, Константин Лазарев, часовых дел мастер.Он ведь не первый раз восстанавливает ремесленников против тебя, и многие прислушиваются к нему. Он говорит, что ты приведешь мир к концу… — Для ремесленника любое повышение налогов — конец света, — презрительно отозвался Нортон-старший. — Что знают они о Поглощении? Неучи… Я сам займусь Лазаревым. Но для этого я должен опять оказаться в РадоСвете. — Наш человек сообщил, что все в порядке, — произнесла Елена. — Все прошло, как задумано. Астариус обязан будет провести повторное голосование. Бывший член РадоСвета имеет право попытаться вновь войти в состав правления. — Хорошо, — довольно кивнул Нортон-старший. — День-два, и я буду заседать в Лазоре. Но кое-кого там уже не будет. Последние слова прозвучали зловеще. — Позвольте, господин… От толпы отделился человек. Он приблизился к Огневу и так же, как предыдущие ораторы, скинул с головы капюшон. Человек склонился в низком поклоне, и в свете пламенных чаш блеснула его лысина. — Приветствую, Мандигор, — обратился к нему Нортон-старший. — Я рад, что ты смог обмануть совет и посетить наше маленькое собрание… Что тревожит тебя? — Мы наслышаны, господин, — начал Мандигор после еще одного низкого поклона, — что у вас нашлись близнецы… э-э, потерянные двенадцать лет назад. — Да, это так, — сухо произнес Нортон-старший. Василиса, немного приунывшая от непонятных и потому казавшихся ей особо жуткими разговоров, вновь обратилась в слух. — И они должна пройти посвящение на часовую степень, — вкрадчиво продолжил лысый Мандигор. — И это правда. — Не значит ли это, господин, что если ваша дочь… э-э, та самая дочь, да и тот самый сын, смогут плести эферы, не будет ли это значить, что они, по сути своей, являются… — Это будет значить совсем другое, Мандигор, — ровным голосом произнес Нортон-старший. — Великий господин, — вскинул руки Мандигор, — ты мудр и справедлив… Но если у них окажется высокая степень, дающая право на наследство… — Моим наследником будет Норт, мой старший сын. — Нортон-старший вдруг резко встал и шагнул к Мандигору — тот даже попятился от неожиданности. — Я пойду на любые меры, лишь бы не допустить того, о чем ты хотел спросить, Мандигор. Лысый человек молчал, встревоженный мощным натиском. Василиса продолжала недоумевать. Ей вдруг на миг показалось, что она находится в театре и видит странное, нереальное, даже немного дурацкое представление. — Ты думаешь, что они смогут часовать? — тихо спросила Елена. Так тихо, что Василиса вообще еле расслышала ее. — Но как же так? — продолжила Елена громче. — Они ведь всю жизнь прожили на Остале — в мире без магии, где сам воздух вреден для часовщика! — Чепуха, — устало возразил Нортон-старший. — На Остале действуют законы эферов наравне с физическими. Правда, люди пользуются часами только для измерения времени, поэтому не ведают о часодействе. Остальцы доверяют лишь техническому прогрессу. А это означает, что они не скоро еще полетят к звездам или найдут дорогу в другие миры. Эфларцы же выбрали лучшее — предпочли часодейство. Нам осталось всего лишь сохранить наш мир… и сделать его лучше. — Но если твои дочь и сын… — начала Елена, и Василиса подметила в ее голосе угрожающие нотки. — Если они получит часовую степень, и ты дашь им имя… — Я помню о давнем обещании, госпожа Мортинова. — В голосе Нортона-старшего громыхнуло знакомое железо. — И я вновь повторяю: они не получат от меня часодейного имени. — Но как же тогда Ключ, ведь он нам нужен! — Завтра, — нетерпеливо произнес Нортон-старший. — Завтра все прояснится, Елена. Женщина молча поклонилась и отступила от каменного трона. — Астариус уже знает о них, — подал голос Мандигор, особенно выделяя слово «этой». — Как видно, и у него есть верные люди… среди нас. Мандигор оглянулся, обводя присутствующих подозрительным взглядом. — Это был Кэртис, — внезапно произнесла Елена. Она полуобернулась, и Василиса увидела, как на ее губах заиграла холодная улыбка. Люди в фиолетовых мантиях тут же зашумели, переговариваясь, по залу прокатилось ошеломленное разноголосое эхо, послышались гневные возгласы: — В камень предателя! — Смерть ему! — Его статуя уже украшает подземелье Черновода! — хрипло выкрикнула Елена и презрительно ухмыльнулась. Александр вернулся в свою привычную форму, но глаза вновь стали полнолунными. Подождав, пока волна смятения уляжется, Нортон-старший заговорил вновь: — Не будем уделять этому вопросу столько внимания: предателя уже нет среди нас. Астариус? Он слишком стар, чтобы нам мешать. Я думаю, — тут Нортон-старший усмехнулся, — он скоро отойдет от великих дел. Но вернемся к нашим заботам… Елена, все готово? Елена кивнула и подняла руки, сложив их лодочкой. Внезапно вокруг нее замерцала легкая, полупрозрачная дымка, и она… исчезла! Просто растворилась в воздухе. Василиса громко ахнула и в ужасе Александр закрыл им обоим рот ладонью. Кажется, она сходит с ума… Но остальные на исчезновение Елены отреагировали более спокойно. В зале царила безмятежная тишина, лишь тихо потрескивало пламя в чашах: люди чего-то выжидали. Вновь показалась серебристая дымка, являя остальным стройную, высокую фигуру Елены. В руке она держала какие-то странные блестящие приборы или механизмы, издалека нельзя было разглядеть, что именно. Елена поклонилась Нортону-старшему: — Можно начинать. И вдруг Нортон Огнев резко встал и, не говоря ни слова, поднял вверх правую руку. Какую-то секунду он постоял в такой позе, а затем медленно, словно раскручивал невидимое лассо, начал водить ею в воздухе. Послышался неприятный, режущий слух свист. Он нарастал и нарастал, становясь все невыносимее. Василиса зажала руками уши — казалось, еще немного, и у нее лопнут барабанные перепонки. И вдруг свист прекратился — отец опустил руку. Василиса тряхнула головой, пытаясь унять звон в ушах. — В подземелье есть посторонний… — устало произнес Нортон-старший. — Все часовые защитные нити грубо нарушены. Где-то рядом прячется… Найдите его!!! — вдруг рявкнул он. — Беги, я их задержу! — шепнул ей Александр, снова становясь Пугалом. Для Василисы это послужило сигналом: она рванула к двери и пулей вылетела в коридор. На обратный путь ей понадобилось намного меньше времени — откуда только силы взялись! — и вскоре она оказалась в зеркальном коридоре. В тоже время Нортон рванул к выходу из комнаты и столкнулся лицом к лицу с Пугалом. Оно притворилось, что что-то искало. — Прошу прощения, господин, я ищу одну вещицу... Вы не видели здесь газовую Ампулу? — потусторонним голосом выдавил Александр, игравший свою роль. — Ты как сюда залезло? — угрожающе блеснул стрелой Нортон, — Что тебе нужно? — Я уже сказал, что мне нужна Ампула. Но как я понимаю, здесь её нет. Ну что же, я пойду. И да, не волнуйтесь о вашем собрании — Секреты я хранить умею, да и обычно скрываюсь от людей. Так что вам не о чём беспокоитсься, господин. — Не думай, что можешь уйти так просто. — выставив стрелу вперёд, выкрикнула Елена — ты нарушило границы и поэтому... — Мортинова... Я наслышан о тебе... Мне поступил Ордер на твою голову... но мне тебя жалко... так что я пойду дальше искать свою ампулу, но учти — тот, кого тебе не следовало убивать вернулся, и он в бешенстве. — Хех, ладно, раз ты всего лишь полуразумное эферное существо, то так и быть, можешь идти. Всё равно ты не знаешь, что несёшь, — произнесла Елена, посчитав слова существа за бред. — А теперь извините меня, я ухожу искать свой газ, — с этими словами Пугало ушло, притворяясь, что ищет Ампула нашлась быстро — блестела стеклом на полу на полу. Внезапно Василиса ощутила, что зеркала как-то странно вибрируют, стены и потолок дрожали и звенели от глухих звуков, идущих отовсюду. Создавалось впечатление, что сюда бегут очень много людей. Не теряя больше времени, Василиса влетела в комнату с огненными чашами. Тихо и равнодушно потрескивало пламя, разбрасывая искры. Висели часы на стене — копия тех, что были в семейной библиотеке. А голая каменная стена по-прежнему не содержала никаких указаний, как проникнуть через нее назад, в библиотеку. Василиса в отчаянии стукнула по ней кулаком, но от этого лишь заболела рука. Тут же её настиг брат, держа в руках Ампулу.Что же делать?! Сюда не доносились вибрирующие глухие звуки, но Василиса чувствовала — погоня близко. Она в отчаянии прислонилась к стене и прошептала: — Обратно… Хочу обратно! НАЗАД! Стена заколебалась, становясь мягкой и зыбкой, запузырилась, словно мыльная пена, и в ней образовалась небольшая крутящаяся воронка. Василиса протянула руку, и их тут же втянуло в середину, перед глазами рассыпался разноцветный калейдоскоп искр, стало очень жарко и душно… Толчок — и Василиса больно приземлилась на спину, не успев подставить локти. На неё приземлилась тушка брата. Он тут же с неё слез, извинившись Открыв глаза, она увидела, что над ней нависает книжный шкаф, а на стене как ни в чем не бывало тикают «знакомцы» — большие часы. Они опять дома, в библиотеке! Василиса резко вскочила: за ней может быть погоня, надо поскорей добраться до своей комнаты. В один прыжок достигнув двери, она осторожно выглянула в коридор. Никого. И очень тихо. Кажется, гости давно разошлись… В комнате Василиса сразу же юркнула под одеяло, как и была, в платье. Только она успела это проделать, как в коридоре вновь раздались шаги. Дверь резко распахнулась, жалобно скрипнув петлями. На пороге, освещенный бледным лунным светом, стоял отец. Василиса задышала ровно и медленно, делая вид, что спит. Но это ей плохо удавалось: сердце неистово колотилось, и, казалось, его удары разбудят весь дом. Сейчас отец узнает, что они были в тайном ходе… Наверняка ее накажут! Накажут, накажут… Но отец так и не вошел. Он еще немного помедлил, словно в раздумье, и тихо вышел, легко затворив дверь. Василиса осталась одна со своими мыслями. Почему отец пришел именно в ее комнату? Неужели он догадался про тайный ход? Она подумала, что ни за что не сможет заснуть после таких страшных приключений… И провалилась в сон.