Надежда на её любовь.

— Да, а тебе? — по случайности спросила Флореа, слегка улыбнувшись своему вопросу. Девушка положила свою голову ему на грудь, облокачиваясь на его тело. Конечно, она боялась давить на него. Но вроде бы мужчина никак это не обозначил. Констанца видела, что разрез её юбки сполз, обнажив бедро. Поэтому девчонка схватилась на край тонкой ткани, натягивая её на место, придерживая юбку рукой. Хоть куда-то надо было деть ей свои руки. Себастиан осторожно перехватил руку Констанцы, которой она хотела запахнуть юбочку, и прошептал: — Пожалуйста, не надо… Оставь. Это так красиво… — он прижал ладонь Конти к своей груди одной рукой, а второй снова погладил её округлые коленки — кончиками пальцев, чувствуя, как по её гладкой коже побежали мурашки. Это казалось ему самой естественной вещью на свете — держать Конти на коленях и гладить её ножки, дыша ей в волосы. Себастиан мельком глянул на огромный экран и, даже не вникая в происходящее, пожал плечами. Ему было безразлично, что это за фильм, про что. И он был уверен, что и Конти не имеет ни малейшего представления об этом. Это ему говорило её частое дыхание, горячая кожа, то, что она не противится ему. Она положила голову ему на грудь, и его сердце чуть не выломало рёбра, заходясь от удовольствия. С Ритой он никогда не чувствовал ничего похожего. Рита умела быть нежной и хрупкой, если очень требовалось. А Констанца была такой по своей природе. Стэн переплёл её пальчики со своими и поднёс их к губам, целуя каждый из них. Конти не вырывала руку, значит, ей нравилось. А ему тем более. И, хоть его член изнывал от бесплодного возбуждения и сопутствующей ему боли — он не променял бы это ни на что на свете. — Я думал о твоих губах, посылая тебе те конфеты, — проговорил мужчина. — Вкусные были? — Очень, — ответила девчонка, полностью расслабив своё тело. Ей было очень хорошо. Она немного двинулась, чтобы занять более удобнее положение поверх мужчины. Флореа половину вечера смотрела на его сильные бёдра, а теперь сидит на них. А точно ли он не читает её мысли? — М-мм… Мне кажется, твой ротик слаще, — прошептал Себастиан, приподнимая голову Констанцы за подбородок, и повернул её лицо к себе. Он посмотрел девчонке в глаза, а потом опустил взгляд ниже, задержавшись на её губах. На пикантной родинке. В темноте её было плохо видно, но Себастиан точно знал, где она. Он потёрся кончиком носа об её носик, запуская пальцы в женские волосы — густые, мягкие, словно шёлк — и невесомым поцелуем коснулся девичьих губ. Констанца позволила мужчине поцеловать себя. Но она боялась углубить этот поцелуй, который мог перерасти в нечто большее. Ей пришлось немного двинуться на его бёдрах из-за лёгкого поцелуя. И девушка на мгновение замерла, переводя взгляд на экран. Она не могла ошибиться в ощущениях, и ничего другого быть не может, кроме как возбуждения. Теперь Констанца заостряла внимания не на томном дыхании мужчины, а на том, что она почувствовала, сидя на его бёдрах. Ей стало стыдно за то, что она почувствовала. Возможно, так сыграло то, что у неё давно ничего не было с мужчинами. Но ведь за стыдом была та женская сторона, которой приятно то, что она почувствовала. Себастиан зашипел, закрыв глаза и запрокинув голову назад. Чёртова эрекция. Констанца только слегка пошевелилась, и он уже потёк, как подросток за стыдливым, но жадным просмотром какого-нибудь порно. Его плоть дрогнула, выделяя смазку, и ему до смерти захотелось вжаться в женские бёдра ближе и будь что будет. Но Себастиан не мог так поступить с Конти, которая уже второй раз доверилась ему. Она сидит как бабочка на его ладони. «Господи, это просто невыносимо!», — подумал мужчина. Как Себастиан ни старался успокоить зов плоти, ничего не получалось. Тело Констанцы, её запах, мурашки на её коже — всё это сводило его с ума. Он снова повернул к себе её лицо — в отсветах с экрана оно казалось неземным, и, склонившись к ней, прошептал: — Конти, поцелуй меня… Вместе с лицом Констанца немного повернула своё туловище, снова двинувшись на мужских бёдрах. Она боялась целовать мужчину лишь потому, что это может перерасти в нечто большее и жгучее. Но Флореа всё-таки прикоснулась к губам Себастиана вопреки всем своим мыслям. Его губы тёплые и немного влажные. Девушка приоткрыла свои губы, проводя языком по губе мужчины, проникая своим языком в его рот, сплетая языки вместе. Она не могла знать точно — такой поцелуй имел ввиду Себастиан, когда просил об этом. Но Констанца уже действовала, положив одну ладонь на его плечо, делая на этом небольшой упор. Шатенка не хотела долго целовать мужчину лишь потому, что на них мог кто-нибудь посмотреть и осечь. Наклонив голову немного вбок, Констанца принялась целовать Себастиана немного глубже, подстраиваясь под его движения ртом своим. Флореа качала головой в поцелуе, отчего он стал наполняться большей страстью. Но снова почувствовав от смены положения на мужчине его возбуждение, девчонка разорвала поцелуй, спрятав лицо в изгиб шеи Себастиана, опаляя его кожу томным и горячим дыханием. Себастиан закусил губы, чувствуя на них жар и вкус Конти, и судорожно сглотнул, когда девчонка уткнулась лицом ему в шею. Её дыхание было частым и горячим, оно обжигало Себастиана, словно ветер где-нибудь на пляже Барбадоса. По его коже побежали мурашки, и он вздрогнул. И это от одних только поцелуев, Боже. Сидящий впереди них мужчина громко чихнул и не менее громко извинился перед всеми, и его чих вернул Себастиана в реальность. Как бы сильно он не жаждал продолжения — они здесь были не одни, и он не мог обидеть Конти подобным образом, подставляя её под чужие взгляды и мысли. Он поднял руку, гладя девушку по волосам и, усмехнувшись, прошептал: — Ты знаешь, Конти, кажется, я ничего так не ждал, как окончания этого фильма. Или, если ты хочешь, можем уйти сейчас. Я хочу побыть с тобой. — Я не против, — ответила Флореа, посмотрев на мужчину, а затем решила встать с него. Констанца спустила одну ногу, ставя её на пол, а затем повернулась своей спиной к мужчине, осторожно вставая с его бёдер. Она чувствовала его твёрдость своими ягодицами. И ей это очень понравилось. Если бы девушка была бы более развязная в этом плане, то с самого начала бы Флореа присела ему на колени. Взяв свою сумочку и убрав телефон, который лежал на диване, Констанца встала с диванчика, поправляя свою задранную юбку. Слезая с колен Себастиана, Конти скользнула упругой попкой по его члену — вряд ли намеренно, для этого она была слишком неискушенной и чистой — и он едва сдержался, чтобы не схватить её за бёдра и не вжаться в неё. Его бёдра непроизвольно дернулись вперёд, но она уже встала с его колен и стояла вполоборота к нему, убирая в сумочку телефон и поправляя юбочку. Себастиан поднялся за ней следом, всё ещё чувствуя тепло её лёгкого тела на своем, её запах. Мало кто из его знакомых девушек не пах духами — чаще всего, очень сладкими, такими, что нечем было дышать — а Констанца пахла молодостью, нежностью и удовольствием. Её запах ассоциировался у Себастиана с чём-то очень приятным, похожим на прекрасный сон, от которого не хочется просыпаться. Себастиан взял Конти за руку, переплетая свои пальцы с её, и потянул девчонку к выходу. — Пойдём. Может быть, поедим где-нибудь, не против? — спросил он, посмотрев на неё. — Можно найти что-нибудь по пути, — проговорила Флореа, идя следом за мужчиной. Выйдя на улицу, она немного поёжилась из-за прохладного и резкого ветра. Они просидели в зале не так уж долго, но на улице уже успело заметно потемнеть. Погода очень резко изменилась. Они шли по большому и оживленному тротуару. На улице было тепло, а прохладный ветерок освежал. Констанца вспоминала, как сидела на его бёдрах, как маленькая девочка. Она не смогла упустить возможность ещё раз взглянуть на его напряжённые при ходьбе бёдра, обтянутые джинсовой тканью. Девушка не успела понять, что на неё капает. Но через мгновение на улице без предупреждения полил сильный дождь. Её тонкая ткань футболки сразу же стала мокрой, прилипая к телу. Флореа по инерции взяла сумочку, прикрывая ей голову. Но дождь был косым, поэтому её это не спасало. Посмотрев на Себастиана, Флореа не смогла сдержать улыбки. Его волосы были мокрыми, а с них стекали капельки, которые падали на широкие плечи мужчины. Косые струи внезапного ливня хлестнули Себастиана сразу со всех сторон — по щеке, по спине, отвесно сверху — так, что он на секунду даже растерялся, замерев на месте и хлопая мокрыми ресницами. Праздно шатающиеся прохожие мгновенно разбежались кто куда, находя укрытие в арках, под козырьками магазинчиков, под зонтиками на летних террасах кафе. И только они с Конти стояли на месте, глядя друг на друга во все глаза. Констанца. Её огромные глаза были цвета неба — пасмурно-голубые, прозрачные, и мокрые слипшиеся ресницы делали их совсем русалочьими. Мокрые волосы стали почти чёрными и отяжелели, падая на хрупкие плечи, обтянутые мокрой белой футболкой, ставшей почти прозрачной от потоков воды. Глаза Себастиана заметались по телу девушки, жадно вбирая в себя всё, что попадалось: жёлтую юбку, прилипшую к её бёдрам, абсолютно ничего не скрывающую — скорее наоборот, грудь с торчащими сосками, даже на вид мягкую и упругую одновременно. Себастиан честно попытался отвести взгляд от груди Констанцы, обтянутой мокрой тканью, но не сумел. Это было так красиво, что у него перехватило дыхание; он с силой провёл руками по мокрому лицу, словно для того, чтобы смахнуть капли воды, но это не помогло — его взгляд так и возвращался к прелестным выпуклостям, увенчанным тёмно-розовыми ягодками сосков. Стиснув зубы, Себастиан посмотрел Констанце в глаза и увидел, что она улыбается, глядя на него. То ли она не заметила, как он буквально раздевал её глазами, то ли ей это понравилось. Себастиану очень понравилось. Дождь внезапно усилился, зашумел так, что заглушил собой даже шум дороги; словно опомнившись, Себастиан снова схватил Конти, за прикрывающую голову сумочкой, за мокрую руку и они, прыгая через ручьи, понеслись к ближайшей подворотне. Забежав в пустую арку, мужчина, не размыкая рук, рывком притянул Констанцу к себе, так, что она даже охнула, врезавшись в него. Он обхватил её обеими руками — мокрую с головы до ног, дрожащую от внезапной прохлады, и прижал девчонку к себе всю целиком, чуть оторвав от земли. Она была так близко, что он мог пересчитать каждую золотую веснушку на её прекрасном лице; её тёплое дыхание трепетало на его лице — такое чистое, такое сладкое. — Конти… — начал было мужчина. Но она взмахнула ресницами, и это решило всё. Не сумев сдержать едва слышный стон, Себастиан склонился к её лицу и прильнул к женским губам, втягивая девчонку в долгий до головокружения поцелуй. Девушка обмякла в его сильных руках, которыми он так легко поднял её. К их губам, которые сливались в поцелуе, стекали капли дождя с волос. Констанца сразу же углубила поцелуй, кладя свою ладонь на затылок Себастиана, зарывая свои пальцы в его тяжелые и мокрые волосы. Флореа сама не понимала, почему такое проявление погоды так реагирует на неё. Почему она сейчас так возбуждена? Девушка углубила поцелуй, совершенно не стесняясь этого. Констанца прикусила нижнюю губу Себастиана, проталкивая свой язык ему в рот. Флореа прижалась к его груди своей. Наклонив голову немного вбок, она стала целовать мужчину более грубее и страстнее, пропустив один свой стон в поцелуй. Поцелуй Конти был сладким, горячим, он лишал Себастиана рассудка и у него был привкус летнего дождя. Дождь и мокрые цветы. Вкус и запах Конти, самый прекрасный и желанный. Себастиан прижал Констанцу к себе крепче, не разрывая поцелуя, пошёл куда-то вперёд, к стене, к которой через мгновение и прижал девушку спиной. Он обхватил ладонями её бёдра, задирая мокрую солнечно-жёлтую ткань, и подсадил повыше. Губы Себастиана оторвались от губ Конти и скользнули по её подбородку вниз, по шее, чувствуя бешеный бег крови под её нежной кожей — такой горячей по сравнению с дождём — и ниже, по хрупким ключицам, обведя языком ямочку между ними. Низко застонав, Себастиан подсадил Констанцу ещё выше, прижимая девушку к стене ещё крепче — и его губы стали спускаться ниже, целуя нежную кожу прямо через насквозь мокрую футболку, предвкушая, сходя с ума. Её розовый сосок был совсем рядом с его ртом, напряжённый и выпуклый, словно земляничка, и наверняка такой же сладкий. Поддерживая бёдра Конти одной рукой, второй Себастиан провёл по девичьей груди и с восторгом почувствовал, как её сосок выпятился навстречу его ладони. Недолго думая, Себастиан повторил путь руки губами и дыханием, вбирая в себя свежесть и сладость юного тела. Закрыв глаза, он глубоко вздохнул от удовольствия и прижался губами прямо к соску, чувствуя его вкус даже через мокрую ткань. Констанца сходила с ума от ощущений, которые ей дарил Себастиан. Она в немом стоне открыла рот, тяжело дыша через него, прикрыв глаза. Внутри взрывались фейерверки, а тело сводило в приятной судороге этого прекрасного возбуждения. От мурашек, которые пробежались ещё раз по всему телу девушки, соски стали каменными. Флореа не сдерживала лёгкие стоны, стараясь тише демонстрировать своё удовольствие. Её ладони поглаживали затылок Себастиана и его широкие плечи, на которые она упиралась. Пульс на всём теле был бешенный. Шатенка понимала к чему это может привести всё. Она хотела этого. Но Флореа не хотела спешить. Вдруг, что-то может измениться. Констанца слышала, как и сам мужчина тяжело дышит. Это ощущение было прекрасным. Но когда Себастиан решил целовать и слегка покусывать её соски даже через футболку — девушка протрезвела от возбуждения. — Себастиан, — тихо начала она, кладя свои обе ладони на его щёки. — Себастиан, пожалуйста, — девушка смотрела в его глаза, отрицательно кивнув головой со сбивчивым дыханием, говоря о том, чтобы они немного остановились, тем более на людях. Это было совсем не то «Себастиан, пожалуйста», которое он хотел бы услышать от Констанцы, и поэтому он остановился, опустил руку, со стоном уткнувшись лицом в её плечо. Лёгкие и прохладные пальцы Конти лежали на его щеках, едва заметно дрожа, и он, с трудом переводя дыхание, медленно, неохотно и очень осторожно поставил её на землю. Руки Себастиана невесомо скользнули по телу девушки, которое он всего мгновение назад ласкал, сжимая в объятиях, разглаживая мокрую ткань, и он, сделав над собой неимоверное усилие, отступил на шаг назад, всё так же держа её за плечи. Он дрожал всем телом — не потому, что было холодно, жар желания сжигал его изнутри — а из-за того, что это желание кипело в его крови, не находя выхода. Но Констанца была права. Не сейчас и не здесь. Глубоко вздохнув, Себастиан посмотрел Конти в глаза и, погладив её по нежной щеке, слегка улыбнулся, говоря: — Мне, наверное, нужно попросить прощения… Но я не буду, потому что ты прекрасна. И я так счастлив сейчас. А ты? Флореа смотрела в его глаза, а затем на её лице появилась тёплая и лёгкая улыбка, которая была предназначена мужчине. Она видела, что ему неловко за то, что он так накинулся на неё. Но девушке это понравилось. Ей понравилось, как Себастиан обращается с её телом: нежно, словно боится сделать что-то не то. На мгновение Констанца допустила мысль о том, что они станут парой, как мужчина задаст ей этот вопрос. Но она сама не хотела спешить по двум причинам — неуверенность и не желание торопить мужчину. Ведь он и сам недавно расстался со своей девушкой, когда Флореа решила спросить его об этом за ужином на пляже. — И правильно сделаешь, если не станешь извиняться, — с улыбкой ответила девчонка, погладив Себастиана по щеке большим пальцем, касаясь его щетины. Она ещё ни от кого не слышала так много слов с извинениями, как от него. Счастье — понятие растяжимое. — Мне очень хорошо сейчас. Себастиан накрыл ладонь Конти своей и прижался к ней губами — к самой серединке, потом к пальчикам, снова немного притягивая её к себе. Он бы мог вечность стоять вот так — наедине с ней, целуя её маленькое розовое ушко, мокрую прядь каштановых волос, подбородок — и быть абсолютно счастливым. Но Констанца была мокрой с головы до ног, и ему совсем не хотелось, чтобы она простудилась. Поэтому, мимолётно коснувшись губами её виска, мужчина достал из кармана джинс телефон, чтобы вызвать такси, и едва не выронил его из вмиг ослабевших пальцев, увидев девять пропущенных от Риты. Себастиан взглянул на Конти, благодаря всех богов сразу, что перед встречей с ней он додумался переключить телефон на беззвучный режим и, стерев оповещения, сказал: — Давай я отвезу тебя домой. Мне жутко не хочется тебя отпускать. Но ещё больше мне не хочется, чтобы ты заболела. И, может быть, ты сохранишь себе мой номер? На всякий случай, — Стэн улыбнулся широкой мальчишеской улыбкой. Совсем как на том снимке из детства. — Мне кажется, что без номера куда лучше, — ответила Констанца, смотря на мужчину. — Мы будто в старом веке без технологий, и всё происходит иначе, — улыбка не собиралась сходить с её лица. — Но если ты так хочешь, то я могу дать тебе свой номер. — А ты знаешь, в этом что-то есть, — Себастиан на миг поджал губы, но тут же снова улыбнулся. — Будем писать друг другу миленькие записочки. Ты обязательно на душистой голубой бумаге, как в средневековой Франции, — он не стал настаивать. Возможно, он действительно форсировал события. Когда придёт время, возможно, Конти сама этого захочет. «Время. Чёртово время, кто тебя придумал?», — мужчина мысленно задал сам себе этот вопрос. Себастиан вздохнул. Когда-нибудь всё хорошее заканчивается. Она уедет в Польшу, а он куда приспичит сценаристу и режиссёру. Но пока она рядом, он не собирался терять ни одного мгновения, которое может провести с ней. Открыв приложение, Себастиан вызвал такси до дома Констанцы и, получив подтверждение, снова убрал телефон в карман. — Я вот так нечаянно не попадал под дождь лет сто, — сообщил он, с улыбкой глядя на Констанцу и убирая от её лица мокрые волосы. — Я, если честно, тоже, — ответила Констанца, продолжая смотреть мужчине в глаза. Такси остановилось возле тротуара. Из-за холодного ветерка по телу пробежался холодок и мурашки. Флореа улыбнулась мужчине и побежала под дождём в сторону машины, открытая заднюю дверь и залезая внутрь. Убедившись, что Конти удобно устроилась на заднем сидении такси, Себастиан забрался в машину следом за ней, сел рядом и, ни секунды не сомневаясь, взял девушку за руку, с удовольствием переплетая их пальцы. У него даже мысли не мелькнуло о том, что таксист его узнает. Сейчас Себастиан ничем не напоминал мрачного и вечно хмурого Баки Барнса. Он был мокрый, взъерошенный, счастливый и улыбался до ушей. Ему очень хотелось обнять Констанцу за плечи, чтобы ей не было холодно. Её белая футболка была почти прозрачной от воды, и её упругая грудь, хоть и не сильно, но просвечивала. «А вдруг водитель будет пялиться на неё?», — новый вопрос пронёсся у него в мыслях. Себастиану эта перспектива совершенно не понравилась. Поэтому он с полным осознанием своей правоты положил руку Конти на плечи, обнимая её и разворачивая к себе лицом, так, чтобы она прижалась грудью к его груди. — Иди сюда, — проговорил Стэн. Девушка удобно устроилась на его плече, положив свою ладонь на своё колено. Но мужское бедро было так близко, и она так сгорала от искушения, чтобы прикоснуться к нему, что лишь слегка прикусила внутреннюю сторону щеки. А понравится ли ему это? Вдруг, ему не нравится, когда трогают бёдра? Но Констанца уже целый вечер не может отвести взгляда от ног мужчины. Флореа положила свою ладонь на мокрую ткань джинс Себастиана, ощущая через влагу — горячую кожу. Его бёдра были сильными. Констанца ещё не ловила себя на том, что ей нравятся мужские ноги. Конти положила руку Себастиану на бедро, и его глаза изумлённо округлились. Но только на мгновение. Не отводя взгляда от пальчиков девушки, Себастиан накрыл их своими — очень осторожно, как бабочку, больше всего на свете боясь её испугать или смутить. От женских рук по его телу пробежались волны жара, и это было так приятно, что он даже зажмурился, запрокинув голову. Его успокоившаяся было плоть снова налилась, упираясь в плотные джинсы, и Себастиан едва не проскулил, как пёс, перед которым положили печенье, строго-настрого запретив прикасаться к нему. Его дыхание стало тяжёлым, и сердце в груди стучало, как мотор Харлея у Раду в гараже. Дело явно было не в вынужденном воздержании. Дело было в Конти. — Мне очень нравится, Констанца… — прошептал он, коснувшись губами её мокрых волос и чуть сжав руку. От того, что мужчина сжал её руку, Констанца почувствовала упругость его бёдер, и теперь она немного выше подняла свою руку, сжав на его бедре пальцы. Его мышцы были напряжёнными и сильными. Флореа была готова трогать его бёдра хоть целый вечер. А он сказал, что ему это нравится. — И мне тоже, — честно ответила девушка, продолжая сжимать и разжимать свои пальцы на мужском бедре. Бесхитростный ответ Конти и её ласка заставили Себастиана покраснеть: от удовольствия, от радости, даже от какого-то смущения. Стэн глубоко вздохнул, крепче обнимая девушку за плечи одной рукой — со стороны ничего такого, это выглядело так, словно он просто хотел согреть её, а другую положил на девичье колено. Осторожно поглаживая Констанцу по ноге, он прижался губами к её виску и вздрогнул, внезапно коснувшись пальцами обнажённой нежной кожи. Его рука замерла, наслаждаясь, а потом он аккуратно прикрыл колено Конти почти просохшим подолом жёлтой юбки. Ей очень к лицу был жёлтый цвет, и Себастиан уже точно знал, какие цветы пошлет девушке завтра утром, и что напишет в записке — тоже. Такси медленно ползло через серебристую сеть ливня, словно желтая подводная лодка. Едва только Себастиан подумал об этом, как его красиво очерченные губы дрогнули в улыбке. Внезапно и совсем неожиданно такси остановилось, и Себастиан, всё так же обнимающий Конти за плечи, с трудом сглотнул. Он был не готов расстаться с ней прямо сейчас, вот так, когда она так нежна с ним. — Я тебя провожу, — сказал Себастиан, с неохотой выпуская Констанцу из объятий. Он открыл дверь автомобиля, выбираясь наружу, и подал ей руку. Ему так хотелось договориться с ней о следующей встрече. Благо до подъезда девушки было не так уж и далеко. Она ускорила шаг, чтобы встать под козырёк и поговорить ещё немного с мужчиной. Повесив сумочку на плечо, она решила расстегнуть её и проверить: не попала ли туда вода. Но нет. Благо ткань была непромокаемая. — Спасибо тебе за этот день, Себастиан, — начала девушка, убирая за уши мокрые пряди волосы. — Мне очень понравилось, — Констанца улыбнулась мужчине, смотря ему в глаза. Ей было приятно сегодня переступить на ступень выше. То, что было в кинотеатре и на улице, когда они спрятались от дождя. Себастиан взял Констанцу за руки и несколько мгновений молчал, глядя в её глаза. Его сильные и длинные пальцы нежно сжимали пальчики девушки — такие хрупкие, тонкие, и гладили их. — Я очень рад, что тебе было со мной хорошо, Конти, — произнёс он, улыбнувшись и чуть склонив голову к плечу. — Мне тоже было замечательно, — его взгляд опустился ниже, на пухлые и сочные губы, розовые безо всякой помады; его ладони обхватили её лицо, чуть приподнимая, и он поцеловал девушку очень нежно, и в то же время пылко. — Конти, если нам хорошо вместе, то… Ты не против встречаться со мной каждый день? Господи, он ответа с кастинга «Первого Мстителя» так не ждал, как ответа Констанцы. — Нет, я не против, — ответила Констанца, сжимая его ладони в своих. — Но я ещё и работаю пока что в кафе. Каждый день не получится, наверное. Но я буду очень ждать встречи, — девушка всё ещё улыбалась, а её губы горели огнём. — До скорого, Себастиан, — она отстранилась от мужчины, открывая дверь подъезда и заходя внутрь. Девушка поднялась на свой этаж. Этот вечер ещё надолго останется в памяти Констанцы. — До встречи, Конти, — проговорил мужчина ей вслед. Девушка скрылась за тяжёлой и металлической дверью, и Себастиан вздохнул. Он вышел из-под козырька подъезда под дождь, который, казалось, и не думал затихать и, задрав голову, посмотрел на окна Констанцы. Одно из них вспыхнуло мягким золотым светом — значит, она уже дома. Некоторое время Себастиан так и стоял под дождем, счастливо улыбаясь, а потом послал окну Конти воздушный поцелуй и, развернувшись, направился домой. Он шёл по улице и не чувствовал ни дождя, ни вечерней прохлады, ни насквозь мокрой одежды. Мужчина снова и снова прокручивал в голове сегодняшний вечер, и всё внутри него заходилось от радости, и он периодически ловил себя на том, что улыбается. Уже подойдя к дому, Себастиан вспомнил про цветы и, поднявшись под козырёк подъезда, снова вытянул из кармана телефон. Стэн решил заказать жёлтые подсолнушки, белоснежные ромашки и прохладная лаванда. И мужчина сразу написал текст, который перенесут на записку. «Ты — солнце, озарившее мою ночь». К чёрту завтрашнее утро. Пусть цветы доставят Конти прямо сегодня, сейчас. Себастиан расплатился за заказ и за доставку, и только он это сделал — как телефон в его руке едва заметно завибрировал. Рита. Вмиг покрывшись испариной, Себастиан принял звонок: — Привет… милая. — Ой, Себастиан, привет, я буквально на минуту! — голос Риты был тёплым и радостным, и у него отлегло от сердца. — Я только хотела сказать, что точно знаю, когда вернусь домой! Ровно через шесть недель! Я так рада! А ты рад, милый? — Ну конечно, я рад, — Себастиан постарался улыбнуться, чтобы Рита не взвилась от его недостаточно радостного голоса. — Мне не терпится тебя увидеть поскорее. — Ой, Себастиан… И не только увидеть, правда? — спросила Левиева. — Конечно, правда, — отозвался Себастиан и вошёл в подъезд. — Ты не дома? — Рита услышана писк замка и насторожилась. — Дома. Только пришёл, — Себастиан пошёл вверх по лестнице пешком. — А где был? Я, кстати, тебе звонила! — проговорила Маргарита. — В кино, — чистосердечно ответил Себастиан. — А… Ваши решили устроить показ? — поинтересовалась девушка, усмехаясь. — Да, что-то вроде этого, — ответил Стэн, поднимаясь выше. — Надо же… Всё прошло хорошо? — с рабочего интереса спросила Рита. — Конечно, милая, — снова ответил Себастиан. — Ладно… Я хотела уже обидеться, но раз ты работал… — Рита вздохнула, и Себастиан тоже. — Мне пора. Позвони мне утром. — Конечно… Обязательно, — отозвался мужчина. — Люблю тебя, — изрекла девушка, послав ему воздушный поцелуй. — А я тебя, — ответил Себастиан, отпирая дверь в квартиру. Констанца ещё не успела отойти от прогулки с мужчиной, как в её дверь позвонили. Флореа в своей пижаме в штанах и кофте нежно-розового цвета подошла к двери, сразу же открывая её, надеясь увидеть Себастиана снова. Но на пороге стоял курьер, держа в руке красивый букет. Девушка расписалась и приняла его, поблагодарив парня, закрыв за ним дверь. Флореа зашла на кухню и наполнила вазу водой, ставя цветы в воду. Она сразу же заглянула в середину букета, где лежала записка. Констанца знала, что Себастиан снова напишет ей красивый текст. И от его прочтения на её лице появилась довольная улыбка. Как же этот день на самом деле быстро закончился. Но Флореа надеялась, что таких дней будет ещё уйму. Закрывшись носом, Констанца полной грудью вдохнула запах цветов.