Надежда на её любовь.

— Всё, я поехала, — сказала Лилита, подходя к калитке, открывая её и выходя за территории дома. — Не скучай без меня. Завтра я к обеду уже снова приеду сюда. — Хорошо, — ответила Констанца, улыбнувшись матери. — Пиши мне, если что. — Конечно, дорогая, — женщина поцеловала девушку в щёку. Лилита решила уехать вечером только потому, что с утра она бы задержалась и не успела вовремя прийти в церковь, тратя время на дорогу до дома из деревни. Флореа смотрела вслед уходящей матери, прикрыв за ней калитку, возвращаясь обратно. Она вспомнила, что у них было вино, и девчонка решила взять бутылочку и распить её в беседке. Констанца хотела, чтобы этот вечер и ночь быстрее прошли, чтобы хоть как-то приблизить тот день, когда она уедет обратно, увидит Себастиана, который, как и она скучает по нему. Даже на скорости в сотню километров воздух оставался горячим. Ветер шершавым горячим полотенцем хлестал по щекам, а может, это кровь Себастиана от предвкушения встречи с Констанцей превратилась в кипяток и обжигала его изнутри. Его сердце бешено колотилось об рёбра, и мотор мотоцикла вторил ему утробным рокочущим эхом. Раду дал Себастиану «Харлей» без вопросов. — Мангара так Мангара, ладно, — проговорил мужчина. — Только по песку не гоняй. Едва только взглянув в сверкающие глаза друга, на то, как он чуть ли не пританцовывает от нетерпения, Раду сразу понял, что дело в той девчонке. Он видел, что последние несколько дней Себастиан был сам не свой. Он не стал совать нос не в своё дело, но, отдавая другу ключи и документы на мотоцикл, обронил словно невзначай: — Знаешь, там на самой правой улице, рядом со спуском к реке, есть один очень красивый домик. Калитка с резными столбиками. Обязательно посмотри. Себастиан вскинул на него глаза и, как показалось Раду, немного покраснел. Мангара была не очень далеко — примерно в полутора часах дороги автобусом, и в два раза быстрее на мотоцикле. Чёрно-никелированный зверь летел, как стрела, а Себастиану казалось, что он еле тащится — так сильно ему хотелось увидеть Констанцу — посмотреть в её глаза, сжать ладонями хрупкие плечи, склониться к ней, чувствуя на лице ее лёгкое дыхание. Увидев домики и сады на окраине Мангары, Себастиан улыбнулся. Какое всё-таки красивое место — разлив реки, сосновый бор, и белая пена цветущих деревьев. Заехав в посёлок, он немного сбросил скорость, чтобы не проморгать калитку с резными столбиками. Всё-таки Раду хороший друг. А вот и она, эта калитка. Вот столбики, украшенные резьбой, изображающей виноградные лозы. Сердце Себастиана перекувыркнулось в груди, в ушах зазвенело, а руки, сжимающие руль, внезапно ослабли. Мужчина остановился, заглушил мотор и несколько мгновений просто сидел, переводя внезапно сбившееся дыхание. Спешившись, Себастиан подошёл к калитке, толкнул её — она оказалась незапертой. Лилии, ранние розы, пионы, лаванда, огромная старая слива, а за ней — беседка. Стэн видел вьющиеся по ветру лёгкие каштановые волосы. — Конти? — начал он, смотря на фигурку девушки. Девушка допивала второй бокал прохладного вина в такую тёплую погоду. Она всё-таки решила помочь матери с огородом. На её голове был завязан лёгкий пучок, а из одежды была домашняя футболка, которую не жалко испачкать и шорты чуть выше колена сводного кроя. На удивление под вечер у соседей не играла музыка. Девушке показалось, что она уже сходит с ума, и ей слышится собственное имя. Поставив бокал на стол, она усмехнулась с самой себя и решила выйти из беседки, разворачиваясь. И Флореа тут же замерла, рассматривая мужчину. Девушка вначале не верила своим глазам, ссылая всё это на два бокала красного вина. Но поморгав несколько раз, она поняла, что это ей не кажется. Констанца видела перед собой Себастиана с лёгкой щетиной на лице, который рассматривал её, а она не теряла времени, рассматривая его. — Себастиан… — наконец-то начала девушка, прочистив горло. — А ты… Как ты здесь? Вернее, что ты тут делаешь? Себастиан не заметил, как оказался рядом с Констанцей. Его притянуло к ней, словно магнитом. Он обхватил ладонями её прекрасное лицо, приподнимая навстречу своему, одновременно с этим запуская длинные пальцы в её выбившиеся из пучка волосы. Быстрое и лёгкое дыхание Конти трепетало на лице Себастиана. Оно было таким сладким, что у него закружилась голова. Ему было абсолютно всё равно — увидит их кто-нибудь, не увидит. Не раздумывая ни одного мгновения, Себастиан склонился ниже и прильнул к девичьим губам. У них был вкус ягод и вина — самый сладкий на свете. — Как же я соскучился, Констанца… — выдохнул Себастиан девчонке прямо в её сладкий и горячий ротик. — А как ты узнал? — девчонка всё ещё была в шоке. — Что ты тут делаешь? Как? — она хлопала ресницами, смотря в его глаза. Констанца была очень рада видеть Себастиана здесь. Но ещё больше она была рада тому, что мужчина тоже скучал по ней, как и она по нему. Девушка даже не успела почувствовать вкус его губ. Настолько это казалось сном. Гладя её виски и щеки большими пальцами и безотрывно глядя Конти в глаза, Себастиан ответил: — Я каждый день приходил к тебе домой, ждал, вдруг ты выйдешь или наоборот войдешь. А тебя всё не было, — он снова легонько коснулся губами её губ и потёрся кончиком носа об её носик. — Я думал, что как-то обидел тебя, и ты не хочешь меня видеть. Потом, я перевернул все свои личные сообщения в социальной сети, пытаясь найти в полутора тысячах запросов на переписку твой, и не нашёл, и знаешь, Констанца, это было просто невыносимо. Оказывается, я больше всего на свете ненавижу неизвестность и бездействие, — Себастиан вздохнул, а потом, вскинув брови, хмыкнул. — А сегодня у меня кончилось терпение, и я подумал, что лишусь рассудка, если не узнаю о тебе хоть что-нибудь. Я сказал маме, что забыл вернуть Лилите несколько снимков, что приходил к вам, никого не застал… В общем, — он немного виновато улыбнулся. — Я вынудил мою мать позвонить твоей, взял у Раду мотоцикл… И вот я здесь. Врать, конечно, нехорошо, но я больше не мог без тебя, Констанца. Никак. Вот, — он замолчал, по-прежнему глядя Конти в её невероятные глаза, пытаясь понять, о чём она сейчас думает. Она была неуловима как вода, как туман, и её мысли — тоже. Если у Риты всё мгновенно отражалось на лице — то у Конти всё было с точностью до наоборот. Только однажды она вышла из себя — после того, как Себастиан впервые поцеловал её, а она отвесила ему такую пощёчину, что у него потом весь оставшийся вечер горело лицо. Ей очень нравилось слушать мужчину, а на её лице появилась довольная улыбка до ушей. Девчонке это очень льстило. Констанца и сама не смогла сдержаться от желания обнять его. Её руки легли на его спину, а женское лицо уткнулось в грудь Себастиана, ощущая, как стучит сердце мужчины, и её стучало точно так же. — Я не ожидала, что ты способен на такое, — проговорила Флореа, поглаживая своими ладонями его спину. — Обманом выудить информацию, — шатенка усмехнулась. Она была очень рада видеть его и обнимать. — Я очень скучала, — призналась девушка, сдаваясь самой себе. В прошлой ситуации она бы не подпустила его к себе и не призналась в том, что сказала ему сейчас. Но сейчас Констанца была готова сближаться с Себастианом, выстраивая новые ступени их взаимоотношений. — Скучала? — повторил Себастиан, чувствуя, как его сердце бешено стучит об рёбра. Он обнял Констанцу за плечи и талию, прижимая её к себе чуть ближе, и едва слышно прерывисто вздохнул, когда её упругая грудь прижалась к его. Себастиан закрыл глаза, закусив нижнюю губу, и уткнулся лицом в её блестящие и каштановые волосы, такие мягкие. Женское тело обжигало его даже через одежду, и Себастиан подумал краешком мыслей, что Конти в этих дачных футболке и шортиках ему нравится стократ больше, чем любая другая девушка в самой модной и брендовой одежде. — Конти, я… я и не на такое способен из-за тебя. Я всё равно бы тебя нашёл. Потому что я влюбился как пацан, — признался мужчина, смотря девчонке в глаза. — Конечно скучала, — ответила девушка, всё ещё обнимая мужчину. Она скучала по теплу его тела, которым Констанца теперь наслаждалась, стараясь запомнить такой момент надолго. — Ты ненадолго? — осторожно спросила Флореа, чтобы не спугнуть мужчину этим вопрос. Вдруг, он решит сейчас уехать, или он всего лишь на час. От вопроса девушки внутри у Себастиана всё сжалось. Будь его воля, он остался бы с ней насовсем. Мужчина бросил бы всё и никуда не ушёл. Съёмки, контракты, Крис, Голливуд, Рита — всё это рядом с Конти превращалось в пыль. Хотя сама она, скорее всего, своим вопросом подразумевала другое. — На столько, на сколько ты захочешь, вишенка, — отозвался он, чувствуя, как от её поглаживаний по его коже бегут мурашки. На улице было не поздно. Но девушка не хотела, чтобы Себастиан уехал через час, а там уже будет темнеть. Приподняв голову и взглянув на него, Флореа тепло улыбнулась мужчине, погладив его по спине. — Я бы не хотела, что бы ты уезжал отсюда по темноте, — сказала девушка, отстранившись от Себастиана. — Если ты не против, то можешь остаться здесь на ночь. Себастиан посмотрел Констанце в глаза и не сумел сдержать ответную улыбку, спрашивая: — Мне остаться только потому, что уже темнеет? Он снова аккуратно притянул девчонку к себе — она лишь слегка отстранилась, а ему уже стало невыносимо. Трое суток неизвестности порядком вымотали Себастиану нервы, и теперь, когда он наконец-то добрался до Конти, ему не хотелось выпускать её из объятий ни на мгновение. Мужчина нежно отвёл от её лица выбившуюся из причёски каштановую прядь и снова склонился к её лицу, намереваясь поцеловать, но какой-то скрип за спиной подействовал на него, словно ледяной душ. «Лилита», — пронеслось у него в голове с быстротой молнии. Опьянённый радостью и влюблённостью, Себастиан напрочь забыл, что Констанца приехала в Мангару не одна. Констанца повернулась назад, замечая, что Себастиан смотрит куда-то за её спину. Но девушка положила свою ладонь на его щёку, а кожу щекотала его щетина. Его глаза будто светились, когда Флореа смотрела в них, готовая утонуть. Она готова признать, что Себастиан ей очень нравится, что он очень привлекательный мужчина. — Тебе остаться, потому что я не хочу, чтобы ты сейчас уезжал так быстро, — ответила Констанца, улыбаясь мужчине. — М-мм… — Себастиан прижался щекой к тёплой ладони Констанцы, накрывая её пальцы своими, и на миг блаженно зажмурился, словно кот. — Мне всегда казалось, что здесь такая непроглядная темнота до самого утра. Стэн чуть повернул голову, касаясь ладони Конти губами, а вторую её руку прижал к своей груди прямо напротив сердца. Он знал, что она чувствует неистовый трепет у него в груди, и ему хотелось, чтобы она знала, что это из-за неё. Всё из-за нее. — Констанца, скажи, мы тут не одни? — проговорил Себастиан, снова целуя девчонку в самую серединку ладони. — Мы тут одни, — ответила Констанца, смотря на мужчину влюблёнными глазами. — Вдвоём, — она чувствовала стук его сердца, который бился под ладонью, а на фоне пели кузнечики и птицы под закат. От радости и неожиданности сердце Себастиана сделало головокружительный, даже немного болезненный кувырок в груди, запнулось, пропуская удар, а потом заколотилось как сумасшедшее. Кровь превратилась в кипяток и хлынула во все стороны сразу, обжигая его изнутри, так, что он даже вспыхнул. При мысли о том, что он останется с Конти наедине на всю ночь, его мгновенно захлестнуло такое желание, такое возбуждение, что в джинсах ниже пояса стало тесно почти до боли. Руки Себастиана опустились по спине Конти вниз — по лопаткам к тонкой талии, ещё ниже, обхватывая ладонями её попку и прижимая её животик к окаменевшему члену. Он снова склонился к лицу девушки, ловя губами её дыхание — горячее, лёгкое, опьяняющее — и повел её словно в танце, спиной вперёд, к столу посреди беседки. Наконец Констанца упёрлась попкой в стол, и Себастиан легко подсадил её вверх, прижавшись нетерпеливыми губами к трепещущей жилке между хрупких ключиц. Её тёплая кожа была нежной, тонкой и гладкой, как самый лучший шёлк. — Мне не верится, что я наконец тебя нашёл, не верится, что ты в моих объятиях, что, Констанца… — Себастиан поцеловал её за ушком, начиная гладить по спине. — Если ты хочешь, чтобы я остановился, то скажи это сейчас, пока я окончательно не сошёл с ума от твоей близости. У неё было, как волнение, так и возбуждение, которое граничило друг с другом. Констанца была уверена, что и Себастиан испытывает тоже самое, что и она. Волнение за то, к чему сейчас идут эти поцелуи и касания — к бóльшему, а возбуждение и без слов понятно. Флореа не знала, как правильно ответить мужчине, чтобы её слова были для него лучшим, что он только мог слышать. Руки Констанцы легли на его плечи, поглаживая их. Единственное, что ей не нравилось, так это соседи, которые могли увидеть то, что она сидит на столе, а потом бы они разносили глупые и приукрашенные слухи. Но сейчас ей было не особо до них. Сейчас Флореа хотела говорить с Себастианом о том, что между ними происходит в данный момент, потому что её тело очень красочно реагировала на слова, которые он говорил ей. — Я не хочу, чтобы ты останавливался, — шепотом проговорила девчонка, томно и резко выдохнув от фантазий. — И я уверена, что и ты не хочешь останавливать это. — Не хочу, — выдохнул Себастиан, прижавшись лбом ко лбу Констанцы и гладя ладонями её лицо. — Но и обижать тебя чужими взглядами я тоже не хочу, сладкая, — с этими словами он подхватил Констанцу на руки и направился в сторону симпатичного дачного домика. Тропинка, три каменных ступени, нагретая летним солнцем застекленная веранда, диванчик у стены, застеленный золотистым покрывалом. Себастиан аккуратно опустил Констанцу спиной на диван, нависая над ней, опираясь на левую руку, правой гладя её согнутую ногу — от босой ступни с маленькими пальчиками до бедра, забираясь под свободные шортики — и прижался горячими губами к её шее, шепча: — Больше не убегай так… — Не буду, — ответила Флореа. Но девушка хотела сказать совершенно другое, чтобы немного поддразнить Себастиана. — Я постараюсь, — сорвалось у неё с губ, а после её лицо украсила довольная и приятная улыбка. Женские ладони вновь вернулись к широким и сильным плечам мужчины, размеренно поглаживая их, стараясь уделить внимание каждому миллиметру его тела, которое было напряженно. Констанца чувствовала это хорошо. Девушка смотрела прямо в глаза Себастиану, пока его рука поглаживала её бедро, тем самым вызывая на юном теле уйму мурашек. — Берегись, Конти… — губы Себастиана тронула отнюдь не безгрешная улыбка. — Если ты будешь непослушной, мне придётся тебя наказать, — с этими словами он выпрямился, и погладил обе её ножки — от колен по бёдрам вверх, чуть сжимая упругую кожу, с восторгом чувствуя, как по гладкой, словно атлас, коже бегут мурашки. Взглянув Конти в глаза, Себастиан чуть закусил нижнюю губу и ухватился пальцами за нижний край ее футболки, проговорив: — Например, вот так… — он склонился над ней, обнажая чуть загорелую кожу, тонкую талию — и прижался губами к её животику, обвел языком впадинку пупка — и совсем легонько укусил, тут же поцеловав в это же место. Его голова кружилась от желания, которое готово было уже разорвать на нём джинсы, от её близости, от её запаха — сладкого, едва уловимого. Констанца положила ладонь на затылок Себастиана, зарывая свои пальцы в его волосы, выбивая несколько прядей из причёски. Её бёдра по инерции приподнялись вверх, чтобы коснуться его. А вторая ладонь девушки поглаживала его шею, плечи и спину — где смогла достать. Флореа задерживала дыхание, когда мужские губы касались её обнаженного живота. Шатенка вспомнила, как Себастиан ласкал и трогал её тело, когда они попали под дождь. Это было прекрасно. И вот сейчас Констанца возвращается к тем самым ощущениям, которые ей дарит мужчина. Её рука скользнула по рёбрам Себастиана, теперь поглаживая его рельефный живот. Край футболки поднимался всё выше, и нетерпеливые губы Себастиана тоже, не пропуская ни дюйма горячей девичьей кожи. От ласк Конти — таких нежных, таких чистых — по его телу струились мурашки, и каждый нерв трепетал, как наэлектризованный. Нависнув над девушкой, Себастиан опёрся на правый локоть, прижимаясь восставшей плотью между её стройных ног, а правой со стоном поднял тонкий трикотаж выше, обнажая упругую грудь девчонки, которую совсем недавно целовал через мокрую белую футболку. Констанца смотрела в глаза Себастиану, а его взгляд был прикован к её груди. Девушка прикрыла своё тело в другой бы ситуации, не будь она под воздействием алкоголя, который раскрепощал её, или будь на месте Себастиана кто-то другой. Её мысленным порывом было то, чтобы привстать и стянуть с мужчины футболку, или же опустить руку ниже живота и косых мышц, положив ладонь на ткань его джинс в области паха, ощутив твёрдость. Но она продолжала лежать, смотря ему в глаза. Опустив голову, Себастиан обхватил губами нежный сосок, чуть зажал зубами и провёл по нему языком, чувствуя, как тот мгновенно набух и выпятился навстречу его рту. Тогда Стэн взял его целиком; он целовал его, посасывал и облизывал, иногда нарочно кусая за самый кончик, заставляя Констанцу прогибаться под ним дугой и стонать. Как же он этого хотел. С того самого момента, как увидел её, замотанную в полотенце, с небрежно собранными на макушке блестящими волосами. Чуть отстранившись, чтобы Конти не было тяжело, Себастиан накрыл чуть дрожащими пальцами её другую грудь — её сосок оказался как раз посередине его ладони. Он поднял на девушку глаза. — Ты такая красивая, Конти… — прошептал мужчина, накрывая губами её правый сосок, а левый лаская пальцами — слегка сжимая, потягивая. Устроившись так, чтобы его член прижимался к лону Констанцы, скрытому тонкой тканью шортиков, Себастиан погладил её по бедру, одновременно с этим поднимая её точеную ножку себе на талию. Ощущение податливого и юного тела было таким острым, что Себастиан закрыл глаза и застонал ей в грудь от удовольствия: — Мгхм… Ты такая сладкая… Флореа приоткрыта свои губы в немом стоне, когда почувствовала между своих ног твёрдость Себастиана. Он был словно камень. Девушка рассматривала волосы мужчины, перебирая их между своими пальцами, пока его лицо было скрыто между её груди. Всё тело прошибло жаром и свело в предвкушении и наслаждении того, что сейчас происходит. Внизу живота Констанцы завязался тугой узел возбуждения. Помимо наслаждения и возбуждения внутри девушки присутствовал ещё страх того, что она не успеет сделать то, о чём думает. Губы Себастиана на её груди обжигали тело, возбуждая её до невозможности. Она уже чувствовала насколько мокро её бельё. Позволять ей целовать и ласкать себя было пыткой, когда девушка не имела возможности сделать тоже самое с мужчиной. — Господи, Себастиан… — начала Констанца, подобравшись телом, немного спускаясь ниже, а её ладонь легла на бляшку ремня, опуская ладошку ниже — на возбужденную плоть. Флореа стала в спешке расстёгивать его ремень, опьянённая возбуждением. Себастиан не смог сдержать низкий стон, когда Констанца произнесла его имя и коснулась рукой его раскаленной и окаменевшей плоти. Закрыв глаза, он безотчетно двинул бёдрами вперёд, и ещё раз, словно был уже в ней, внутри. Он был так возбужден, он так хотел её, что не мог сдерживать дрожь. Тонкие пальчики Конти обжигали его ставшую невероятно чувствительной кожу, отчего по ней то и дело струились мириады мурашек, и мужчина с нетерпением ждал, чтобы Констанца прикоснулась к его напряженному желанием члену. Он представил её нежные пальчики на своей горящей от нетерпения и желания плоти и вздрогнул, чувствуя, как ему стало горячо и немного мокро. — Конти, прошу, милая… Ну же… — сладко попросил мужчина, смотря в глаза девушке. Двумя пальчиками Флореа вытаскивала из застёжки язычок ремня, а уже после она принялась расстёгивать сам ремень, вытаскивая из небольшой дырочки застёжку, ослабляя его на теле мужчины. Теперь девушка уже расстёгивала пуговицу на джинсах Себастиана двумя руками, чтобы это было быстрее, а затем она опустила молнию вниз. Взглянув мужчине в глаза, Констанца томно выдохнула, понимая, что всё для неё сейчас на ладони. Флореа не собиралась спешить, хоть ей и хотелось целовать Себастиана так сильно и страстно, что аж щипали бы губы. Но вместо таких желаний девчонка провела кончиками пальцев по его животу, едва касаясь резинки боксеров, опуская их ниже, проводя пальцами по ткани белья, ведя их вниз. Глаза девушки распахнулись шире, когда она почувствовала под своими пальцами влагу на белье Себастиана, а затем жар, который исходил от него и саму твёрдость мужского члена. Констанца, смотря мужчине в глаза, слегка надавливала пальчиками на эрекцию, не спеша запустить ладонь под его бельё. Себастиан накрыл ладонь Конти своей, прижимая её крепче к своей налитой желанием плоти, и сбивчиво проговорил: — Чувствуешь? Из-за тебя… Тебе это нравится, Конти? — он снова двинул бёдрами вперёд, вжимаясь в ладонь Констанцы сильнее, чувствуя её жар, и не сумел сдержать судорожный стон. — Мгхм… — мужчина прижался лбом ко лбу Констанцы, ловя губами её дыхание — нежное, лёгкое, чуть хмельное — и сам словно опьянел от её близости, от её прикосновений, от осознания, что она его хочет. От одной только мысли об этом у Себастиана едва не лопнуло сердце, а член в плену тонких девичьих пальчиков содрогнулся в сладостном спазме, снова истекая горячим мужским соком. Он зажмурился, нетерпеливо прошипев, и прильнул поцелуем к губам Конти, втягивая её в поцелуй. Её губы были горячими и такими сладкими. Себастиан отпустил ладонь Конти, поднимаясь рукой всё выше и выше, по тонкой талии вверх, задержавшись на груди, чуть сжав её, по шее, по бешено бьющейся голубой жилке, запуская пальцы в её густые и тёмные волосы, разметавшиеся по подушке — такие мягкие, словно шелк. Он хотел её прямо сейчас, здесь, на этом диване, хотел просто до воя. — Конти… — прерывисто выдохнул Себастиан, дрожа всем телом. Он не помнил, когда ещё он так сходил с ума от желания, когда так бурлила его кровь, когда он вот так не помнил ни о чём, кроме девушки в его объятиях, которая рисовала по его спине кончиками пальцев какие-то узоры, от которых по коже бежали мурашки. Рита всегда больно царапалась, специально оставляя на теле Себастиана свои «метки». Длинные и красные ногти. Это видение подействовало на Себастиана, как ледяной душ. Маргарита. Он совсем забыл о ней. Он забыл о том, что для всех он — её, с ней. А Констанца? Себастиан не мог так поступить ни с одной из них. Мужчина не мог изменить одной девушке, к которой ничего уже не чувствовал, смертельно оскорбив при этом другую, в которую влюбился по самые уши. Он нежно перехватил ласкающую его тело руку Констанцы и прижал её к губам. — Конти… Я безумно хочу тебя… — тихо начал Стэн. — Но мне не хочется, чтобы ты просто поддалась обстоятельствам и уступила. Флореа смотрела, как его губы касаются её рук. Констанца тяжело дышала, и высвободив одну из своих рук из его нежной хватки, снова провела кончиками пальцев по его животу, спускаясь ниже, касаясь резинки его боксеров. Но она пока не стала спускаться ниже. — Я и не буду жалеть, — проговорила девушка, смотря мужчине в глаза. — С чего ты решил это за меня, Себастиан? — Я не решаю за тебя, сладкая… — произнёс Себастиан, не сдержав стон, когда рука Конти снова скользнула по кубикам его пресса вниз. — Ты самая желанная на свете, — он снова накрыл её ладонь своей и прижался лбом к её лбу, выдохнув. — Мне так трудно сдержаться. Это невозможно, Конти… Но пусть это случится не так… Не здесь. Я хочу положить к твоим ногам всё самое лучшее, что только могу, а не диван на даче, — неудовлетворённое желание разрывало тело Себастиана острыми когтями, и он снова застонал, уткнувшись лицом Конти в волосы. Девушка приоткрыла свои губы в немом выходе, смотря в глаза мужчине. Она хотела опустить свою руку ещё ниже, но не стала этого делать, замерев и переваривая его слова, которые он сказал ей. Констанца готова была возразить ему и своему желанию, да и желанию Себастиана, которое она чувствовала, даже не опуская свою руку ниже. Но вместо этих слов, Флореа понимающе кивнула ему. — Хорошо, — спокойно и без доли злости и расстройства ответила девчонка, слегка улыбнувшись ему. Несколько бесконечно долгих мгновений Себастиан смотрел на Конти, приподнявшись на локте, искал в её лучистых и голубых глазах хоть какое-то недовольство, хоть какую-то обиду или разочарование — и не находил. Девушка смотрела на него спокойно и даже ласково, и чуть улыбалась покрасневшими от поцелуев пухлыми губами. Рита бы мгновенно устроила разбор полётов, припоминая Себастиану все его прошлые промахи и на ходу сочиняя будущие. Неохотно отстранившись от Констанцы, Себастиан вздохнул и аккуратно поправил её задранную до ключиц футболку, провёл обеими руками по её ногам, всё ещё стоя между ними на коленях. Наклонившись, мужчина прижался губами к левому девичьему колену, оставляя легкий поцелуй. — Ты необыкновенная, знаешь? — проговорил он с легкой улыбкой, снова взглянув на Конти и пытаясь вздохнуть поглубже. — Если ты ещё не передумала насчёт того, чтобы я остался у тебя… Мы могли бы просто лежать и разговаривать. Например, о том, что ты делала все эти дни без меня. — Нет, я ещё не передумала, — честно ответила Флореа, смотря на мужчину, а затем взгляд её глаз опустился ниже — на его не застёгнутые джинсы. И Констанца ещё видела его возбужденную плоть. — Я скучала без тебя, — дала ответ девушка, аккуратно вылезая из-под Себастиана, чтобы не рассматривать его и не было никакой неловкости после того, что здесь произошло. Вернее, оборвалось и не дошло. Себастиан перехватил взгляд Констанцы и неожиданно даже для самого себя покраснел. Воспользовавшись тем, что Конти на миг отвела от него глаза, он закусил губу и привёл свою одежду в порядок. Застёгнутые джинсы снова до боли надавили на эрегированную плоть, и Себастиан едва слышно зашипел. На момент ему стало всё равно — он хотел Конти, а она хочет его — и гори оно всё синим пламенем. Вздохнув, он опёрся спиной на спинку дивана и привлёк Конти за плечи к себе на грудь. — Иди ко мне… Не представляешь, как я скучал. По вот этому всему, — он погладил нежную и тонкую руку и коснулся губами каштановых волос. — По тебе… Мне тебя не хватало. — Это не совсем похоже на разговор, — сказала девушка, улыбнувшись от мужских прикосновений и слов. — Твои слова… — она выдержала паузу, повернувшись к нему лицом. — Пробираются под кожу, — Констанца прижалась к Себастиану, обняв его и прижимаясь своим телом к его. Он вроде бы ясно дал понять ей, что не готов сейчас переходить на нечто бóльшее. Но при этом мужчина играется такими словами, что Констанца покрывается мурашками, ощущая тяжесть внизу живота и мокроту собственного белья. Вероятнее всего, в данный момент в ней такая реакция из-за спиртного, которое развязывает руки. Будь она трезва, то вряд ли бы так реагировала на его слова и касания. — О, — Себастиан поднял брови, с улыбкой глядя на девушку и коснувшись её носика кончиком пальца. — Я могу включить умника и начать рассуждать о спасении Большого Барьерного рифа, если хочешь. Но мне хочется поговорить о тебе. О том, что ты делала, пока я тебя искал, о чём думала… — он нежно отвёл от её лица блестящую каштановую прядь. Рита отдала бы что угодно за такие сияющие и мягкие волосы. Мужчина погладил Констанцу по щеке, задержавшись кончиками пальцев на её родинке. — Я никогда ещё ни к кому не испытывал ничего подобного, Конти, — честно сказал мужчина, смотря на девушку.