In The Shadows

      Томас сосредоточенно мешал ложкой кофе у себя в чашке, в одиночестве сидя за небольшим круглым столом и погруженный в невеселые мысли. Рядом неизменно лежал черный кожаный блокнот, дорогая, подаренная на юбилей ручка и телефон. Колокольчик над входной дверью издал свою уже привычную трель, оповещая о прибывшем в заведение госте.       Это кафе было собственностью Томаса Брауна. Он его купил примерно десять лет назад в подарок матери, которая всю свою жизнь мечтала об уютной кофейне в каком-нибудь тихом районе города. Оно не могло похвастаться посетителями, ведь находилось в совсем не примечательном месте, но миссис Браун и не стремилась к постоянному ажиотажу среди покупателей и гостей её маленького, но по-домашнему уютного заведения. Наоборот, женщина предпочитала тихие вечера, когда было занято совсем немного столиков. Обычно это были пожилые люди, которые жили недалеко и часто заходили сюда выпить чашечку кофе или горячего чая. Иногда — случайные посетители, заблудившиеся во множестве улочек Вашингтона. Молодых людей или детей здесь практически никогда не было. Молодежь подобного рода заведения совсем не привлекали. Они любили Старбакс, Макдональдс или Данкин Донатс, где и развлекались большинство их сверстников. В маленькой кофейне «У Розали» в одном из самых заброшенных районов Вашингтона, округ Колумбия, юноши и девушки не видели того, что замечали люди старшего поколения. Интерьер в стиле сороковых годов, старая, почти что раритетная мебель и самодельный текстиль напоминали людям об их молодости. О том времени, когда они сами были юношами и девушками, которых заботили только вечеринки, бунтарство и любовь. Времени, когда, невзирая на невзгоды, войну и кризисы, хотелось жить, дышать полной грудью и радоваться любой мелочи. Это место было не о качестве кофе или выпечки (хотя никто за всё время существования кофейни не жаловался), оно было об атмосфере и ностальгии, об утраченных годах, которых уже не вернуть.       Но после смерти матери Томас решил закрыть это заведение, ведь работать было больше некому. Здесь никогда не было официантов или поваров. Миссис Браун все делала сама. С вечера выпекала свежие десерты и булочки, рано утром подготавливала заведение к открытию. Первых и вторых блюд здесь также не было. Только салаты в боксах, бережно и с любовью заготовленных с утра самой хозяйкой. Из напитков — кофе и чай, а в летнее время в меню появлялись домашние лимонады.       От этого места почему-то веяло домом. Возможно Томасу так казалось, ведь его мать проводила здесь большую часть времени, и Браун виделся с родительницей чаще всего именно тут. Но для мужчины было важно только то, что его мама счастлива. А после её смерти Томас решил сделать из закрытого кафе пункт для своих рабочих встреч. Браун нанял только одного единственного работника — молодого парня, чтобы тот присматривал за заведением. Платили юноше достаточно, чтобы он не задавал лишних вопросов, а просто с самого утра до вечера находился на своем рабочем месте. А иногда Браун доплачивал и за молчание, если вдруг происходило нечто необычное в стенах кофейни. — Операция в Шанхае навела шуму, — флегматично отозвался Томас, с легким стуком откладывая ложку на блюдце. Оливия сидела напротив агента, закинув ногу на ногу, и скрестила руки на груди. — Не больше, чем обычно, — отозвалась девушка, пожав плечами, — все думали, что охотятся за одним десептиконом, а их там оказалось два. Небольшая осечка. Браун вскинул брови то ли в удивлении, то ли в неодобрении, делая глоток кофе из чашки. — Китайцы прикрылись утечкой газа, — Томас откинулся на спинку стула, лукаво взирая на девушку напротив, и усмехнулся уголком тонких губ, — слишком много разрушений для простой утечки.       Оливия сжала зубы, заставляя себя молчать, и отвела взгляд в сторону. Томас хмыкнул, отставляя чашку на блюдце. Он всё больше и больше замечал изменения в поведении девушки, и ему это не нравилось. Отчеты стали размытыми, в сравнении с тем, что было год назад. Много ненужных данных и информационного шума без какой-либо пользы. А также молчаливость. Оливия Пирс никогда не славилась своей любовью к разговорам, но даже для неё такое поведение было нетипичным. Браун отчетливо видел, что девушку что-то тяготит, хотя ему и было все равно. Пока агент выполняла свои обязанности переживать было не о чем. Браун верил, что Пирс его не выдаст и не предаст, ведь тогда ей точно не жить. А кто станет так рисковать ради кучки инопланетных роботов? Если Пирс и сомневается в своих действиях, Брауну плевать. Пока Оливия была полезна, можно не обращать внимания на чувства или сомнения, заполонившие женскую голову. Если задание зайдет в глухой тупик, тогда Лив можно заменить на кого-нибудь другого, кто смог бы продолжить её дело. Незаменимых нет. Особенно, если это касается службы на Томаса Брауна. — Тебя что-то тревожит? — после нескольких минут молчания подал голос мужчина. Агенту было всё равно, скорее он хотел знать, не связано ли это с её заданием. Вдруг девушка, сама того не зная, сможет выдать какую-то полезную информацию? Лив перевела потерянный взгляд из-под нахмуренных бровей со стены на начальника. Покусав изнутри щеку девушка вздохнула, собираясь с мыслями. — В Шанхае тот десептикон, которого Прайм уничтожил, выдал предупреждение «Фоллен снова восстанет», — сказала Лив, неловко почесав пальцем бровь, — я не могу перестать думать о том, что же это значит. Томас пожал плечами, незаинтересованно хмыкнув. Звучало необычно, но ничего из того, что Браун уже не знал из отчета Пирс. — Я так понимаю, мы скоро это выясним, — со смешком отозвался мужчина, сделав очередной глоток кофе. Лив будто очнулась, скинув с себя оцепенение. Браун заметил резкую смену настроения девушки, но ничего не сказал, продолжая попивать уже наполовину остывший кофе из старой чашки. — Кстати, — сказала девушка, поджав губы, — Геллоуэй. Это ты его послал? Браун вскинул брови в наигранном удивлении и театрально вздохнул, прижимая ладонь к груди. — Я? — неестественно охнул мужчина, — невозможно. Лив не была удивлена такому поведению Томаса и обычно она бы пропустила подобное мимо ушей. Но сегодня настроение было хуже некуда, и совершенно не было сил на очередной спектакль от Брауна. Геллоуэй тревожил мысли девушки вот уже который день, а факт того, что Томас непосредственно причастен к его появлению на базе NEST было только очередной каплей в море. — Он хочет выслать автоботов с Земли? — резче, чем хотела, отозвалась Оливия, нахмурив брови. Браун неопределенно махнул рукой, допивая кофе. — Я тебя умоляю, — презрительно скривившись ответил мужчина, — никто не вышлет твоих питомцев с планеты, даже если очень сильно захочет. По крайней мере в ближайшее время. Тогда какая от них будет польза? Лив напряженно вглядывалась в лицо мужчины, стараясь найти намек на ложь или очередное сокрытие информации, но его там не было. Браун действительно верил в то, что говорил. Как ни странно, это подействовало на девушку успокаивающе. Если отослать автоботов с Земли сейчас, человечество останется один на один с тем остатком десептиконов, которые до сих пор бродят по планете. А этот Фоллен? Кто знает, что может принести всем его возвращение?       Но на данный момент Лив решила свободно выдохнуть. Сейчас лучшим решением было разбираться с проблемами по мере их поступления. Геллоуэй хоть и был той еще занозой в заднице, но сам вряд ли сможет провернуть трюк и без определенного разрешения отослать автоботов с Земли. Несмотря на всю злобу и надменность Теодор был тем, кто действительно патриот своей страны. Он защищает людей, живущих в ней, чего бы это не стоило. Даже если он прекрасно понимает, что в результате его могут возненавидеть за это. Но Томас Браун не был таким, всегда действуя только лишь в собственных интересах. Иногда его цели совпадали с чужими, а спасение людей получалось просто случайно. Тогда Браун убивал двух зайцев одним махом, да еще и дополнительную звездочку получал. Лив поймала себя на мысли, что симпатизирует Геллоуэю больше, чем собственному начальнику, хотя при возможности обоим бы набила лицо. Но из двух зол следует выбирать меньшее, поэтому Оливия решила на какое-то время оставить мысли про советника по Национальной безопасности и переключиться на кого-то более важного. И опасного.       Встречи с Томасом становились все невыносимее. Браун требовал от своего агента то, что шло в разрез с её собственными интересами. С каждый днем работа под прикрытием дается девушке все тяжелее и тяжелее, липкой виной оседая в легких. Пирс иногда даже тошно от самой себя. Сомнения разрывают на части, заставляя, как сумасшедший маятник, метаться между двух сторон. Если поначалу девушка доверяла Брауну и его рассказам про плохих инопланетных роботов, решивших захватить мир, то сейчас эти слова кажутся просто плохо придуманными сказками. Пирс верила в Леннокса и автоботов. А больше всего она верила в Оптимуса Прайма. В отличии от Томаса Брауна, который только прикрывается спасением людей, Лидер алозначных действительно готов рискнуть всем, лишь бы спасти Землю. Даже несмотря на то, что сам и наслал эту проклятую чуму в лице десептиконов. С одной стороны Пирс понимала, что падение Искры на Землю было случайностью, которая привела к нежелательным последствиям. Но с другой — девушка, как и многие люди, винила всех трансформеров в тех разрушениях и смертях, что обрушились на страдающую планету. Но несмотря на подобные мысли Лив полностью осознавала, что без автоботов им не победить. Более того, без автоботов им не выжить. Человечество, даже со своим быстро идущим вперед технологическим прогрессом, со всем тем оружием и ресурсами, не сможет устоять перед такими, как Мегатрон и его приспешники.       Лив украдкой взглянула на Томаса, сидевшего напротив девушки, который задумчиво что-то писал в блокноте. Если Браун действительно сможет воплотить в жизнь свои планы на счет NEST и автоботов, последствия будут катастрофическими. Таким людям, как Томас, нельзя доверять власть. Они начнут ею пользоваться в своих собственных интересах, лицемерно, лживо и жестоко управлять вверенными в их руки ресурсами. «Нет, — промелькнула вдруг мысль в голове Лив, — это того не стоит».       Тишину в кафе прервал надоедливый рингтон. Оливия потянулась за телефоном в карман кожаной куртки и нахмурившись взглянула на дисплей. Браун раздраженно уставился на агента в ожидании, когда же девушка возьмет трубку. Лив раздумывала несколько секунд принимать ли звонок, будто спрашивая разрешения у начальника. Томас кивнул в сторону сотового, показывая, что он не против, и снова опустил взгляд на записи в блокноте. — Да, Сэм, — отозвалась Лив, принимая звонок. Она вспомнила, что еще год назад дала свой номер парню и сказала звонить только в случае необходимости. Но что могло произойти? Пирс знала всё о передвижениях Уитвики и была в курсе, что сейчас он учится в колледже. Точнее, это был его первый учебный день. Что могло произойти в первый же учебный день с подростком вдали от дома, что стоило звонить Лив?       Томас наблюдал за реакцией девушки, хитро прищурившись. Лицо Пирс хмурилось с каждой секундой все сильнее, пока на другом конце провода раздавались непонятные шорохи и крики, которые Томас не был в состоянии разобрать. Но это и не требовалось. Всё равно все звонки его агентов прослушивались. Потом выудит запись телефонного разговора и проверит на досуге. — Что? Сэм, не тараторь ты так! — Лив еще несколько секунд вслушивалась в то, что говорил парень на другом конце, — хорошо, не паникуй. Я скоро буду. Лив растерянно отключилась, кусая губу. Томас мог видеть по лицу девушки, как напряженно она думает. Выстраивает план, по которому вскоре будет действовать. Стандартная процедура, когда дело касается Оливии Пирс. Если есть проблема — найдется решение. А Лив была той еще занозой по части контроля и планирования. Хотя и с ситуациями, требующими импровизации, справлялась отлично, но все равно могла психовать, когда что-то шло не по заранее намеченному пути. — Какие-то проблемы? — отозвался Браун, не особо заинтересованный в ответе. — Сэм говорит про какие-то символы, которые видел его прадед, когда нашел Мегатрона, — сказала Оливия, сама не веря в то, что говорит. Звучало, как бред сумасшедшего. — Это тот самый Арчибальд Уитвики? — прояснил Браун. Лив молча кивнула. — Сэм теперь тоже видит эти символы, они с Кибертрона, — сказала Лив, поднимаясь со стула, — мне нужно идти, пока Уитвики не попал в беду. Браун развел руками, хотя его незаинтересованность и спокойствие были не более, чем обычной ширмой. — Ты так беспокоишься о человеческом друге Прайма, — лукаво бросил Томас, внимательно наблюдая за девушкой. Лив почему-то передернуло от слов, сказанных таким ядовитым тоном, но она поспешила вернуть себе самообладание. — Он может нам еще пригодиться, — отозвалась девушка, уже собравшаяся уходить, — незачем раскидываться жизнями просто так. Браун кивнул, сдерживая рвущуюся наружу ухмылку, и отпустил шпионку. Лив тут же умчалась, громко хлопнув входной дверью, и оставила начальника одного в кругу своих неизменных агентов, которые делали вид, что ничего не слышат и не видят. Ухмылка Томаса стала более явной, ядовитой змеей расползаясь по лицу. Теперь не было причин её сдерживать. — Стоит за ней проследить, сэр? — к Брауну подошел молодой парень, сцепив руки за спиной. Томас отмахнулся от агента, как от назойливой мухи, даже не взглянув на него. — Не нужно, — небрежно кинул Браун, — она заметит слежку. Мы все равно знаем всё о её перемещениях, незачем рисковать. Пока что понаблюдаем со стороны и посмотрим к чему это приведет. Агент тактично кивнул и ушел восвояси, решив не надоедать Брауну. Томас кинул взгляд на записи в блокноте. Страница была исписана черной ручкой и совершенно неаккуратным почерком. Слева в столбик список слов, рядом с которыми знак вопроса: Леннокс? Эппс? NEST? Автоботы? Сомнения? Привязанность? Прайм? Страх? Уитвики? Жизнь? Дезертирство? Подделка документов? Шпионаж? Браун внимательно посмотрел на список и удовлетворенно хмыкнув небрежно обвел строку с надписью «Прайм?». «Это может быть интересно» — с ядовитой ухмылкой подумал Томас и захлопнул блокнот.