Обмен

— Я… я не знаю, как сказать… — Ульрих запнулся, судорожно сглотнув. — Ну, валяй уже, — нетерпеливо сказал Дейв, подумав, что Ларс хочет попросить о помощи или задать вопрос по поводу дальнейших действий в группе. — Я заметил… в последние дни, ты как-то странно ведешь себя. Я имею в виду, что ты… ты изменился, — с трудом проговорил Ульрих. Дейв нахмурился, не понимая, к чему клонит Ларс. Понимая, что его перемены не остались незамеченными, он почувствовал, как его начинает сковывать страх. — Что ты вообще несешь? — отрезал Дейв, стараясь быть самим собой. Ульрих вздохнул, но не отступил. — Я не знаю, что у тебя случилось, но ты какой-то агрессивный и неприятный. Ты уже не тот, с кем я работал все это время. Я просто хотел поговорить и выяснить, что происходит. Слова коротышки отразились в голове Дейва, заставив его задуматься. Внезапно он понял, что его перемены не только отразились на его самочувствии, но и на отношениях с окружающими. «Чëрт, мне нельзя палиться», — подумав об этом он сразу выдал: — У меня просто стресс! Я просто переоцениваю свои возможности и очень сильно устаю, и всё! Ну что за дурацкие вопросы! Ульрих рассматривал его со странным взглядом, будто он что-то понял. Дейв опешил. В душе, он надеялся, что Ульриху показалось и ему было жутко, потому что он не знал, что с этим делать. — Ну да… ну да… — пробормотал Ларс, отчаянно пытающийся развернуть разговор в другую сторону. — Ладно, ладно. Я только хотел для тебя лучшего, не больше. В общем, как у тебя дела? Может, ты хочешь, чтобы я тебе просто помог с чем-то? Дейв, все ещё потрясенный и в недопонимании, смотрел на Ларса, но быстро сообразив сказал: — Нет, мне ничего не надо, — холодно произнëс рыжий. Он не хотел разговаривать с человеком, что разрушил его жизнь. Но если так подумать, Мастейн сам был виноват. — Как скажешь, — пожав плечами, Ларс удалился. Дейв впал в отчаяние. Он понимал, что не может позволить себе просчитать все свои шаги и слова, но, в то же время, не понимал, как ему сохранить «Джеймса» в этом теле. Он понимал, что его ситуация не просто сложная, она опасна — если Ларс узнает, кто он на самом деле, то Хэтфилд с Мастейном попросту умрут. А умирать, не прожив и половину жизни, как-то не хочется. Дейв знал, что ему нужно придумать план, который позволит ему сохранить каноничную версию Джеймса и сделать так, что бы ни Ларс, ни Кирк, ни Клифф не догодались, что с Хэтфилдом что-то не так. Мастейн начинал думать, что делать дальше. *** Джеймс вспомнил про руки Дейва и с ужасом поглядел на кожу, если это можно было назвать «кожей». С Дейвом явно было что-то не так, и Джеймс хотел разобраться, почему Мастейн делал это с собой. Он решил, что сейчас лучше всего — обработать раны и наложить бинты. «Я надеюсь, что Дейв не будет заниматься этой хуйнëй, когда мы вернëмся обратно», — подумал блондин, выходя из комнаты, чтобы найти аптечку. Хэт нашел еë на кухне, но в ней было лишь несколько бинтиков и пантенол. Он подумал, что это будет недостаточно, и решил искать другие аптечки по дому. Джеймс нашел еще одну в ванной. В ней уже было больше бинтов, пантенола и бактерицидного порошка. Хэтфилд решил не тянуть. Он вылил немного пантенола на бинты, чтобы не наливать на кожу. Потом он замотал руки. Джеймс не мог не видеть, что из ран вытекает что-то белое и густое. Хэта это напрягло, ведь он не сталкивался с таким ранее. Но он искренне надеялся, что так и должно быть. После того, как он замотал руки Дейва бинтами, на душе стало легче. Он находился в состоянии, когда думал, что все будет хорошо. Спустя минут пятнадцать, Хэт задумался. Он живëт не своей жизнью Джеймса Хэтфилда, а Дейвом Мастейном. Блондин не мог избавиться от ощущения, что это ужасно неправильно. Жить чужую жизнь — это как-то… Странно? Нет, это ни то что странно, это безрассудно. Чем же думал Хэтфилд, когда соглашался на это всë? Правильно — сердцем. Он любил рыжика, и не хотел, чтобы ему было плохо. Тогда он в первую очередь подумал не о себе, а о нëм. — Надо было сначала всë обдумать, а не лезть в это дерьмо, — Джеймс печально вздохнул и посмотрел на бинты, которые уже стали полукоричневые-полукрасные. С отвращением убрав руки из поля зрения, Хэт сел на кровать. Хмх, а кто-то был в очень хорошем расположение духа. В прямом смысле «духа». Шляпник. — Ну ты чего приуныл? Вы сами решили поменяться телами, чего грустить-то? Это же весело, — с какой-то странной усмешкой произнëс дух. — Ага, мне тоже так казалось, а нихуя подобного, — злобно посмотрев на Шляпника, Джеймс откинулся назад и просто глядел в потолок, — Когда я попал в тело Дейва, то я первые тридцать минут переносил просто ужасно, а потом стало легче. — К чему ты клонишь? — Будто не зная, о чëм же будет диалог, спросил Шляпник. Джеймс вполголоса, почти шепотом, ответил: — Я не могу понять, почему он так к себе относится. Ты видишь, в каком состоянии его руки? Я не могу понять, да и ты тоже. Я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы он перестал это делать. Опечалившись, Хэтфилд закрыл рукой лицо и вдруг он вздрогнул. — Ëпт твою, — Неожиданно для Шляпника, произнëс Хэтфилд, — Меня сейчас триггернуло. Я почему-то видел, что я проклинал свою же группу и хотел... Чего бля? Джеймс привстал и резко посмотрел на стол. Там лежала визитка группы Metallica с засохшими пятнами слëз. Хэтфилду стало больно из-за этого. Получается, что он столько боли причинил человеку, которого так сильно любит, хоть и не мог это принять до сих пор? Боже... — Я правда не хотел этого делать... — глаза стали мокрыми, и по щеке Джеймса потекла горячая слеза. Закрыв лицо руками, Хэтфилд больше ничего не желал, кроме того, чтобы Дейву было хорошо. Он не думал о себе вообще, только о нëм. Шляпнику это сыграло на руку. Он уже не мог тупо смотреть на всë происходящее. Дух хотел хоть чем-то помочь этим двоим. Но у него созрел другой план. Коварный и очень плохой. Хотя, Джеймс ему потом спасибо скажет. *** Дейв сидел в комнате и перебирал свой любимый медиатор в руке. Он особо не парился, как Хэтфилд к примеру. Ему было по кайфу находится в теле любимого человека, и он даже не знал, что его ждëт. Внезапно, в комнате появилась «сущность» Джеймса. Он о чëм-то бормотал и выглядел очëнь обозлëнным, но в то же время и опечаленным. От него исходила не очень благоприятная атмосфера, и было ощущение, что рядом с Мастейнем ходил сам дьявол. Хэтфилд стоял спиной к Дейву, а он был в шоке. И тут, Джейми начал говорить абсолютно спокойно, но с дрожащим голосом: — Да почему я не могу признать, что люблю его. — Схватившись за голову, Джеймс сел на невидимый стул и, опрокинув голову назад, увидел Дейва, — Э.. Привет? — нервно посмеялся Хэтфилд, отчего Мастейну стало не по себе. — Кого ты там любишь? — с ревностью и печалью спросил рыжий. — Да так... Неважно, — продолжая нервно смеяться, Джеймс думал, как сменить тему. Повисла неловкая тишина. Дейв облокотившись о стену, скрестив руки на груди, грозно смотрел на Хэта, а тот просто был растерян. Он был будто зайцем, которого загнала в тупик стая волков. Джеймс не мог вот так вот вывалить то, что любит его. А вдруг это не взаимно? Нет, не хватало ему ещë и разбитого сердца к своим и так сложным чувствам. «Аргх... Как же всë сложно с этой любовью», — Хэтфилд недовольно фыркнул, что привлекло внимание Мастейна, и он тут же вскинул бровь. — Да я так, о своëм задумался. Не обращай внимания, — Джеймс не хотел смотреть в глаза рыжему. Ему было стыдно и неловко находится в одном помещении с ним. Хэтфилд хотел сквозь землю провалиться. Покраснев, он прикрыл лицо рукой и, посмотрев на стол, заметил тот самый нож, который брал Дейв. _ Ему показалось, что он был весь в крови. И нож, и Мастейн. Шумно сглотнув, Джеймс попятился назад. Он не понимал, что происходит. Дейв как-то неестественно повернул голову к блондину, отчего тот испугался ещë больше. «Хэт, это всего-то видение, не более», — успокаивал себя Джеймс, чтобы не так сильно боятся. Вдруг всë прошло. Слишком быстро прошло то видение. Или кто-то помог? _ Пока Джеймс пытался что-то придумать, в его голове родились новые страхи. Он боялся того, что мог сказать или сделать Дэйв, и боялся быть отвергнутым. Но он не мог просто вечно держать свои чувства внутри. Он должен был найти способ сказать Дэйву о своих чувствах. Итак, он глубоко вздохнул и снова повернулся лицом к Дэйву. Он говорил медленно и четко, стараясь тщательно подбирать слова. — Дэйв, мне нужно тебе кое-что сказать. Я думал об этом в течение долгого времени, и я больше не хочу держать это в себе. Мне кажется, что я... Хахахаах, и как же Вы думаете, что могло произойти в этот момент? Я думаю, вы и сами можете догадаться. Один очень назойливый тип, который портит моменты абсолютно всегда. Вы успели его возненавидеть. — Извините, не помешал? — С ухмылкой спросил Шляпник, обращаясь к Джеймсу. — Помешал, — С ненавистью в глазах ответил Хэт.