Добро пожаловать в ночной Париж!

Преодолев препятствие в виде намокшей ткани, Натаниэль наклонился ближе, и коснулся губами твёрдой плоти. Мурашки пробежали по телу писателя, накрывая того волной удовольствия. Сердце забилось чаще, а на лбу выступила испарина. Рыжий бесёнок не прекращал целовать и покусывать чувствительный орган. Томные вздохи и редкие всхлипы брюнета, свидетельствовали о наслаждении парня. Руки судорожно блуждали по поверхности кровати в попытках найти за что зацепиться, и вскоре остановились на подушке, под головой своего хозяина. Закончив с поцелуями, художник приступил к более откровенным действиям. Он обхватил губами член, раскрасневшегося от удовольствия и смущения мальчишки, что лежал под ним, и постарался целиком взять его в рот. Не привыкшее к подобному горло рыжего, тут же дало понять, что не готово к таким приключениям. Парень чуть было не раскашлялся, но пересилил себя, и продолжил своё занятие. Это было странное, неизвестное ощущение. Хотелось остановиться и отдышаться, но в глазах писателя он просто обязан был выглядеть чертовски горячо и привлекательно. Так оно и было. Стоило брюнету на секунду открыть глаза, как взглянув на своего партнёра, лицо становилось ещё на один, а то и на три тона краснее, и голова бессильно падала обратно на подушку, в то время как глаза парня невольно морщились от смущения. Казалось ещё немного, и от его кипящего тела пойдёт пар. Рыжий наращивал темп, и касался пальцами сосков брюнета, вырисовывая причудливые линии на них. Стоны писателя стали больше походить на всхлипы или поскуливания, в попытках произнести имя партнёра. — Н-Нейт.. хватит. Подожди, я больше не могу. Натаниэль понимал к чему юноша это говорит, но останавливаться не планировал. Художник стал активнее работать языком, и нарочито менять темп с быстрого на медленный, и обратно. Игры со скоростью сводили с ума, заставляли брюнета выгибаться и скулить от удовольствия. — Прошу, Нейт.. Не успел он закончить фразу, как белая вязкая жидкость разлилась в рот рыжеволосого парня. Выпуская орган изо рта, губы Натаниэля растянулись в лёгкой усмешке. — Прости, ты ведь выплюнул это, да? — нервно заинтересовался Марк, окутанный пеленой экстаза, привстав на дрожащих руках, спустя какое-то время. Рыжий без слов ответил партнёру весьма экстравагантным жестом, показательно сглотнув остатки спермы. — Ты.. чёртов.! — смущённо процедил писатель, всеми силами желая провалиться под землю от стыда, лишь бы сейчас не находиться здесь. — Кто? — довольно парировал уже давно раскрепощенный юноша. — Скажи это. — Критин! — отбросив, такие бесполезные рамки приличия выдавил, не привыкший к подобным выходкам Марк. — Оо.. так мы умеем злиться. — фразу дополнила кокетливая усмешка. — Иди ты! — в ответ на это бесёнок довольно улыбнулся, удовлетворённый проделанной работой. — Только попробуй сделать так снова! — возразил Марк, пытаясь оставаться в рассудке, пока экстаз и ноющее чувство внизу живота, совсем не торопясь таяли, освежая тело парня, разрешая сделать ему новый вздох. Не давая перевести дух своему партнёру, Нэйт упал на него, нависая над пылающим телом брюнета. Желание вцепиться в него и разорвать на части, с усилием старалось поглотить разум художника, но тот активно сопротивлялся, прячась за внешним спокойствием. Юноша еле держал себя в руках, но был полностью уверен, что ни за что бы не сорвался, он не мог позволить себе причинить боль возлюбленному. Сердца бились в унисон, разгорячённое дыхание парней резало и без того интимную тишину, добавляя в неё нотки разврата. Рыжий рассматривал писателя, слегка наклонив голову в сторону. Любовался, упиваясь столь манящим видом обнажённого парня, лежащего перед ним. — Ты выглядишь так, будто хочешь меня убить. — Растерянно произнёс Марк, отдышавшись. — Да не правда! — сдерживаемый смешок раздался эхом по комнате. — Ну и что в этом вопросе тебя рассмешило? Серьёзно, пугаешь! — Ну прости, прости. Не пугайся. Закончив фразу, Натаниэлю понадобилась ещё пара секунд, чтобы осознать происходящее, в уже вернувшимся к нему здравом рассудке. В этот момент смелость куда-то благополучно улетучилась, уступив место розоватому оттенку, стремительно выступающему на припухлых щеках. Это их умение молчать, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта, кажется поражало обоих. Только благодаря этому чудесному свойству их характеров, тишина повисшая в воздухе, осталась незамеченной. Глаза и сбитое дыхание говорили лучше слов. В конце концов в эту своеобразную негласную молчанку проиграл брюнет. — Ты так забавно выглядишь, когда смущаешься. — лицо парня растянулось в причудливой милой улыбке — Вааа! Даже уши покраснели! Супермилый Натаниэль, так бы и скушал! — от этой подкупающей фразы голова художника вышла из спящего режима, и вернулась к работе с новыми идеями, словно перезагрузившись. — Можно поцеловать тебя? — Почему ты спрашиваешь, Нэйт?.. Конечно можно. Рыжий ещё немного потупил, глядя в глаза возлюбленному, на секунду не поверив в происходящее, но немного, совсем чуток. Губы нежно коснулись друг друга, тёплое дыхание так сладко обжигало обоих парней, словно не просто скользило по коже, а прожигало душу, опаляло каждую клетку мозга, вызывая волну мурашек. Темп менялся с быстрого на медленный и обратно. Бывало поцелуй прерывался, сопровождаясь характерным звуком причмокивания, и продолжаясь разливался искрами по телу. — М.. Нэйт.. Натаниель — приглушённо раздавался голос Марка, с трудом вырываясь в воздух. Недосказанные фразы, имя партнёра отзывались в губы художника, прерывались не успев начаться. Снова губы парня обхватывали губы брюнета, нежно лаская их. Языки то блуждали по зубам парней, то прятались, делая поцелуй трепетным, неопытно нежным и робким. — Погоди, Нэйт. — Воздуха не хватает? — отозвался наконец оторвавшийся от ласк рыжий. — Нет, всё хорошо, просто ну.. это слишком Лицо художника вдруг отразило печаль и непонимание одновременно. — А ну.. то есть, мне очень нравится! Правда! — затараторил Марк в попытках оправдаться, дабы не расстроить партнёра — просто это так.. немного смущает.. — Всё в порядке, я понимаю — с мягкой улыбкой успокоил парня Натаниель — можно мне сделать это? — Да.. думаю да, я готов. Художник отстранился от писателя, легко проведя рукой по его талии, и стянул с себя боксёры. Руки скользнули по бёдрам брюнета, дорожкой прошлись по их внутренней стороне, разводя худые, покрытые мурашками ноги в стороны. Сердце колотилось быстрее молоточка будильника, яростно бьющего по металлическим чашкам ранним утром. — Я вставлю один палец, хорошо? — Да — отозвался закрывший лицо руками парень, пряча стремительно краснеющие щёки. Тонкая фаланга скользнула в узкое колечко мышц — никакой реакции. Вошла вторая фаланга — лежащий снизу Марк тихо взвизгнул, тут же стараясь приглушить этот звук, что заставило рыжего едва заметно усмехнуться. Палец вошёл целиком, со стороны брюнета послышался томный выдох. — Порядок? — Да, нормально. — Я вставлю второй — Да Стоило художнику добавить второй палец, как писатель издал робкий всхлип, растянувшийся на весь момент проникновения. Не задавая лишних вопросов, Натаниель начал осторожно двигать пальцами внутри партнёра, заставляя того едва слышно поскуливать от боли смешанной с удовольствием. Достаточно разработав нежную плоть, рыжий вынул пальцы и принялся ласкать член Марка, медленно, осторожно доводить парня до пика удовольствия. Движения рукой то ускорялись, то замедлялись. Квартира наполнилась стонами и шуршанием постельного белья. Наслаждение искрой проскочило по телу, заставив писателя излиться с причудливо милым стоном, вызывая этим сбитое дыхание и неровный пульс. — Открой глаза, Марк. Посмотри на меня пожалуйста. Брюнет лишь издавал хриплые вздохи, игнорируя просьбу партнёра. Тогда Натаниель аккуратно взял парня за тонкие запястья, и развёл их в стороны, придавив к кровати. На глазах писателя выступили слёзы, зрачки дрожали. — Всё в порядке, Марки? — Да, пожалуйста продолжай — отдышавшись ответил тот. Руки рыжего опустились на нежные изгибы талии Анъселя, головка члена прислонилась к узкому колечку мышц. — Я вхожу — ответа не последовало, тогда он и не был нужен, его отсутствие обозначало явное согласие и полную отдачу происходящему. Твёрдая плоть медленно проникала в тело брюнета. Марк схватился за запястье партнёра и издавал стоны, смешанные со сбитыми вздохами, наслаждаясь процессом. Мысли обоих парней спутались и потеряли надобность. Натаниель вошёл до конца, вызвав у Марка уже не жалобный писк, а хриплый выдох, наполненный удовольствием. — Пожалуйста продолжай.. — это была последняя обдуманная фраза, произнесённая этой ночью. Разум покинул парней, оставив лишь экстаз, шорохи постели, стоны и потрёпанное дыхание. Дальше оба мальчишки могли лишь наслаждаться процессом и бессознательно признаваться друг другу в любви снова и снова. Движения становились всё быстрее, дыхание громче, а сплетённые сердца пропускали удары в унисон. — Я люблю тебя, так сильно люблю.. Ночь скроет все секреты юных душ, пьянящий экстаз растворит в себе все проблемы, каждая их улыбка, каждый вздох теперь только друг для друга. Добро пожаловать в ночной Париж, добро пожаловать в любовь!