Просто взрыв окситоцина

Девушка торопливо поставила на небольшой круглый поднос две тарелки борща и продефилировала в набитом посетителями ресторане между многочисленными квадратными столиками к угловому. Почти что все места в зале были заняты – сегодня пятница, около семи часов вечера, люди возвращаются с работы и спешат набить желудки вкусной едой и поубавить веса своих кошельков. Три официантки носились туда-сюда в стремлении как можно быстрее обслужить гостей, а значит, и получить больше чаевых – заветных купюр, которые упитанные дяди и тети оставляли сверх счета в поощрение сервиса. - Сонь, возьми девятый столик! – услышала блондинка из другого конца зала и кивнула, поставив на стол две тарелки борща и услужливо улыбнувшись гостям. Молодая девушка окинула взглядом большой прямоугольный зал и остановилась на девятом столике, который заняли двое мужчин, сильно превосходившие в росте каждого в этом помещении. Они что-то обсуждали. Один из них, посмуглее, активно жестикулировал и временами использовал в разговоре иностранные слова, а второй лишь изредка улыбался в черные усы. Вооружившись блокнотом и ручкой, Соня решилась прервать их дискуссию. - Добрый вечер. Меня зовут София, сегодня я буду обслуживать вас. Готовы сделать заказ? – проговорила девчонка доведенную до автоматизма фразу, как обычно стараясь вложить в нее остатки искренности, сохранившиеся к концу рабочего дня. - Нам бы два бифштекса и по пиву, красавица, - отозвался тот, что говорил с явным европейским акцентом. Кажется, литовским. - Одно пиво и кофе, - перебил брюнет, переглядываясь с приятелем, который явно был не в восторге от выбора друга. - Да ладно тебе, Серёг, завтра нет тренировки, можно и расслабиться, - протестовал первый, явно литовец. - Один кофе и пиво, девушка, - повторил мужчина, даже не удостоив официантку взглядом, однако та все-таки натянула приветливую улыбку и записала заказ в миниатюрный блокнот. – Тренировки у меня каждый день, Модя. Будто не знаешь. - Tiketis, ponai, - ответила Соня, блеснув лингвистическими знаниями. Год обучения в филологическом университете не прошел даром. Литовец поднял на нее взгляд и удивленно вскинул брови, а затем широко заулыбался – София не ошиблась, решив ответить именно так. - Jus kalbate I lietuviu? – воспрял молодой человек, а карие глаза его засияли. – Jus is lietuvos? - O, ne-ne. As ruse, bet zinau keleta kalbu, - с улыбкой известила блондинка и удалилась. ХХХ - Серёг! – окликнул комсорга Модестас, уже успевший принять душ и переодеться после тренировки, пока брюнет упорно накидывал корзину самому себе. – Серёга! - Да что? – раздраженно кинул Белов, упустив мяч. - Хорош колени нагружать, пошли по домам, - Модя поймал отскочивший от паркета пузатый мяч и повис на плече друга. Тот хотел возразить, как и всегда, но Паулаускас и слушать ничего не хотел. – А по дороге в «Салют» зайдем. Сергею все это не нравилось. Не нравилось, что тренировок слишком мало, не нравилось беспечное отношение команды к ним, не нравилось, что ребята еще имеют желание расслабляться в такой ответственный период. А самое большое недовольство вызывало то, что Модя, его лучший и единственный друг, вел себя так же, как остальные, и Белова за собой умудрялся тянуть. Это он и высказывал Паулаускасу до самого ресторана и, лишь зайдя внутрь, поддержал разговор о чем-то отвлеченном, начатый литовцем. - Добрый вечер. Меня зовут София, сегодня я буду обслуживать вас. Готовы сделать заказ? – послышалось от подошедшей официантки, внезапно прервавшей их разговор. Девушка выделялась среди других пышными женственными формами и большими глазами зеленого цвета – эти внешние признаки Сергей подметил сразу при единственном взгляде: он не считал нужным отвлекаться на случайных девушек, которых видит в первый и последний раз. Мужчина, в отличие, конечно, от Модестаса, проигнорировал тот факт, что официантка говорит на литовском, однако он снова был раздражен попыткой пятого номера напоить его пивом. Их заказ очень быстро оказался перед ними. Модя в сотый, наверное, раз улыбнулся блондинке, а Сергей еле удержался, чтобы не закатить глаза: литовец, в противоположность ему, очень уж любил оказать внимание какой-нибудь представительнице прекрасного пола. И не важно, была это молоденькая официантка или техничка тетя Вера во дворце спорта. - Вечно ты о тренировках. Жизнь мимо тебя проходит, - цокнул языком Паулаускас и отпил пива из большой кружки. - Тренировки – и есть моя жизнь. Уж извини, что меня не прельщают первые встречные девицы и пиво, - нарочно съязвил Белов, отрезая кусок мяса и отправляя его себе в рот. ХХХ Наконец закончив с уборкой последнего столика в уже пустом ресторане, София убрала тряпку на место, а затем попрощалась с коллегами и, прихватив свою сумку, вышла на улицу. Время уже перевалило за полночь, что позволило девушке без происшествий добраться до дома по пустующей улице. Поднявшись на третий этаж в съемную квартиру, она по привычке закрыла железную дверь на все замки и только после этого прошла в комнату, где переоделась в домашнее и села за стол, чтобы приступить к своему обычному ритуалу после работы. Соня аккуратно извлекла из специально пришитого к внутренней части бюстгальтера кармана несколько купюр: две – по три рубля, шесть – по пять и четыре – по десять. - Семьдесят шесть рублей, недурно, - сказала сама себе девчонка, убирая деньги в кошелек, а тот – в шкаф под красиво сложенную стопку вещей. – И все-таки.. кто такие эти двое, чтобы сорок рублей на чай оставлять? – сама с собой говорила она, выключив настольную лампу, из-за чего комната погрузилась в темноту, разрезаемую лишь светом фонаря за окном. – Спортсмены что ли? – рассуждала вслух девушка, укладываясь удобнее на подушках и прикрывая глаза. – Про тренировку какую-то говорили.. Завтра она уже и думать забудет про двух случайных гостей ресторана, ведь главными заботами вновь станут университет и подработка. ХХХ Вчера Сергей, придя домой, проигнорировал гору грязной посуды в раковине, оставленную еще два дня назад, но сегодняшним ранним утром, вновь встретившись с ней лицом к лицу, был настроен на ее ликвидацию, а вместе с тем и на наведение порядка во всей квартире. Именно этим он весь день после тренировки и занимался, а вечером, чтобы хоть как-то отвлечься от ноющей боли в колене, поудобнее, насколько это возможно, устроился в дешевом твердом кресле с обивкой болотного оттенка, которая когда-то была ярко-зеленой, и принялся читать свежий номер «Известий». - Славные дочери нашей Родины, ЦККПСС горячо поздравляет вас с Международным женским днем, - прочитал себе под нос Серёжа, а после задумчиво поджал губы – как же это он забыл? Поднявшись с места и дохромав до телефона, мужчина набрал нужный номер и уже через два противных гудка услышал мамино заинтересованное «Алло?» с другого конца провода в Нащёково. - Здравствуй, мама. - Сереженька? Здравствуй, сынок! Как ты там? – как же иногда не хватает этого взволнованного голоса. Мужчина явно представил радостное лицо мамы. Улыбка тронула густые усы. - Все в порядке, волноваться не о чем, - как всегда немногословен. – Звоню, чтобы поздравить тебя с восьмым марта. Главное, желаю здоровья, все остальное будет. - Спасибо, спасибо, Сережа! Сейчас, папа с тобой поговорить хочет, - на том конце послышалась возня, а Сергей вздохнул – разговор, который он планировал в приятном тоне секунд на сорок, сейчас может обернуться совсем иначе. - Здравствуй, Сергей. - Здравствуй, отец. - Не дано было матери с утра позвонить? Весь день сама не своя ходила, - строгий голос из трубки немного пристыдил, заставив Белова поджать губы. - Гаранжин тренировку с раннего утра поставил, я только что домой зашел, - соврал брюнет. Ложь во благо. Однако его отец не счел нужным продолжать разговор, а потому в трубке послышались короткие гудки. Оно и к лучшему. Мужчина вернулся в кресло и вытянул длинные ноги, расправив газету вновь. «Вопрос по случаю праздника: какие черты характера советской женщины вы больше всего цените?» Сережа задумался: а и правда, какие? Он никогда специально не думал об этом. Ему нравились тихие девушки, такие, как ромашки в поле, чистые-чистые и очень нежные. Или те, что амбициозны и идут к своей цели напролом. Хотя, таких он скорее уважал, но никогда не рассматривал на роль спутницы жизни. Белов ненавидел истерики и деспотичных женщин, которые не признают мужской авторитет и взваливают на себя их обязанности. Он презирал неухоженных, вульгарных, выскочек и чересчур веселых, тех, которые могли хохотать на всю улицу с совершенно несмешного анекдота. Не любил тех, что благоговеют перед ним, его не прельщали серые мыши, которые боялись и слово вымолвить. И чем больше мужчина размышлял, тем больше запутывался в своих суждениях. Он решительно не понимал, какая девушка могла бы стать его возлюбленной, да и не представлял, захочет ли он вообще когда-нибудь полюбить, ведь вся его жизнь ныне и навсегда – спорт, а женщины сюда уж никак не вписываются, разве что только как отвлекающий элемент. На том и успокоившись, Сергей быстро пробежался взглядом по заголовкам, но, так и не найдя ничего для себя интересного, отложил газету. ХХХ Громкая трель разрезала свежую тишину раннего солнечного утра, заставив Софию подскочить и несколько раз вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоить с силой бьющееся о ребра сердце. Звук этого старенького темно-синего будильника неизменно до смерти пугал девушку, но зато как рукой снимал сон, что было крайне необходимо для нормального функционирования на занятиях в университете. Юница, собравшись духом, откинула одеяло в сторону и поднялась с кровати, окутываемая ощутимой прохладой, струящейся из щелей в оконной раме. Поежившись, прошла на кухню и уселась завтракать, предварительно налив холодной воды в стакан. Чай Соня не любила, а вот вода с утра всегда была очень полезна для желудка и полного пробуждения. Университет величественно возвышался над спешащими в него студентами. София куталась в черное замшевое пальто, быстро перебирая ногами, чтобы поскорее оказаться в теплом помещении и окончательно согреться горячим кофе из через раз работающего автомата. Ни на кого не обращая внимания, девчонка, постоянно зевая и прикрывая рот рукой, направилась на второй этаж, в аудиторию, где должна проходить практика межкультурных коммуникаций. Она почти преодолела лестницу, но вдруг почувствовала столкновение своего лба с чем-то твердым, а после ощутила, как нога соскользнула с последней ступеньки. Полет был не долгим, но очень уж болезненным как для суставов, так и для гордости – проходящие мимо студенты прыскали в кулаки от этого зрелища, а ректор университета, который, как оказалось, и послужил причиной Сониного фиаско, теперь возвышался над ней и протягивал руку. Соня предпочла подняться на ноги сама. Она отряхнула брюки и поправила ворот шелковой блузки, а затем взглянула на грозного вида мужчину. - Не хотите извиниться, Федор Иванович? – подняла подбородок блондинка. - Нечего ворон считать, Соколова. С вашей посещаемостью вам нужно смотреть в оба и умолять преподавателей дать дополнительные задания, чтобы заполнить пропуски. - Но вы же знаете, что у меня подработка, а отказаться от нее я не могу, потому… - Это не мои проблемы. На вчерашнем совещании был серьезно поставлен вопрос о вашем отчислении, - сказал, как отрезал, а внутри девушки что-то с хрустом разбилось на мелкие кусочки. Ректор широкими шагами уходил прочь, пока София смотрела ему вслед и кусала нижнюю губу до крови, думая, как ей выпутаться из этой проблемы. Не для отчисления с начала второго курса она из небольшого городка в Ярославской области переезжала в Москву, а для исполнения мечты – стать переводчиком. Однако на данный момент у нее получилось стать лишь официанткой. Нет, она не жаловалась, профессия прибыльная, да и всегда есть, что домой прихватить, но не к этому она всю сознательную жизнь стремилась, учась на «отлично» в школе и отдавая кучу родительских денег репетитору по английскому языку. Благо, мама с папой не знали о ее положении в университете, это стало бы для них ударом, а Соня была бы немедленно отправлена домой, в глушь, откуда так старательно выбиралась. Отец позвонил вечером, поздравил с международным женским днем и расспросил о делах. Пришлось соврать, как София всегда и делала, когда звонили родители. Хотелось бы сказать, что ложь во благо, только чтобы не расстраивать их, но на деле девушка просто всеми силами и способами хваталась за возможность остаться в столице.