Просто взрыв окситоцина

В «Салюте» сегодня было шумно — мало того, что вечер пятницы предполагал большое количество гостей, так еще и команда баскетболистов громко праздновала пополнение. Соня сидела в конце стола, прямо напротив новичка, и незаметно для других холодными пальцами потирала пульсирующие виски. Ребята веселились на полную, гремя бокалами и во весь голос разговаривая и смеясь. Алик же быстро нашел общий язык с каждым, поэтому восседал во главе стола как главный виновник торжества. Стол, изначально ломившийся от разнообразной еды, стоял уже практически пустой, и Соне совершенно не нравилось, что парней это никак не смущало — они просто без остановки пили алкоголь, прерываясь только на тосты, которые повторялись уже по пятому кругу. Да, посмотрит она на них на завтрашней тренировке. - Девушка! - позвал официантку средних лет Алик, от чего она зарделась, но подошла и наклонилась к нему так, что массивная грудь оказалась прямо у его лица. - Всем еще по пиву за мой счет! - попросил он, и мужчины довольно загудели. - Мне не нужно, спасибо, - произнесла Соня, встречаясь взглядом с Волковым. - Почему это? - улыбнулся он, вставая и подходя к девчонке видимо пошатывающейся походкой. - Я не пью, - сказала она, убирая мужскую руку со своего плеча. - Да ладно тебе, Соня-джан, давай с нами по чуть-чуть, - хохотнул Зураб, и остальные подхватили, начав уговаривать Соколову. Она отчаянно мотала головой под напором баскетболистов, растерявшись, когда они уже попытались чуть ли не силком влить ей в рот пиво, но комсорг, на счастье, был, в отличие от остальных, в здравом уме. - Она ясно выразилась — громыхнул Белов, поднимаясь из-за стола, и гомон тут же прекратился. - А мне не ясно, - с вызовом посмотрел на него новенький, в связи с опьянением явно взявший на себя слишком много. - Объяснить доходчивее? - навис над ним Сергей, глядя в стеклянные глаза напротив. - Ну-ка. - Выйдем, - кинул комсорг и кивнул на дверь. - Эй-эй, мужики, спокойно, - вмешался Алжан, поднимаясь с места и вставая между сокомандниками. - Алик, не ссорься с комсоргом в первый же день, - улыбнулся он и, схватив нового товарища за руку, усадил обратно за стол, несмотря на препирательства. София уже пятьсот раз пожалела, что согласилась на просьбу Гаранжина пойти с баскетболистами и помочь Алику влиться в коллектив, потому что в итоге помогла чуть не сцепиться друг с другом. А чего она ожидала от гурьбы пьяных баскетболистов? Комсомольской порядочности? Алкоголь даже самых хороших людей испортить может. Сергей, не выдавая никаких эмоций, сжал Сонину руку в своей и потащил девушку на улицу, не дав ей опомниться. По пути захватив с вешалки для одежды свое пальто, он свистнул официантке: - Такси вызовите! - Я должна остаться тут. Владимир Петрович попросил, - беспомощно волочась за ним, запротестовала София. - Здесь тебе уже нечего делать, - отрезал Белов, останавливаясь перед входом в заведение и глядя непроницаемым взглядом на блондинку. - Ты свою работу выполнила, дальше я прослежу за ними. - Но.. - Никаких «но». Ты едешь домой, оттуда звонишь на номер ресторана и сообщаешь, что добралась без происшествий. Ясно? - Ясно, - кивнула Соня, содрогнувшись — разгоряченное в душном зале тело не было готово к резкому перепаду температур. Вдохнув поглубже, девушка зажмурилась, ощущая, как головная боль постепенно отступает, а ощущение реальности возвращается — произошедший инцидент совершенно выбил ее из колеи. Ну, держалась от пьяных компаний подальше, так и надо было продолжать. Спасибо комсоргу, который, как оказалось, мастерски делает вид, что пьет, и при этом никто не замечает, что из его бокала не убывает. Подумав об этом, она наткнулась взглядом на свою руку, все еще согреваемую ладонью мужчины, и подняла глаза на него. Он без лишних слов снял пальто и опустил на девичьи плечи, потеплее укутав в него. Этот, как казалось, обыкновенный вежливый жест, на удивление, вызвал внутри Софии бурю эмоций: от смущения, радости и, так называемых, бабочек в животе, до волнения о том, не замерзнет ли Сергей. - А как же ты? - шмыгнув успевшим замерзнуть носом, произнесла переводчица и посмотрела на оставшегося в одной рубашке мужчину, но тот качнул головой, не принимая возражений. - Спасибо. - Пожалуйста, - коротко ответил он, наблюдая за ее полуулыбкой и появляющимся на щеках румянцем. Его взгляд потеплел. Ночную тишину нарушил гудок такси, оповещающий о прибытии, и Сергей аккуратно подтолкнул Софию к нему. Блондинка невольно вздохнула от тяжести расставания с комсоргом, пусть даже всего на ночь — так приятно и спокойно ей было стоять рядом с ним, слушая размеренное дыхание и наблюдая за клубами пара, появлявшимися при каждом его выдохе. - Садись в машину, - тихо сказал он. - Спасибо, - в тон ему ответила девчонка, подбирая полы пальто, которое было ей сильно велико, и садясь в салон. Комсорг обошел автомобиль, сказал что-то шоферу и протянул ему деньги. Водитель, благо, не донимал ее разговорами, как это любили делать таксисты, а дал возможность подумать о своем, пока перед глазами проплывали пейзажи ночной сверкающей Москвы. Красивый город. Но всего в нем слишком: слишком яркий, слишком неприступный, слишком много дорог, машин и людей. Так же, как и мыслей в ее голове сейчас. Через десять минут она, все еще кутаясь в чужое пальто, вышла у своего подъезда. Теперь она могла сполна насладиться запахом хвои вперемешку с ментоловой пастой, исходящим от одежды Сергея. «Так вот как он пахнет» Как обычно заперевшись на все замки, она включила свет. Оглядев беглым взглядом квартиру, разулась и незамедлительно прошла в комнату. Набрав на стареньком дисковом телефоне номер «Салюта», который за время работы там выучила наизусть, она принялась считать гудки. «Раз..два..три..четыре.. Они что там, позасыпали?» - Добрый вечер, ресторан «Салют», чем я могу вам помочь? - прощебетала девушка. - Люд, позови Сергея Белова, - взволнованно попросила Соколова. - Сонька, ты что ль? А что это у тебя с этим усатиком? - хихикнув, поинтересовалась администратор. - Я, я. Не суй свой длинный нос в чужие дела, дай Белова! - отчеканила блондинка, в нетерпении постукивая ногтями по обоям. - Ну и пожалуйста! Товарищ Белов, вас к телефону, - Соня была уверена, что в этот момент Люда обворожительно улыбнулась комсоргу, и почему-то от осознания этого в груди неприятно зазудело. - Алло, - глубокий низкий голос послышался на том конце провода на фоне задорных песен вразнобой в исполнении баскетболистов сборной. - Я дома, - выдохнула девушка, сжимая пальцами телефонную трубку. - Все в порядке? - Да, все хорошо. Сереж, я завтр.. - Прости меня, - перебил мужчина, введя Соню в ступор, она несколько секунд молчала, не зная, что ответить. - За что? - За тот случай в автобусе. Блондинка тут же вспомнила тот день, напряженное тело Сергея и его серые глаза, единственно выдававшие ярость, но память услужливо подкинула и воспоминания о последующей ссоре с Модестасом. Настроение вмиг испортилось. - Это не ты должен извиняться, - посерьезневши, произнесла она. - И все же чувствую потребность это сделать, - девушка уловила едва различимые нотки волнения в ровном голосе. - Я тебя не виню, - тихо сказала она. - Хорошо. Спокойной ночи. Соколова первая повесила трубку и прижалась лбом к холодной стене, зажмурившись. Одно за другим отрывки неприятных событий прошедших дней мелькали перед глазами: конфликт в автобусе, ссора с Модестасом, крайне не внушающий доверия Александр Волков, который, как ясно дали понять, являлся заменой литовцу, еще и этот случай в ресторане. Девушка еще несколько минут не отпускала пальто комсорга, будто оно было спасательным кругом, снова и снова вдыхая запах мужчины, но все же собралась и аккуратно повесила одежду на плечики, а сама приняла душ, освободившись от не доставляющих удовольствия мыслей. Утро выдалось пасмурным, но на прекрасное настроение Сони это никак не повлияло. Она порхала по квартире, на ходу успевая краситься, убираться и завтракать. Перед выходом придирчиво оглядев себя в зеркале и не найдя видимых изъянов, девушка вышла за дверь, но через мгновение вернулась — забыла чужое пальто. Сняв его с вешалки и убедившись, что во внутреннем кармане лежат возвращенные ею комсоргу пять рублей за такси, блондинка показала в зеркало язык и выбежала из квартиры. На работу она пришла за полчаса до начала тренировки. Оставив одежду Белова на его месте в раздевалке, девчонка постучала в дверь тренерской и зашла внутрь, услышав разрешение войти. Гаранжин, как всегда бодрый и веселый, вновь что-то зарисовывал в своей неизменной тетради с синей обложкой, пока запах кофе из его чашки заполнял собой весь кабинет. - О, Сонечка! Кофе будешь? Сушки есть, - лишь на мгновение оторвавшись от своего занятия, предложил тренер. - Буду! - с энтузиазмом ответила София, доставая из нижнего ящика шкафа, наверху которого гордо сияли награды и кубки, себе кружку и заваривая крепкий напиток. - Ну, как вчера прошло? - Да все хорошо, весело, - невозмутимо сказала Соколова. - Модестаса не было. - Понятно. Обиделся, значит, - неудовлетворительно покачал головой мужчина. - Нехорошо. - Может, это подстегнет его отстаивать свое право на позицию, - пожала плечами девушка, отпивая кофе и отправляя в рот сушку. - Главное, чтобы тактику правильную выбрал, а то ты же его знаешь. - Знаю, - задумчиво ответила она, представляя на следующей же тренировке Паулаускаса и Волкова с фиолетовым макияжем под глазами. - Возьмете новенького в Эссен? - Поглядим, - протянул тренер, проводя резкую линию карандашом. - Зависит от Моди. - Вы ведь не хотите его менять, - тихо произнесла Соня, делая глоток напитка и заглядывая в глаза напротив. - Не хочу, Сонечка, честное слово, не хочу. Но еще больше не хочу ставить крест на блестящей команде из-за одного капризного игрока. - Может, поговорите с ним? Растолкуете, что к чему, авось передумает? - Я ему не воспитатель, а он — не детсадовец, чтобы я объяснял очевидные вещи. Модестас прекрасно все понимает, и выбор должен сделать сам. София чересчур громко поставила полупустую кружку на стол и вздохнула, мельком посмотрев на часы. - Пойдемте, до тренировки три минуты, - отстраненно сказала она, поднимаясь с неудобного деревянного стула. Гаранжин тоже встал и, вложив в тетрадь карандаш, зашагал к двери, легонько коснувшись Сониного плеча в успокаивающем жесте. В зале, в это время обычно наполненном мужскими голосами и звуками отскакивания мячей, было непривычно тихо. Соколова не без удовольствия заметила, что бодрыми и полностью готовыми к тренировке были только капитан и комсорг, которые о чем-то тихо разговаривали, пока остальные то держались за головы, то потирали виски, то просто стояли с прикрытыми глазами. Тренер ступал тихо, в отличие от переводчицы, которая стуком каблуков обращала на них обоих внимание баскетболистов. - Доброе утро, спортсмены, - по обыкновению поприветствовал Владимир Петрович, становясь на свое место перед командой, выстроившейся в шеренгу. В ответ ему послышались вялые возгласы. - Судя по вашему состоянию, вчерашний вечер прошел отлично, - мужчина было улыбнулся, но тут же стал серьезным. - Но это не значит, что кому-то будут поблажки! - Владимир Петрович, ну пополнение в команде же отмечали, - сказал Саша Белов, поднимая на Гаранжина взгляд. - Меня это мало волнует, Саша. Вы все - профессионалы, и прекрасно знали, что сегодня у вас тренировка, а через четыре дня кубок Европы, но это вас почему-то не остановило, что меня крайне разочаровывает! Вы вообще зачем в сборной играете? Чтобы что? - Чтобы побеждать! - четкий дружный ответ. Умеет Петрович приструнить. - Правильно! Чтобы побеждать и отстаивать честь страны. Так вперед! Двадцать кругов бегом по площадке. Марш! Баскетболисты, пристыженные и воодушевленные, насколько могли бодро принялись выполнять задание тренера, а Соня, до этого стоявшая чуть позади него, села на трибуну и начала записывать в блокнот непосредственно важные для Терещенко события вчерашнего дня. Конечно, не забыв упомянуть поведение новенького. Отвлеклась она только тогда, когда будто вдалеке услышала, как ее зовут. Подняв глаза, она поняла, что тренировка закончилась, спортсмены ушли в раздевалку, а Гаранжин, уходя, окликнул ее. - Да-да, иду, Владимир Петрович. Предложив ему свою помощь с документацией, в ответ девчонка получила «сам справлюсь, Сонечка, пойди погуляй, вон, погода какая хорошая». Выйдя из дворца спорта, блондинка улыбнулась солнцу, слепившему глаза. И правда разгулялось на улице. Покопавшись в сумке, она нашла завалявшиеся там солнечные очки и собралась надеть, но перед ней неожиданно появился небольшой букет нарциссов, подозрительно похожих на те, что растут на клумбах в парке неподалеку. - Красавица, вам просили передать, - торжественно объявил Ваня Едешко, появившись перед Софией вслед за цветами. - Кто же? - она рассмеялась, но букет приняла. - Товарищ также передал записку, - парень сунул ей в руки небольшой листок бумаги, на котором размашистым почерком было выведено место встречи. - Спасибо, Ваня, - девчонка все еще заливисто смеялась от того, как забавно баскетболист пытался строить из себя серьезного. Он кивнул и побежал к остальным, а Соня пошла через площадь в «парк за дворцом, у Ленина». Стоило ей оказаться поблизости, блондинка сразу же заметила литовца, меряющего шагами плитку у памятника и прячущего руки за спиной. Из его кармана стыдливо выглядывали ножницы, подтверждая догадку Софии. Она усмехнулась своим мыслям и подошла к мужчине. Он выглядел напряженным, даже нервным, но все равно расплылся в улыбке при виде девушки и достал из-за спины огромный букет нарциссов, перевязанный атласной белой лентой. - Соф, я хотел извиниться за свое повед... Баскетболист не успел договорить, потому что Соня, покоренная тем, что он переступил через себя и извинился лично, ну и, конечно, его подростковым поступком с цветами, накинулась на него с объятиями. Став на носочки и обняв Паулаускаса за широкие плечи, она тихо поглаживала их ладонью, чувствуя, как его щетина приятно покалывает шею, руки стискивают талию, а сам он шепчет извинения куда-то ей в ключицу. - Не делай больше так, - вполголоса произнесла девчонка. - Не буду, обещаю! Я так боялся, что ты не придешь, - мужчина поглаживал большими ладонями ее спину, а после отстранился и с лучерзарной улыбкой вручил букет. - Я не могла не прийти. Спасибо, - Соня обхватила цветы двумя руками и поцеловала литовца в уголок губ, задержавшись так на несколько секунд. - Молодые люди, не целуйтесь на улице, это неприлично! - сделала замечание прохожая бабушка и недовольно цокнула языком, на что молодые люди лишь тихо рассмеялись и, взявшись за руки, направились к выходу из парка. - Пошли домой целоваться, - шепнула девчонка Модестасу, получив в ответ игривый взгляд с примесью удивления. - У меня еще черничный пирог есть. ХХХ - Значит, ты утверждаешь, что Александр Белов вел себя неподобающе? – подытожил Терещенко после подробного рассказа Софии о вечере в ресторане. Не сказать, что понизить Алика в глазах руководства было ее целью, но, раз уж она ничего не могла поделать со своей обязанностью докладывать зампредседателя все, что происходит в команде, нужно извлекать из этого пользу для себя. - Именно. Его поведение было неподобающим в первую очередь комсомольцу, ко мне, как к женщине, и к сборной. Он спаивал баскетболистов, несмотря на предстоящую тренировку и поездку на Чемпионат Европы. - Я понял, Сонечка. Можешь идти, - кивнул Геннадий Михайлович и уселся на свое кожаное кресло. Его нежелание компрометировать нового члена сборной, назначенного вышестоящим руководством, было ясно. «Главное – посеять зерно сомнения. Оно само прорастет, всего лишь если время от времени его поливать» - мысленно заключила Соня, тихо закрыв за собой дверь в кабинет. Затерявшись в своих рассуждениях, девушка не заметила перед собой баскетболиста и влетела лбом в его грудь. - Осторожнее, красавица, - послышался сверху задорный голос литовца, а после блондинка почувствовала его мощные руки на своей спине, сомкнувшиеся в объятиях. - Модестас? Мог бы и обнаружить свое присутствие! – притворно возмутилась девчонка, обнимая мужчину в ответ. - Зато у меня появился лишний повод обнять тебя. Даже не видя его лица, девушка знала, что он улыбался. От осознания этого стало так спокойно и комфортно, что она прижалась к Паулаускасу сильнее и вдохнула запах его кожи. Он пах дорогим литовским одеколоном с нотками шафрана и цитрусовых, и Соня невольно отметила, как сильно его аромат отличался от Сережиного. Зажмурившись, чтобы отогнать от себя эти мысли, Соколова смяла в руках футболку баскетболиста. - Эй, так соскучилась что ли? – рассмеялся он и, получив утвердительный кивок, опустил массивную ладонь на девичий затылок и погладил по волосам, не заботясь о том, что может испортить аккуратную прическу. – Я тоже очень по тебе скучаю, - серьезно ответил Модестас. – Каждый час, проведенный не вместе, словно пытка. Соня поджала губу, горько вздохнув, коря себя за то, что в объятиях Модестаса ее мысли обращены к другому мужчине, но литовец расценил это как свидетельство того, что она испытывает те же чувства, что и он. - Мне кажется, я уже слышу свисток тренера. Идем скорее, - быстро перевела тему блондинка и, взяв возлюбленного за руку, направилась в тренировочный зал. Владимир Петрович, как всегда, встретил бодрой улыбкой, довольный готовностью спортсменов к тренировке. Модестас занял свое место в начале шеренги, все еще будучи капитаном команды, а Соня поднялась на трибуны. Вместо того, чтобы привычно делать заметки в блокноте, она оперлась подбородком на ладони и наблюдала за игрой сборной. Гаранжин не щадил. Он разыгрывал разные техники на площадке с неимоверной скоростью, меняя баскетболистов каждые несколько секунд и не давая им опомниться. Мужчины же, казалось, совершенно не возражали против таких сложностей, а с энтузиазмом выполняли все задания тренера, который носился из стороны в сторону так же, как и они. Девушка с удивлением и настороженностью заметила, что Волков открыто соперничает не только с капитаном, но и с комсоргом команды. Он мешал забивать, пытался замедлить, сбить сосредоточенность, отбирал мяч и с победоносной улыбкой отправлял в кольцо сокомандников. Сергей только фыркнул на такое поведение новенького, считая выше своего достоинства начинать из-за этого разбирательства, а вот ладони Модестаса тут же сжались в кулаки, и он с агрессивной решимостью надвигался на Алика. Благо, тренер, вовремя это заметивший, объявил следующее упражнение. И все же, когда тренировка подходила к концу, усталость спортсменов дала о себе знать. Потные и изнеможденные, но довольные собой, они гурьбой отправились в раздевалку. - Значит, повышаете интенсивность тренировок? – с улыбкой скорее утвердила, нежели поинтересовалась Соня. - Стараемся, Сонечка. - А что за новая техника у вас такая? - Американская. - Американская? – девчонка удивленно похлопала глазами. – А.. зачем? - Какая сборная по баскетболу самая сильная в мире? – спросил Гаранжин. - Американская..? – осторожно ответила девушка приглушенным голосом. - Вот тебе и ответ, - мужчина улыбнулся и подмигнул. Аэропорт. Вся команда во главе с тренером была в сборе. Кто-то тихо переговаривался, кто-то дремал, а Владимир Петрович каждую секунду поглядывал то на наручные часы, то на информационное табло. Он нервно отстукивал ногой известный одному ему ритм, пока в дверях аэропорта не появились Терещенко с Моисеевым и оба не поспешили к сборной, находу доставая из карманов строгих пиджаков загранпаспорта. Непонимающий настороженный взгляд Гаранжина, как и членов сборной, был обращен к Григорию Митрофановичу в немом вопросе, но председатель Федерации будто специально избегал зрительного контакта. - Почему еще не на посадке, товарищи? – громко спросил Геннадий Михалович, побуждая спортсменов двигаться к выходу, ведущему к самолету. – Быстрее, быстрее! До вылета несколько минут. - А как же Софа? – возник Модестас, пробравшись через толпу ближе к мужчине. Комсорг тоже устремил на зампредседателя Госкомспорта взор. - Какая Софа? – переспросил было он, но, поняв, о ком речь, ускорил шаг, голос его стал серьезным, не принимающим препирательств. – София Сергеевна не будет сопровождать вас в поездке в Антверпен. - Почему? – неожиданно для всех подал голос комсорг. Паулаускас обернулся на него, но Сергей не обратил внимания. - Не вашего ума дело, это решение Госкомспорта. Более не удостаивая баскетболистов и взглядом, Терещенко провел их к трапу самолета. - Гриша, что происходит? – поравнявшись с другом, спросил Гаранжин. - Терещенко хочет убедиться, что со сборной все в порядке, - ответил тот, убедившись, что никто не услышит его слова. - Что значит «со сборной все в порядке»? – повысил голос тренер. Моисеев только отмахнулся от него, сам будучи недовольным сопровождением Терещенко, и показал бортпроводнику паспорт, а после все заняли свои места в самолете. Соня мерила шагами свою спальню, прикусив губу и размышляя о причине решения Геннадия Михайловича. «Сделала что-то не так? В чем-то подозревает? Что значит «в этот раз я должен сделать это лично»?» Самое главное, что она даже не успела никого предупредить, особенно Модестаса. Встретится опять со своими родственниками, и даже не подумает, что за ним следят, а ведь посадят, если обратно в таком случае осмелится вернуться. - В Антверпен лететь восемь часов, если сейчас шесть, то в два часа дня они будут там. У них полдень. Пока доберутся, пока заселятся, туда-сюда. Первая игра в день приезда, это, значит, в.. – вслух рассуждала девушка, попутно заглядывая в свой блокнот и сверяясь с расписанием сборной. – В четыре часа дня. Мало времени, мало. А если выиграют, наверняка, пойдут отмечать или, как минимум, смотреть город. Значит, надо звонить до матча. Черт! - она с силой закрыла свои записи и уселась на кровать. Ожидание было мучительным, а важность ситуации только усугубляла волнение Сони. Кое-как дождавшись двух часов, за это время начистив все поверхности в квартире и отполировав до блеска пол, блондинка прильнула к телефону, не сводя глаз с циферблата. Две минуты, семь, пятнадцать, тридцать пять. Сейчас. Она набрала код города и номер, несколько раз сверившись с записями. Гудки шли как никогда медленно, заставляя Соколову сжимать трубку в руке и царапать ее короткими ноготками. - Алло! – послышался на том конце раздраженный высокий мужской голос. У Сони сердце в пятки ухнуло. – Алло, говорите! - Геннадий Михайлович? Здравствуйте! Все в порядке? Долетели? – не растерялась девчонка, несмотря на то что не ожидала такого поворота событий. Хотя могла бы и догадаться, но почему-то совершенно не рассчитывала, что трубку может взять Терещенко. - Соня? Долетели, долетели! Это все? Некогда мне, - зампредседателя опешил, услышав ее, но все же, судя по всему, ничего не заподозрил. - Да-да! Главное, что все хорошо. А то предчувствие было странное! – из-за плохого качества связи им обоим приходилось почти что кричать, чтобы понять сказанное друг другом. - Все в порядке, да! На этом разговор прервался, и Соня с силой ударила кулаком об стену. - Сука! Не сдерживая эмоций, она коротко закричала во весь голос, но тут же замолчала, тяжело дыша. Теперь оставалось только надеяться на благоразумие капитана сборной.