***
Мастерские фабрикаторов являются едва ли не единственным местом в Малом дворце, где Казу Бреккеру действительно нравится находиться. Гриши ордена субстанциалов его не прогоняют, почти не задают вопросов и только заинтересованно перешептываются, стоит юноше в очередной раз появиться. Больше всех внимание Каза привлекает Давид Костик. Фабрикатор вообще ничего у него не спрашивает, всецело отдаваясь работе, зато охотно отвечает на вопросы по поводу своих изобретений. Замечательный человек, просто на вес золота. Бреккер приходит рано утром, уже уверенно идёт к столу Давида, отмечая невероятный беспорядок. Они молча кивают друг другу в знак приветствия и Давид возвращается к работе. Каз с искренним интересом разглядывает бурлящие на медленном огне колбы с разноцветными жидкостями, кучу непонятных тонких трубочек, что переплетены друг с другом и какие-то порошки, которые гриш смешивает только ему понятным образом. В прошлый раз Давид работал с зеркалами и Каз просидел с ним почти весь день, даже не улизнув в Ос Альту. Было интересно, поучительно, юный вор сам украдкой пытался хотя бы изменить вид зеркала, но вышло очень плохо. Кажется, способности фабрикаторов давались ему хуже остальных и это было несправедливо, ведь в них куда больше пользы, чем в том же самом призыве теней или изменении направления ветра. Костик прекрасно заметил его попытки, молча показал как надо и обещал, что в следующий раз получится. Собственно поэтому Каз и пришёл, ведь проникся к молчаливому увлеченному парню толикой симпатии и хрупкого доверия. Почему-то юноша был уверен, что Давид никому и ничего не расскажет. - Что на этот раз? – спрашивает Бреккер, устраиваясь на стуле рядом с фабрикатором. - Яды, - коротко отвечает Давид. Бормочет себе что-то под нос, смешивает порошок с разноцветной жидкостью, заставляя зашипеть. Делает пару движений пальцами, из-за чего от раствора остаётся только сухой остаток, похожий на мерцающую звёздную пыль. - Синтез? – предполагает Каз, глядя на происходящее с живым интересом. Яды это всегда интересно, а ещё крайне полезно для такого человека, как он. - Не только. Ещё способы выявления. Попробуй повторить за мной, - отвечает парень и едва ли на Каза смотрит. Юный вор хмурится. Легко сказать, максимум, что он умеет – взломать замок и изменить зеркало, а тут тонкая работа с ядами. Или Костик просто над ним издевается. Давид видит его замешательство и объясняет. Рассказывает про растворы, описывает что где находится, как смешивать и как преобразовать жидкое вещество в осадок. Бреккер слушает внимательно, жадно и понимает суть. Пробует с растительным ядом, делает движение пальцами, но на выходе получается мокрый осадок вместо пыли. Жалкая попытка. - Уже лучше. Давай ещё, - Давид позволяет себе мимолётную улыбку и снова показывает, как надо. Кажется, фабрикатору и самому нравится кого-то учить. С третьей попытки получается и у Каза даже глаза загораются от своей маленькой победы. Парень не даёт ему ей насладиться, заставляя делать ещё. И у Каза получается, даже сносно. - С выявлением сложнее. Ты понял, как ощущается яд, какой у него след? – спрашивает Давид, на что Бреккер кивает. Костик перемешивает образцы порошка, говоря ему определять, где какой из них находится. Это получается даже лучше, легче. Каз на пробу даже пытается превратить осадок обратно в жидкость и выходит намного удачнее, чем наоборот. - Молодец, Каз. Теперь сам, - говорит Давид и полностью теряет интерес к своему, так называемому, ученику, идёт к другому концу стола, к самому переплетению трубок и окунается в работу. Бреккер позволяет уголку рта дёрнуться в слабой кривой улыбке. Он совсем не против, что фабрикатор называет его по имени, а ещё искренне доволен даже маленьким победам. Изучать свои собственные возможности оказывается куда интереснее, чем он предполагал. Каз увлеченно преобразовывает яды из одного состояния в другое. Занятно, но быстро надоедает, когда хорошо получается. Вспоминает слова Давида о том, что любой яд оставляет даже минимальный след на вещах, по которому его можно определить. Юный вор пробует на своих часах и трости, но, как и думает, не находит ничего и смутно похожего. Повинуясь обычному порыву любопытства достаёт одну из баночек Жени, которые до сих пор носит в пиджаке и замечает нечто странное. След яда определено есть. Смутный и ни на что из образцов не похожий, будто сделанный своими руками. Каз честно пытается получить хотя бы осадок, но тот, кто этот яд делал явно профессионал и ничего не получается. Но Казу достаточно уже и того факта, что след есть и это наталкивает на странные тревожные мысли. Можно было бы попросить помощи Давида. Но Бреккер по слухам и собственным наблюдениям знает, что между ним и Женей что-то происходит и лучше спросить у неё лично. Но перед этим нужно подумать. Мастерские Каз покидает уже после обеда и спешит в библиотеку. Надо бы взять несколько новых учебных пособий и переводчик в придачу. Неудивительно, что все нужные юноше книги были на равкианском, не всегда понятно написанные и приходилось обращаться к словарям и бумажным переводчикам. Это тормозило дело, но альтернативы у Бреккера не было. Каз берёт несколько нужных ему книг, мысленно понимая, что вряд ли узнает что-то новое, пусть и упорно пытается. Теория Малой науки везде описана одинаково, просто где-то подробнее, где-то в общих чертах. По хорошему счету неплохо было бы взглянуть на дневники Ильи Морозова в поисках ответов, но те давно были утеряны, а спрашивать у Дарклинга про записи его деда Каз счёл бесполезным. Перед тем как уйти Бреккер вдруг сталкивается с Апратом. Об этом священнике он знает только понаслышке, но совсем не удивлён их встрече. Это был лишь вопрос времени. - Господин Бреккер, - священник фальшиво улыбается, кивая в знак приветствия, но юный вор не утруждает себя ответной вежливостью. Наоборот, показательно отходит назад и смотрит на Апрата тяжёлым взглядом. Казу глубоко неприятен этот человек. Слухов про него ходит много, одни интереснее других, но дело даже не в этом. От Апрата как будто веет могилой, что чувствуется даже на расстоянии и мертвецы в голове юноши снова начинают шептать. Гнилая вода фантомно лижет ступни и одно только присутствие пожилого мужчины ощущается невыносимым и мерзким. - У меня для вас кое-что есть, - говорит Апрат, будто не замечая реакцию Каза и протягивает ему книгу. Обычную тонкую книгу с красной обложкой, содержание которой знает любой равкианский ребенок. ''История Святых'' – гласит название, тисненное золотом на обложке и для Бреккера это будто пощёчина. ''Старый ублюдок определённо что-то знает.'' - Я не религиозен, - сухо говорит юноша, отмечая, как в тёмных глазах Апрата загорается хищный огонёк, что ничего хорошего не предвещает. - Ну что вы, господин Бреккер. Гостю из Керчии должно быть полезно ознакомиться с историей Равки. Особенно вам. Голос священника напоминает яд, могильный запах словно ощущается сильнее. Каз ещё больше убеждается в том, что Апрат осведомлен или догадывается про его силы и хочет уйти отсюда как можно быстрее. - Мне это неинтересно, - грубо говорит юноша. На лице мужчины появляется страдальческое выражение, которое настолько наигранное, что почти забавно. - Негоже обижать священнослужителей, - почти строго произносит священник. Но его взгляд, наперекор печальной гримасе на лице, хищно исследует Каза, едва ли не заставляя его поежиться. - Во мне нет ничего святого, переживете, - отрезает Бреккер и спешит к выходу из библиотеки, не вслушиваясь, что пожилой мужчина говорит ему вслед. После этой встречи нестерпимо хочется помыться, до красноты оттирая свою кожу, в попытках избавиться от омерзения. У Каза становится на одну вещь больше для раздумий, ещё сегодня надо снова посетить Ос Альту и неплохо бы поспешить, чтобы успеть всё хотя бы до глубокого вечера. На нормальный сон юный вор даже не надеется, спит урывками, как и в Бочке, но переживать по этому поводу не стоит. Ничего нового и необычного. Сразу вырваться из Малого дворца не получается. Сначала небольшая группа молодых парней инфернов добродушно предлагает Казу присоединиться к ним за обедом. Они тактично не спрашивают, к какому ордену гришей Каз принадлежит, но тот бы и не ответил. Бреккер достаточно грубо им отказывает и продолжает свой путь. Вопреки привычке передвигаться пешком, сегодня он готов ехать на неприметном экипаже. Кучера и конюха оказывается легко подкупить парой золотых. Потом его останавливает Зоя, настаивая на том, чтобы Каз посетил занятия Боткина. Настаивает она приказным командерским тоном, но Бреккер ловко выкручивается, отмахивается, что обязательно сходит на следующий день. Назяленская ему не верит, но позволяет уйти. Апогеем становится то, как Женя окликает его уже в конюшнях. В этот момент Каз уже взвыть готов и мечтает только о том, чтобы его наконец оставили в покое. - Малый дворец сегодня сошёл с ума? – ворчливо спрашивает Бреккер, прожигая девушку недовольным взглядом. Но она не обращает должного внимания на его свирепый вид. - Это ты окончательно сошёл с ума, Каз Бреккер. Генерал Кириган ищет тебя по всему дворцу почти неделю, а ты позволяешь себе сбегать в город. Соскучился по темнице? – шипит Сафина, недовольно сужая красивые глаза. Каз ехидно скалится в ответ. Видимо, избегать Морозова выходит весьма успешно, раз он снова послал Женю. - Не сейчас. У меня много дел, - отмахивается Бреккер, демонстративно поглядывая на часы. Но этого недостаточно, чтобы Женя Сафина от него отстала. Девушка показательно складывает изящные руки на груди и хмурит брови. - Много дел? Шататься по Ос Альте, кувыркаться с Зоей Назяленской или красть чужие вещи из шкатулок? Это твой список важных дел на сегодня, Бреккер? Каз закатывает глаза. Ну, конечно, слухи уже облетели Малый дворец, обрастая всё более пикантными подробностями. Но обида в голосе Жени звучит не из-за этого, а, видимо, из-за вещей, которые он украдкой у нее украл. Юноша не думал, что ему вдруг станет за это стыдно. - Я не буду извиняться, - мрачно говорит он. Сафина обречённо качает головой, будто на другое и не надеялась и снова смотрит на него таким знакомым взглядом, что это почти тошно. Почти тошно, почти больно и почти заставляет мертвецов в его голове завыть. Женя слишком напоминает Казу его Призрака, пускай они, казалось бы, совсем не похожи и юноша просто сходит с ума от тоски по товарищам. Слишком человечно, непривычно и неправильно, как и всё в этой стране. - Вообще-то я вам с Дарклингом не служанка, чтобы передавать ваши послания, - Женя говорит достаточно холодно и этот холод фантомно чувствуется на коже. - Верно, ты служишь королеве, - без задней мысли произносит Каз и тут же хочет вырвать себе язык. Ведь девушка вздрагивает как от удара и в её прекрасных глазах читается невыносимая боль. Настолько невыносимая, что Бреккер будто сам может её почувствовать и отчаянно хочет всё исправить. Он не даёт Жене уйти. На самом деле Каз Бреккер и сам толком не знает, чем руководствуется и какие мотивы им движут. Отчаяние, сожаление, интерес, одиночество, любопытство или всё сразу – юный вор не знает ответа. Он понимает, что она, скорее всего, доложит Морозову про каждый его шаг. Он понимает, что это самая дурная затея. Понимает, что сейчас начнёт задыхаться от чужой близости даже через плотные перчатки. Понимает, но всё равно подходит к Сафиной, берёт её изящные ладони в свои, внимательно смотрит в глаза и говорит непривычно хрипло и тихо. - Поехали со мной. Дышать сразу становится тяжело, тревога расползается по напряжённому телу, но Бреккер упрямо стоит рядом, держит её за руки и ждёт ответа. Женя смотрит на юного вора с искренним удивлением, даже шоком и ноткой затаенного беспокойства. Смотрит слишком мягко и будто насквозь видит всё, что он пытается скрыть, будто читает все необходимые ей ответы в его светлых глазах. - Дважды я предлагать не буду, - ворчит Каз, но на самом деле волнуется как мальчишка. И Женя неожиданно улыбается, озорной живой улыбкой и это как будто успокаивает Бреккера. - Поехали. Каз так и не знает, зачем это делает, но, в конце концов, ему никогда и не нужны были причины.***
Вся ирония заключается в том, что Александр и Иван оказываются в захудалом трактире на окраине Ос Альты, которым владеет Дмитрий Смирнов, совершенно случайно. Просто оба мужчины устали и по пути в Малый дворец это оказывается первым попавшимся заведением, где можно, наконец-то, сесть и немного передохнуть. У Морозова голова уже начинает болеть от мыслей, ему необходима краткая передышка. Ситуация в Западной Равке обостряется. Ходят тревожные слухи про угрозу со стороны Фьерды и новые ужасающие эксперименты над гришами в Шухане. Возможно, начнется война и если бы не Тенистый Каньон, то давно бы уже началась. Отряд его гришей так и не вышел на след Алины, видимо, как и преступная шайка Бреккера. Бреккер… Александр хмурится, усиленно отгоняя от себя образ юного афериста. Он должен думать про возможность военного положения. Должен думать, как устранить внешнюю угрозу для своей страны. Должен думать про свою Заклинательницу Солнца. Должен думать о своих корыстных планах и целях, которые вынашивал столетиями. Морозов вообще много чего должен, но почему-то думает про своего необычного пленника намного чаще, чем про что-либо ещё. Он не видел Бреккера около недели. Пытался встретиться с ним, даже искал, не находил и после грубо себя одергивал. Но потом не выдерживал и по итогу уже просил Женю передать Казу о том, что ищет его. Именно просил, приказывать девушке он больше не смел. Это казалось невероятно глупым и бесполезным. Покои Каза Бреккера находились рядом с его собственными, но и там он не мог подловить момент и застать юного вора. Александр пытался сосредоточиться на чем-то другом, но даже все чужие разговоры и слухи в Малом дворце крутились вокруг юноши. И не только в Малом дворце: среди жителей Ос Альты пошли разговоры про керчийца Иоганна Ритвельда, который взялся за восстановление игорного заведения и Дарклинг сразу догадался, кто скрывается под этим именем. Но мешать Казу, который по факту являлся его пленником, мужчина не собирался, благодушно решив, что больших проблем это не доставит. Бреккер и так невольно облегчил ему задачу, став новым предметом обсуждения, что все во дворце, казалось, совсем забыли про Заклинательницу Солнца, поверив в сказки про Цибею. Так даже лучше. Ещё Александр был движим живым любопытством, желая узнать про Бреккера как можно больше. Напрямую бы тот не ответил, поэтому пришлось довольствоваться слухами из Кеттердама, которые были один страшнее другого. В Бочке Каза считали сущим злом, приписывая самые страшные преступления, прозвали его Грязные Руки, сложив десятки легенд о том, почему юноша носит перчатки. Но кроме слухов, пускай и весьма занятных, узнать ничего толкового не удалось. Бреккер появился в Кеттердаме будто бы из ниоткуда, без предыстории и это подогревало любопытство Александра ещё больше. Людей в трактире почти нет. Александр уже было решает, что это к лучшему, пока не ловит на себе заинтересованный взгляд хозяина заведения, который сверкает неприятной кривозубой улыбкой и уже спешит к нему. Дмитрия Смирнова Дарклинг к своему сожалению знает лично и трактирщик из того типа людей, которых он на дух не переносит. Скользкий, расчетливый и откровенно неприятный интриган, который готов продать и мать, и родину и себя в придачу за пару золотых монет. ''Бреккер ведь такой же, но…'' Слишком много ''но'' в последнее время. Александр не хочет про это думать, но не может не признать, что юный вор такого отвращения у него не вызывает. Скорее даже наоборот. - Добрый вечер, гости дорогие! Вы ко мне по поводу господина Морозова, верно? – Смирнов едва ли не кланяется и лукаво сверкает блеклыми глазами. - Господина Морозова? – недоуменно переспрашивает Дарклинг. От упоминания своей фамилии по спине невольно пробегает холодок, но мужчина прекрасно держит лицо и его удивление выдают только приподнятые брови. Рядом сидящий Иван и вовсе не понимает, о ком идёт речь и смотрит на трактирщика с лютой неприязнью. Дмитрий хмыкает, театрально приложив иссохшие руки к груди. - Да, господина Морозова, помещика из Карьева с прелестным керчийским акцентом. Очень интересный молодой человек, правда невероятно невоспитанный и грубый. Он иногда передаёт через меня письма и, скажу вам по секрету, генерал, их содержание может вас заинтересовать. Дмитрий Смирнов жестом фокусника достаёт из внутреннего кармана пиджака небольшой конверт, но Морозов не спешит его брать. Конечно, он не удивлён, что Бреккер использует подставных посыльных. Непонятно только, почему именно продажный и ненадежный Смирнов, но у юноши могли быть свои странные мотивы. Мужчина их понять не в силах. Что действительно удивляет и забавляет, так это то, что Каз представляется его фамилией. Александра искренне веселит эта мысль, но он не позволяет улыбке появится на своём лице. ''Господин Морозов, значит. Любопытно.'' Дарклинг грубо забирает у Смирнова конверт, решая, что отдаст его Казу лично. - Ох, генерал Кириган, я рад, что смог вам помочь. И я был бы совсем не против скромной благодарности за мою верную службу короне и… - Смирнов начинает пламенную речь, но Александр смотрит на него таким тяжёлым взглядом, что тот сразу замолкает. - Не попадайся больше мне на глаза и будь благодарен, что я сегодня в прекрасном настроении, Смирнов, - с угрозой произносит мужчина и трактирщик послушно уходит с глаз долой. Передышка откладывается на неопределенный срок и они с Иваном спешно возвращаются в Малый дворец. Время близится к полуночи и вместо того, чтобы сразу направиться в свои покои, Александр останавливается у дверей соседних, прикидывая в голове, застанет ли там Бреккера. Мужчина даже не стучит, заходит внутрь и на миг удивляется, что юный вор держит двери незапертыми. Удача, определённо, на стороне Дарклинга, ведь Каз оказывается на месте. Он сидит за столом, захламленном настолько, что удивительно, как сам разбирается в этом кошмарном беспорядке. На столешнице ворох бумаг, книги, блокноты, куча записей, несколько приборов, похожих на те, что находятся в мастерских фабрикаторов, тут и там валяются конверты и чернильницы с перьями вперемешку с более современными ручками. Но больше всего внимание генерала привлекает бутылка виски, явно не равкианского и уже наполовину пустая. Бреккер даже глаза на него не поднимает, усердно копается в записях, помечает что-то на бумаге и прямо на страницах библиотечных книг, отвлекается на приборы, сверяясь и кажется очень увлечённым. Александр невольно заглядывается на ловкие руки, скрытые перчатками, которые с непередаваемым изяществом кружат над этим беспорядком. ''Неужели ты носишь перчатки только потому что тебе холодно, Каз?'' Мужчина демонстративно прочищает горло, в попытке привлечь к себе внимание, но юный вор даже бровью не ведёт. Бормочет что-то на керчийском, судя по интонации, не очень цензурное, раздражённо двигает пальцами, видоизменяя жидкость в одном из приборов и размашисто пишет что-то в блокноте. - Не думал, что тебе настолько нравится моя фамилия, Бреккер, - наконец говорит Дарклинг и на его губах появляется лукавая усмешка. Это до сих пор забавляет его, даже поднимает настроение. Каз поднимает на него взгляд, медленно моргает, будто только-только заметил и долго смотрит со странной смесью эмоций. В выразительных голубых глазах явно читается замешательство, раздражение и откровенная неприязнь, которую можно ощутить даже в воздухе. Конечно, Александр знает, что его пленник не питает к нему светлых чувств, но с такой неприязнью ещё не смотрел. Как будто мужчина за эти дни успел сделать что-то такое, что задело его лично. - Знал, что ты оценишь иронию, - ровным голосом отвечает Бреккер, когда Дарклинг уже не надеется на ответ. Юноша на миг морщится, будто от вспышки головной боли, рывком отпивает крепкое пойло прямо из горла, морщится снова и возвращается к своим записям. Морозов хмурится, подходит к его рабочему столу, лениво опирается бедром о столешницу и выразительно смотрит. - Ты знал, что пить в одиночестве – дурной тон? - Входить без стука тоже, - фыркает Каз. - В следующий раз мне стоит постучать? – насмешливо спрашивает Александр, изучая взглядом сгорбленную над столом фигуру. - В следующий раз тебе стоит вообще сюда не заходить, - в голосе юноши отчётливо слышно недовольство и сам он напряжен, словно струна скрипки. Дарклинг не может не отметить, что он выглядит крайне уставшим. Круги от недосыпа отчётливо видно на бледной коже, тёмные волосы взлохмачены и лежат в беспорядке, движения у него слегка дерганные и, кажется, даже виски не действует должным образом. Каз даже захмелевшим не выглядит, голос у него ровный, взгляд ясный. Мужчина снова невольно смягчается, позволяя себе кратко вздохнуть. - Знаешь, такие напитки лучше распивать в приятной компании, Бреккер, так что… Каз не даёт ему договорить, вновь поднимает на него взгляд и голос его так и сочится сарказмом: - К сожалению, я нигде не нашел Ивана, чтобы распивать такие напитки в приятной компании, Морозов. Мужчина не может сдержать смешок. Он без приглашения садится на соседний стул, совсем рядом с юношей и расслабленно откидывается на спинку. - Ты мог бы называть меня по имени, - Александр говорит мягче, чем планировалось, а Бреккер неопределенно пожимает плечами. - Я не знаю твоего имени. - Не знаешь? – переспрашивает мужчина, вскинув брови. Не верит, ведь Каз знает о том, кто он такой на самом деле. - Мне достаточно было узнать фамилию, остальное лишняя информация, Морозов, - спокойно отвечает юный вор, снова возвращаясь к работе. Несколько мгновений Дарклинг молчит. Видно, что Каз совсем не желает идти на контакт и обаяние мужчины на него не действует. Это должно нехило бить по самолюбию, но Морозов чувствует только ещё больший интерес к молодому человеку. - Как ты узнал? – тихо и вкрадчиво спрашивает Дарклинг. Спрашивает про себя, зная, что Бреккер поймёт о чём он. Юный вор понимает, но отвечать не спешит, упрямо черкая в листах и демонстративно отпивает ещё виски. - Хорошо, давай поступим так, как тебе привычнее, - Александр лукаво усмехается, достаёт из кафтана конверт, который забрал у Смирнова и протягивает юноше. Глаза у Бреккера тут же загораются, он тянет руку, чтобы забрать послание, но мужчина ловко отводит свою руку назад. - Сначала ответь на вопрос, - хмыкает Александр, не без удовольствия наблюдая, как юный вор пытается испепелить его взглядом. Голубые глаза будто становится ярче, глубже, живее и генерал совсем не должен этим любоваться, но он слишком падок на всё красивое. Каз недовольно поджимает губы, собирается с мыслями и задумчиво шевелит пальцами, очерчивая в воздухе круги. - На самом деле ничего интересного. Около двух лет назад, когда на политическую арену вышел Златан, это наделало шума даже в Керчии. Мне стало интересно узнать про обе стороны. Слухи, легенды, казалось бы, утерянные записи прошлых столетий - я долго собирал сведения, пока всё не стало на свои места. Думал, не пригодится, но получилось иначе. Каз говорит задумчиво, немного рассеянно и всё ещё странно смотрит на собеседника. Морозова ответ удивляет. Надо же, юный аферист владел настолько ценной информацией больше двух лет и…ничего не сделал? Такой человек, как Каз Бреккер и ничего не сделал, это сбивало с толку. Видимо, замешательство мужчины настолько явно написано на лице, что Бреккер понимает его без слов. - Я не планировал разглашать эту информацию и не планировал вообще посещать Равку, это было бессмысленно. Керчия придерживается нейтралитета, ни Торговый совет, ни Совет Приливов даже не заплатили бы мне за такие открытия. И я прекрасно понимаю, что даже в твоей стране мне вряд ли кто-то поверит, ты веками дурил народ. Александр внимательно слушает его тихий голос и следит за движением чужих пальцев. Ответ Каза оказывается вполне резонным, логичным и хочется спрашивать дальше, пока он отвечает. - И как ты относишься к тому, что я и есть тот человек, который создал Тенистый Каньон? – спрашивает Александр. Он ждёт, что Бреккер будет осуждать, снова смотреть с неприязнью, возможно, даже со страхом. Это вполне нормальная реакция, мужчина с годами привык, что страшными сказками про него пугают равкианских детей и за Каньон народ ненавидит его из поколения в поколение. Но Бреккер удивляет его своим ответом. - Никак, - юноша пожимает плечами, продолжая задумчиво очерчивать круги в воздухе. Из кончиков его пальцев появляются совсем слабые полупрозрачные тени, которые по движению его руки складываются в замысловатые фигурки, но быстро исчезают. - Никак? – Дарклинг даже не пытается скрыть своё удивление. - Морозов, если ты ждал осуждения от ублюдка из Бочки, то я тебя разочарую, - фыркает Каз, недовольно поглядывая на мужчину. Видимо, ждёт ответной реплики генерала, не дожидается и кратко вздыхает, делая очередной глоток. Морщится сильнее, чем до этого, зябко ежится и продолжает говорить ровным голосом, лишенным каких-либо эмоций. - У тебя странные методы, но они не лишены смысла. Не важно, двигала тобой жадность или дурной патриотизм, но, с одной стороны, ты защищал эту чёртову страну. Поделил на две части, лишил возможности активной торговли через морские пути, создал опасное оружие, но… Угроза гражданских войн и крах экономики не так плачевны, если в перспективе существует война с Фьердой или открытая агрессия в сторону ваших гришей из Шухана. Они боятся, значит ты добился того, чего хотел. Не вижу смысла осуждать тебя за достижение своих целей. Пока юноша говорит, Александр смотрит на него завороженно, пытаясь понять, действительно ли он говорит то, что думает или лукавит. Но лицо Каза остаётся беспристрастным и можно различить только тень задумчивости, когда он смотрит на собственные руки, что рисуют тени в воздухе. Неужели Бреккер его понимает? Не считает чудовищем? Вообще безразличен к его личности и поступкам? Дарклингу откровенно непривычна такая реакция и он не может понять, что чувствует в этот момент. Почему-то хочется закрыть тему именно на этой ноте, может быть, вернуться к ней потом. Морозов молча протягивает ему конверт и задумчиво молчит, пока Каз читает послание. Смотрит на профиль юноши, мысленно себя одергивает, но не может отвести взгляд. Изучает острые скулы, тонкие губы, нахмуренные брови, недовольную складку на лбу, большие яркие глаза и неожиданно длинные ресницы. Смотрит на лохматые темные волосы, которые кажутся невероятно мягкими, на бледную шею и на скрытые перчатками руки. Смотрит и с досадой понимает, что любуется юным аферистом и это настолько неправильно, что мужчина готов поверить в то, что Каз Бреккер специально с ним это делает. Он всё ещё должен думать про Алину, про свою Алину, но не может себя заставить. Каз совсем не такой, как она. Он - олицетворение одной большой проблемы, тайна за семью печатями, человек с низкими моральными ценностями и невероятной скрытой силой. Он расчетливый, хитрый, вероломный, наверное, хуже змеи или даже волькры. Он лишён даже намека на патриотизм, совсем не герой, в нём нет ничего святого и не должно быть ничего интересного. Но к своему сожалению Александр находит в нём гораздо больше, чем мог предположить и себе позволить. Когда Каз перестаёт читать письмо, он откладывает его в дальний угол стола, устало трёт лицо и на миг дёргается, словно от порыва ветра. Дарклинг предполагает, что это письмо от его товарищей, скорее всего про то, как продвигаются поиски Алины. Следует спросить про это, но генерал намного больше хочет спросить о том, когда юный вор последний раз нормально спал и как тот вообще себя чувствует. Но Морозов прекрасно знает, что не получит честного ответа. Александр повинуется какому-то странному порыву, когда встаёт со своего места и становится у Каза за спиной. Мужчина списывает всё на собственное любопытство, но Бреккер ощутимо напрягается и от этого почти жаль. ''Неужели я настолько тебе неприятен?'' Дарклинг кладёт ладони на его напряжённые плечи, ощущая отголосок дрожи под своими пальцами и то, что Каз Бреккер холодный, будто могильная плита даже через слои одежды. И это ярко контрастирует с его собственными тёплыми руками, прикосновение к юноше чувствуется как ожог холодом, как бы нелепо это не звучало. - Уже поздно, тебе стоит отдохнуть, - тихо произносит Морозов. Мягко сжимает плечи, ощущая, как Бреккер напрягается ещё сильнее, застывает на своём месте и, кажется, не дышит вовсе. - Я сам решу, что мне делать, - холодно отрезает Каз, но не дёргается, не пытается уйти от прикосновения. Наверное ждёт, пока мужчина сам оставит его в покое. Дарклинг с этим не спешит, лишь думает о том, что мог бы сделать, чтобы юноша расслабился, перестал быть похожим на каменное изваяние, оттаял. Мужчина толком не знает зачем ему это нужно, но упрямо хочет проявить к своему пленнику внимание и хотя бы подобие заботы. Хочется верить, что Каз в этом нуждается. Хочется продлить прикосновение. Хочется убедиться, что подобное просто притягивает подобное и в этом нет никаких скрытых смыслов. Генерал ненавязчиво пускает тени по плечам Бреккера. Не те опасные, что могут навредить, а спокойные, даже ласковые. Под одеждой, конечно, ничего не видно, но Александр может представить, как причудливые узоры струятся по бледной коже к самым запястьям и это должно быть красиво. Вряд ли он когда-нибудь увидит. Дарклинг слишком аккуратно, даже бережно разминает острые плечи Каза, так и не отзывая свои тени. И с искренним удивлением замечает, что юный вор медленно, очень медленно, расслабляется. Начинает дышать чаще, несколько раз пытается дёрнуться, но всё равно расслабляется, будто смирившись. - Я просил не трогать меня без необходимости, Морозов, - голос Бреккера звучит глухо, тихо, больше похожим на шёпот. - Это необходимость, - усмешка Дарклинга совсем не звучит, как усмешка, слишком мягко. Он не отрывается от своего занятия, где-то сжимает плечи юноши сильнее, где-то ласково гладит, переходит к спине, с непонятным даже ему трепетом очерчивая позвонки и выступающие лопатки едва ли не самыми кончиками пальцев. - Если ты не прекратишь, то я тебя ударю, - слова Каза, видимо, должны звучать как угроза, но генерал отчётливо слышит нотки растерянности и неуверенности в его голосе. Будто для юного афериста в диковинку всё происходящее. Будто он сейчас не млеет под тёплыми руками, непривычно и неожиданно податливый. Александр почти в восторге от такой реакции и совсем не верит, что Каз действительно что-то сделает. - Можешь попробовать, - снисходительно говорит Александр и Бреккер снова делает то, чего от него не ожидают. Юноша прерывисто выдыхает, рывком вскакивает со своего места и поворачивается к мужчине лицом. В его глазах снова читается неприязнь, настолько лютая, что граничит с ненавистью. Но Дарклинг замечает лишь едва заметный предательский румянец на его щеках и не хочет ни на что больше обращать внимание. Не хочет допускать мысли, что Бреккер действительно может его возненавидеть. - Убирайся, - шипит Каз, но его голос весь пропитан ощутимой тревогой. Юный вор едва ли не дрожит, дышит как-то странно, с надрывом, выглядит ещё более бледным и Александра это тревожит. - Каз, - говорит мягко и ласково, пытаясь успокоить, предотвратить наступающую бурю и делает шаг вперёд, оказываясь настолько близко, что даже неприлично. Бурю предотвратить не удаётся. Бреккер дёргается назад, будто от ожога и бьёт его в нос настолько сильно, что Дарклинг слышит хруст сломанной кости. Мужчина действительно не ожидал удара и от этого где-то в груди тьма вновь собирается в тугой клубок, разгоняя по венам ярость. ''Ну почему с тобой нельзя нормально, Бреккер?'' Мысль обречённая, предательская и Александр почти не слышит её в своей голове. Он повинуется порыву, как тогда в темнице, сжимает беззащитную шею и снова заставляет юношу задыхаться. - Ты слишком много себе позволяешь, Бреккер, - в голосе Александра сквозит угроза, но почему-то вспышка ярости медленно сходит на нет, стоит ему вглядеться в лицо юного афериста. ''А сам ты не много себе позволяешь, Александр?'' Теперь Каз действительно смотрит на него с ненавистью. Дёргается, в попытке вырваться, но как-то вяло и не спешит использовать свои силы, будто даже не догадывается это сделать. - Ты мне отвратителен, - хрипит Каз, практически выплёвывает эти слова. Александр мрачно усмехается. Надо же, он ведь почти поверил, что может быть по-другому. Бреккер, видимо, понимает его без слов и снова странно реагирует на прикосновение, будто ему невыносимо больно. Но Дарклинг не сильно держит его за горло, даже ослабляет хватку, устыдившись собственного порыва. Совсем не хочет причинять юноше боль по неизвестным даже ему причинам. - И ты мне отвратителен не потому что ты Чёрный Еретик. А потому что ты очередной властный, самодовольный, лживый ублюдок, который ничем не отличается от Пекки Роллинса, - Каз задушено хрипит и неожиданно обмякает, тяжело опираясь на стол. Ясные голубые глаза мутнеют, закатываются, он дрожит и, кажется, вот-вот потеряет сознание. Александр тут же одергивает руку, будто от ожога и встревоженно смотрит на своего пленника. Слова юноши задевают, но он не может злиться, не сейчас, пока Бреккер в шаге от обморока. Мужчина предельно осторожно усаживает его на стул, лихорадочно думает, что с ним делать, но обстоятельства решают всё за него. Двери покоев распахиваются и на пороге появляется Женя Сафина. - Что ты здесь делаешь? – с подозрением спрашивает девушка, обращаясь к Дарклингу. Видно, что оценивает обстановку в комнате, потому и отбрасывает формальности. - Могу задать тебе тот же вопрос, - спокойно отвечает мужчина. По слухам он знал, что Сафина и Бреккер вроде как сблизились, но не понимал её мотивов. Он сам не просил брать Каза в подопечные, как это было с Алиной, отчего становилось ещё больше непонятно. То, как юный вор неожиданно смотрит на него с удивлением непонятно ещё больше. Женя стремительно подходит к столу, с тревогой смотрит на Бреккера, потом опять на Александра. Смотрит достаточно грозно и с неприязнью, что мужчина может понять, с учётом того, на какие поступки толкал её. - Что ты с ним сделал? – голос девушки буквально звенит от напряжения и, кажется, что она готова вцепиться Морозову в лицо. Он уже собирается ответить, но Каз неожиданно подаёт голос. Слабый, едва слышный, но твёрдый. - Женя, всё в порядке. У девушки, кажется, дыхание перехватывает от ярости, когда она опять поворачивается к Казу. Александр же молчит, смотрит с неподдельным интересом и никак не комментирует происходящее, не пытается оправдаться. - У тебя и после пыток Ивана в темнице было всё в порядке, Бреккер. Может объяснишь, что здесь произошло, волькра вас раздери? Бреккер вдруг смягчается. Перестаёт хмуриться, на его бледном лице появляется странное выражение и даже смотрит он по-другому, более мягче, человечнее. Будто он не ублюдок из Бочки, о котором в Кеттердаме слагают страшные сказки, а самый обычный мальчишка. Дарклинг не может отвести глаз, поражаясь этой перемене в нем и ещё больше убеждается, что Каз Бреккер – самый странный и противоречивый человек, которого он когда-либо знал. Каз вдруг тянет к Жене руку, совсем слабо касаясь девичьей ладони пальцами в перчатках и говорит так, словно просит: - Не нужно. Всё в порядке. Сафина уже не злится, смотрит на их руки странно, встревоженно. - Не мучайся, - говорит еле слышно, что Александр не может понять и отводит свою ладонь. Каз же дёргается, как от испуга, но замолкает, отводя взгляд в сторону. Мужчина в замешательстве от этого жеста, всё ещё не понимает смысл этой странной сцены между ними, вопросов появляется всё больше и он уже не надеется получить на них ответы. Женя вздыхает, подходит к Морозову и на пару мгновений прикладывает пальцы к его лицу, исцеляя сломанный нос. Потом окидывает генерала взглядом, чему-то по-доброму усмехаясь. - У тебя… - начинает Сафина, но Александр вскидывает руку, призывая её замолчать. - Спасибо. Доброй ночи, - сухо произносит он и спешно покидает покои Каза. Уже находясь в коридоре, когда он шарит по карманам в поисках ключей, Дарклинг понимает усмешку девушки и сам невольно усмехается, искренне и с безнадежным весельем. ''Вот ведь чертёнок.'' Карманы оказываются пусты, а позолоченные пуговицы с его кафтана явно были выкручены чьими-то ловкими руками. Но Александр даже не находит сил на Каза злиться.***
''Все заходит слишком далеко.'' Каз старательно гонит тревожные мысли прочь, пока пересекает ворота, оказываясь во дворе Малого дворца. Получается просто отвратительно. За последние сутки, казалось, произошло слишком много событий и это не даёт ему покоя. Женя Сафина удивила его. Ещё с того случая, когда согласилась поехать с ним в Ос Альту. Бреккер уже на тот момент начал догадываться, что девушка относится к нему бескорыстно и не по наводке Дарклинга. А после инцидента в его покоях почти убедился в этом. Кажется она догадалась про самый главный его страх, но перевела тему, стоило им остаться наедине. И юный вор был смутно ей благодарен за это. Вопреки себе Каз действительно много думал про портную. Про её мотивы, про след яда на её вещах, про то, кто мог заставить делать её те вещи, которые она не хочет. Почти нашёл ответ и из-за этого почти возненавидел Морозова. Юный вор догадывался, что происходит, практически был уверен и ждал момент, когда сможет подтвердить свои догадки и сможет что-то с этим сделать. Почти придумал очередной план, за который ему может грозить нечто серьезнее, чем виселица. И почти убедил себя в том, что генерал Второй армии самый отвратительный человек, которого он знал. Почти. ''А сам ты не такой? Вспомни, что ты сделал с подставными актерами Пекки Роллинса, которые играли роль его счастливой заботливой семьи. Вспомни, как тебе это понравилось. Вспомни, на что ты сам идёшь ради достижения своих целей.'' Мысли в голове опять звучат голосом Джорди и опять заставляют мертвецов внутри выть. Невыносимо, тошно, но справедливо. Каз изо всех сил старался о нем не думать, но не мог отрицать, что Дарклинг явно что-то с ним делал. Что-то такое, что опять заставило мертвецов заткнуться и вынести его прикосновения. Сначала было страшно, неприятно, обжигающе и вызывало приступ тошноты. Сначала руки мужчины на собственных плечах казались гниющей плотью и Бреккер отчаянно замирал, борясь с приступом самого настоящего ужаса. А потом тени ласково заструилась по его рукам, паника постепенно покидала его и стало предательски тепло. Тепло, уютно, приятно, пока тёплые и живые руки его касались. Тело вопреки всему отзывалось, напряжённые мышцы расслабились под лаской и юноше было почти спокойно. Каз отчаянно списывал всё на действие алкоголя, но прекрасно знал, что из-за напряжения последних дней виски не действовал и он был отвратительно трезвый. Каз убеждал себя, что это обычная физиология и даже его тело, несмотря на свои особенности, подчиняется законам анатомии и в этом нет ничего удивительного. Каз врал себе, что хотел это прекратить, хотел ударить и потом снова почувствовать хватку на шее, которая вызвала привычный ужас, отвращение и ничего более. Каз хотел знать, что Морозов просто что-то с ним делает и ничего больше. Бреккер останавливается у резной арки и делает глубокий вдох. Он чувствует себя бесконечно уставшим и после событий вчерашней ночи старался провести весь день в Ос Альте, но вернулся слишком рано, потому что важных дел не было. Каз отстраненно думает, что надо бы затеять ремонт в игорном заведении и оборудовать там для себя кабинет, как в ''Клубе Воронов''. Сидеть там сутками и не появляться никому на глаза. Темнеть только-только начинает и юноша задумчиво наблюдает за прогуливающимися по двору гришами. Без особого интереса, просто скользит взглядом по кафтанам разных расцветок, примечает знакомые лица и пытается сейчас ни о чём не думать, чтобы не спровоцировать очередной приступ головной боли. Получается ровно до тех пор, пока он не слышит рядом с собой женский голос. - Надо же, я ожидала большего. Каз кривится, оборачиваясь на звук. Рядом с ним стоит Багра, оценивающе на него смотрит и юноша безошибочно определяет её сходство с Дарклингом. У них обоих горделивая осанка, выразительные чёрные глаза, острые скулы и чувственные губы, что поджаты в недоумении. Женщина смотрит с откровенным разочарованием, но Бреккера это не задевает, ведь он и не привык соответствовать чужим ожиданиям. - Ваши проблемы, - сухо произносит Бреккер, глядя на неё в ответ. - Где твои манеры, мальчик? – ворчливо спрашивает Багра, но в её глазах загорается любопытный лукавый огонёк. - Ваш сын мне за них не платит, - язвительно парирует Каз, мысленно надеясь, что от него отстанут. На его голову более чем хватает одного Морозова и вести диалоги с его матерью он намерен в самую последнюю очередь. На губах женщины вдруг появляется снисходительная, почти мягкая усмешка. Такая знакомая юноше, почти одинаковая и от этого по спине невольно пробегает холодок. Каз думает о том, что Багру мог подослать Дарклинг и он предвидел такой вариант развития событий, поэтому знает, что ей сказать. - И за что же мой сын тебе платит? – с едва уловимым любопытством спрашивает женщина. - Чтобы меньше болтал про Тенистый Каньон и его родство с сильдройрами, - Бреккер ухмыляется почти хищно, бьёт по больному месту и с мрачным удовлетворением замечает, как глаза Багры ещё больше темнеют от вспышки ярости. - Наглый щенок, - угрожающе говорит она с интонацией точно такой же, как Морозов и юный вор ещё больше убеждается, насколько же они похожи. Единственное что – он считает Багру намного умнее, ведь именно её заслуга в том, что Каз так и не узнал настоящее имя мужчины, которое она дала ему при рождении. Каз кривит губы в едкой неприятной усмешке, но на самом деле не хочет выходить на конфликт. Он всё ещё слишком устал, хочет побыть один и всё обдумать. Поэтому говорит неожиданно спокойно. - Если вы здесь с подачи Морозова, то можете передать ему, чтобы катился ко всем чертям. Я не Старкова и играть в его игры не намерен. - В игры? Дурная привычка переспрашивать вопрос явно досталась Дарклингу от матери. Каз раздражённо хмурится. - Я знаю, что он собирался расширить Каньон с помощью Заклинательницы, а не разрушить его. И если он думает, что раз я в силах одновременно призвать тени, огонь и молнию, то смогу, как она, призвать солнце и поучаствую в его грандиозных планах, то нет. Он мне столько не заплатит, госпожа Морозова. Бреккер долго думал над такой перспективой и она казалась вполне логичной и более чем объясняла, почему мужчина временами проявлял к нему снисхождение. Ведь если Алина не вернётся, то сам Каз, обладающей странной по меркам гришей силой, мог стать марионеткой в его руках. Такая перспектива не прельщала. Юноша упрямо был уверен, что так дела на самом деле и обстоят, но уже даже не хотел подыгрывать бессмертному генералу. От того, чтобы сбежать из Малого дворца его останавливала только угроза безопасности Инеж и Джеспера. За себя он не беспокоился, ведь его гарантией безопасности была его сила. Поэтому Каз всё ещё выжидал, тянул время, чтобы научиться этой силой управлять. Ведь когда у него получится окончательно, его Вороны больше никогда не будут в опасности, он сможет их защитить. В глазах Багры мелькает смесь интереса и неожиданного одобрения. - Я, конечно, ожидала большего, но ты умеешь превзойти ожидания, мальчик. Надеюсь, что твои умения тоже впечатляют. Продемонстрируешь? – женщина растягивает губы в подобии лукавой улыбки и подает ему локоть, приглашая за собой. Каз догадывается, что это может значить: она тоже живой усилитель и хочет проверить через прикосновение, замаскированное как галантный жест. И юноша молчит, хмуро глядя на протянутый локоть, делая вид, что намёк не понят. - В Керчии совсем не учат манерам? – Багра спрашивает почти строго, смотрит холодно. Но Бреккер не хочет уступать, он всё ещё надеется провести остаток вечера в своих покоях. Однако женщина выглядит решительно, а гуляющие по двору гриши уже заинтересовано на них смотрят и шепчутся. Просто прекрасно. Каз неопределенно пожимает плечами и понимает, что уступит. Это как минимум в его интересах. - Тогда не стой столбом и побудь галантным, мальчик, - в строгом голосе скользят насмешливые нотки и это всё ещё так похоже на Дарклинга, что юный вор почти вздрагивает. - Для вас что угодно, госпожа Морозова, - в тон ей отвечает Бреккер, берёт женщину под локоть и идёт за ней, стараясь не выдавать тревоги от тактильного контакта. На его счастье Багра, как и её сын, не обращает внимание.