Быть братьями

Не успели. В тот момент, когда они подбежали, в небольшое окошечко в двери вампиры отлично видели, что Джордж уже перевоплотился. И в итоге Митчелл и Карл лишь могли наблюдать за тем, как оборотень с легкостью отодрал голову Херрику. После волк учуял врагов за дверью, бросился к ней – и друзья предпочли уйти, чтобы не провоцировать злость зверя*, позволяя ему остаться одному до конца ночи. К счастью, эту дверь ему не выбить, это Джордж и Митчелл уже проверили прошлыми обращениями. Был ли здесь кто-то еще, привел ли Херрик с собой свидетеля? Если и так, то тот ушел, никого рядом друзья не заметили, возможно, при виде оборотня струсил и сбежал – а кто бы из вампиров не испугался? На обратном пути они вновь встретили Нину. - Что вы делали в подвале? – опять принялась сыпать вопросами она, все тем же тоном – словно бы весь мир обязан ей ответить, тем самым только сильнее раздражая собеседников, а не заставляя себе сочувствовать. – И где Джордж?! Он смеет бросать меня в записке! Передай ему, что я требую, чтобы он… - Нина! – прервал этот поток Митчелл, с трудом сдерживая ярость и желание отвесить оплеуху медсестре: то ли чтобы выпустить пар, то ли чтобы она успокоилась наконец. – Если ты хочешь поговорить с Джорджем, приходи к нам домой – в тот день, который будет тебе удобен. Но я не собираюсь служить вам посыльным, это ваши отношения, выясняйте их самостоятельно, без посредников. - Но ты влияешь на Джорджа и… - Я не влияю на него, - рыкнул Митч. – Я подтолкнул вас друг к другу – это правда. Но все прочие решения – только ваши. Если хочешь знать, я давал лишь два совета Джорджу: не бояться строить отношения и быть честным с тобой. - О… ну… - невнятно проблеяла Нина в ответ. - Доброй ночи! – и с этим ирландец развернулся и торопливым шагом направился в ближайший паб. - Компанию составить? – уточнил Карл, подстраиваясь под шаг друга. – Или ты настроен напиться, а не обсудить произошедшее? Если так, я готов оставить тебя одного, только поручись, что владеешь собой. Джон помедлил с ответом, затем приглашающе махнул. Им было что обсудить. С одной стороны, все обернулось удачно – Херрик мертв. С другой же, главу клана вампиров убил оборотень, который дружит с «отступником», - а такого кровососы не простят, они сейчас могут не тронуть Митчелла, но точно начнут преследовать Джорджа. И это не считая того, что сам оборотень, до того никого не убивавший, кроме животных в лесу, отныне будет мучиться совестью, ведь для него убийство останется убийством, даже если он оторвал башку никчемному упырю… Все это ирландец и вывалил на Карла, тот в основном слушал. Да и что тут можно посоветовать? С угрызениями совести Джорджу придется справляться самому, вырывать из памяти кошмары об убийстве, которые будут ему являться, пользуясь снами, и поддержка от вампира будет только лишней – кому приятно слушать советы от серийного маньяка?! Хочется только верить, что оборотень понимал это, когда принимал решение, а Митчу останется просто ждать момента, когда друг будет готов поделиться переживаниями. А вот в отношении преследования англичанин все-таки мог посоветовать кое-что дельное – отвести все подозрения. Так что после разговора и выпивки Митчелл и Карл решили отправиться в «гнездо». Здесь последний объявил о том, что был свидетелем схватки один на один, что виной всему было нападение Херрика, ссору изначально затеял он, не давая Джону самостоятельно принимать решения и жить так, как хочется ему, что противоречит правилам вампиров, и что далее община, если желает, может выбрать себе нового лидера. Затем друзья разошлись. Митч вернулся домой, где и дождался появления Джорджа, подбирая слова для разговора и время от времени злясь на себя, что ушел из подвала – что если другу нужна была помощь? Однако какая помощь может быть нужна оборотню? Против волка не выступить, он только раздражал того своим запахом за дверью… С замком на двери Джордж сейчас тоже справлялся сам, отпирать его не надо, и, кто знает, быть может, утром он пожелает примириться с Ниной, тогда появление Митчелла и вовсе было бы неуместным. - Ты не должен был этого делать, - выпалил он при встрече и только через мгновение понял, что это прозвучало грубо, потому пришлось объясняться. – Я очень тебе благодарен, я не ожидал такого, ты… должен был предупредить… И, кстати, тебе не следовало рвать с Ниной, она обижена и злится. Но… я в любом случае признателен тебе за помощь. Как ты… себя чувствуешь после всего случившегося? - Ну я думаю, что смогу пережить эту смерть, - довольно беспечно отозвался оборотень. – Я плохо помню то, что делает волк, после обращения все происходило само собой, я понял случившееся лишь утром. Вот только… я бросил останки Херрика там, уже было слишком светло, чтобы его куда-то унести. - Да, конечно, я унесу все этим вечером, если там еще осталось что-то. Так что насчет Нины? - При чем тут она? - Я встретил ее вчера вечером, когда обнаружил, что ты сделал. Она очень зла, что ты бросил ее, а особенно – что сделал это запиской, согласись, так бросать… слишком жестоко, женщина чувствует себя использованной. - Я не мог ей объяснить причину, по которой расстаюсь с ней, но при этом и не был уверен, что выживу. - Это второе, что тебе не следовало делать! Джордж, вампиры не простят оборотня, который убил их лидера! То, что ты сделал, дорого мне, но это было неразумно, ты превратил наши личные счеты с Херриком в противостояние с общиной, а они и так всегда готовы поиздеваться над оборотнем. - Я у тебя в долгу… - Глупости! Ты ничего мне не должен. Впрочем, в клане мы с Карлом вроде бы все уладили – они уверены, что Херрика убил я, но схватка была по его вине, потому… думаю, мы в безопасности. Кажется, все устроилось и… прошу, помирись с Ниной. Ну или хотя бы постарайся объясниться, чтобы она не чувствовала себя никчемной. - Я… подумаю, - наконец слабо улыбнулся Джордж. *** И, казалось, что все и вправду наладилось. Этим вечером Митчелл наконец отстучал сообщение Эндерсу: «Я уберег свою задницу от проблем, а вместе с ней и все другие, можешь не беспокоиться, за тобой нет охоты. Надеюсь, это меня извиняет в твоих глазах. Дай знать, если захочешь увидеться». Вот только, оказавшись в подвале, ирландец засомневался, что проблемы в прошлом – останков Херрика тут не было. И ничего, что напоминало бы прах. - Он ведь не мог подняться, - как заведенный повторял Митч, в том числе и в тот момент, когда в подвал больницы прибыл Карл, которому Джон позвонил немедленно, обнаружив пустое помещение. - Не мог, - согласился друг. - После встречи с оборотнем не выжить, не так ли? – продолжал ирландец. – Может быть, просто кто-то из вампиров забрал останки? Кто-то ведь мог знать о месте встречи, Херрик наверняка это сказал… например, Каре, она была от него в восторге. Тем более, кто-то мог все-таки прийти как свидетель, просто опоздал. - А это хуже, - немедленно нахмурился Карл. - Да, он расскажет клану… - Нет, дело не только в этом. - А в чем еще? – напрягся Митчелл. – Нельзя ведь оживить того, кому оторвали голову? Черт, не говори, что можно! - Вообще, я тоже думал, что нельзя, - протянул собеседник. – Но когда мы говорили с дедом Эндерса, он очень много распространялся о том, что знает о вампирах. И в том числе сказал, что «Древних» не убивает ничего, кроме кола в грудь. Ну, поначалу они выглядят как мертвые, но тела остаются, а для старых вампиров это не трудность. - То есть Херрик может быть жив? – опешил Митч. - Н-нет, не совсем. После того, как оборотень отодрал ему башку, он умер. Но если обычный вампир в этом случае превратится в прах, то для «Древнего» это, видимо, сродни коме: без чужой помощи он останется мертвым и безопасным для всех, однако его можно оживить, если вылить много человеческой крови и провести определенный ритуал. Не знаю подробностей, но… - Но тот, кто забрал останки, может знать, - почти прорычал ирландец. – Черт! Карл, как это вообще возможно?! - Давай думать о лучшем и не торопиться с выводами, - постарался успокоить его друг. – Пока никто ничего не заявил в общине – это уже успех. Может быть, эта Кара просто забрала тело обожаемого лидера, чтобы оплакать его и зарыть останки где-то у себя на заднем дворе? А лучше сжечь… - Надеюсь, что так, - пробормотал Митчелл. – Как и на то, что она после не объявит, что за схватка это была на самом деле. *** Конечно, в разговорах с матерью Эндерс преувеличивал свои страдания, он старательно расписывал, как холодно в этих краях, как у него буквально яйца отмораживаются, как он вынужден спасаться крепким алкоголем. Однако это не было совсем уж ложью, подобный климат был непривычен новозеландцу, так что пил он и вправду много. А еще киви постоянно обращался к Браги, но не только потому что торопился – у него попросту не было выбора: Иггдрасиль – древо жизни, о его местонахождении знают немногие, а тем более эту тайну не стремились открыть первому встречному. Эндерс не собирался ничего придумывать и выкручиваться, к чему это, если можно просто узнать нужную информацию и после внушить забыть обо всем, о чем говорили, с кем встречались. То есть он открыто и часто говорил о том, что он бог. Пару раз, правда, торопясь, новозеландец что-то узнавал у людей и после забывал подчистить им память, как, вопреки заведенной до того привычке, он не очень заботился о том, что внушает девицам. Последнее время, после всего, что он пережил в Бристоле, Эндерс не очень-то стремился утащить кого-то на ночь, в основном потому что торопился завершить со всеми делами и вернуться домой. Отступил от этого Джонсон однажды. Какая-то девушка определенно заинтересовалась им, даже Браги не надо было подключать. Она была хороша, Эндерсу льстило ее внимание, но, уже увлеченный ею, он вдруг подумал, что она может оказаться вампиршей. Так и вышло, что киви был более озабочен тем, чтобы внушить ей, чтобы не смела его кусать и убивать, а вовсе не вкладывая ей в голову мысли о страсти к нему и о том, чтобы не трепалась после о ночи с ним – просто не видел в этом опасности, она ведь сама так стремилась запрыгнуть к нему в постель! И что после она расскажет, что спала с богом? Ну это любой вменяемый человек будет рассматривать как комплимент талантам в постели. Немного странно было, что, когда они оказались в его комнате, девица попыталась было увильнуть, но Эндерс посчитал это заигрыванием, совсем немного задействовал Браги – чтобы не тратить время на это кокетство. И был очень рад, что утром эта скандинавка свалила из номера еще до того, как он проснулся. В общем, эти дни так и проходили: холод, алкоголь, редкий секс, один за другими какие-то люди, которые знают о дереве – на нужный след он все-таки напал. А, ну и роман Б. Стокера – чтобы отвлечься. *** Ирландец действительно надеялся на то, что все завершено. Вот только проблемы совсем не заканчивались. Община осталась без лидера, и одни надеялись занять это место, хоть и были не так сильны, другие ожидали, что это сделает Митчелл, видя схватку как борьбу за власть, третьи все-таки считали его предателем, но боялись поквитаться. То есть клан пока так никто и не возглавил, кровососы разошлись, нападения случались повсюду, счастье еще, что жертвами в основном были всякие отбросы общества, потому пока на это никто не обращал внимания, полиция не расследовала смерти. Однако появление еще одного вампира в Бристоле все-таки заставило Митча задуматься, чем все закончится, поскольку тот ясно дал понять, что считает бывшего друга отступником и не жалует его друга-оборотня. Потому, по своей новой привычке, ирландец решил обсудить это с тем, кто мог не только посочувствовать, но и помочь разобраться. - В городе Айвен, - задумчиво повторил вслед за Джоном Карл. – Может быть, это к лучшему для клана, возможно, он… - Нет, - прервал его Митч. – Ты не хуже меня знаешь: Айвен по натуре одиночка, всегда только с женой, Дейзи. Да и он заявил бы уже о себе не передо мной и Джорджем, а явившись в общину и объявив себя главой, раз этого не произошло, значит, он не хочет быть лидером бристольской общины. Меня более волнуют его намерения. Будет ли он расследовать смерть Херрика? Он никогда его не любил, но дал понять, что не очень доволен склокой. В то же время он определенно считал, что общину должен возглавить я. - Брось, ты не должен вешать это на себя, - отмахнулся вновь Карл. – Это безвластие в городе временно. У Херрика хватало довольно сильных вампиров, которые подчинялись ему, потому что боялись. Сейчас они не могут выяснить между собой, кому вести общину за собой. Может быть, опасаются, не знают, как на это отреагируешь ты, никто не хочет, чтобы и его постигла участь остаться без головы или стать пеплом. Но скоро найдется один, который объявит тактику, устраивающую всех. Вероятно, это будет тот, кто для начала сообразит заявить, что тебя и твоего оборотня трогать нельзя – это первое. А второе: или отыщет новые способы договариваться с полицией, или объявит, что раз полиция не хочет помогать, то с этого дня они пьют либо отбросов общества, либо тщательно убираются после себя. Ну максимум попросят от тебя оповещать о странных трупах в клинике, чтобы они придумали, как действовать, может быть, доплатить полиции, может быть, просто тихо похитить тело из морга и самим уничтожить. Митчелл кивнул, хотя не был уверен в том, что друг прав. - Что до Айвена, - продолжал Карл, - то ты все сказал сам: он не любил Херрика и не верил в эти бредни о господстве вампиров, он одиночка, всегда будет только с Дейзи. Он мог бы, пожалуй, пойти против Джорджа, Айвен терпеть не может вот такого отступничества, он посчитал бы предательством вашу с оборотнем дружбу, при которой волк убивает кровососа. Но правда о смерти главы клана так и не вышла наружу, опасаться нечего. - Тогда отчего он тут? - Любопытство? – предположил Карл. – Айвену всегда было интересно понаблюдать за схватками, особенно когда речь идет о дележе власти**, а Дейзи скучно сидеть на одном месте, ее слишком буйный характер постоянно толкает к безумствам. - То есть это просто ничего не значит? - Ну, предположу, что эта безумная девица ради развлечения будет мешать тебе, но Айвен достаточно рассудителен, чтобы не вмешиваться ни во что. Я бы не беспокоился о них, а вот что действительно важно – это пропавшее тело Херрика. Кто бы его ни забрал, он должен был знать, что случилось, так почему он до сих пор молчит? Митчелл только развел руками – ответа у него не было. Вероятнее всего, тело забрала Кара, это подтверждалось тем, что ее не было в Бристоле, Джон ее не видел ни разу. Вряд ли она знает о том, как оживить своего возлюбленного, потому, вероятно, она просто сожгла тело. Но почему она не появилась в общине и не объявила, кто убил Херрика? Слишком убита горем? Уверена, что клан и так все знает? Или Херрик рассказал ей, как его оживить? Может, Кара оживила его и увезла отсюда? Но почему бывший глава клана уехал? Или он просто выжидает момент, когда хаос достигнет предела – и явится, чтобы всех сплотить? Митчелл не знал, что и думать. Не добавлялось спокойствия и дома. Джордж никак не мог решить, стоит ли ему продолжать отношения с Ниной: он то твердил, что он монстр и все может только испортить, то думал, что надо обо всем рассказать медсестре, потому что та продолжала поглядывать на него, хоть и обижалась на это расставание по записке. В итоге Митчу приходилось бороться с мыслями о том, что будет с общиной и насколько в этом его вина, с состоянием друга, и постепенно желание просто сбежать вслед за богом захватывало его. И если бы не опасность возвращения Херрика, который будет мстить Джорджу, ирландец уже собрал бы вещи и отправился бы на континент, договорился бы о встрече с новозеландцем. Эндерс, кстати, ответил, пусть и не сразу, но вроде бы он был где-то, где сеть ловила не всегда, а сообщение не было оскорбительным, оно показывало, что все-таки киви не держит зла: «Рад за твою задницу! Но пока я обеспокоен за свои яйца – тут такой холод, что можно отморозить все. У меня плохо со связью, но, думаю, что смогу предупредить тебя, когда отправлюсь в обратный путь». Митчелл приободрился – кажется, он все-таки обрел нового друга, притом готового помочь. Оставалось лишь самому ирландцу решиться уехать. Если бы только здесь удалось установить порядок, вампир не чувствовал бы себя кому-то обязанным. Пока же проще не становилось. Ко всему прочему в больницу доставили труп, и новая врач, Люси (кстати, кажется, проявляющая к простому санитару интерес), подтвердила смерть, отметив при этом странный укус на шее – так что теперь врачи шутили про вампира***. На этот раз тело было уже не какого-то бомжа, а после смерти Херрика так никто и не взял на себя власть в общине и не занимался вопросами сокрытия таких убийств… Митча от вмешательства в эти дела удерживал все тот же Карл, который вновь напомнил, что нельзя избавиться от зависимости, находясь среди других наркоманов. А еще внезапно «помогли» проблемы Джорджа – тот определился и решил рассказать Нине о себе. Медсестра объявила, что она так не может, ей надо все это обдумать. Это можно было бы расценивать как паузу в отношениях, подобные вещи и вправду следует подробно обдумать и принимать уже рассудком, вот только друг так не считал и всю смену после разговора с Ниной донимал Митчелла страданиями и жалобами о том, как ему плохо, что его бросили, забыв о том, что до того он сам порвал с медсестрой. - Ты говорил, у тебя были отношения, - ныл оборотень. – Объясни, как! - В этом и дело, Джордж, - искренне старался подбодрить его друг, хоть и понимал, что такое каждый должен пережить лично. – Наши любимые должны знать правду о нас, но они должны верить в нас, как в людей. Пока Нина будет думать о твоей сущности больше, чем о тебе, она не сможет с тобой быть. - Но должен же быть какой-то способ… - Ты хочешь поторопить ее? – Джон покачал головой. – Это плохая идея. Это должно быть ее и только ее решение, понимаешь? Если ты будешь ее торопить, она или окончательно порвет с тобой, или будет с тобой, но будет ежедневно упрекать тебя. - О нет! Ты прав, мне хватило ее ненависти и укоров в эти дни! *** Романчик оказался средненьким, по мнению Эндерса. Наверное, в свое время этот ужастик и вправду заставлял холодеть сердца, но человека двадцать первого столетия, избалованного спецэффектами, было не испугать историями об открытых гробах и кровососах, даже узнав о том, что вампиры существуют, киви успел разувериться в большинстве мифов, о которых теперь читал в книге. Но другого веселья тут просто не было. «Дракула, почему ты не сказал, что умеешь гипнотизировать? И зачем ты внушал мне, что у тебя милая мордашка? Ты перепутал, это надо вбивать в женские головы!» - начал поддразнивания Эндерс. Митчелл не был задет и не поддался насмешке, ответил лишь: «Это миф, никто из нас ничего подобного не умеет». Даже не отреагировал на обращение. Это вынудило Эндерса улучить время и позвонить вампиру. Тот ответил почти немедленно и после некоторых попыток расспросить Митч все-таки раскрылся, заговорил о том, что клан распустился. А еще, спустя некоторое время, ирландец спросил, может ли Браги повлиять на общину. - Ты серьезно? – поначалу хохотнул Эндерс. – За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я хочу заниматься перевоспитанием кровососов? - Прости, я… просто спросил, - пробормотал собеседник. Киви тяжело вздохнул – нет, все-таки с Митчеллом так нельзя, этот парень искренне верит в нечто лучшее для всего мира, а Джонсон говорит с ним, как с братьями, то есть по-скотски, цинично и насмешливо. - Нет, дело не только в том, что мне наплевать на них, - принялся объяснять Эндерс. –Понимаю твои мечты о лучшем, Митч, но ты не сможешь добиться от общины, чтобы они последовали твоему примеру, ты сам говорил, у них нет для этого мотивации. Мне легко что-то внушать тому, у кого есть желание слушать меня, однако работать с теми, кто противится, сложно. Ладно, допустим, мы их свяжем, Браги поговорит с ними, что дальше? В большинстве твоих сородичей живет желание убивать, этот инстинкт для них близок к базовому, для них это как питаться. Может быть, какое-то время они будут слушать внушение, но после срывы станут неизбежны. И… прости, но отвечать за них надо будет тебе, если уж ты в это ввяжешься. Ведь кто предложил помощь, тот и становится виноват. А судя по тому, с какой готовностью ты грызешь себя за прошлые грехи, чужие ты на себя тоже повесишь. - Да мне и своих не отмыть, - тяжело вздохнул Митчелл. - Ты точно преувеличиваешь, - нравоучительно отозвался киви, будто бы знал все об искуплении. – Что там твердят всякие священники? Не помню дословно, но раскаяние ведет к прощению так? Значит, если ты хочешь спастись, то дай себе шанс на это спасение. - Проблема не только в их поведении. У меня есть опасения, что нас обнаружат, а еще есть некоторый долг перед кланом… - Митчелл, никаких долгов у тебя нет. Я не знаю, как именно там все у вас устроено, поправь меня, если я не прав: если община не хочет избирать себе нового лидера, то это тоже ее выбор. Откуда у тебя долг занять это место, если ты никогда к этому не стремился? Что до обнаружения, то скажи, почему этого до сих пор не случилось? - Ну… наши есть в разных структурах… - Именно! – перебил его Эндерс. – И ты прекрасно понимаешь, что если это не спрячет местная полиция, то вмешается кто-то после. Так что думай не о других, а о себе. У меня есть надежды в скором времени отправиться в обратный путь, подхвачу тебя – и оставь эти проблемы тем, кто будет жить в Бристоле. - Наверное, я берусь за все, - поделился Митч. – Видишь ли, Нина бросила Джорджа, он сильно переживал, что рассказал ей правду о себе. И немедленно взялся строить отношения с одной женщиной, но это происходит так быстро… Понимаешь? - Пытается с одной бабой забыть другую? – фыркнул киви. – Или доказать первой, что он и без нее обойдется? - Да, что-то вроде этого, - кивнул вампир. - А ты собираешься его отговаривать или что? Мое мнение: пошли все это! - Сейчас я думаю, что не стану лезть в это. Пусть это будет решением Джорджа – и либо его успехом, либо его ошибкой. Кажется, он не хочет говорить новой женщине правду о себе, собираясь скрываться до конца жизни… - Митч, в жопу их! – прервал его Эндерс. – Что у тебя? Ты продолжаешь свою жизнь отшельника? Хочешь, я попробую помочь, я могу и по телефону. - Нет, пока не надо… может после. - Ты кого-то все-таки встретил? - Скорее она меня, потому что она довольно настойчиво продолжает проявлять ко мне интерес, несмотря на все мои попытки избежать отношений. - Наконец-то! Кто она? Хорошенькая? - Она милая и… - Понятно! Зная тебя уже достаточно, могу предположить, что ты связался с какой-то скучной неухоженной брошенкой. - Она врач из больницы, ее зовут Люси… - Ясно, я услышал достаточно! Брось ее! – решительно заявил Эндерс. – Этот романчик ни к чему хорошему не приведет, подыщем тебе кого-то на островах, тем более что эта дамочка не поедет вместе с тобой, так? - Прости, я не собираюсь никого бросать, если у нас получится… - Нет, точно нет! Не с девушкой, чье имя совпадает с героиней романа «Дракула»! – хохотнул киви. – Это точно плохая примета! - Иди ты! - Сам иди! Но помни, что Браги не понравилось это имя! Хотя, если надо, позвони мне перед сексом с ней, внушу, что ты спишь с красоткой. - Отвали, Эндерс! И… спасибо, что поддержал! - Угу, всегда пожалуйста! Киви повесил трубку, чем-то недовольный. Наверное, за Митчелла можно было бы порадоваться, он ведь рассказывал, что прошлый раз любовь помогала ему удерживаться от убийств, пусть это продлилось и не очень долго. Возможно, Эндерс чувствовал своего рода обиду, что едва найденный… друг?.. готов был уже бросить его и остаться тут с какой-то страшненькой бабой. Однако в каждой шутке есть доля правды. И Браги действительно что-то не нравилось в той незнакомой женщине. Слова имеют вес и силу – он это знал лучше, чем кто-либо. Эндерс часто легко отличал ложь от правды, даже когда собеседник был хорошим притворщиком. Иногда пиарщик отказывался от вроде бы выгодных контрактов, потому что одно лишь название компании или имя контрагента заставляло волноваться. Киви не мог это объяснить Дон, потому в этих случаях пользовался положением шефа, чтобы отказаться от договора без объяснений. И не собирался объяснять кому-то, потому что никакого объяснения этому не было… И вот в этот раз было что-то похожее. Это не было предчувствием, наверное, он ведь не оракул. Было лишь ощущение, что какие-то слова несут в себе ложь и обман, за ними есть что-то, от чего следует держаться подальше****. Правда, долго думать об этом Эндерс не мог – он уже напал на след Иггдрасиля, оставался последний рывок, добраться и срезать ветвь. Обратный путь наконец был так близок, что откладывать киви не собирался, ему было не до личной жизни вампира, тому ведь уже больше сотни лет, сам разберется.