Быть братьями

Судя по всему, вид у Митчелла был такой, что киви мог только усмехнуться – развеселить так и не выходило, но поразить вышло. - А хрен его знает, может, я и вправду тебя старательно оправдываю. У меня особый талант в этой области, любой из семьи подтвердит, так что, вроде бы получается. Ты забыл? Я тоже не ангел, я использовал Браги, чтобы соблазнить девушку брата. Да и в других случаях порой привлекал свои силы – не только на клиентах, но и когда, например, хотел заполучить понравившуюся мне телку. - Гадко, - согласился ирландец. – Но… это все-таки не убийства. Ты осознавал, что ты делаешь и почему? - Когда как, признаться, я не очень задумывался о моральной стороне того, что делал. Как я говорил, с Вэл я верил, что помогаю Майку, а не наоборот – практика показала, что я был прав, хотя тогда… наверное, это все равно не было честно и выглядело грязно. В остальных случаях, как правило, я действовал на девиц, которые и сами были не против… ну кроме пары раз, я тогда не очень представлял, как действуют чары Браги, кажется, не все верно им внушил, так что однажды мне это после вышло боком. - Что тебе могла сделать какая-то обиженная девушка? Она не могла быть сильнее тебя, ведь так? – невольно заинтересовался Митчелл, чувствуя за этим любопытную историю – в чем мог бог так промахнуться? Кроме того, новозеландец хоть и не был силен, но точно не был слабаком. - О! Я даже вспоминать не хочу… - Эндерс помедлил, но понял, что заинтересовал собеседника и тот все равно попытается разузнать, а за вином, притом уже не первой бутылкой, от откровенности никуда не убежать, рано или поздно сам разболтает. – Ну если говорить коротко, то я как-то вернулся домой, а у меня три мстительницы в квартире, подсунули мне сильный наркотик, так что я ни двинуться, ни говорить не мог, лежал бревном и… едва не остался без члена! - Они собирались?.. – начал вампир и прервался, потому что подобное казалось слишком абсурдным. - Угу, кастрировать меня, - передернул плечами киви, подтверждая безумные подозрения Джона, которые он не рискнул озвучить вслух. Ну разве подобное может происходить в реальности? Это скорее сюжет дурацкого фильма. Однако нет, это было ясно по Джонсону. Выглядел при этом он таким несчастным, что Митчелл расхохотался. - Вот дерьмо! – выругался Эндерс почти без притворства. – Я пытался насмешничать, пытался шутить, чтобы тебя растормошить, но ты сидел с мрачной рожей. А когда я делюсь своими переживаниями души, ты ржешь! Заметь, я твою исповедь слушал серьезно, а не гоготал! - Прости, прости! – замахал руками ирландец, но широкая улыбка все равно оставалась на его лице, когда он спросил – невольно вновь желая подколоть собеседника: – Но ты ведь не пострадал? - Нет, - Джонсон тоже улыбнулся, пусть и слабо, он совершенно не обижался и не пытался дуться, история уже стала прошлым и не задевала его, хотя вспоминать ее и не было приятно. – Однако я все равно не собираюсь за спасение благодарить Эксла, который вышвырнул тех истеричных дур, я это уже отработал. - Отработал? – невольно чуть нахмурился Митчелл: это что, такие братские отношения, в которых друг другу предъявляют счет за помощь? - Да, отработал, поисками Фригг, которые у меня потребовал Эксл, чтобы самому ни хрена не делать… А, я не рассказывал? Впрочем, тут особо и рассказывать нечего, о нас ты уже знаешь. Мой младший братец – Один, верховный бог скандинавов, чтобы ему получить свои силы, нужно отыскать его божественную супругу, Фригг, и поженить их. По правде говоря, мы все тогда должны войти в полную силу. Поэтому весь год, с тех пор как Экслу исполнилось 21, мы убили на эти поиски… Ну как мы, в основном всем был занят я, Майку на все было наплевать, а у Тая иных проблем хватает. Короче, я и так пахал на этих галерах, но Эксл почему-то решил, что я делаю мало, и использовал то, что спас меня от идиоток, как предлог, чтобы запретить мне трахаться… - О, так ты целый год был без секса! - Шутишь?! Я бы столько не выдержал, я не чертов монах... хотя говорят, они больше всех грешат. Но, знаешь, временный перерыв был неплох, мне пришла в голову неплохая идея, как выйти на Фригг. - И ты ее отыскал? - Нет, конечно! Иначе я бы управлял миром, а не обходился одними внушениями, притом, ты знаешь, что я не всегда даже могу с первого раза заставить что-то сделать, если речь идет о нелюдях. - Тогда почему ты отработал свое? - Потому что мой план работал, если бы Эксл захотел, он продолжил бы проверять те письма, которые пришли нам. А раз не хочет – пусть теперь ищет сам, как ему больше нравится, не я его втянул в проблемы. - У него проблемы? - Были. Мы вышли на эту стерву Еву – до сих пор не могу понять, как я мог спутать богиню мертвых с богиней брака! Но в итоге младший братишка выкрутился, это Тай попал… Впрочем, теперь и это в прошлом, все завершено, Ева отправилась к себе в царство мертвых. Лишь бы не выяснилось, как… Это добавление заставило Митчелла удивленно вскинуться. *** Эндерс все хуже следил за тем, что говорит: он был в приятной компании, беседовал с тем, кому доверял, потому семейные секреты сами собой выходили на свет. Ну и ладно! Может, за чужими бедами вампир на время забудет о своих. - Ее убили? – не пропустил заминку в речи Джонсона ирландец, верно угадав, что за всем этим стоит. - Не знаю, но, подозреваю, что да, - не стал скрывать Эндерс. – Даже подозреваю, кто это мог сделать. А чему ты удивляешься? Даже христианский бог не очень склонен к жалости. Ты же не думаешь, что языческие боги – милые ребята, которые попивают нектар и осыпают землю амброзией? - То есть у вас настоящая война? Или все обрушивается на смертных, жертвоприношения случаются? - Нет, - криво усмехнулся Эндерс. – Никаких войн и, тем более, жертв. Но в своих целях мы часто идем друг против друга, смертных, если попадаются на пути, вовсе никто не считает. Ну… не все, конечно, но и в семье, знаешь ли, не все так прекрасно. Хотя, разумеется, о подобном никто не говорит. - Да, вот теперь ты и вправду мне немного помог, всегда приятно знать, что есть немало сволочей, сравнимых со мной, - фыркнул Митч. - Всегда пожалуйста, - иронично отозвался киви. – Могу помочь еще, если тебе недостаточно примеров с моими пренебрежениями чужими чувствами, играми моего брата на женщин и этой смертью. - Хочешь доказать мне, что среди богов нет ни одного достойного? - А ты на что надеешься? – пришла очередь фыркать Эндерсу. – Тогда, прости, придется разочароваться. Например, совсем недавно мне рассказали о том, что было дома. Мишель… это одна из богинь, она – Сьефн, богиня любви, в первую очередь страсти, на самом деле. Так вот у нее вышел какой-то спор с Майком, и чтобы показать себя, как сильную богиню, она внушила Стейси желание к Зебу… - Погоди, слишком много имен. Зачем спорить с тем, кто всегда выигрывает? И над кем она решила поиздеваться, над смертными? - Ну почти. Стейси – Фулла, тоже богиня, но нижнего порядка, служанка Фригг, а Зеб и вправду смертный, друг Эксла. И я неверно выразился, они поспорили, но пари не было, просто Майк потребовал доказательств, ну она и решила показать, что ее сил достаточно, чтобы крутить и смертными, и богами. - И доказала? - О да, эта сучка своего добьется! И не подумай, что я кого-то тут жалею, должен тебе сказать, что мне наплевать на обоих: Стейси тоже стерва, достойная других богинь, а Зеб из тех парней, которые будут дрочить всю жизнь, потому что реальная женщина в его постели по доброй воли не окажется. - В общем, если богиня страсти поработала на совесть, то у этого парня был звездный час, - скривился Митчелл, очевидно, прочувствовав отвращение к данной истории. – А вот Стейси окунули в грязь. - В точку! – кивнул Эндерс, принимая уже привычно поучительно-насмешливую позу. – Повторюсь, мне наплевать на них обоих! Тем более, что не так давно богини желали избавиться от Эксла, поскольку многие знаки указывали на то, что он станет Одином. И Стейси без зазрения совести собиралась убить его. - Да уж, окружают тебя редкостные мрази. - И я тебе говорил: я не лучше их всех. Но ты можешь оценить и сам понять, насколько все мы не херувимы. Это не убийства, но лишь потому, что они не удались… не считая Евы, если я прав в своих подозрения. Но все равно большой вопрос, каждый ли выберет в этой ситуации унижение, а не смерть. - Это точно, - буркнул Джон. - Ах да, если ты сомневаешься, на что способны боги, то вот тебе еще пример. Когда мы думали, что Ева – это Фригг, то по глупости (и стараниями нашей мамаши) подписали брачный контракт, по которому, если союз не будет заключен, поручитель того, кто расторгнет договор, понесет наказание. Грубо говоря, если Эксл отказывается жениться, то Майк, как его «опекун» по данной бумажке, умирает. И нет, это не убийство, в нашем дерьмовом мире все происходит само собой, когда соглашения заключают боги. - Погоди, тогда как вы выкрутились? И при чем тут вообще Эксл, мне казалось, что на Еве женат твой другой брат, Тай, нет? - В том-то и дело: в договоре была лазейка, там не было сказано, что жених – Эксл, так и вышло, что когда младший братец начал ныть, что не хочет жениться, Тай взял на себя удар, попал в это адское пекло. Однако рассказать я хотел не это. Интересно тут то, что до того, как наш «ледяной» братец стал героем, женившись на богине мертвых, у меня был разговор с Мишель. Знаешь, что она мне предлагала? Митчелл секунду помедлил. Пытался угадать? Насколько он, чудовище, как он сам о себе говорит, может предположить то решение, которое увидела извращенная богиня? Насколько он осознает, с кем в действительности связался – особенно если все-таки пришел сюда в надежде отправиться в Новую Зеландию? - Если другие боги используют силы друг на друга, - со вздохом начал ирландец, - то и ты можешь, притом на всех, так? Ну а раз все боги хотят получить свои силы, то Эксл должен жениться лишь на той богине… - Фригг, ага, - прищурился Эндерс – пока предположения собеседника были очень и очень верны, так он точно придет к верному выводу. - Фригг, - принял подсказку Митч. – Следовательно, ваш верховный бог не должен быть связан ни с кем браком, он должен быть свободен. А тут есть ты, который может повлиять на бога… - Угу, - кивнул киви, ожидая, на кого все-таки ирландец сделает ставку: на младшего или старшего брата. - Что ж, думаю, чтобы Эксл остался свободен, Мишель предложила тебе повлиять… на Майка, то есть принять разрыв помолвки и тем самым пожертвовать собой. Смерть одного – чтобы другие могли после получить силы, так? - Все так, Митч! – вскричал Джонсон, удивленный догадливостью вампира, но еще и злясь при воспоминании о тех событиях, когда из него фактически пытались сделать убийцу брата. – Ну, прямо она не говорила о воздействии Браги, конечно, но Мишель было нужно, чтобы Майк это принял – любой ценой. Как тебе это нравится?! Вот так богиня любви видит союзы! Вот так она готова идти к цели! - И… что ты? Эндерс удивленно уставился на ирландца: неужели тот забыл о том, чем все закончилось? Хотя вряд ли, не настолько плохо он думает о киви, сколько бы Джонсон ни принижал себя, вероятно, просто допускает, что это не потребовалось, решение было найдено до того, как перед Эндерсом встал выбор. - Послал ее на хрен и ушел, конечно! – выпалил новозеландец. – Так что насчет природы всех существ я говорю серьезно… - Серьезно, Эндерс, я понимаю, о чем ты говоришь, - покачал головой Митчелл, вновь становясь мрачным, - но понимаешь ли ты меня? Как чужая стервозность оправдывает меня? Как намерение убить, не ставшее реальностью, сравнимо с сотнями обескровленных тел, оставленных мною? Ты понимаешь, что я серийный убийца, который не всегда способен себя контролировать? Даже сейчас, сытый от крови, я не могу поручиться, что вдруг не наброшусь на тебя, чудовище всегда будет чудовищем! Джонсон невольно вздрогнул, но, судя по всему, алкоголь действовал, страх был где-то очень далеко, зато рядом было понимание, что вампир сильно преувеличивает, так что Эндерс вполне владел собой, через мгновение вновь слабо улыбался. - Митч, ты становишься параноиком, - возразил новозеландец уверенно. – В этом теле ты главный, а не инстинкты! Ты управляешь собой. Ну хотя бы большую часть времени. Хочешь доказательств? Там, в поезде, я призывал Браги для влияния на Дейзи и ее мужа, однако я не влиял на тебя, но ты пришел в себя и держал себя в руках. - Это так, но если бы ты знал, чего мне это стоило! - А вот сейчас ты говоришь о намерении без действия. - Без действий? В вагоне было немало действий! И ты понимаешь, скольких я убил в своей жизни?! - Несомненно, ты не ангел, - серьезно и без улыбки кивнул Эндерс. – Как и множество других людей, убивающих своих же в войнах, авариях, просто от ненависти. Как и множество вообще иных существ, начиная с твоих любимых оборотней. Сколько их было, твоих жертв? Несколько сотен? Это ужасно кто бы спорил! Да блин, то, что я видел… наверное, еще долго будет мне сниться! Ирландец уронил голову на руки, застонав. Ну начинается! Чего он ожидает? Что Джонсон его выгонит? Готовится все-таки упасть на колени и умолять его простить?! Только не эти сопли! - Но это только означает, - продолжал Эндерс торопливо, пока вампир не начал каяться, но зато умея подобрать нужные слова, - это означает, что у тебя долг спасти несколько сотен жизней – и ты не можешь пренебречь этим. Я не собираюсь тебя осуждать и поддерживать твое чувство вины – ты с этим сам прекрасно справляешься! Тем более не в ситуации, когда сложно сказать, кто виноват больше, в данном случае не ты начал противостояние с людьми, это человечество развязало войну. - Люди в поезде виноваты не были, - пробормотал Митчелл. – Да, я сдержался, благодаря тебе я не уничтожил весь поезд, но именно так я собирался поступить и… все-таки нескольких невинных я убил. - Да ну? Тогда где они? – ухватился за новый довод, только что пришедший ему в голову, Эндерс. - Что ты имеешь в виду? – едва не начал заикаться ирландец, словно бы его попросили не просто рассказать о своих жертвах, но и подробно прочувствовать всю вину, о которой он и без того постоянно твердил. – Ты же понимаешь сам… Они были мною убиты, они… отправились на тот свет… - Неужели? - А куда еще они могли отправиться? Я не берусь судить об устройстве мира, но если даже священники врут, а правы вы, языческие боги, в мифах ведь тоже есть мир мертвых, твоя убитая невестка ведь ими управляет? - Митч, я тоже ни черта не смыслю в этом, но не ты ли мне открыл правду о привидениях? Неупокоенный дух остается на земле, пока у него тут остаются незавершенные дела. И твоя бывшая соседка Энни не уходила, пока не отомстила за свое убийство. Во всех других случаях они сваливают, так? - Да, но при чем тут это? - Следуя той же логике: те люди, которых ты убил в поезде, должны были сплошь стать призраками и шататься за тобой, желая наказать тебя, разве нет? Ну или по крайней мере каждый второй, кто не отрастил нимб. - Н-не уверен… - растерянно отозвался ирландец, - я убивал очень многих, но все они уходили сразу. - Вот именно, Митч! Они уходили, сваливали! И у тебя есть объяснение, почему так? Если всем этим людям не пришло время уходить, то отчего тебя не преследуют толпы жертв? Разве в момент, когда им резали глотки, они праведно прощали своего убийцу? С чего они упокоились, если были несправедливо убиты?! - Н-не знаю, - все еще ошарашенно пробормотал Митчелл. - А я знаю! – распалялся Эндерс. – Они свалили – на том и надо о них забыть! Сам подумай: если им так суждено было – потому что они заслужили или почему-то еще – то за что корить себя? - Никогда не задумывался, не могу тебе ответить, это надо обдумать. Но… Черт, нет! Это звучит слишком цинично даже для тебя! Ты же не хочешь сказать, что я должен наплевать на любую человечность и убивать людей, когда я захочу крови, оправдывая себя тем, что они ушли, а значит, пришел их час?! Я не собираюсь притворяться и говорить о себе, как о Божье воле… - Ну если будешь действовать от моего имени, то будешь и вправду посланником божьим, как тебе? - Эндерс, ты шутишь со страшными вещами! - Дерьмо, нет! – Джонсон постарался собраться и быть серьезным. – Я лишь хотел показать тебе, к чему ведет твоя логика. Сам же я вижу два объяснения: либо никаких душ у смертных нет, они подыхают, как и написал когда-то дядюшка Дарвин, либо все их души уходят, то есть привидениями становятся вовсе не обиженные чем-то люди, а убитые с незаконченными на земле делами нелюди. И заметь, я хоть и Браги, но в перерождения душ смертных не верю, они сидят себе в царстве мертвых, где им и место, переселяются только духи богов. Ну а задержаться может кто-то из нелюдей… не знаю, те же оборотни, боги. Может быть, Энни могла стать какой-то богиней, но не успела при жизни. Боги точно так могут. Я говорил тебе, что наша мать бросила нас и ушла, чтобы стать деревом? - Деревом? Ты ведь говоришь образно? Ты же говорил, что это она отправила тебя в эту поездку и оплачивает ее? - О нет, в этом нет никаких противоречий и я говорю совершенно точно, а не образно: Фрейя может принять любую форму, она бросила нас, когда Майку исполнился 21 год, ушла в лес и стала деревом, а после она вернулась в другом теле. И, кстати, это она решила убить Эксла, чтобы он не стал Одином и не помешал ее величию, она отправляла других богинь – это еще к разговору о циничных убийствах, что может быть ужаснее попытки уничтожить своего же ребенка? - Это немыслимо… - Но это так. И это была вовсе не война богов, Фрейя опасалась за свое владычество на земле, да и методы она использовала самые человеческие. И, чтобы наш разговор не пошел по кругу, вновь повторю: я не оправдываю тебя, я предлагаю тебе иной взгляд на вещи. Ты коришь себя за смерти тех людей, но раньше они ушли или позже для них не имеет никакой разницы, потому что либо у них нет никаких душ, либо эти души все равно оказались в царстве мертвых, где все равно и были бы. - Либо все-таки кому-то пришло время уходить, а кому-то нет… - прошептал Митчелл. – И вовсе не радостно, а горько признать, что тогда я – орудие, которое осуществляло судьбу… Нет, пожалуй, я скорее готов согласиться с тобой, это, по крайней мере, позволит мне верить в то, что у убитых мною есть души и посмертие… неважно, христианское или языческое, но пусть будет хоть какое-то. - Если тебя так интересует вопрос человеческих душ и их жизни после смерти, можешь записать это в вопросы, которые надо задать, когда дед будет в состоянии на них ответить – он наш оракул. - А ты все еще готов помочь мне? – ошарашил Митчелл вопросом. И вправду, готов, получается? *** Кажется, лишь бутылку вина спустя Джон понял, что с ним все тот же Эндерс – да, немного напряженный поначалу, но любой не мог бы расслабиться после того, что увидел! В остальном же новозеландец был все тем же: иронизировал, пошлил и относился к жизни так, словно она вся состояла из подарков и праздников, не радовался убийствам, но, может быть, на примере брата, который мог своими силами случайно убить других, понимал то, что случалось неосознанно. И все-таки предложение помощи для Митчелла стало неожиданностью, еще идя сюда, он убедил себя, что просто приятельские отношения без отвращения, притом, возможно, на расстоянии – лучшее, что он может получить от Эндерса и то после объяснения и заверений, что хотя бы божественной крови он не хочет. Вместо этого Митч по глупости ляпнул, что не может пообещать, что не вцепится в шею новозеландца. Отчасти преувеличил, конечно, хотел лишь подчеркнуть, что он опасен, однако допускал, что в ярости вампир может позабыть и о друзьях. И вот в ответ на все это Эндерс вдруг говорит о разговоре со своим дедом, то есть по сути повторяет предложение отправиться в Новую Зеландию. Начнешь думать, что ослышался… Ну или киви, выпив лишнего, плохо понимал, что он говорит, увлекся дружелюбной болтовней, пусть даже и не очень легкой. Последнее подтверждало то, что киви замялся после прямого вопроса, потому вампир убедился: Джонсон сообразил, что сказал лишнее под влиянием выпитого, и теперь не знает, как отказаться. Наверное, сейчас попытается отвертеться от вопроса… Соблазн подождать ответа был очень силен – это то, о чем и говорил Айвен, это и определит, насколько его принимают друзья. - Эндерс, ты не обязан, - все-таки решил облегчить задачу ирландец и не слушать оправдания случайным словам. – Я пошутил. Я хорошо понимаю, что присутствие рядом такого, как я, – сомнительное удовольствие, даже при том, что твоя кровь не будит во мне жажду. Однако я не могу поручиться, что в ярости не сотворю страшное. - Ой, да что ты сотворишь… - Не скрою, - не слушал его продолжал Митчелл, чувствуя, что наконец надо определиться окончательно, нельзя постоянно ходить вокруг темы, опасаясь ее поднять, - поверь, я хотел бы сохранить между нами хорошие отношения, Эндерс, но я не стану тебя обязывать мне помогать и дружить со мной. Ты не обязан… - Конечно, не обязан! – фыркнул Джонсон на его повторы. – Я вообще не делаю ничего из того, чего сам не хочу. Ну как исключение – если это нужно для моей семьи, но обычно это и мой интерес тоже, даже когда Эксл мне дал в морду и потребовал искать Фригг, это было в интересах всей нашей семьи. Когда я чего-то не хочу, я с легкостью убеждаю других, что и они этого не хотят – понимаешь? Митч чуть скривился, услышав подтверждение того, что знал и раньше – братья Эндерса не стеснялись в выражении чувств кулаками. Как он умудряется не отвечать им тем же? И хоть бы он тысячу раз шутил на тему того, что может вертеть ими и влиять на других, но не делал этого с семьей. - Так что я нифига тебе не обязан, - продолжал киви. – И не собираюсь отмазываться, что-то придумывая. - Прекрасно, тогда… - Тогда для начала нам надо разделаться с делами здесь, - прервал его Эндерс. – То есть отыскать твою предательницу и вернуть ей все долги. Выберем кару мерзавке, а после уже обсудим отъезд. - Кару? – Митч никак не ожидал такого определения. Сам он видел свои действия – случившиеся и будущие, вместе с Айвеном и Дейзи – как месть, как срыв, как просто убийство, так что он пылал яростью, она до сих пор была где-то внутри него, подавленная, но все равно клокочущая, напоминающая о предательстве чувств. Джон не видел себя благородным мстителем, где-то внутри него жило понимание жестокости и злобы будущего действия, он хотел расправиться с Люси, хотел ее боли, но видел это как желание поквитаться за свои чувства, желание, чтобы она почувствовала то, что было в нем, что было так легко разрушено. - Кара – слишком громкое слово, - произнес он вслух то, что наконец смог сформулировать. - Кара. Боги не бьются со смертными, не воюют, тем более не убивают их, уж поверь, я это отлично запомнил со слов деда. Боги карают виноватых смертных, - как само собой разумеющееся сообщил «сосуд» Браги. И… Джон не был уверен, что это нетрезвая идея – слишком серьезным был тон киви, он понимал, что говорит. - А ты… уверен в своем решении? – осторожно уточнил Митчелл, желая понять, насколько далеко намерен зайти новозеландец и насколько он понимает, с чем может столкнуться. - Пока не до конца, - признался Эндерс. – Хотя я не склонен к сентиментальности, я представляю этих фанатиков: вся чушь в их головах может быть весьма опасна, притом не только для тех, против кого они развязывают войны, но и против обычных людей, так что не вижу смысла с ними церемониться. Твоя Люси – редкостная стерва, и если кто-то виноват в твоем срыве, то только она. - Да, я тоже так считаю… то есть не совсем так, но, не поверь я ей, ничего этого бы не было – в этом ты прав. Однако и свою вину я не отрицаю, потому я понимаю, что многое зависит от моих чувств… - Жаль, тут нет Колина, он наверняка не отказался бы показать свои силы, и это было бы нам очень на руку. - Кто такой Колин? - Локи. - А чем нам мог бы помочь бог лжи? – имя этого бога Митчеллу было знакомо, но что имеет в виду киви, понятно не становилось. - Кажется, не только в отношении вампиров фильмы постарались испортить знания штампами, - закатил глаза Эндерс. – Локи в первую очередь бог огня, лукавство и обман ему приписали дополнительно. Его «сосуд», Колин, опасный тип: как и его бог, он коварен и мстителен, а, обладая властью над пламенем, он может зажечь что угодно без зажигалки, спичек и горючего. - И ты готов сжечь людей? – пораженно спросил Митч. Джонсон рассказывал о многих случаях жестокости из своей жизни, но его собственная циничность выражалась лишь в том, судя по всему, что он соблазнял моделей, которые и сами, наверняка, были не прочь переспать с успешным бизнесменом. - Я готов покарать виновных, - равнодушно отозвался бог. – Убийство – не мое, но… во многом я могу быть страшнее тех, кто убивает.