Аврора
Карлотта, закрой глаза! Твои глаза безумны… Брось нож, девчонка! Я открываю глаза и вздрагиваю. Чувствую себя так, будто голова моя тяжелая, как металл. Когда свет из окон проникает сквозь мои веки, снова их закрываю. Мое сердце делает странную вещь: то бьется синхронно, то несинхронно, будто не знает, что делать. Я любила тишину — она позволяет мне спокойно рисовать и позволять своим мыслям быть громкими. Но теперь хочется разрезать тишину ножом. В доме Сесилии я постоянно проводила время либо с ней, либо с Сайласом. Он был очень внимателен ко мне после Хэллоуина и всегда замечал мое странное настроение. Сайлас ничего не спрашивал, знал, что бессмысленно задавать вопросы, но все равно был рядом. Постоянно, и я так рада этому. Сны о том дне преследуют меня каждую ночь, и я чувствую, как внутри меня все трепещет, а руки дрожат. К этому добавляются сны о Лео Пиросе и о том, что мы с ним сделали. Но иногда развитие событий и мои действия меняются, и это приводит к более кровавому исходу. Я не знаю, что со мной происходит, и это меня пугает. Чувствую, что теряю контроль над собой, и это меня очень беспокоит. Хуже всего то, что я так сильно хочу рассказать все папе, но понимаю, что все об этом узнают. Я бы хотела рассказать обо всем Невио, Алессио и Массимо, но они бы смотрели на меня как на бомбу замедленного действия, что иронично. Ведь, Невио таким и является. Они не привыкли, что таким же чудовищем, как и они, оказалась девушка, которую они знали с рождения. Они привыкли, что девушки бояться оружия, крови и боли, что их нужно защищать, потому что они не могут постоять за себя. И вот она — я. Не такая, как все. Возможно, если бы я была как все, было бы легче.***
За столом в доме Фальконе собираются все, и стол просто ломится от разнообразных блюд, которые все раскладывают по тарелкам. Это обычный завтрак в этом доме. Здесь всегда многолюдно, а теперь ещё и мы с семьёй присоединились. Родители что-то обсуждают со старшими Фальконе, довольно тихо. Мой отец недовольно хмурится, будто весь этот разговор портит его аппетит. Римо, слушая Нино, намазывает ножиком что-то на хлеб, с таким злобным видом, словно хлеб оскорбил его и он вымещает на нём все. Женщины молчат, поджав губы с обеспокоенным видом. Массимо, Алессио и Невио, так же перешептываются, изредка бросая ворчливые взгляды на своих отцом. Джулио и Давидэ, не замечают никого и ничего вокруг. Последний над чем-то смеётся и кривит лицо, а Джулио улыбается ему, смотря неотрывно на моего младшего брата. Грета сидит молча, не обращая внимания, ест свою вегетарианскую еду, которая приготовила ей Киара. Мы с ней никогда не были особенно близки, что в детстве меня огорчало и обижало. Но потом я поняла, что Грета не хочет со мной общаться не потому, что я ей не нравлюсь, а просто потому, что она любит быть в окружении только своей семьи. Это ее выбор, и я его уважаю. Она любит быть в одиночестве и ей так комфортно. Поэтому я отступила и перестала пытаться наладить с ней отношения. Я пихаю локтем сидящего рядом Алессио и шепчу: — Что происходит? — Ты о чем? — невинно спрашивает он и хлопает глазками. Я киваю в сторону наших родителей. — Что-то не так, я не так глупа и вижу это. — Тебе не о чем беспокоиться, Аврора, — Алессио берет тост и кладёт себе на тарелку. — Дела Каморры. Не могу сдержаться и закатываю глаза. В голову приходит идея. Он кое-что рассказал мне на днях. — Рассказывай, или я расскажу всем, что ты трахнул Джоанну Пирос. Её семья, довольно религиозная. — Я не единственный, кто её трахнул, — с этим не поспоришь, ведь Николо тоже с ней был. — К тому же, я не был её первым. Поспрашивай других парней из Каморры и они скажут тебе тоже самое. Её вишенка, похоже давно исчезла, — он насмешливо покачал головой. — И кстати, тебе не выгодно шантажировать меня, ведь я храню секреты в своей голове про тебя, принцесса, — насмешливо произнес прозвище Алессио. Я фыркаю и немного отодвигаюсь от него. — Ладно-ладно, — улыбается он мне и наклоняется ближе. — Мы подслушали разговор отцов и узнали, что младший брат Джоанны — Лео Пирос, что-то чудит. Услышав его имя, я невольно напрягаюсь. — В смысле? — Мы пока не уверены, но вроде он собирает о нас информацию и хочет отдать её канадцем. Если правда, будет не очень хорошо. Только вот, я не понимаю, зачем ему это делать. Потому что он зол, после того инцидента. Даже в школе я это заметила. Лео Пирос плох в драках и он не может себя защитить, это неоднократно говорили все. И из-за того, что случилось и все увидели то видео, они заметили, что он слаб. — Так! — хлопает в ладоши Савио, привлекая внимание всех. — Подготовили свои платья? — спрашивает он и смотрит на каждую женщину за этим столом. — А ты? — с издевкой спрашивает Римо, отчего мой папа насмешливо качает головой и они оба переглядываются. Серафина шикает на своего мужа. — Мне как-раз ничего не надо готовить, я не иду на это мероприятие, — с облегчением сказал он и складывает руки на груди, откидываясь на спинку стула. — Я сегодня нянька, как обычно. С годами ничего не поменялось, — Джемма сжимает его руку. Он не единственный будет нянчиться с Давидэ и Джулио. — Это свадьба религиозных, там нужно появиться из уважения, — поучительно говорит Нино, продолжая смотреть на Киару. Меня всегда удивляло это в нём. Он так безразлично и холодно себя ведёт, но с такой теплотой смотрит на неё. — Я заеду за Карлоттой, — я удивленно смотрю на Массимо, а потом на Савио, который спокойно ему кивнул. Обычно Савио ворчит на Массимо из-за того, что тот слишком много проводит время с Карлоттой. Но не сейчас. — Аврора, будешь моей спутницей сегодня? — я вздрагиваю от этого голоса и от вопроса. Невио выжидающе смотрит на меня, по взгляду понятно, что отказ не принимается. Отец не бубнит по этому поводу, продолжая есть, как и все остальные. — Это хорошая идея, — единственное, что говорит папа и Римо кивает на эти слова. Все в этом дне меня удивляет. Что-то происходит. Но то, что Невио приглашает меня, радует. — Конечно, — тихо сказала я, делая вид, что ничего необычного не произошло.***
С высоких потолков свисают огромные люстры, которые освещают сверкающий интерьер, мраморный пол и богато украшенные колонны. Все гости одеты в элегантные смокинги и платья. Некоторые из них танцуют под музыку, другие беседуют и смеются, уверенные, что обсуждают интересные темы. В воздухе витает сочетание ароматов дизайнерских духов и аппетитных блюд. В дальнем конце зала играет оркестр, исполняющий классическую музыку. Я выбрала голубое атласное платье до пола, собрала волосы наверх, нанесла тушь и едва заметную розоватого цвета помаду. — Ладно, пришло время для еды, — Алессио потирает руки. — Сейчас вернусь, — он делает два шага, затем останавливается. — Хотя, я не скоро вернусь. Он идет в направлении нашего столика так быстро, как только может, стараясь не бежать. И оставляет меня с Массимо и Карлоттой, которые стараются не прикасаться друг к другу на людях. Но в итоге, он ведет ее танцевать, не встречая возражений. — Ави! На меня нападают сзади и обнимают. Не успеваю я опомниться, как меня отрывают от пола и разворачивают. Я смеюсь, когда Николо, наконец, ставит меня на ноги. — Привет. — Ты должна была приехать с нами! — Я сказала тебе в сообщениях, что папа настаивает, чтобы я была с ними. Сайлас присоединяется к нам, вставая рядом. Оба в костюмах: Николо в темно-синем, Сайлас в черном. — Где Киллиан? — Он напился и сидит дома. Киллиан такими темпами станет алкоголиком, — говорит Сайлас, беря у официанта бокал. — Ещё он обижен. — Почему? — Николо пытался подкатить к его сестре. — «Подкатить» слишком громко сказано. Я просто пригласил Карлу сюда, но она отказала, — его голос внезапно стихает и он отворачивается, смотря в другую сторону. — Хоть кто-то на самом деле тебе отказал, — Сайлас кладет Нику руку на плечо, сжимая. — Я впечатлена. — Закончим с этой темой, — лицо Николо на секунду становится непроницательным, прежде чем он снова улыбается нам. — Когда ты вернешься в наше место? Сесилия соскучилась, и мы тоже. — Послезавтра, возможно. Сайлас неотрывно смотрит на меня, изучая. — Кто твой кавалер? — спрашивает Ник. — Невио, но его нигде нет. — Отец сказал, что Лео Пирос создаёт проблемы. Возможно, Фальконе их решает сейчас, — я с интересом смотрю на Сайласа, чтобы он продолжал. — Старший Пирос узнал, что его сын собрал важную информацию о Каморре и хочет передать врагам. Это предательство. Поэтому сейчас за ним наблюдают, тщательно. И поэтому Савио без проблем и спокойно одобрил то, что Массимо сопровождает Карлотту. Чтобы, на всякий случай, её защитить. От Лео Пироса сейчас не знаешь чего ожидать. У Невио такая же задача? Просто быть защитой для меня? Из-за этого он меня пригласил? Хотя он не справляется. Как только мы зашли в бальный зал, Невио исчез с поля зрения. — Пойду подышу. Николо протестует, но я поднимаю платье и ухожу. Вихрь горечи охватывает меня из ниоткуда. Спотыкаясь, я нахожу открытую дверь во внутренний дворик и выхожу на улицу. Музыка с банкета слегка стихает, когда свежий воздух обволакивает меня. Боль временна. Боль со временем притупляется. Я так себя успокаиваю? Тем не менее, сомневаюсь, что наступит день, когда, думая о Невио я не буду испытывать боль, но уверена, что она не будет такой острой. Это не любовь. Это не влюбленность, точно. Возможно, это привязанность, но такая сильная. Сделав глубокий вдох, я поворачиваюсь. Я вернусь и притворюсь, как обычно, что все хорошо. Замираю, когда вижу, что Дарио Ди Лауро стоит передо мной, как мрачный жнец. Он не издает ни звука, когда выходит на улицу, целенаправленно вторгаясь в мое пространство и воздух. — Ты избегаешь меня, с того дня? — его голос глубокий и зловещий. — Ты много на себя берёшь. Мой гнев вспыхивает и бурлит в венах. Ругательства борются и рвутся на свободу, как ураган, надвигающийся вдалеке. — Я заметил это в школе, не отрицай, — его уголки губ едва заметно приподнимаются. — То, что произошло в Хэллоуин, меня не волнует. Да и ты не так важен., — я приподнимаю платье и начинаю проходить мимо него. Дарио хватает меня за руку. Прикосновение такое холодное. — Значит, и ты не так важна, если Невио Фальконе избегает тебя. Я высвобождаю руку, и, к моему удивлению, он отпускает. Делаю два шага назад и его жесткий голос снова звучит. — Твой кавалер не настроен развлекать тебя. Прискорбно, — говорит безразлично Дарио. — Я заметил, что он заинтересован развлекать других, — его спокойный голос раздражает. Я стою ровно, как статуя. — Делаешь вид, что тебе все равно, — он качает головой. — Почему-то мне кажется тебе нужно спасение? — Спасение? От кого? — Невио не лучший кандидат на того, кто будет с тобой рядом. — А кто лучше? Ты? — насмешливо спрашиваю. — Если бы мы были последними двумя людьми на планете и наши дети были бы единственной надеждой человечества, то я бы проголосовала за вымирание. Папа бы гордился мной сейчас. — Все будут лучше, чем он. Поверь, — бросает он мне через плечо и уходит. Боль сжимает центр груди. Она глубокая и затрагивает каждый центр сердца. Я заметил, что он заинтересован развлекать других. Острая тошнота охватывает мое горло и прилипает языком к небу. Мне всё равно. Почему это должно волновать меня? Невио может катиться к черту, мне плевать. Я потираю вески кончиками пальцев. Заметит ли кто-нибудь, есть я спрячусь здесь до конца вечера? Замечаю движение краем глаза. В углу внутреннего дворика стоит парень, окутанный тьмой, и разговаривает по телефону. Я не могу разобрать слов из-за музыки из бального зала и общего шума. Уже собираюсь пойти в другую сторону, когда вдруг слышу его голос. Это знакомый голос. Лео Пирос говорит тихо, голос звучит пискляво и испуганно. — У меня всё на флешке. Отправлю документы сегодня, — торопливо говорит он. — Сейчас не могу, все за мной наблюдают. У них нет доказательств, только слова моего отца. Но ему не особо доверяют. Лео несколько раз соглашается и отключает телефон, кладя его в брюки. Мне следовало уйти. Этот жалкий человек, который пытается казаться сильным с напыщенным величием, смотрит вокруг, будто думает, что он выглядит неуязвимым. — Ну, привет. Его зрачки расширяются, когда он видит меня. Я пообещала себе, больше не буду применять насилия. Душевная боль более разрушительна, чем физическая. — Аврора… — С кем разговаривал? Мой голос на удивление спокоен, учитывая бурю, пронзающую меня внутри. Друзья твердели, что я была из тех, кто становится пугающе тихой и спокойной во время решений. — С сестрой, — быстро говорит он. — Твоя сестра, вероятно, нашла с кем потрахаться и сейчас с ним. Могу угадать, что это один из моих друзей — Николо или Алессио, — я качаю головой и задумчиво щелкаю пальцами. — Хотя, это может быть кто угодно. У неё нет определенного типажа. — Лучше тебе замолчать. — Я не закончила, — медленно делаю шаги в его направления. — Так кто это был, Лео? Или мне нужно надеть маску, чтобы ты начал меня бояться и говорить то, что я хочу? — Это была ты? — Лео неверующим взглядом смотрит на меня. Даже в темноте, я вижу как дрожат его руки. Но ещё лучше я замечаю, как из кармана пиджака он достаёт раскладной нож. — И что ты сделаешь? Убьешь? — я не сдерживаюсь и смех пробивается, отчего он злиться. — Отдай флешку, ты создаешь проблемы, малыш Лео. — Не называй меня так! Он делает шаги в мою сторону. — Или что? — Не вынуждай, — Лео приподнимает руку с ножом. — Что же? — нетерпеливо спрашиваю его я. — Могу предположить, что сделают с тобой Фальконе за предательство. Твой отец, возможно, будет умолять их, чтобы тебя не убили. Видишь ли, я не думаю, что насилие что-то исправит или искупит твою вину за предательство. В конце концов ты исцелишься от порезов и ушибов. Они не живут внутри тебя и не напомнят тебе о том, что ты сделал, не так ли? Люди бояться Сайласа и Николо, потому что они уже выглядят угрожающе, поэтому все думают, что могут найти убежище в моей кажущейся доброте и приветливых улыбках, но они меня не знают. — Вот как мы поступим, Лео, — продолжаю я. — Ты отдаешь мне флешку, спокойно и без никого сопротивления, желательно, с улыбкой на лице. Мы возвращаемся внутрь и идём к Римо Фальконе, ты умоляешь его о прощение и говоришь, какой жалкий поступок ты совершил, предав Каморру. После чего, ты рассказываешь кому ты хотел передать данные, как ты с ними связался и так далее. Если ты этого не сделаешь, то твою сестру ждёт позор. Ваша семья религиозна, да? — я хватаю его за плечо, и он слишком ошеломлён, чтобы ответить как-то на это. — Я наслышана о её «делах». Это новость быстро распространиться, поверь. Твой отец будет краснеть от стыда из-за своих детей и его уберут с должности, которую он столько лет, трудом добивался, подлизываясь к Фальконе, когда ты сейчас делаешь все, чтобы разрушить это. Я подхожу к нему ближе и разглаживаю его пиджак. — Ты такая же, как они, — тихо говорит он и достаёт из кармана пиджака флешку. Я тянусь к ней рукой, но Лео отводит свою назад, подальше от меня. Он скрежещет челюстью. — Зачем ты меня сейчас останавливаешь? Ради Каморры? — он смотрит на моё лицо, ища ответы. — Нет, тебе плевать. Пирос играется с флешкой в руке, будто дразня. — Тогда ты пришла со своими друзьями из-за Карлотты, — размышляет он больше для себя, чем для меня. — А сейчас? Из-за кого ты сейчас пришла ко мне? Не из-за Римо Фальконе, нет. Не из-за своего отца. Тебя не волнует, то что они делают, пока они не влезают в твои дела. Перед кем ты так хочешь выделиться, Аврора? Я напрягаюсь. — Перестань говорить чушь и отдай, — я снова пытаюсь выхватить флешку, но руку он заводит за спину. Лео, словно не замечает моих слов. — Перед Массимо? — он сразу качает головой на свой же вопрос. — Нет, он одержим Карлоттой, как и она им. Алессио? — он снова так делает. — Не он и не твои чертовы друзья, — и вдруг он смеются. — Невио! Невио Фальконе. — Закрой рот. — Почему же? Сейчас самое интересное, — Лео улыбается и показывает мне флешку, держа её между нами. — Думаешь, если принесешь это ему, он тебя заметит? Ты так наивна. Я хватаю его другую руку, которая до сих пор держит нож. — Заткнись. — Он трахнул каждую шлюху в Сахарнице. Очнись! — чуть ли не кричит он. — Ему плевать на тебя. Мой разум бушевал, мое тело задрожало, грудь вздымалась, дыхание прерывалось. — Замолчи, — выдавила я. — Ты не важна ему. Значит и ты не так важна, если Невио Фальконе избегает тебя. Слова Дарио проносятся у меня в голове. В этот момент я понимаю, что понятия не имела, что такое гнев. Те вспышки гнева, которые я чувствовала раньше, можно назвать сильным раздражением или волнами легкого гнева в лучшем случае. Но они не идут ни в какое сравнение с этой всеохватывающей яростью, которая течет в моих венах вместо крови. — Он не видит тебя. Не замечает. Ты ему не нужна и не будешь нужна, никогда… Я выхватила нож из его руки, глаза Лео вспыхнули от удивления, когда я всадила нож ему прямо в горло. Один удар. Быстрый и точный. Это все, что было нужно, чтобы его глаза остекленели. Он беззвучно опустился на землю, его кровь окрасила рубашку и пиджак. Мои плечи болели от напряжения, и в горле пересохло, я неотрывно смотрела на него. Мое тело застыло, и меня внезапно охватила тошнота. Мне пришлось проглотить желчь, которая выходила из желудка в горло. Я смотрю на кровь, капающая с ножа. Это было так просто и быстро. Наклоняюсь беру флешку, которая лежит на траве, возле его руки. — Аврора! Мое красное зрение переключается на Дарио, который внезапно появляется передо мной. — Давай-ка это мне, — успокаивающе говорит Дарио и аккуратно отбирает нож, моментально пачкая руку кровью, как только соприкасается с ним. — Ты этого не делала, поняла? — твердо сказал он и кладёт ладонь мне щеку, направляя меня ближе к нему. — Это сделал я. Я еле заметно качаю головой, но не уверена, что он заметил. Мое тело будто стало ватным. — Не иди внутрь, твоё платье испачкано, — как только я слышу эти слова, смотрю вниз и вижу, что ткань пропитана пятнами крови. — Иди к парковке, там есть проход и позвони… — Дарио замолкает, думая. — Сайласу. Позвони Сайласу, хорошо? — Хорошо,— тихо говорю я. — Умница, — он дарит мне улыбку и кивает в сторону прохода. — Иди, все будет хорошо. Шатаюсь и иду к небольшому проходу, оглядываясь, вижу, как Дарио прикладывает пальца на пульс Лео и сразу хмурится. Я его убила. Я убила Лео Пироса. Мои руки в крови. Мое платье в крови. Музыка продолжает доноситься из банкетного зала, голоса пугают меня и я вздрагиваю, боясь быть замеченной в таком виде. Иду по каменной тропинке, которая мало подсвечена. Достаю из сумочки телефон, стараясь не расколоть эту штуковину от того, как сильно я её сжимаю. И вдруг я слышу стон. Два силуэта. Высокая стройная фигура. Прямые темные волосы спадают на обнаженные плечи, на ней облегающие платье бежевого цвета до середины бедра, которое мужские руки пытаются приподнять. Она улыбается, показывая свои белоснежные зубы, когда её кусают в шею. И я замираю, когда вижу, что мужчина никто иной, как Невио чертовый Фальконе. Я ошарашенно смотрю на происходящее. Знаете этот момент, когда ты застываешь и не знаешь, можно ли двигаться или даже дышать? Главная эмоция, которая разрывает мою грудь — это худшее. Боль. Я чувствую, потребность вырыть себе яму в земле и исчезнуть в ней. Ногастая брюнетка почти прижимает свой язык к губам Невио. Я знаю, потому что вижу, как её останавливают сомкнутые губы, истонченные в линию. Однако она не против этого, и даже прикусывает его нижнюю губу. В глазах помутнело, а в ушах так жарко, что кажется, они сейчас лопнут. Если ли где-нибудь выход?