Лебедь на крючке

      Попрощавшись с Робином и его людьми, Киллиан и Эмма покинули лагерь, когда утренняя дымка ещё не растворилась среди деревьев, и на закате они наконец добрались до города. Завидев дома, обрамляющие его границу, Эмма ощутила прилив облегчения: она так устала спать на твёрдой земле, чувствуя колючие ветки и узловатые корни под поясницей. Они шли по людной улице, достаточно широкой, чтобы по ней могла проехать повозка, направляясь на шумный местный рынок, звуки которого доносились до путников ещё на подходе. Отсюда до замка семейства Эммы было меньше дня пути в неспешном темпе лошади, и приближённость к столице делала это место более оживлённым и шумным. Держась близко к Киллиану, пока он прокладывал им дорогу сквозь неспешно прогуливающихся горожан, Эмма оглядывалась по сторонам в поисках местной таверны.       — Я готова отдать всё за хорошую порцию полноценной еды и матрас хотя бы паршивой мягкости, — сказала Эмма.       — Боюсь, тебе стоит снизить ожидания, — отметил Киллиан, коротко оглянувшись на неё.       Взяв её за руку, он отвёл её в сторону, покидая поток людей, и достал кошелёк из внутреннего кармана, подцепив его крюком. Он сделал манящий жест, указывая, чтобы Эмма подставила ладонь, и высыпал в неё звенящие монеты. Быстро перемещая их пальцами, капитан покачал головой. И без того малая сумма, что собрала для них его команда, стала ещё более скудной, после оплаты услуги некоторым торговцам, что их подвозили.       — Этого едва хватит на хороший ужин даже для тебя одной, — проворчал Киллиан.       — Как же так? — негодующе простонала Эмма, словно капризный ребёнок, заставив Киллиана усмехнуться.       Порой он забывал, что Эмма росла в благоприятных условиях, как тепличный цветок, оберегаемая заботой, и не испытывала недостатка ни в каких благах. Она стойко держалась всё их путешествие, не желая быть для него грузом и ведомая желанием добраться домой, и лишь изредка давала слабину. И сейчас, когда сущность нежной принцессы попросилась на волю, Киллиан, пожалуй, находил это даже милым, и был готов сделать что угодно, чтобы удовлетворить её потребности.       — Мы можем… хм… раздобыть ещё, — предложил Киллиан, неловко почесав затылок остриём крюка.       — Ты имеешь в виду…? — начала Эмма, но поняла, к чему он клонит, быстрее, чем успела договорить. — Нет, мы не будем ни у кого ничего красть, — отрезала она. Поспешно открыв свою поясную сумку, она оглядела её содержимое в поисках чего-либо полезного. — Мы можем продать травы, что мне дала Марта. Или… — она задумчиво коснулась своего серебряного кулона. — Продадим это. Или ограничимся простой едой и поспим на улице, как обычно.       Киллиан недовольно сжал губы в тонкую линию. Идея лишить Эмму чего-то столь дорогого её сердцу совершенно ему не нравилась. Памятный подарок от матери, благодаря которому Эмма заработала от него её прозвище, так прекрасно отражающее её сущность, должен был остаться при ней во что бы то ни стало. И пока они направлялись в сторону рынка, Киллиан искал другие варианты. Оказавшись на площади, они направились к рядам торговых прилавков, проходя мимо толпы зевак, потешавшейся над представлением уличных артистов. Киллиан немного притормозил, оценивающе окинув их взглядом, а затем поспешил за Эммой, которая настойчиво шла к своей цели.       — Сколько дадите за это? — спросила Эмма у торговца, стоящего у стола, усыпанного различными травами, склянками и инструментами для приготовления лекарств и зелий.       Седовласый низенький мужчина, нацепив на нос очки, осмотрел пучок листьев, что Эмма протягивала ему.       — Десять медяков, — ответил он.       — Так мало? — раздосадованно переспросила Эмма.       — Этого будет даже много за это, — произнёс торговец.       Киллиан наблюдал за тем, как Эмма пыталась договориться и набивала цену этим травам, повторяя слова Марты о том, как их добывали, и о том, что из них можно приготовить. Но капитан уже видел, что она проигрывала. Оглянувшись, он вновь посмотрел на толпу и, убедившись, что Эмма увлечена разговором, незаметно направился к ним.       Смешаться со зрителями было несложно, и, протискиваясь сквозь них, Киллиан разглядывал каждого, кто попадался ему на пути. Большинство из них выглядели непримечательно: простая одежда, мозолистые рабочие руки, усталый вид. С таких людей как правило нечего было взять. Рисковать ради ничтожной горстки монет было бы глупостью. И, недовольно хмурясь, Крюк пробирался дальше, когда его внимание привлёк яркий всполох, показавшийся между плечами людей. Впереди, ближе к сцене стоял мужчина, слишком выделяющийся из толпы, и Киллиан уверенно направился к нему. Поравнявшись с незнакомцем, капитан покосился на него. Ярко-сиреневый камзол, покрытый чёрным витиеватым орнаментом, поблескивал на солнце, свидетельствуя о дороговизне ткани. В отличие от других, мужчина вёл себя сдержанно, и вместо того, чтобы смеяться в голос над шутками актёров, подобно другим зевакам, он лишь скромно улыбался, потирая свою аккуратно стриженую бороду. Его волнистые каштановые волосы достигали плеч, а передние пряди, без изъяна зачёсанные назад, были забраны в хвост на затылке. Этот человек явно походил на того, кто был уровнем выше, чем все окружающие, и Киллиан полагал, что он не обеднеет от того количества монет, которое было необходимо для удовлетворения нужд принцессы. Словно невзначай, Джонс приблизился к нему почти вплотную и, делая вид, что смотрит вперёд на импровизированную сцену, поднёс руку к карману незнакомца. Всё, что ему оставалось, действовать быстро и незаметно, поэтому, немного подумав, Киллиан пихнул мужчину плечом, маскируя этим действием быстрый рывок, с которым он погрузил пальцы в камзол мужчины и с триумфом на душе выудил пузатый кошелёк. Незнакомец недоумённо взглянул на него, и Крюк одарил его невинной улыбкой.       — Прошу прощения, меня тоже толкнули, — обронил он.       И мужчина, удовлетворённый этим ответом, вернулся к просмотру представления, а Киллиан поспешил скрыться в толпе, изредка поглядывая назад, чтобы убедиться, что его не преследуют.       Он нашёл Эмму там же, где её оставил — у прилавка с травами, но она, уже закончив безуспешные переговоры с торговцем, растерянно вертела головой в поисках капитана.       — Пока мы идём к таверне, можешь подумать о том, что хочешь на ужин, — весело произнёс Киллиан, демонстративно подкинув кошелёк на ладони.       — Что? Киллиан, откуда…? — она осеклась, когда он прошёл мимо неё, направляясь туда, где они видели вывеску трактира. — Мы же договаривались, — возмутилась она, нагоняя его.       Киллиан развернулся к ней, раздражённо возведя глаза к небу.       — Это ты хотела кровать и вкусный ужин, помнишь? И мы попытались сделать по-твоему — это не сработало, — напомнил он. — Так что извини, что попытался обеспечить тебя комфортом.       Эмма обиженно поджала губы, и Крюк, посчитав это знаком своей победы, развернулся, чтобы продолжить путь, но тут же вздрогнул, встретив препятствие в виде сети, развешенной на балке прилавка. Запутавшись в ней, он тщетно вертел руками, стараясь сбросить её с себя, пока хозяин лавки спешил к нему на помощь. Вместе с Эммой они кое-как вызволили Киллиана из плена, и он удивлённо уставился на ловушку в руках мужчины.       — Нужно смотреть, куда идёшь, — буркнул торговец.       Киллиан, нахмурившись, промолчал, пытаясь понять, откуда взялась эта сеть: он был уверен, что её там не было, когда он шёл вперёд. Всё ещё недоверчиво поглядывая на торговца, Киллиан вновь направился к таверне, но они едва успели пройти мимо ещё пары прилавков, когда раздался громкий треск, и один из столов покосился на бок, заставляя ящик, гружёный фруктами, скатиться с него. И когда тот приземлился углом на ногу Крюка, он вскрикнул от неожиданной боли, а из глаз посыпались искры. Он остановился, опираясь о столб прилавка, поддерживающий навес, и приподнял ногу, желая избавить её от дополнительной нагрузки.       — Простите, — произнёс продавец фруктов, поспешно собирая товар.       Киллиан понуро взглянул на него, едва сдерживая свой гнев.       — Как ты? Очень больно? — участливо поинтересовалась Эмма, положив руку ему на плечо.       — Бывало и хуже, — отмахнулся Киллиан и, прихрамывая, вновь двинулся по улице.       Это начало казаться странным, когда у проехавшей мимо повозки отвалилось колесо и прилетело ровно ему в колено. Капитан едва удержался на ногах, кривясь от очередного приступа боли, и уставился на затормозившую повозку изумлённым взглядом. Два несчастных случая могли быть совпадением, третье подряд — заставило его насторожиться. Он слышал о подобных проклятиях, делающих человека магнитом для неприятностей, но ему никогда не доводилось быть жертвой подобного. И он задавался вопросом, неужели это именно то, как оно работало.       Кое-как миновав прилавки, Киллиан и Эмма вышли на более-менее свободную часть улицы, и он озирался по сторонам, пытаясь предугадать источник своей следующей беды. Эмма бросала на него обеспокоенные взгляды, надеясь понять причину его внезапной настороженности, когда капитан замер, завидев впереди них большую чёрную собаку, выбежавшую из-за угла.       — В чём дело? — удивилась Эмма, поглядывая на пса.       — Тише, не делай резких движений, — напряжённо проговорил Джонс, медленно отступив на несколько шагов назад.       Эмма непонимающе посмотрела на него, затем на собаку и ухмыльнулась одним уголком губ.       — Грозный Капитан Крюк боится собак? — спросила она.       Не послушав его предостережений, она подошла к животному, и собака дружелюбно завиляла хвостом, подняв голову навстречу её руке. Эмма потрепала его лохматую густую шерсть, мило хихикая и приговаривая:       — Вот так. Кто тут хороший мальчик?       Киллиан настороженно наблюдал за происходящим, но вид пса, жизнерадостно подпрыгивающего на месте от желания поиграть с принцессой, всё меньше внушал страх и заставлял Джонса потерять бдительность. Совершенно зря. Стоило ему поравняться с Эммой, пёс тут же переключил на него своё внимание и зарычал.       — Что такое? — не поняла Эмма.       Пёс издал громкий лай, и Киллиaн шарахнулся в сторону.       — Эмма, не подходи к нему, — предупредил он её, заметив как девушка сделала шаг к псу. — Он может быть опасен.       В этот момент животное совершило резкий бросок и вцепилось в манжету левого рукава его кожанного пальто.       — Чёрт возьми! — выругался Киллиан.       Если бы пёс выбрал другую сторону, он наверняка вонзил бы зубы в его плоть. Вместо этого Киллиан ощущал, как его клыки постукивали по плотному материалу скобы. Стараясь отцепиться от него, Киллиан тянул пальто на себя, но животное не собиралось его отпускать.       Эмма растерянно наблюдала за происходящим. Она совершенно не ожидала, что этот пёс, только что весело реагирующий на её ласку, так резко переменит своё настроение, превратившись в свирепого хищника. И перед глазами всплыла картина того, как несколькими днями ранее они уже оказались в похожем положении. Киллиан снова боролся с животным, пусть и менее смертоносным, но всё ещё опасным для него, издающим злобное рычание. И сейчас ей снова необходимо было найти способ помочь ему. Оглядевшись по сторонам, она обнаружила сложенные у одного из ближайших домов доски. Схватив одну из них, она поспешила к Киллиану и, борясь с противоречивыми чувствами от жалости к этому существу, с размаха огрела его по спине. Пёс издал протяжный заунывный вой и, выпустив пальто Киллиана из своей пасти, убежал прочь, а Крюк, всё ещё тянувший рукав на себя, не смог устоять и повалился за холодную брусчатку.       — Киллиан! Ты в порядке?! — обеспокоенно спросила принцесса, подбежав к мужчине, и склонилась над ним.       — Я… хм… да… — неуверенно прохрипел капитан. Уставившись в небо широкими глазами, он медленно моргал, приходя в себя. — Я… пожалуй, останусь лежать здесь, чтобы ничего больше не случилось.       — Это работает не так, — услышали они насмешливый мужской голос.       Эмма обернулась, и Киллиан приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на того, кому он принадлежал. Это был тот самый человек, кошелёк которого он украл. Скрестив руки на груди, он с ухмылкой смотрел на Киллиана.       — Проклятье неудач, не так ли? — мрачно спросил Крюк.       — Именно. Помогает, как наказать вора, так и найти — достаточно идти туда, где всё ломается, — рассмеялся мужчина. — И даже если ты будешь лежать здесь, неудача всё равно тебя найдёт.       Киллиан резко встал и отошёл на пару шагов, когда на то место, где он лежал, приземлился каменный кирпич, съехавший с крыши дома. Крюк и Эмма в изумлении уставились наверх, пытаясь понять, откуда он вообще мог там взяться. Принцесса посмотрела на незнакомца и, приблизившись к Киллиану, бесцеремонно запустила руку во внутренний карман его пальто, чтобы достать кошелёк.       — Это ведь ваш? Пожалуйста, заберите его и снимите проклятие, — попросила Эмма, подойдя к мужчине, и протянула ему его имущество.       — Это не совсем так работает, — помотал головой тот. — Преступление уже было совершено, и преступник должен понести ответственность.       Тем не менее он принял кошелёк из рук Эммы, оценивающе оглядывая её с ног до головы.       — Разрешите представиться, — вдруг произнёс он. — Моё имя Калеб. Я маг, ученик Мерлина. А вы?       — Разве Мерлин не превращён в дерево? — удивилась Эмма.       К ним не раз приезжали делегации из Камелота, и даже сам король Артур пару раз гостил у них со своей женой. Легенда о Мерлине переходила из уст в уста, являясь самым любопытным рассказом, стоило любой беседе зайти в неловкий тупик.       — Думаете, столь могущественный волшебник не смог бы найти способ общаться с другими даже из такого состояния? — улыбнулся Калеб. — Так как ваше имя, миледи? — не отставал он и протянул девушке руку, совершенно игнорируя Киллиана, сверлящего его недоверчивым взглядом.       — Эмма, — ответила принцесса, вложив свою ладонь в его.       Она вздрогнула, почувствовав нечто — словно разряд молнии прошёл по всему её телу, стоило их пальцам соприкоснуться, и её кожа покрылась мурашками.       — Эмма… — повторил мужчина немного пространно, глядя на их руки. — Это интересно… — он поднял взгляд и лучезарно улыбнулся. — Не поужинаете со мной, Эмма?       — Нет, — вмешался Киллиан.       — Я спрашиваю не у тебя, — отмахнулся от него Калеб.       Эмма коротко посмотрела на капитана через плечо.       — Если я это сделаю, ты снимешь с него проклятие? — спросила она.       — Как пожелаете, — ответил маг.       — Лебедь, дорогая, можно тебя на минутку? — напряжённо спросил Киллиан.       Принцесса неловко высвободила свою ладонь из пальцев нового знакомого и отошла к нему.       — Я бы не хотел напоминать тебе о травмирующем опыте и в другой ситуации не стал бы этого делать, — начал Киллиан, заговорщицки понизив голос. — Но ты помнишь, когда я оставил тебя с кем-то в прошлый раз?       Эмма поёжилась, когда образ Кларенса, нависшего над ней, моментально всплыл перед глазами.       — Ты его совершенно не знаешь. Не хочу оставлять тебя с ним наедине, — продолжил Киллиан.       Эмма обернулась к магу.       — Мы пойдём в людное место, — заявила она.       — Конечно, как скажете, — кивнул тот.       Принцесса снова обратила взор к капитану.       — Лебедь, — натянуто прохрипел он.       Её брови поднялись, когда внимание упало куда-то за его плечо, и Киллиан, обернувшись, увидел уже знакомого им пса. Он семенил по дороге в их сторону, а позади него бежали ещё трое собак такого же размера.       — Я согласна, — поспешила с ответом Эмма, возвращаясь к Калебу. — Снимите проклятие скорее и идём.       Маг торжествующе усмехнулся, сделал причудливые пируэты руками в сторону Киллиана, выводя плавные фигуры, и сопроводил их словами на непонятном им языке.       — Готово, — сказал он.       — И откуда нам знать, что это сработало? — проворчал Киллиан и, услышав цоканье когтей о камень прямо позади себя, шарахнулся в сторону.       Но собаки пробежали мимо, совершенно не интересуясь ни им, ни его пальто, и Крюк облегчённо выдохнул.       — Вот и ответ, — произнёс Калеб.       Согнув руку в локте, он жестом пригласил Эмму взять его за предплечье.       — Встретимся в таверне, — сказала она Киллиану, ободряюще сжав его руку в своей ладони, и он совершенно неохотно отпустил её, когда она выскользнула из его пальцев, отходя к магу.       Принцесса взяла его под руку, и они вместе отправились по улице, удаляясь от Киллиана под его пристальным взглядом.

***

      — Итак, миледи, как вы оказались в столь сомнительной компании?       Калеб выдернул Эмму из её мыслей, пока она сосредоточенно разглядывала окружение. Он привёл её в какое-то заведение, гораздо более изысканное, нежели обычная таверна, и хозяин с поклоном проводил их за стол. Уютные мягкие сидения были обиты приятной бархатистой тканью, столы с массивными резными ножками разительно отличались от грязных поверхностей захудалых таверн, покрытых пролитым пивом и бог знает ещё чем. Помещение было светлым и украшено цветами, а мимо туда-сюда ходили официанты, стараясь удовлетворить все потребности посетителей. Это место явно было не для простых людей, а для тех, кто имел приличный доход и более высокий статус. И маг, по всей видимости, мог себе это позволить. Он заказал для них изысканное вино и позволил Эмме выбрать блюдо, но она была совершенно отвлечена убранством этого места, словно внезапно ощутив себя в замке.       — Я… ммм… наши пути пересеклись случайно. Я хотела добраться домой, и Киллиан согласился помочь мне, — ответила Эмма, утаив все подробности их истории.       — Как мило со стороны пирата, — отметил Калеб, и Эмма одарила его тревожным взглядом. — Да ладно, я могу сопоставить увиденное с услышанными рассказами о пиратском капитане с крюком вместо руки.       — Хорошо, что так делают не все, — вздохнула Эмма.       — Обычно у людей полно других забот, чтобы ещё задумываться об этом. Им просто не до того, — усмехнулся маг.       — Что насчёт вас? — спросила принцесса, наконец опустив глаза в принесённое меню.       — Я увлечён исследованием и изучением мира и потому люблю замечать детали. Кроме того, когда твой учитель — дерево и связывается с тобой только тогда, когда посчитает нужным, у тебя довольно много свободного времени.       Эмма не смогла сдержать улыбки, представив, как Калеб разговаривал с настоящим деревом, а оно в ответ лишь нервно шелестело листьями.       В конце концов, она выбрала говяжьи щёчки с овощным рагу, и официант с улыбкой принял их заказ. В ожидании блюд Калеб продолжал засыпать её вопросами, а она отвечала как можно более уклончиво, намеренно акцентируя внимание на совершенно простых вещах. Она весьма подробно описала ему деревню, где они с Киллианом прожили какое-то время, пока он восстанавливался от ранения.       — Ранение? — Калеб тут же ухватился вниманием за это слово.       — Эээ… да… несчастный случай, ничего серьёзного, — поспешно отмахнулась Эмма.       — Угу, — недоверчиво отозвался мужчина.       Когда им принесли еду, Эмма изящно отрезала себе кусочек мяса, отправив его в рот, подняла взгляд на своего спутника, и обнаружила на себе его пристальный взгляд. Покраснев, она уставилась в тарелку и попыталась отвлечь его разговором.       — Расскажите мне что-то о магии, — попросила Эмма.       — О, интересно, что вы спросили, — улыбнулся он.       И принцесса внимательно слушала его рассказ о том, как он обнаружил в себе дар, как Мерлин впервые явился к нему во сне, как посылал ему сообщения через знаки в окружении, о преобразующих заклинаниях и мощных зельях, что можно обернуть как во благо, так и против своих врагов.       — Вы когда-нибудь изучали магию? — спросил Калеб.       Эмма устремила к нему свой недоумённый взор.       — Почему вы спрашиваете? — поинтересовалась она.       — Иногда в людях скрыт дар, о котором они совершенно не подозревают, и его нужно лишь подтолкнуть, — сказал тот, делая глоток вина.       — Не думаю, что это мой случай, — снисходительно улыбнулась Эмма. — Никаких признаков.       — Я понимаю, — кивнул Калеб.       После ужина он предложил ей прогуляться, а после сопроводить в таверну, где она обещала встретиться с Киллианом, и Эмма осторожно приняла его приглашение, опасаясь того, куда он мог её завести. Но, как и обещал, он вёл её по людным улицам, не пытаясь затащить в тёмные переулки и не делая сомнительных жестов по отношению к ней. Лишь когда они остановились у входа в таверну, он спросил:       — Не желаете сменить спутника? Я мог бы сопроводить вас домой вместо этого опасного человека.       — Киллиан не опасен для меня, — твёрдо отозвалась Эмма. — Спасибо за ужин.       Она собиралась оставить его, когда он остановил её, сомкнув пальцы вокруг её запястья.       — Постойте. Пират украл у меня кошелёк. Вам, вероятно, нужны деньги? — с этими словами он залез в карман своего камзола и достал мешочек.       Отсыпав в ладонь увесистую горсть монет, он протянул их Эмме.       — Это что, плата за свидание? — усмехнулась она. — Я вовсе не шлюха, которой нужно платить за эскорт.       — Я не смел так подумать, Ваше Высочество, — произнёс Калеб, и Эмма напряглась.       — Откуда вы знаете? — осторожно спросила она.       — Я не знаю, — пожал плечами маг. — Ткнул пальцем в небо и попал куда надо. Ваши манеры выдают вас. Возьмите, — настаивал он. — Не пристало принцессе довольствоваться ночлегом на улице.       Эмма приняла от него деньги, и он, с улыбкой отвесив ей низкий поклон, пошёл прочь.

***

      Киллиан сосредоточенно следил за дверью, каждый раз надеясь, что увидит на пороге Эмму, но разочарованно встречал взглядом незнакомцев, со смехом и шумными разговорами врывающихся в весёлый гул заведения. Он готов был сорваться с места и отправиться на её поиски, но стоило ему встать на ноги, дверь вновь открылась, и капитан выдохнул, увидев принцессу. Озираясь по сторонам, она улыбнулась, когда нашла его взглядом, и уверенным шагом направилась к нему.       — Лебедь, — поприветствовал её Киллиан. — Всё в порядке?       — Да, — кивнула она, и они сели за стол. — Я уже поужинала, но ты выбери, что хочешь. У нас есть деньги, — она достала мешочек с монетами и оценивающе заглянула внутрь. — На ужин и ночлег хватит. И может быть даже на лошадь. Киллиан недоумённо приподнял бровь.       — Я надеюсь, этот человек держал себя в рамках приличия? — спросил он осторожно.       — Да-да, — заверила его Эмма. — Он просто оказался добр к нам.       — Твоё обаяние не знает границ, принцесса, — отметил Киллиан, прекрасно осознавая, что сам он не был бы тем, к кому маг проявил такую щедрость.       Он заказал для себя ароматное овощное рагу с кусочками томлёной говядины и с удовольствием наслаждался трапезой, пока Эмма, будучи уже сытой, ограничилась травяным чаем с небольшим ванильным бисквитом. За обсуждением планов завтрашнего дня Киллиан неожиданно для себя замер, не донеся ложку до рта, когда Эмма произнесла:       — К вечеру я уже окажусь дома.       Он поднял глаза и встретился с её внимательным взглядом. Она словно испытывала его, проверяя его реакцию, с интересом вглядываясь в любое её проявление. И Киллиан постарался отбросить любое замешательство, что вызвали её слова. Его неожиданные желания и мысли были неуместны. Он собирался исполнить данное принцессе обещание. Даже если теперь вовсе не хотел этого.       — Ты счастлива? — мягко спросил Крюк, возвращаясь к своей трапезе.       — Да, — ответила Эмма.       «И нет», — безумно хотелось добавить ей, но она закусила губу, сдерживая этот порыв.       Когда Киллиан закончил ужин, они подошли к трактирщику, чтобы узнать о ночлеге для них.       — Нам нужно две… — начал Киллиан.       — Одна, — перебила его Эмма. Киллиан одарил её изумлённым взглядом, и она, невинно пожав плечами, поспешно добавила: — У нас не так много денег. Мы можем сэкономить.       — Точно, — согласился капитан и вновь обратился к хозяину. — Нам нужна одна комната.       Они поднялись на второй этаж и, толкнув дверь комнаты, что им дали, оказались в небольшом, скромно обставленном помещении. Здесь были лишь комод, стол с двумя стульями и одна кровать. Тем не менее это всё ещё было лучше, чем ёжиться от холода на улице и чувствовать на себе движение случайных насекомых. Неловко переглянувшись, оба начали снимать одежду, готовясь ко сну, и Эмма была сосредоточена на завязках своего корсета, когда её внимание привлекло хриплое шипение, что издал Киллиан. Стянув с себя плащ, он потирал плечо, морщась от неприятных ощущений.       — Что-то не так? — участливо поинтересовалась Эмма.       — Думаю, просто ушиб, — отмахнулся Киллиан.       — Травы, которые дала Марта, могут помочь. Снимай рубашку, а я схожу вниз, попрошу необходимую посуду, — решительно распорядилась Эмма и прежде, чем капитан успел что-либо сказать, вышла из комнаты.       Когда она вернулась, Крюк сидел на кровати, послушно обнажив торс, и принцесса на мгновение застыла, заворожённо разглядывая его тело. Опомнившись, она подняла глаза и встретила его нахальную улыбку. Безусловно, её внимание не осталось незамеченным, но он явно не был против, совершенно не планируя её прерывать. Уставившись в пол, Эмма пыталась унять охватившее её возбуждение, но щёки предательски становились горячее с каждой секундой. Старательно игнорируя Джонса, девушка прошла к столу и поставила на него миску со ступкой и куском ткани в ней и кувшин с водой, а затем достала из сумки пучок трав.       — Я думал, они помогают при открытых ранах, — признался Киллиан.       — При ушибах тоже подходит. Просто нужна концентрация поменьше, — объяснила Эмма.       Она развязала ленту, обмотанную вокруг стеблей, и, взяв несколько веточек, раскрошила их в миску, а затем принялась толочь их. Киллиан внимательно наблюдал за её усердными движениями и восхищался тем, как быстро она переняла навыки Марты. Залив получившийся порошок водой, Эмма подошла к кровати и, забравшись на неё, переползла за спину Крюка. Его ушиб, раскинувшийся на плече, тут же бросился ей в глаза. Он представлял из себя смесь красного и синего цветов с небольшой припухлостью. Эмма дотронулась до неё пальцами, слегка нажимая, и тут же вызвала неудовольствие капитана.       — Извини. Сильно болит? — спросила она.       — Переживу, — повседневно отозвался Джонс. — Наверное, ударился, когда упал.       — Этого бы не случилось, если бы ты не нарушил наш уговор, — проворчала Эмма.       Киллиан бросил на неё понурый взгляд через плечо.       — Твой комфорт стоил всего этого, — произнёс он.       Эмме потребовалось время, чтобы осознать смысл сказанных им слов. Он заботился о ней. Заботился настолько, что готов был пойти против всего. И это открытие пробудило в ней бурю эмоций, а в голове всплыли воспоминания о её королевском воспитании. Эмма должна была делать то, что правильно, то, что требовалось, порой отодвигая на задний план собственные чувства и желания. Киллиан же готов был претворять её желания в жизнь, невзирая на всё это. Неужели она была для него важнее всего?       Опустив голову, он молчал, и ей так хотелось узнать, о чём он сейчас думал. Проведя кончиками пальцев по его ушибу, она опустилась ниже, оглаживая его спину, словно стараясь считать его ощущения через напряжение в теле, считать то, что он умалчивал в своём сердце, через мурашки, покрывшие его кожу от одного лишь её касания. Она чувствовала все его многочисленные рубцы и шрамы и сейчас, находясь так близко, могла хорошо рассмотреть их. Нежно лаская их, словно успокаивая, Эмма печально преследовала взглядом собственные движения, очерчивающие эти пугающие узоры, и задавалась множеством вопросов о том, сколько всего ему довелось пережить.       Затаив дыхание, Киллиан позволял ей это делать, борясь с внутренними противоречивыми чувствами, что диктовали ему желание оттолкнуть её, спрятать все эти свидетельства его слабости, его унижений. Но Эмма была словно чудом, заставляя его тянуться к ней, открываться для неё, чувствовать себя рядом с ней в безопасности. И он удивлялся тому, как её нежность была способна отодвинуть на второй план все годы боли, страданий, все потери, что он испытал за свою жизнь. Была способна заставить его чувствовать нечто большее и куда более важное, чем злость, ненависть и скорбь.       — Могу я спросить? — тихо заговорила Эмма, и Киллиан, вынырнув из своих мыслей, словно из-под воды на поверхность, коротко взглянул на неё через плечо. — Я хотела бы… узнать тебя.       В ответ Крюк невесело усмехнулся.       — Это довольно печальная история, полная жестокости и боли. Ты уверена насчёт этого?       — Да, — твёрдо сказала Эмма.       — Что ж, — вздохнул Киллиан.       И он поведал ей обо всём: о том, как лишился матери в раннем возрасте и едва помнил её голос; об отце, что прикидывался примерным семьянином, но в действительности предпочитал азартные игры и проигрывал деньги, что могли бы быть потрачены на еду. С тяжёлым сердцем он произнёс слова о том, как Бреннан Джонс бросил своих сыновей, продав их в рабство и исчезнув, когда лишь несколькими часами ранее он врал Киллиану в глаза, говоря слова ласки. Крюк слышал, как принцесса издала болезненный вздох, а затем её пальцы переместились, и она нежно обхватила его за талию, прислонившись щекой к его спине, а он положил свою крупную мозолистую ладонь на её изящную руку, хотя и считал, что не заслужил этой нежности.       — Я убил его, Лебедь, — признался он, перепрыгнув через большой пласт истории своей жизни. Ему совершенно не хотелось внушать ей никаких иллюзий. — Проткнул ножом, желая выслужиться перед Реджиной, которая обещала мне помощь в достижении моей цели.       Он почувствовал, как всё тело Эммы на мгновение напряглось, но затем она лишь плотнее прижалась к нему. И она молчала, позволяя ему продолжить. Киллиан повторил свой рассказ о брате, добавляя подробности путешествия в Неверленд и в красках описывая, как бурно его команда встретила новость о том, что они больше не подчиняются короне.       Говорить о Миле было сложнее всего. Воспоминания о ней вызывали неоднозначные эмоции: теплота и трепет оседали в сердце тяжёлым камнем горя. И когда Киллиан на секунду замолчал, собираясь с мыслями, он ощутил лёгкое прикосновение губ Эммы к своей обнажённой спине. По всему его телу пробежали мурашки, и он взглянул на неё, удивляясь тому, что после всего услышанного она всё ещё не только не прерывала объятий, но и не попыталась выгнать его с отвращением.       Он дошёл до момента, когда Крокодил лишил его руки, вспоминая раздирающую агонию боли и жжения, и Эмма задумчиво нащупала его обрубленное запястье.       — Ты не снял ремни, — произнесла она, рассматривая его предплечье из-за его спины.       Киллиан приподнял руку, глядя на скобу, скрывающую его постыдную часть.       — Не снял, — отозвался он, прекрасно зная, что это не требовало дополнительного подтверждения.       — Почему? — спросила Эмма. — Я видела, какие глубокие борозды они оставляют. Должно быть, неудобно постоянно носить его.       Киллиан нахмурился и, опустив взгляд, следил за тем, как её пальцы путешествовали по пересечениям кожаных полос. Он не всегда носил скобу, порой давая руке отдохнуть. Но сейчас он осознал, что очень долгое время действительно не снимал её, едва ли имея возможность расслабиться в уединении. Так, чтобы принцесса не видела его неполноценность. Но она уже видела, там, в деревне. Видела и не выказала ему ни капли пренебрежения. Неужели это совершенно не заботило её?       Словно в ответ на его мысли Эмма переползла по кровати и, спустив ноги на пол, села слева от Киллиана. Проникновенно заглянув в его глаза, она принялась аккуратно расстёгивать пряжки, а он позволял ей делать это и преследовал взглядом её движения, чувствуя необычное волнение: будто он впервые обнажался перед женщиной. Победив последнюю застёжку, Эмма отложила скобу на прикроватную тумбочку и ласково провела пальцами по красным отметинам, отчего он почувствовал покалывание на раздражённой постоянным давлением и трением коже. Принцесса подняла взгляд, стараясь уловить его чувства в его глазах и встретила растерянность и смущение, совершенно редкое для капитана.       — Тебе не нужно этого стесняться, — заверила его Эмма. — Не передо мной.       С этими словами она потянула его руку к себе, наклонилась и, не сводя с него своих глаз-изумрудов, мягко коснулась губами кожи на его культе. Его дыхание сбилось, когда он тонул в её глазах, наполненных нежностью к нему, и растворялся в этих успокаивающих ласках, исцеляющих не только его ноющую кожу, но и затягивающих раны в его душе. Он позволил себе мгновение насладиться этими прекрасными ощущениями, а затем устроил руку на затылке принцессы, погружая пальцы в мягкость её струящихся локонов, и направил её к себе. Их губы встретились на полпути, столкнувшись в ярком фейерверке чувственного поцелуя. Мягкие губы Эммы сводили его с ума, заставляя жар распространяться по всему телу. Голова кружилась, и он желал найти опору в её объятиях. Прильнув к нему, она деликатно обвила его шею, заботливо помня о его синяке на плече и стараясь не тревожить его. Их тела прижимались друг к другу так, словно они желали слиться в одно целое и никогда больше не разделяться. И когда они с трудом смогли оторваться друг от друга, ни один из них не спешил. Соприкасаясь лбами и прикрыв глаза, они сидели в тишине, и Киллиан нежно водил большим пальцем по бархатистой щеке принцессы, а она перебирала тёмные густые волосы на его затылке.       — Я должна… — нарушила тишину Эмма и, прервавшись, облизала губы.       — Да, дорогая? — отозвался Киллиан, побуждая её продолжить.       — Я должна сделать тебе компресс, — напомнила Эмма, и Киллиан, открыв глаза, одарил её лёгкой улыбкой.       — Как скажешь, Лебедь, — произнёс он. — Я весь в твоём распоряжении, — добавил он, осознавая, что в этом гораздо больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд.       Улыбнувшись ему в ответ, Эмма встала и, подойдя к столу, погрузила ткань в травяной настой. Вернувшись к Киллиану, она снова заняла место за его спиной и, приложив пропитанный травами компресс, попросила:       — Расскажи мне больше.