Моя семья и другие звери

Крик о том, что они вернулись, замирает на губах. В сонной тишине дома вздохи и громкое оханье из отцовской спальни кажутся оглушительными. ― Да не могу я больше, Дю-юш!.. Костя рядом замирает. Глаза таращит испуганно, но молчит. Бледнеет, краснеет, заслышав очередной протяжный скулящий вздох. И, походу, перестает дышать совсем в ответ на пыхтяще суровое: ― Можешь. Еще чуть-чуть и… ― голос Андрея обрывается резким выдохом. Костя вновь бледнеет, глаза круглит: мол, может, того, хоть на веранду свалим? Всяко лучше, чем вот так… Пыхтение и стоны меж тем становятся громче и размереннее. К безобразному веселью Влада. И явному ужасу Кости. «Есть же у тебя какое-никакое уважение к отцам, ну?!» ― прорезается вместе с восклицательной вертикальной морщинкой на его лбу. «Пожалуйста, Влад, я на такое не…» ― умоляюще взлетает под самый потолок вместе с высоко вздернутыми бровями. ― Да чтоб тебя… В позе собаки мне больше нравилось! ― плаксиво тянет Миха. А Костю, кажется, прямо здесь и сейчас хватит удар. Ну, все, повеселился и… Влад мысленно считает до трех и громко кричит: ― Пап, отец, мы тут черники принесли! Пыхтение и стоны разом обрываются. ― О, Владька, Костян. Вернулись, ― Миха вываливается из спальни весь взмокший: новая футболка с пивозавром липнет к телу, на шее болтается полотенце, седые виски блестят от пота. ― Ну, показывайте, улов, ― Андрей подходит неслышно, тут же всовывая Михе в руки стакан с водой. Тот на автомате опрокидывает его в себя. И не глядя сует обратно, хищно качнувшись поближе к замершему Косте, что выставляет перед собой бидон в безотчетно защитном жесте. Миха с растрепавшейся седой косой, пышущий жаром, бешено сверкающий глазами, похож то ли на демона, то ли на… ― О, ― его длинные загребущие пальцы тут же зачерпывают горсть ягод, отправляя в рот. Под умилительным взглядом Андрея и шокированным Кости. ― Внуснота. От души, Костян! По плечу его грязной рукой хлопает, незаметно выхватывая из рук бидон. Тот лишь заторможено кивает, мол, обращайтесь. ― Отец твой ― монстр, ― закидывая очередную горсть в рот, светски замечает Миха. Головой чуть поводит ― тяжелая коса соскальзывает с плеча, Костя остекленевшим взглядом следит за ней. А Влад за ним. ― Целый час, целый час гнул, мял, в рог скрутил и обратно раскрутил, е-мое. Выдыхается к окончанию фразы, глазами поводит беспокойно ― диван рядом, в паре шагов, так что Миха пятится спиной назад, тяжело оседая в темно-синие подушки. Бидон звонко клацает по стеклу столика, разумеется, небьющемуся. ― А с тобой иначе никак, ― Андрей еще один стакан воды из графина наливает и в руки ему сует. ― Будто я пластелиновый, ну, ― укоряюще нудит Миха, но воду послушно выпивает. ― Нет, чтоб нормальным спортом боксом там заняться, он мне эти свои асаны-сасаны… ― Кость, ― тот отмирает от теплого, мягкого касания к руке. Миха своими речами кого угодно заворожит. У неподготовленного слушателя так и вовсе мозг мигом отказывает. А Костя пока не привык. «Освоится еще» ― коротко подмигивает Андрей на прощание, заметив, как Влад легко утягивает того обратно на улицу. Пускай, проветрится. Да и ему самому не помешает, что уж. ― Так это, они, что ли, у тебя йоги получается? ― Костя тщетно шарит по карманам в поисках сигарет. Хмурится, обиженно замирая. Влад глаза на миг от умиления жмурит: забыл, видимо, что еще утром последнюю выкурил. ― Угу. Типа того, ― из кармана помятую полупустую пачку выуживает. Михина заначка сейчас Косте явно нужнее. А отцу знать, что тот опять втихоря покуривает, не стоит. ― На, держи. ― Ты волшебник, Вла-ад! ― от неподдельного восхищения в его голосе глубоко за ребрами привычно сладко тянет. Глаза у Кости поблескивают влажно, лукаво. А стоит привычно крепко обнять его ладонью за шею, притягивая для поцелуя, мигом закрываются. Длинные темные ресницы дрожат от удовольствия - и красивее этого Влад не видел ничего. ― Коть, тогда еще ягод наколдуем, м? А то эти двое, походу, нескоро друг от друга отлипнут. Там, за стеклянными дверями веранды, на диване уже разворачивается форменное безобразие. Костя, было, дергается обернуться, но вовремя тормозит. ― Без базара.