А между строчек

Костя примечает его еще на первом кастинге. Светлые волосы, белая рубашка и блядский широкий чокер… Нет, не чокер. Черный шелковый галстук. И каблуки. Издали кажется, что у того даже глаза подведены ― ох уж эти вогеры… ― Что, залип? ― Валери по-свойски закидывает руку на плечо, шумно смеется прямо в ухо. Весело ей, вы поглядите. А вот Косте нет. Нихренашечки. Ни капельки, сука, не весело. Он вдруг ощущает себя нелепо старомодным в широких штанах и простой белой майке. А Валери уже кепку с головы тянет, примеряет, глазами сверкая, мол, попробуй отбери. Танцующе вокруг него проходится, подначивает. На них уже начинают коситься с интересом. Ну, на Валери. Она-то в своем боди и тяжеленных почти берцах производит неизгладимое впечатление. Не то, что Костя. Но он тут вообще-то чтобы техникой брать, а не… ― Лер, ну, хватит, отдай. ― Не-а. Она теперь моя, ― глазами сверкает лукаво. Замирает на миг задумчиво. И улыбается так сладко, что у него скулы сводит от нехорошего предчувствия. ― Ну, если только… ― Баттл. В незнакомом голосе одновременно все и ничего: усмешка, интерес и легкое пренебрежение. А глаза у него все-таки подведены, Костя не ошибся. Хотя лучше бы да. ― Девушкам нужно уступать, начинай, ― рукой машет обреченно. Как там было ― кто девушку танцует, тот и музыку заказывает? Как бы не так. Незнакомая электронная плавно подхватывает с первых секунд ― простой ритм, ненавязчивый французский вокал ― Косте такое и в страшном сне не привидится. Но Валери легко подхватывает ― руки мелькают в воздухе, встревоженными птицами. Костя на нее не смотрит. Незачем. Видел уже не раз и столько же восхищался. А вот чужой подведенный, одобрительный взгляд отчего-то видеть невыносимо. Он вступает сразу же после яркого припева ― сразу берет какой-то безумный темп, ощущая непривычную пластичность ― потому что в лужу растечься под этим горящим пристальным взглядом хочется. Потому что воздуха вдруг катастрофически не хватает, стоит уголкам чужих губ разъехаться в улыбке. Кепка шлепается об грудь с глухим стуком ― Валери дуется демонстративно. Знает, что танцует он не ей и не для нее. ― Влад Коноплев. House of Sun Dust. ― Костя Плотников. ― Надеюсь, ты не против, что я вас снял? На кружочке последняя проходка Валери ― эффектная, шикарная, а следом он ― рвано, резко вскидывающий руки. И все это на 100500к подписчиков телеги KONOPLEV. Костя краем глаза цепляет цифру, ощущая, как воздух застревает в легких. Пиздец? Пиздец. Но все еще не такой, как когда Влада приглашают на сцену. И Костя буквально приклеивается взглядом к монитору. Под тревожный проигрыш Влад так выкручивает руки, что ему самому физически больно. Ломко резкий, пронзительно точный в каждом движении тот будто собирает себя по кусочкам. В широком свободном вырезе рубашки мелькают голые плечи. С белесыми следами шрамов. «…Где твои крылья, которые нравились мне?» Где? Вот-вот прорежутся. Дыхание замирает, обрывается беззвучным выдохом вместе с финальным проигрышем песни. В огромном закулисье так тихо, что Костя слышит, как в груди оглушительно стучит сердце. К горлу подкатывает. На экране что-то с важным видом вещает жюри. Но какая разница? Когда и так все ясно. У Кости ни единого шанса после такого. Ни у кого из них. «Костян не подведи!!!!!!!» Михаил Юрьевич не ободряет, а привычно требует. Хоть что-то в этом мире стабильно. Костя усмехается коротко, зло. Нет, уж. Он еще поборется. И за место в проекте. И за место рядом с Владом ― того мигом облепляют другие участники, окутывая, туго пеленая восхищением. Вот только ему это не нужно. Влад кого-то взглядом поверх голов ищет. Костю примечает. Кивая едва заметно, мол, дерзай. И смотрит так, что внутренности скручивается в тугой узел предвкушения. Столько в его тяжелом взгляде обещания. Свое имя Костя едва слышит. Но мимо Влада к сцене шагает уверенно. Кажется, он сейчас не только вновь обрел смысл жизни. Но и еще кое-что очень важное.