А между строчек

— Бля, Кость, ну, как так-то? — слов больше нет. Влад сует айкос в рот на автомате. Костя даже не морщится. Глазами сверкает виновато — тех почти не видно за лиловыми фингалами. Пиздец как он есть. Влад затягивается долго, жадно. Паузу берет. Или ответа ждет? Самому непонятно. Костя молчит. Если ему опять скололи зуб... — Съездил, сука, в Москву на пробы, — смешок срывается с губ сам. За ним следует еще одна долгая затяжка. За белесым дымом почти не видно темных виноватых глаз. Смотреть в них сейчас невозможно. Глубоко за ребрами бъется горячее, злое. — Мне иногда кажется, что тебе три, а не тридцать три. — Владь... — Охуенно окончание сезона отметили, а? Пальцами он стискивает чужую челюсть до боли. Костя покорно вертит головой из стороны в сторону, следуя за его рукой. Ну хоть что-то. Влад отпускает его резко. Еще одна затяжка. Хочется выдохнуть ему дым прямо в лицо. Вместо этого Влад от души пинает бордюр. «Это поребрик!» — противно тянет внутренний голос, передразнивая Костю. Тот давно уже не только сердце занял. Не, он пустил метостазы во все органы. Кажется, еще немного, и Влада начнёт тошнить от любви. Пока его тихо подташнивает от страха. Костя, такой же безбашенный, как и он. И, кажется, примерно также себя чувствовал, когда Влад завалился к нему-то как-то посреди ночи со сбитыми костяшками и кровящей губой. Вот только он ни слова не сказал. Молча обработал все раны, одним взглядом обругал и... Поцеловал, чтоб не болело. А потом на утро, как ни в чем не бывало, шутил: мол, что, опять с окном в поезде подрался? «Стекло оказалось сильнее» — с готовностью отшутился он тогда. Костя умел спускать все на тормозах. А Влад — нет. Может, пора учиться. Потому что это явно не в первый и не в последний раз. — Ну, Владь, — в глаза заглядывает проникновенно. — Да, да, да. Видел бы я другого парня, — айкос отправляется в верхний нагрудный карман джинсовки. А Костя прямиком в его крепкие объятия. Дышит ртом шумно, обдавая горячим дыханием шею. Губами быстро, воровато жмется. Прости-пожалуйста-я-больше-не-буду. Влад осторожно ладонь в его волосы запускает. Треплет тихонько, мягко массируя кожу головы. — Владь, ну, не дело, блин. Девушку без ее желания в углу зажали, я что, мимо пройти должен был? "Сам бы ты точно не прошел" —сквозит между строк. Иногда кажется, что это Влад тут самый старший, самый мудрый, самый ответственный. Как Костя до своих лет-то дожил с такой тягой к справедливости — загадка Жака Фреско. Влад так-то не жалуется. И не жалеет ни о чем. Боится, беспокоится, злится — да. Но не... — Поехали домой, Коть. — Сериал досмотрим, а? А то я, кажется, уснуть не смогу. Спрашивать сколько в нем обезбола и прочих лекарств бесполезно. Вряд ли он соображал, когда его привезли. Завтра Влад Беке наберет, тот наверняка в курсе, что со всем этим делать. Но это завтра. А сегодня... — Угу. Я как раз начос привез, ну тот, который ты... Целоваться вот так с шипяще дышащим в поцелуй Костей неудобно. Но Влад ни на что это —все — не променяет.