Бумажные ласточки

      Чон Уён воевал с замком, с трудом удерживая большой бумажный пакет одной рукой. Он вполне мог постучать в дверь ногой, Минги впустил бы его, потому что был дома, но открывать дверь его квартиры своим ключом уже вошло в привычку и, честно говоря, дарило некоторое чувство контроля над ситуацией. А оно ему сейчас очень нужно. Парень наконец справился с замком и вошел. Минги выглянул из-за угла, кивнул ему и исчез опять. Уён отнес пакет в кухню, но не стал раскладывать продукты, не до этого. Он только вытащил литровую бутылку виски и, прихватив два стакана, пошел в гостиную.       Минги сидел за ноутбуком, что-то читал и задумчиво грыз ноготь на большом пальце. В другое время Уен бы его обнял за плечи, спросил про ужин, может, поцеловал бы в макушку… Сегодня не было времени церемониться, есть вопрос, который уже давно надо решить. Он опустил крышку ноутбука и, игнорируя возмущенный возглас Минги, убрал его. Минги начал было спрашивать, в чем дело, но когда Уён смахнул на пол какие-то бумаги, также лежавшие на столе, и со стуком поставил перед ним бутылку, он замолчал.       Минги настороженно следил, как Уен садится на стул напротив него, притягивает к себе бутылку и стаканы, разливает виски. Уен все это делал, пристально смотря ему в глаза, так что прекрасно видел, как он все больше напрягается. Уён выпил залпом свою порцию, выдохнул и сказал:       – Я смирился с тем, что ты считаешь идиотом меня, но втягивать в твои игры мелких я не позволю.       Плечи Минги опустились и он отвел взгляд. Тоже выпил, но к неудовольствию Уена, не выглядел виноватым, просто уставшим.       – Где Сеын? – спросил он наконец.       – Я попросил Юджуна его увезти. Не скажу, куда.       – Хорошо. Остальные?       Уён покачал головой:       – Этого тоже не скажу.       – Я хотел их защитить! – маска спокойствия слетела с Минги окончательно.       – Защитить?! Ты буквально пытался засадить Сумина в тюрьму и натравил на Сеына каких-то мордоворотов!       – У меня мало времени, а они не хотят уезжать, – огрызнулся Минги. – И это еще мягко, учитывая, что все летит в пизду как раз из-за того, что Сеын много болтает. Стало слишком опасно…       – А я, по-твоему, этого не понял?! – Уён ударил ладонью по столу, затем схватил бутылку и налил себе еще выпивки. Минги пусть сам себе наливает. – Но твои методы… Знаю, тебе могло показаться, что они взрослые, но это не так. И ты не знаешь, через что прошел Сеын, иначе не стал бы так поступать! А Сумин… – Уён прикрыл глаза и покачал головой. – Парень только нашел себе какой-то якорь и перестал убегать, а ты выбрал худший вариант из возможных – повесить на него кражу, зная, что он по уши влюблен в своего копа.       – Я… вообще-то не знал. Он говорил, что это несерьезно, – попытался оправдаться Минги.       – Он много чего говорил, но разве ты не должен быть внимательным и читать между строк, инспектор Сон Минги?       Повисла тишина. Уён воспользовался этой передышкой, чтобы выпить. Виски неприятно обжег горло и будто пропалил себе путь в пустой желудок. Сегодняшний день оказался настолько суматошным, что он смог поесть лишь с утра, а все остальное время не успевал даже перевести дух, пытаясь спасти своих пацанят от благодетеля Минги.       – Давно ты знаешь? – спросил Минги, наливая виски и себе, и Уёну.       – Достаточно давно. К тому же, не сказал бы, что ты хорошо это скрывал. У тебя в шкафу ремень от полицейской формы и я видел твое удостоверение. Причем, и то и другое я обнаружил случайно.       – Но почему… – Минги не договорил и отвернулся.       – Почему не рассказал остальным? Почему не выгнал? Почему мы все еще вместе? – Уён взял свой стакан, но не стал пить, а просто водил указательным пальцем по стеклу. – Я собирался наорать на тебя и лично выпинать ногами из “Синей птицы”, подальше от моей семьи. Потом сел и подумал. Тебе нужны были явно не мы, да и к тому времени ты все про нас знал, но ничего не делал. Так что я решил, что ты через нас хочешь подобраться к Ченгу. Это было больше похоже на правду, но все еще не стоило таких усилий.       – Недостаточно просто подобраться, – сказал Минги. – И Ченг не единственный, кто мне нужен.       – Я так же решил, поэтому и оставил все как есть. Я понимаю… – Уён глотнул виски, чтобы убрать ком, подступивший к горлу. Это он сейчас говорит спокойно, но тогда все было совершенно не так. Он закрылся в спортзале и остервенело молотил боксерскую грушу, наорал на Сеына, который просто спросил что с ним, потом заставил Сана полночи возить его по городу, а другие полночи смотреть, как он молча пьет, сидя на берегу реки. “Сел и подумал” по версии Чон Уёна. Он одним глотком допил остатки напитка и глубоко вздохнул: – Я понимаю серьезность и важность твоего дела и буду только рад, если Ченг и его начальство отправится за решетку. Я не понимаю всего двух вещей: почему именно мы? И так ли было необходимо включать в твой план секс?       Минги поднял на него глаза и покачал головой.       – Отношения, Уён. Не только секс, я уже говорил тебе об этом. И нет, я этого не планировал.       Уён почему-то ему верил. Сейчас, конечно, можно было бы сказать, что все уже зашло слишком далеко, Уён просто увяз и верил, потому что просто хотел верить. Но так было и раньше. Минги был человеком непростым, Уён тоже. Однако, при всех их многочисленных углах, они каким-то образом никогда ими не сталкивались и подходили друг другу, как части пазла. Поэтому Уёну было вдвойне обидно из-за лжи, но это же не позволило ему устроить скандал и выгнать Минги из их жизней сразу же. Он не хотел его терять, хоть отчасти и понимал, что их отношения, в общем-то, обречены. Он молчал бы и дальше, но теперь это касается не только его.       – Ладно, а первый вопрос?       – Ёсан не потерял наркотики, он подбросил их в участок. Еще и с информацией о том, чьи они…       – Ясно, еще один благородный идиот, – вздохнул Уён.       Минги хмыкнул и продолжил:       – Не такой уж идиот, просто обстоятельства хреново сложились. На рюкзаке и содержимом не удалось найти вообще никаких отпечатков. Мы бы и не узнали, что это он, если бы не один дотошный криминалист, который нашел две трети отпечатка снизу подоконника, Ёсан, видимо, просто не достал, когда их стирал. И то этот отпечаток ничего нам не дал, потому что совпадений не было. А потом машину Ёсана взорвали, в ходе дела с него сняли отпечатки. Так мы выяснили, что это он подбросил рюкзак.       – Почему просто не допросили его?       – А он бы сказал? – Минги вздернул брови. – Вот ты на его месте стал бы говорить? Нет. По тем же причинам, по которым мы разговариваем сейчас – вам обоим есть, кого защищать. И я это уважаю и сделаю все возможное, чтобы никто не пострадал. Но не смогу уследить за всеми, если они будут мешаться под ногами. Подчиненные Ченга знают Сеына с Сумином, и они для него не представляют никакой ценности, кроме той, что, навредив им, можно повлиять на нас. Поэтому я хотел их как-то спрятать.       Уён просто не мог на него всерьез злиться. Минги был прав, и он это понимал.       – А зачем на нас вообще как-то влиять? У нас-то какая ценность? Ладно, Сан ему нужен, чтоб самолюбие потешить, а Ёсан – чтобы Сан подчинялся. Но мы?..       – Скорее, ты, – поправил его Минги. – Ты слишком много знаешь.       – Да, и меня можно просто убить.       – А ты не задавался вопросом, почему он этого еще не сделал? – спросил он, но сразу же сам ответил: – Ты дружишь с Чанбином, а Ченг очень не хочет портить с ним отношения. Он его боится.       Уён присвистнул и откинулся на спинку стула. Они с Чанбином были друзьями еще со школы и вместе свернули на криминальную дорожку. Позже Уён познакомился с Ёсаном и Саном и притормозил, оставшись где-то в низах, а Чанбин пошел дальше и стал довольно крупной шишкой. Сейчас они видятся редко, но все равно общаются. Правда, Уён даже не задумывался, что он имеет отношение к их нынешним делам, пусть и невольное. Но стоило догадаться, потому что в их мире между собой связано все.       – Ты все-таки достаточно многое успел узнать, – сказал Уён и потянулся за бутылкой.       – Инспектор Сон Минги на самом деле внимательный и умеет читать между строк, – усмехнулся Минги, но улыбка быстро исчезла. – Просто на фоне всего происходящего я не сумел уследить еще и за Сумином. Но я постараюсь все исправить…       Уён махнул рукой:       – Я уже сам исправил. Лучше скажи, что делать дальше? Вы планируете какую-то операцию?       – Извини, я не могу рассказать всего. Могу лишь пообещать, что никто не будет ничего предпринимать, пока мы не выясним, где Сан и Ёсан. И… – Минги посмотрел ему в глаза и подался вперед, опершись локтями на столешницу, – прости. Я не планировал в тебя влюбляться и, по правде говоря, не должен был этого делать, но все вышло так, как вышло. Я пойму, если ты потом не захочешь меня видеть. Попрошу лишь об одном – давай сначала разберемся с Ченгом, а уже потом с тем, что между нами.       Уён кивнул. Он и сам не хотел добавлять проблем к вороху уже существующих. Сначала нужно вернуть друзей. Но как это сделать, Уён понятия не имел.       – Я проверил уже кучу мест, где он мог их запереть до следующего боя, но везде пусто, – сказал он. – Зная Ченга, он, думаю, хочет держать их поближе, просто чтобы издеваться и наслаждаться своей властью, но, к сожалению, я не знаю, где обитает Ченг.       Минги нахмурился:       – Этого я тоже не знаю. Но тот, кто мне помогает, обещал поискать. Пока остается только ждать и надеяться на лучшее.       – И мы вообще ничего не можем сейчас сделать? – Уён и в спокойные времена ненавидел сидеть и ждать, а сейчас тем более.       – На самом деле, можем. Переодевайся, поедем в “Страйк”.       – Зачем?       – В боулинг поиграем, – улыбнулся Минги, но сразу же добавил: – Побудем на виду, привлечем внимание, обеспечим себе алиби. Если хочешь, можем даже устроить скандал.       Губы Уёна расплылись в коварной улыбке:       – Прекрасно. Давно хотел высказать Хван Бохён все, что я о ней думаю.       “Страйк” встретил их духотой, шумом и – внезапно – знакомыми лицами. За двумя столами, сдвинутыми вместе, расположились хорошо знакомые Уёну Юнхо и Чонхо, средне знакомый Ким Хонджун, с которым он имел счастье познакомиться сегодня в участке, трое ребят помоложе, которых он смутно припоминал, и парень рядом с Хонджуном, которого он не знал вообще.       – Пак Сонхва, – представился он, когда Уён и Минги подошли к ним, видимо, отреагировав на пристальный взгляд Уёна.       Присоединяться к компании они не собирались, подошли просто поздороваться, но у Юнхо были другие планы:       – Берите стулья и садитесь, – сказал он с улыбкой, а потом начал представлять остальных: – Так, кого вы тут не знаете? Ага, Ким Хонджун, вот он, – Юнхо сидел рядом с Хонджуном и, приобняв его за плечи одной рукой, другую подставил ладонью вверх под его подбородок, за что заработал убийственный взгляд. Юнхо его, правда, не заметил, и продолжил: – Сонхва представился, дальше их стажер-головастик Джунмин, и уже наши головастики Минджэ и Чонхун. Остальные два отсутствуют по уважительным причинам, ну да и бог с ними. А с моим дорогим напарником Чхве Чонхо вы знакомы, — с этими словами Юнхо улыбнулся и повис уже на плечах Чонхо.       – Сколько ты выпил? – усмехнулся Минги, и не дожидаясь ответа представился сам и представил Уёна. Уён, конечно, мог за себя говорить самостоятельно, но сейчас был занят тем, что рассматривал стажеров.       Уён знал, что нужного ему стажера зовут Джиншик и пару раз издалека его видел. Он хотел поговорить с ним в участке, но его там не оказалось, а когда он поинтересовался, Юнхо и Чонхо только переглянулись и сказали, что у него выходной. Уён очень не любил оставлять дела незавершенными, но сегодня пришлось поступить именно так. Он собирался забрать Сумина из участка, поговорить с Джиншиком и попытаться хоть как-то уменьшить ущерб, нанесенный необдуманным поступком Минги. Роль свахи и адвоката была вынужденной. Обычно он не лез в личную жизнь друзей, но он знал Сумина и его характер, так что хотел решить все тихо и побыстрее, пока он не вздумал в прямом смысле лезть на какую-нибудь стену, чтобы написать там огромными буквами: “Прости меня!” Но пришлось сорваться из участка к Сеыну, так что он попросил Юнхо передать Сумину записку с адресом и ключ, и сейчас лишь надеялся, что он его послушает. Он собирался позвонить, но…       Точно, позвонить! Сейчас-то он уже не так занят.       Уён извинился, встал из-за стола и отошел на несколько шагов, чтобы позвонить. Он начал вспоминать все, что собирался ему говорить днем, и придумал еще пару убедительных доводов, но Сумин не отвечал. Уён сбросил, когда услышал, что его переключили на голосовую почту, но сразу же набрал снова. Потом еще раз. В четвертый раз уже не звонил, потому что все было и так ясно – что-то случилось. Он вернулся к столу и, тронув Минги за плечо, сказал:       – Сумин не берет трубку.       Минги вздернул брови, а за столом внезапно все замолчали. Потом стажеры тихонько захихикали, а Юнхо принялся рыться в карманах:       – Точно! Раз мы вот так встретились, я отдам… Сразу не догадался, прости, – и протянул ему ключ с запиской. – Мы отправили Сумина в более, так скажем, подходящее место, – добавил он и тоже засмеялся.       – Как думаете, помирились? – серьезно спросил Чонхо и посмотрел на часы: – Сколько прошло, часа четыре?       – Ну, раза два уже помирились точно, – в тон ему ответил Минджэ. – А если Джиншик не начал жаловаться на то, что я, когда вещи собирал, достал лыжи и обратно их не убрал, то, может быть, даже три.       Уён обвел взглядом всех и пробормотал:       – Вы Сумина к нему отвезли, что ли?       – Ага, – кивнул Юнхо. – У нас и так сегодня от печальной рожи Джиншика всё молоко в кофе скисло, даже соевое. Так что пусть сидят, думают над своим поведением.       – Это самое последнее, что они будут делать, – закатил глаза Чонхо.       – Ясно, нашли новых жертв и радуются, – Минги покачал головой и усмехнулся.       – Ну да, у них хоть интересно, а то у ваших Сансанов ничего никуда не двигается. Где они, кстати? – спросил Юнхо.       – Уехали, – быстро ответил Минги.       – В командировку, – добавил Уен.       Юнхо знающе покивал и улыбнулся:       – О, командировки это хорошо. Надеюсь, кровать в номере будет одна…       Вдруг раздался громкий кашель и Уён повернулся. Кашлял Хонджун. Наконец откашлялся, отодвинул бокал с пивом, которым, видимо, и подавился, и принялся вытирать проступившие на глазах слезы:       – Юнхо, ты что, любовных романов перечитал? – спросил он.       Юнхо поднял одну руку в защитном жесте.       – Не осуждайте, мне же нужно чем-то заняться в отеле. А так обогащаюсь новыми знаниями в разных сферах. Думаю, если она еще на неделю задержится, я романы и сам писать начну.       – Кто “она”? – спросил Сонхва.       – Тёща, – сказал Юнхо и помрачнел.       – Мать моя, – объяснил Чонхо, а потом быстро глянул на сидящих напротив него стажеров. – А, ой…       – Мы в курсе, – тихонько ответил Минджэ, а потом вжал голову в плечи: – Извините, если это был большой секрет.       – Да ладно, – Чонхо благодушно махнул рукой и прихлебнул пива. – Мы про вас тоже в курсе, один-один.       Уён смотрел на это все и с каждой секундой все больше ценил спокойствие “Синей птицы”. У них-то всего лишь были молчащие друг на друга Сан с Ёсаном и Сеын, бегающий за тем, кто от него не убегает. А так тишь да гладь. Ну, по сравнению с участком.       – Мы так и будем весь вечер о вашей личной жизни сплетничать? – недовольно спросил Хонджун.       Юнхо с таким воодушевлением обернулся к нему, что чуть не опрокинул свой бокал, но его вовремя убрал Чонхо.       – Хочешь, и о вашей посплетничаем? Как раз давно не обсуждали. Хотя там, наверное, за последние пятьдесят лет ничего не поменялось. Или обсудим Джунмина, а то чего он сидит, скучает?       Уёну в начале было смешно, но чем больше Юнхо говорил, тем жестче становился его тон. Следующие слова окончательно убедили его в том, что весь устроенный ими балаган скорее вынужденный.       – Или обсудим два миллиарда твоих секретиков, а, Ким Хонджун? – процедил Юнхо напоследок.       Хонджун в ответ сверлил его взглядом и молчал. Стажеры притихли и попытались слиться со скатертью.       – Юнхо, – тихо позвал его Сонхва.       Чон вздрогнул:       – Простите, – сказал он и откинулся на спинку стула, – я просто не знаю, о чем еще говорить. Не о работе же. Мы пришли сюда отвлечься от этого дерьма.       Чонхо протянул руку и сжал его плечо, молча поддержав. А Уён вдруг задумался, не замешаны ли они в том же расследовании, что и Минги. А потом разозлился из-за того, что такая простая мысль пришла ему в голову только сейчас. Минги говорил, что у него есть помощник, и это вполне может оказаться кто-то из участка или даже новые лица – Сонхва и Хонджун. Но сам Уён поставил бы на Юнхо. Они с Минги как-то слишком быстро нашли общий язык, из-за чего Уён, по правде говоря, иногда даже немного ревновал. Но как раз из-за своей ревности он мог и ошибаться. И тут до него дошла еще одна очевидная мысль, но уже связанная с текущими событиями. После похищения Сана они решили, что нельзя обращаться в полицию и желательно как можно меньше с ней пересекаться. Но сейчас пьют пиво с полицейскими в заведении, где у Ченга полно глаз и ушей. Это слишком опасно, да, но еще и слишком тупо, чтобы оказаться случайностью.       Уён снова встал, но в этот раз потянул Минги за рукав.       – Отойдем на минутку? – попросил он.       Минги на секунду свел брови, но встал.       – Что мы здесь делаем? Только честно.       – Я уже честно сказал – алиби создаем.       – Для них? – Уён едва заметно кивнул в сторону полиции. – Или они тут тоже ради своего алиби?       Минги сжал челюсть и вдруг притянул его к себе.       – Я не могу сказать. Пока не могу. Но, обещаю, никто не пострадает.       Уён прикрыл глаза и выдохнул. Ладно, пусть хранит свои секреты, главное, чтобы его обещание исполнилось. Уён отстранился и вернулся за стол. Он не привык безоговорочно кому-то доверять и сидеть в неведении, но, кажется, сейчас ему только это и остается. И еще остается верить, что Минги знает, что делает. А пока можно воспользоваться моментом и попытаться хоть немного отвлечься.       За выпивкой и почти непрекращающимся потоком анекдотов от Чонхо еще часа полтора пролетели незаметно. Уён уже немного устал, но, кажется, никто еще не собирался уходить, даже стажеры, хотя Минджэ уже давненько положил голову на плечо Чонхуну и изредка сонно посмеивался.       Телефонный звонок невежливо перебил Чонхо перед самым финалом длинного и закрученного анекдота. Он недовольно поморщился, но никак это не прокомментировал, потому что звонили ему. Чонхо глянул на экран, приподнял брови, но потом их нахмурил. Он принял звонок и перевел его на громкую связь.       – Что случилось? – спросил он недовольно.       – Пожар в участке, – послышался усталый голос. – Ну, был пожар, Хантер уже потушил. И не сильный, занавески в вашем кабинете немного подгорели и фикус закоптился. Еще окно разбито.       Уён едва не вскочил, его остановило лишь то, что он не сразу осознал, что Хантер, потушивший пожар, это их Хантер. А пока до него это доходило, он заметил, как спокойны все остальные. Потом, правда, Юнхо спрятал лицо в ладонях и простонал что-то вроде: “Да бля-я-я-ядь”, и Уён заподозрил, что они не спокойны, просто уже заебались.       Чонхо ответил, что они скоро будут, и завершил звонок.       – Вчера чуть не утонул, сегодня чуть не сгорел… Ваш Хёну проклят или что? – спросил Сонхва, но ответа на это ни у кого не было.       Полицейские молча стали собираться. Лишь Юнхо в какой-то момент повернулся к Минги, но тот махнул рукой:       – Мы тоже уходим, – и похлопал Уёна по плечу, вставая со стула.       Свежий ночной воздух прояснил голову, и едва они отошли от “Страйка” на десяток шагов, Уён остановился, схватил Минги за руку и резко развернул к себе:       – Никто не пострадает, да? – прошипел он.       Минги замотал головой немного испуганно:       – Клянусь, это не я.       Уен покачал головой. Он, правда, очень хотел ему верить, но с каждым разом это становилось все сложнее.