Встретимся вновь

— Ваше Величество, ну будет вам, так ведь нельзя. Вам тоже нужно отдохнуть. — Один только бог знает в какой раз Фэн Синь произнёс эту фразу. Му Цин который только и бегал с поручениями изрядно замотавшись, чуть ли не молниями стрелял в его сторону. Опять эти двое сцепились из-за какой-то ерунды действуя императору на нервы. — Эй, замолкните оба сейчас же. И без того голова болит. Сколько можно ссориться из-за всякой ерунды? Вы же с детства вместе, почитай как братья. Так какого чёрта? Обернувшись к двоим своим преданным соратникам, император так и просверлил обоих осуждающим взглядом. Редко их господин позволял себе говорить вслух бранные слова. Те переглянувшись, однако вместо того чтобы замолчать, лишь еще больше завелись. — Братья? Да не в жизнь. — усмехнувшись, закатив глаза, Му Цин лишь брезгливо отворачивается. — Хоть с этим, но я с тобой солидарен. — бросает в ответ Фэн Синь также отворачиваясь. Наконец им приходится замолчать, ведь посреди комнаты, наполненной запахами лекарств, разносится тихое стонущее пробуждение. Император, что ранее стоял у столика занятый изучением различных трав и снадобий заслышав звук резко оборачивается. Быстрым шагом мужчина тут же подлетает к кровати и садится рядом. Глаза наполняются трепетным волнением и радостным ликованием, когда человек на кровати медленно раскрывает веки. — Гэгэ…- Все еще сонный, тихо произносит лис хлопая ресницами. Перед глазами только один четкий образ, всё остальное мутное и размытое. Едва он собирается произнести тихое «что случилось?» как по плечу прилетает несильный хлопок. А после император наклонившись мягко сгребает удивленного этим действом Хуа Чена в объятья. — Дурак, проснулся наконец! — вновь хлопок но уже по груди — Зачем? Зачем полез куда не надо? — отчитывая только очнувшегося юношу, император вновь хлопнул того по груди — А если бы стрела попала в сердце? Что тогда бы я делал? — но тут же замер когда юноша в его объятьях приглушенно застонал. — Ай. Отпрянув, и подняв руки император принялся извиняться — Сильно больно? Прости, прости. Наконец сообразив что происходит и видя как Его Величество взволнован, лис не сразу находится с ответом. Му Цин и Фэн Синь будто читая мысли, переглянувшись дружным шагом собираются на выход. — Ну, мы пожалуй пойдем, с вашего позволения. — Да, да, еще с отчетами нужно закончить. Император махнув рукой даёт вполне ясный знак и те уходят. Они остаются совершенно одни. — Ваше Величество…тебе нужно успокоиться. Скажи так кто другой и лишился бы головы тотчас за проявление неуважения. Но император и сам понимает что нужно успокоиться. Оба молчат глядя друг на друга. Один со строгостью и волнением, другой же, лишь поджав губы отводит взгляд. Император вновь склоняется, обхватывает заалевшие щеки лиса и смотрит, смотрит прямо в глаза не позволяя отвернуться. — Каковы были мои условия, когда я сказал, что позволю тебе участвовать в сражении? Будучи так близко, лицом к лицу, увильнуть от ответа просто невозможно. Судя по обстановке, они в обиталище наставника Его Величества. А если они здесь, значит Сяньлэ выиграло сражение. В последний момент будучи подле императора, он только и делал что защищал его от ударов. Даже не подумав закрыл своей спиной от летящей стрелы. Хотя перед битвой обещал всеми правдами и неправдами не получать смертельного ранения. Как бы глупо и по детски это не звучало, но этого обещания он сдержать не смог. — Язык проглотил? — не получив ответа, вновь надавил император — Что ты мне пообещал перед битвой? Вздохнув, лис виновато опускает глаза — Не лезть на рожон, и сохранить свою жизнь. В глазах у мужчины так и блестит зарождающаяся влага, комок в горле давит и он вновь подается вперед сгребая глупого лиса в объятья. Привстав тот кривясь от боли обнимает в ответ. — Никогда. Слышишь? Никогда так больше не делай. Я за эти три дня уже столько себе навоображал, что глаз не сомкнул. — перейдя на шёпот произносит император. — Три дня? — не скрывая удивления уточняет лис, не размыкая объятий. В самом деле, уже три дня прошло. Но что ему еще оставалось делать? Ситуация была критической. Его Величество уже был ранен, и точно не выдержал бы еще одного попадания стрелы. Кстати о ране. Отпрянув от мужчины, лис вдруг без всякого стеснения хватается за пояс на талии императора, а затем за ворот и плотно стянутые на груди одежды.» — Что ты делаешь? — император удивленный такой резкой переменой происходящего невольно хватается за чужие запястья. Но нисколько не сопротивляется позволяя распахнуть халат и оголить торс и грудь. Лис, хмурясь от собственных ран, принимается разглядывать императора касаясь кожи. — А ты как? Твоя рана от меча? Её нет? Император лишь отмахнувшись устало смотрит на своего глупыша. — Со мной всё в порядке. О себе побеспокойся. Но он ведь помнит. Императора ранили прямо в живот, меч насквозь вошел в плоть. А от раны осталось, разве что, одно упоминание и шрам. Как такое возможно? — Но гэгэ, с тобой точно всё в порядке? — Точно, рана затянулась довольно быстро, — спасибо наставнику. — А может быть, я просто уже достиг высшей точки самосовершенствования, и теперь никакие раны не страшны. Пусть хоть проткнет сотня стрел, я брошусь навстречу с раскрытой грудью. Император точно еще долго будет припоминать ему об этом. В самом деле, разве тогда был иной выход… — Гэгэ, не шути так, я совсем позабыл о том что на тебе был доспех и никакие стрелы его пробить не способны. Однако эти слова опровергли. В комнату вошел мужчина, держа в руках целую охапку свитков, явно с очередными списками о лекарственных травах и прочих штучках. Похоже, он услышал последнее сказанное о стреле и доспехах. — Как бы Его Величество не злился, но ты поступил благородно и правильно. Та стрела могла пробить доспехи и исход войны бы был предрешён. Если бы она коснулась Его Величества, того и гляди дошла задела важные жизненные точки. Бросив на наставника недовольный взгляд, император тяжело вздохнул. Право слово, он преувеличивает. Хуа Чен же так и навострил уши, приняв все за чистую монету, едва не подпрыгивая на месте. — Могла пробить доспех? — побледнев за считанные секунды, лис перевел взгляд с наставника на императора. Тот отвернул лицо, только бы не видеть этих глаз полных недоумения и жалости на самом себе. — Господин, что значит могла пробить доспех? Разве защитные заклинания не помогают отразить удар? Я не понимаю. — Обычную стрелу — да, но та, что попала в тебя, изготовлена из довольно редкого сплава, настолько прочного, что смогла пробить доспехи. Недавно я лично убедился в этом, выпустив ее из тетивы. Так что тебе еще очень повезло; если бы она задела важные жизненные точки, я бы с тобой беседы не вел. Прямолинейность — второе имя наставника. После сказанных слов лис побледнел еще больше, а император тяжело вздохнул. Приложив ладонь к своей груди, юноша бросил взгляд на императора. Перед глазами предстали ужасающие картинки. Раскладывая свитки на столе, наставник, однако, будто прочитав его мысли, успокаивающе приободрил. Всё не настолько серьезно, как ты подумал, — произнес мужчина. — Пробей она доспех Его Величества, нанесла бы нешуточную рану, но не до такой степени, чтобы убить на месте. Отложив свитки, мужчина подходит к кровати. Только сейчас заметив распахнутые одежды на груди императора, он, покашливая, со всей серьезностью предупреждает: — Ваше Величество, ваш подопечный все еще болен и творить безрассудства запрещается. Хотя бы на пару недель воздержитесь от плотских утех. Се Лянь, которому и в голову такого не приходило, от слов наставника знатно покраснел. Хуа Чен, чьи уши навострились, стоило услышать словосочетание «плотские утехи», выдал едва слышный смешок. Наставник все не так понял. Но стоит пуститься в объяснения, как все станет еще более странным. — Приму к сведению. А сейчас прошу, осмотрите его, и после я пойду займусь другими делами. — запахнув халат и туго завязав пояс, император проведя ладонями по лицу поднимается с места. — Что-ж, юноша, попрошу перевернуться на живот. — сделав как и было велено, лис расслабился. Рана хоть и небольшая с виду, но достаточно глубокая. До такой степени что при попадании стрела пронзила тело насквозь. К счастью лис не видел, в какую истерику впал привычно холодный и не поддающийся на эмоции император когда её вынимали из тела. Наставнику тогда пришлось приложить немало усилий чтобы привести его в чувства. Сейчас же этот озорник мирно лежит на постели поглядывая на него снизу вверх. Сердце полно ликования от того что все обошлось, однако говорить о том, что сражение прекращено, ещё рано. Поветрие ликов, то идя на спад, то вновь накрывая необъятной волной, губит народ. Люди что наслали его, все еще не ответили за свои деяния. В самом деле, не до плоских утех и прочих удовольствий. — Уже всё в порядке Ваше Величество, но нужен покой и никаких лишних движений — закончив с нанесением мазей, мужчина поднимается с места. Оказавшись совсем рядом с императором, он чуть тише добавляет — И никаких плоских утех. Убедившись что всё в порядке, император кивает наставнику в безмолвной благодарности. После, садится рядом с пострадавшим. Протягивая руку, касается макушки и нежно проводит по волосам. — Отдыхай и набирайся сил как следует. И даже не думай приставать ко мне. Никаких плоских утех, пока не поправишься. Ясно? Вот насчет последнего обидно. Нехотя, но лис соглашается накрывая ладонь императора своей собственной. — Как прикажет мой повелитель, так и будет.