Встретимся вновь

Получив необходимое, лис в спешке возвращается обратно. Сестрица дала ему самое важное. Жемчужина деторождения поможет родить дитя. Это ли не счастье. — Ваше Величество! — Едва заполучив жемчужину, юноша, или вернее девушка, забыв обо всех правилах приличий, забегает в императорские покои. Хуа Се, единственная наложница, кто может влететь в покои императора без всяких разрешений и докладов. Что, собственно, уже не удивляет стражников. — Я готова сделать прямо ребенка сейчас! По неудачному стечению обстоятельств, в покоях императора оказывается еще один человек. Фэн Синь склоняет голову, приветствуя главную наложницу, в то время как император, резко поперхнувшись, загибается во внезапном кашле. Глоток чая рвется наружу, но император сдерживается, склоняясь в три погибели. — Ваше Величество, — от неловкости ситуации, Фэн Синь, склонив голову, обращается к императору. — Если не будет больше никаких указаний, позвольте вас покинуть. — Да… пожалуй, на этом можно закончить, — махнув рукой, император кивает, и подчинённый уходит прочь. Взглянув на императора, Хуа Се, хоть и не имея чувства стыда, всё же заливается краской, опуская глаза на свои руки. — Прошу прощения, что помешала. — О чём ты? Не стой там, иди ко мне, — улыбнувшись, император подзывает девушку к себе. Та, убедившись, что двери заперты, сменяет обличие, возвращая мужской облик. Юноша садится рядом за столом. Множество великолепных блюд и различных запахов на столе красивой картиной щекочут нос и радуют глаза. Но помимо человеческой еды, отдельно стоит чаша, полная крови. Её запах обостряет все чувства, в глазах появляются искры предвкушения. — Ты ведь голоден, так что выпей это. И больше не гоняйся за моими придворными, — совсем без упрека, скорее ласково произносит император. Лис же, улыбнувшись, подносит чашу к себе и принюхивается. Кровь не животного происхождения, человеческая. Запах знакомый, и лис, навострив уши, обращает взгляд на императора. — Это…? — Это моя. Возражений не приму, — коротко кивает мужчина, поднося ко рту чашку с чаем. До пропажи фамильяра из жизни юного принца, он сам бывало поил его собственной кровью, дабы лис не гонялся за новыми жертвами. Матушке такая странная привязанность не нравилась, а потом лис вдруг исчез, и небо словно потемнело. Теперь же желание вернуть всё, что они упустили, возросло до внушающих масштабов и давит под рёбрами. После выпитой крови, у лиса появляется прилив сил. Он столь внезапен, что у императора выпадает кусочек фрукта из рук, когда его схватив за плечи, валят на пол. Лис садится императору на бёдра. Открыв глаза, мужчина замирает, когда на него смотрит парочка разноцветных глаз. Его руки плотно прижаты к полу — не сдвинуться. Лис над ним, словно поймав добычу, облизывает губу в предвкушении и опускается вниз. Кожа, бархатистая и нежная после недавнего омовения, манит, и лис проводит по ней языком. Мужчина под ним, без всяких возражений, принимает столь внезапные ласки и кажется отвлекается от раздирающих душу мыслей. Улыбнувшись, он разворачивает голову, раскрывая шею, которая вскоре оказывается в плену алых губ. Руки Хуа Чена плавно скользят вниз, с запястий к локтям и дальше к вздымающейся от частых вздохов груди. Тонкая ткань халата исчезает с груди, отчего по коже императора пробегается холодок. Его одежду вновь безжалостно рвут на кусочки. Он чувствует, как его величество касается его волос, опуская горячие руки ниже и обнимает, прижимая ближе. Это возбуждает сильнее любого афродизиака, этот мужчина и есть его самый дурманящий афродизиак. Еще один такой рывок и тело правителя останется без какого-либо покрова. — Ах, подожди… — На выдохе шепчет мужчина, но лис не желает отстраняться. — Давай… хотя бы на кровать переберемся, — усмехнувшись, подмечает император. И, услышав его, лис также усмехается в ответ, отвлекаясь от разрывания оставшейся одежды. Перебравшись на мягкую кровать, император едва успевает вздохнуть, как его нижние одежды оказываются тут же с громким треском порваны. Однажды такое уже было, и вот повторилось снова. Снова он совершенно открытый, не прикрытый ничем, и это так заводит. С этим хитрым лисом он уже давно потерял всякий стыд. И все же император хватает его за руки, и Хуа Чен замирает, смотрит на него своими лисьими глазками и с некой долей грусти от того, что пришлось остановиться. — Постой… — Что такое, мое величество? Император спустя недолгую заминку, решает задать вопрос. — Дитя…ты правда хочешь сделать это сейчас? Мужчина прекрасно понимал что к этому всё привёдет. Однако желание уточнить для самого себя, взяло верх. — Да…но неужели гэгэ не хочет? — Вовсе нет! Конечно же хочу, но…- лицо мужчины принимает задумчивое выражение. — Гэгэ, я сказал чистую правду, — нависая над императором, будучи к нему так близко, лис решает развеять сомнения. Юноша садится рядом нехотя, отстранившись от мужчины, чтобы взять его руку и мягко улыбнуться — Я подарю тебе дитя. И на сердце теплеет. Все эти трудности кажутся преодолимыми. Кажется, что появляется надежда на светлое будущее. На их общее светлое будущее. В эту ночь Хуа Чен принимает женский облик. И этот облик будет с ним пока на свет не появится новая жизнь.