Прощание

Похороны в Америке всегда одинаковые. Одна и та же отвратительная погода. Неизменные идеально-чёрные траурные костюмы и платья. А их многочисленные хозяева прячутся от дождя и сырости под одинаковыми чернильно-бархатными зонтами. Но сейчас в Сиэтле вовсю гуляла весна, а дождя не было вот уже несколько месяцев. К погоде было не придраться. Солнце не било в глаза, не насмехалось над чужим горем, а было добрым и тёплым – по-настоящему весенним. Но в такой день ничего из этого не радовало по-настоящему. Народа, правда, было действительно много – процессия из незнакомых мужчин и женщин, пришедших, скорее, из вежливости, чем из искренних намерений почтить память усопшего. Шестеро самых крепких из них несли обитый дорогим бархатом гроб. Впереди них шла бледная, как сама смерть, Джуди, неся в руках огромный букет живых белых лилий. Справа от неё – изрядно поседевший Адлер-старший, обнимавший свою маленькую жену, сотрясаемую от безутешных рыданий. Слева – Лекс, их младшая дочь, с уже высохшими дорожками слёз на исхудалом лице. Тайлер шёл на некотором расстоянии, но всё время не отрывал от Джуди участливого взгляда. Однако сама она ни на кого не смотрела, вспоминая последние слова того, кто больше никогда не заговорит. «Мне уже всё равно». Дорога до могилы тянется бесконечно долго. В чёрном становится жарко, ноги почти не держат прямо. Господи, только бы не остановиться, не запнуться, не дай бог не упасть в обморок. «Ты уже ничего не сделаешь». Лёгкий ветерок ворошит страницы молитвенника – пастор привычным движением поправляет их, не прерывая стандартную молитву. Всё проходит быстро. После его слов – слёзы родных, скорбно-почтительное молчание остальных «гостей» и прощание. Гроб уже предстояло закапывать, и Джуди взглянула на покойника  в последний раз. Всё как обычно – идеально выглаженный костюм; шею не украшают ни бабочка, ни галстук, а верхняя пуговица рубашки расстёгнута; волосы чуть ли не вылизаны лаком. Вот только кожа, странно, – чистая и свежая. Он как будто просто спит. Но его выдавали бинты на запястьях, видневшиеся из-под рукавов пиджака. «Ты не понимаешь». На месте ровного покрывала девственно-зелёной травы теперь красовалось гладкое земляное возвышение, а рядом с ним – простой невысокий памятник. «Рафаэль Адлер. 26 декабря 1975 – 10 апреля 2014. “Удача – это миф, и эту веру сами мы подняли, поднявши черный флаг"». Джуди отделилась от семейства Адлеров и пошла в сторону скамейки, стоявшей почти у самой дороги под раскидистым дубом. – Ну как ты? Сзади неслышно подошёл Тайлер и слегка приобнял её за плечи. Девушка покачала головой, он в ответ понимающе кивнул и присел рядом с ней. Они закурили. Впереди туда-сюда по шоссе ездили машины. Некоторые останавливались, из них выходили люди, как-то слишком поспешно возвращались обратно и ехали дальше. По небу медленно плыли ослепительно-белые облака. Вокруг слышался шум шуршащих на ветру листьев, скрип веток старого дерева и еле слышный говор массово покидающих кладбище «друзей» и коллег «виновника торжества». Тайлер решает прервать молчание: – Может, всё-таки расскажешь, что случилось? А то ни написала, ни позвонила. Я приезжаю, а тут бац – уже похороны. Джуди молчала, докуривая вторую сигарету. Она тяжело вздохнула. – Если не хочешь, то... – Это началось чуть меньше года назад, – Джуди перебила его, словно даже и не слушая. – После этой кутерьмы с сокровищами он сильно изменился. Я даже и не поняла толком ничего – он замкнулся, сам не свой был. Пыталась разговорить, да все без толку. У него тогда чуть бизнес не полетел – уж не знаю, как он без отца со всем этим справился. Ну, вот так мы шаляй-валяй полгода прожили. А однажды я прихожу домой, зову его – не отвечает. Захожу в ванную, а он там... Голос Джуди осёкся, она опустила голову – несколько крупных слёз упало на её ладони. Она шумно вздохнула, собираясь с силами, и продолжила: – ...вены резанул. Всё в крови, сам без сознания. А у меня всё, как в тумане. Соображала туго, но как-то всё-таки умудрилась кровь остановить. Вызвали скорую, его спасли, но несколько недель он в больнице всё-таки провалялся. Я часто к нему приходила. И вроде нормально всё – разговаривает, шутит, как и всегда. Не ругается, правда. Но в последний раз уже не выдержал, наверное... Теперь она уже не могла нормально рассказывать. Слёзы перешли в рыдания. Джуди была не в состоянии сдерживать себя, поэтому закрыла лицо руками. Её била судорога. – Если бы я только знала, – произнесла она с надрывом. – Но Господи, лучше бы он так и молчал!