Звезда пленительного счастья

      — Мэри! Почта! — матушка сегодня вся на нервах. Еще бы, мало того, что семья наконец собралась вместе за одним столом, к тому же у себя дома, была немного непривычной. Неделю назад я вернулся из своего странствия, брат с супругой решили меня встретить, отец наконец отвлёкся от вечных деловых встреч, а сестра всегда тут. Но это уже почти позади: Эвр наконец исполнилось шестнадцать, а это значит, что теперь она настоящая леди — может посещать приёмы, званые ужины и балы. Ну и разумеется, теперь ей пора выходить замуж. Готов поклясться, что на первом же приёме Maman подберёт дочурке красивого и богатого жениха, и именно поэтому всю последнюю неделю она судорожно проверяет почту, ожидая официального приглашения на бал, который пройдет в поместье Хуперов.       Хуперы — давние друзья и деловые партнёры нашей семьи, а с их единственной дочерью я помолвлен с пятнадцати лет. Кстати, меня, как и полагается в приличных английских семьях девятнадцатого века никто не спросил. Но я, впрочем, и не против. Молли красива, богата, талантлива и прекрасно образована, правда, как и все девушки её возраста, глуповата (ей лишь восемнадцать). Но наверное, так даже лучше. По крайней мере так считают родители. Наверняка они правы, как никак у них за плечами тридцать лет брака, трое детей и высокий статус в обществе. Да и Майкрофт, мой старший брат, считает, что если жена не лезет в отчёты и важные дела, то тебе повезло. Сам он женился в моём возрасте (двадцать лет), и, если опираться на его слова, ему ужасно не повезло с женой. Бывшая мисс Смолвуд умна, даже слишком, хотя все прекрасно знают, что девушки никак не должны быть равны мужчинам по уму. Хотя, Майкрофт хоть с кем-то может нормально поговорить, да и любит он её, стараясь, правда, не слишком это демонстрировать, поэтому пусть будут счастливы, не мне их судить. Только все остальные с явным неодобрением относятся к деловой, поистине «мужской» осведомлённости Элизабет о деньгах, ссудах, бумагах и недвижимости. Да, женщинам в наше время действительно лучше быть дурочками с красивой внешностью, занимающимися распространением светских сплетен и вышивкой. Безопаснее, да и на улице никто пальцем тыкать не будет.       О, а вот и наконец и Мэри, одна из наших служанок. Девушка она старательная, правда довольно нерасторопная, за что и вечные обещания рассчитать и выгнать. Правда, обещаниями всë и заканчивается. Верная семье прислуга сейчас редкость — все норовят деньги украсть.       Матушка довольно улыбается, потрясая конвертом с большой печатью, а после распаковывает его и зачитывает вслух. Всë вполне ожидаемо. Мол, высочайше просим вашу семью оказать честь и посетить наш приём с танцами через три недели, с целью выхода несравненной мисс Эвр Софи Холмс в свет, и объявления о скорой свадьбе вашего младшего сына, мистера Уильяма Шерлока Скотта Холмса с нашей дочерью, мисс Молли Джейн Хупер. Ну и остальные условности.       Эвр сверкает от радости. Майкрофт и Элизабет решают: ехать или нет. Я морально пытаюсь подготовиться к тому, что через месяц-другой моя свадьба, и задаюсь вопросом: влезу ли в старый костюм, подходящий для балов, или стоит заказать новый. Отец сетует на то, что уже стар для пышных мероприятий, но матушка быстро останавливает его бормотание словами: «Прояви уважение к младшим детям, Уильям!» и садится писать ответ на приглашение.       Следующие дни проходят в постоянной суете. Я таки решил заказать костюм, а матушка старательно промывает Эвр мозги советами о том, как бы понравиться возможному кавалеру. Мне сотый раз напоминают о том, что придется танцевать не только с невестой, это неприлично. Элизабет и Майкрофт последовали моему примеру и отправились в Лондон, за новыми туалетами.       В течении всех трëх недель у меня жутко болит голова. Я почти уверен, что это от нервов. Ненавижу балы. Не могу вежливо всем кивать и улыбаться в течении пяти часов, и всë тут. Но конкретно этот бал устраивается в первую очередь для меня и Молли, поэтому притвориться больным и не поехать не выйдет.

***

      Двенадцатое января наступает слишком быстро, а вот время до одиннадцати часов тянется очень медленно. Наконец мы садимся в экипаж. Я закрываю глаза и пытаюсь не заснуть за те три четверти часа, что длится поездка.       Поместье Хуперов выглядит празднично. Всë в огнях, в окнах зажжëн свет, внутри, возле некоторых окон, уже стоят дамы, обмахивающиеся веерами. Отец выходит из экипажа первым и подаёт руку матушке. Майкрофт помогает выбраться супруге, мне же достаётся Эвр. Окидываю сестру взглядом. Не могу не признать, что она довольно красива. Чёрные вьющиеся волосы собраны в сложную причёску. Нежно-голубое пышное платье ушитое жемчужинами подчёркивает сияющие серые глаза. «Улыбнись», — тихонько шепчу ей. Эвр приподнимает уголки губ. Теперь она точно идеальна. По крайней мере с виду.       Мы приходим, как и полагается, с лёгким опозданием, поэтому не задерживаемся на лестнице и сразу идём на поклон к хозяину. Мистер Хупер стоит в компании жены и дочери. Все трое как с картинки сошли. Сначала отец пожимает руку старому товарищу и приветствует дам, после к ним подходит матушка. После того, как мистер Хупер вежливо поцеловал её руку, она шепнула что-то на ушко его жене, похвалила Молли, которая вежливо сделала реверанс, а потом, наконец отошла. Майкрофта с супругой поприветствовали быстро и сухо, зато меня приняли со всей возможной теплотой. Я галантно поклонился хозяину вечера, поцеловал руку миссис Хупер, а после легонько улыбнулся и поприветствовал будущую невесту, похвалив её внешний вид. Девушка покраснела, улыбнулась, а потом опомнившись, опустилась в реверансе и передо мной. Я отошёл, пропуская сестру, но не слишком далеко, чтобы сразу забрать Молли. Эвр слегка трясло, когда она с тихим: «Мистер Хупер. Миссис Хупер» приседала в приветствии. Но чета отнеслась к еë боязни с явным пониманием, поэтому без всяких расспросов представили ей свою дочь, и, отметив невероятную красоту Эвр, отпустили знакомиться с другими гостями. Что ж, сестрица не опозорилась и никому не нагрубила в первые пять минут. Успех. Я подошёл к Хуперам и попросил позволения проводить их дочь в бальную залу. Получив разрешение, мы отправились в богато украшенную комнату.       Там было поистине великолепно. На столиках стояли закуски и фужеры. Их украшали вазы, наполненные разноцветным льдом. Дамы, помахивая веерами, беседовали с мужчинами и с подругами. Мы с Молли заняли крайний стол, так как она желала как можно больше времени провести наедине. Она рассказывала о последних событиях, которые произошли во время моего отсутствия, то и дело хихикая и сверкая своими прекрасными тëмными глазами. Спустя какое время к нам подошли мистер и миссис Хупер.       — Шерлок! А вот и Вы! Как же долго мы не виделись! — миссис Хупер стоит в сторонке, пока её супруг рассказывает о деловой поездке неизвестно куда, а я, вежливо улыбаясь, делаю вид, что мне очень интересно. В Итоне ясно дали понять, что никто не любит, когда тебя унижают на глазах у всех. А если сейчас прервать будущего родственника правдивым заявлением, что денег от какого-то делового партнёра он изначально получил куда больше, но немалая их часть ушла на очередную барышню в очередном борделе, то это будет именно оскорблением. Дай Бог, чтобы на дуэль потом не вызвал. Но вскоре у меня появился повод сбежать от словоохотливого хозяина дома.       Объявляют полонез, а это, как всем известно один из самых важных танцев на балу и в нём обязаны принять участие все гости. Я быстро извиняюсь и изящно беру Молли под руку. Пока все выстраиваются в колонну, взглядом отыскиваю сестру. Она стоит рядом с молоденьким джентльменом, судя по одежде и манерам из хорошей семьи. Я одобрительно киваю Эвр, которая явно переживает. Не знаю почему, но моё одобрение для нее очень важно. И правда, сестрица впрямь расправляет плечи и выглядит гораздо увереннее.       Звучат первые звуки полонеза. Умеренной скорости шаги, знакомые «поперечина», «веер», «коридор» и финальный «обход дамы». Каждый раз одни и те же движения. Танцы это так скучно. Как и многие другие вещи. Но я хороший наследник, поэтому приходиться улыбаться счастливой Молли и такой же счастливой матушке.       Провожаю свою невесту на место и предлагаю ей прохладительный напиток. Через пару минут к нам подходит незнакомый мне юноша. Он извиняется за прерванный разговор и спрашивает меня насчёт приглашения Молли на вальс. Я не вижу в этом ничего страшного, всё равно собирался пропускать, а моя невеста не самый интересный собеседник. Молли изящно подаёт юноше левую руку и пара уходит в массу танцующих. Я неторопясь потягиваю вино из фужера, когда ко мне подходит мистер Хупер и объявляет, что именно он сегодня будет держать речь о свадьбе за ужином. Я киваю и в который раз улыбаюсь в надежде на то, что меня не попросят сказать «пару слов» о предстоящей семейной жизни. Совсем не могу долго говорить, изображая безудержное счастье, которого почему то нет. Тем более Молли считает такую информацию слишком личной, а ей возражать мне не хочется. По крайней мере, до свадьбы. Мистер Хупер кивает мне и наконец оставляет в одиночестве.       Ко мне неожиданно подходят две дамы. Одна из них крупная женщина, другая же — наверняка её дочь — высокая, смуглая брюнетка с каким-то лошадиным лицом. Женщина, кисло улыбаясь, представляет мне спутницу — мисс Салли Донован. Как я уже догадался, это её дочь. Это было довольно нагло со стороны миссис Донован, но дабы не смущать Салли приглашаю её на танец. Девушка вымученно улыбается, и, кажется, собирается мне отказать, но когда мать слегка подталкивает её, быстро соглашается. Я прекрасно понимаю Салли. Если бы не родители, и ноги моей тут не было бы. Мы с ней танцуем, но движения выходят скованными и слегка неуклюжими. Салли явно испытывает ко всем, и ко мне в частности, отвращение. Мне же на нее абсолютно плевать. Девушка даже не старается делать вид, что веселится. Быстро поняв её настроение, я тоже делаю привычное каменное лицо. Благо, этой непозволительной роскоши никто не замечает. Мы кланяемся друг другу, благодаря за танец, и я отвожу Салли к её матери. После традиционного поцелуя руки дамы оставляю их одних.       Краем глаза замечаю, что Салли брезгливо вытирает руку о подол пышного платья. Этой девице явно не по нраву фарс с этикетом, нарядами и поцелуями. Удивительно. Обычно дамы в восторге от балов. Ужасно хочется расспросить родственников о семье Донован. Точнее, об одной конкретной девушке из их семьи. Но я, как никак, человек помолвленный, так что не стоит заставлять родственников подозревать меня в интересе к другим молодым леди.       Объявляют мазурку. Нахожу Молли в толпе, и мы становимся в центр залы. Мазурка один из самых важных танцев на балах, тем более, после неё начнётся ужин. Поэтому я просто обязан танцевать мазурку со своей невестой. В этом танце, «душе любого бала» каждый играл свою роль: дамы легко неслись вперед, и повороты их голов, так как им приходилось смотреть на кавалера через свое приподнятое плечо, придавали им дразнящую ауру непостижимости, в то время как вся инициатива танца оставалась в руках кавалера. Они то мчали их вперед, то щелкали шпорами, то кружили ее, то падали на одно колено и заставляли девушек танцевать вокруг себя, выказывая свою ловкость и воображение, способность себя показать и управлять волей партнёрши. Музыка плавно неслась к потолку огромного зала, десятки разноцветных пышных платьев кружились, десятки улыбок дарились, десятки минут отсчитывались, даря партнёрам небывалое удовольствие. Два часа пролетели также, как летали девушки по залу всё это время. Когда музыка начала подходить к завершению, меня начала неосязаемо бить некая тревога, будто смычок скрипки музыканта порхал прямо по его натянутым нервам. Это было и пугающе и необъяснимо, но улыбка все также сияла на его лице, как и в начале танца. Последние круги и движения становились всё более быстрыми и раскованными, последний звук скрипки утонул в этой комнате, полной довольных дам и кавалеров, которые изящно кланялись друг другу благодаря за чудесное время.       Наконец пришло время ужина. Гости в паре последовали в столовую. Перед широкими дверьми образовалась очередь. Впереди стояли пары высшего ранга среди гостей, далее следовали люди с рангом по убыванию. Завершала процессию хозяйка дома, возглавлял её хозяин. Мы с Молли вошли в столовую вторыми, сразу после мистера Хупера с какой-то неизвестной мне леди в пышном синем платье. Стол был уже накрыт. Разумеется ужин пройдет в стиле a la francaise. Это было вполне логично, ведь у Хуперов были средства для богато заставленного блюдами стола, когда как стиль подачи a la russe предпочитали менее состоятельные господа. На столе я заметил классический для подобных мероприятий суп с зайчатиной, приготовленные и красиво выложенные на огромную тарелку устрицы, устричный соус, треску и еще несколько видов рыбы, котлеты a la Maintenon и многое другое, чего мой глаз просто не видел за уже замеченными тарелками, блюдами и подносами. Мистер Хупер сидел на левом конце стола, а миссис Хупер заняла место напротив мужа, через весь стол. Я, как наиболее важный гость сегодняшнего вечера сел по правую руку хозяйки, Молли, как дочь хозяина, заняла место рядом с отцом.       Я незаметно для всех вытираю вспотевшие ладони о брюки. После этого ужина моя жизнь изменится навсегда.