***
Теперь он в подвале. Там же и Бродяга с дядей. И если Аарон ничего не говорит и не делает в сторону Паука, то Майлз'42 сходит с ума и толкает того, да с такой силой, что бедный подросток отлетает в бетонную стену и успевает лишь протяжно ахнуть, прежде чем его поднимает за воротник и встряхивает «старший». Он что-то орёт, но Паучок не в силах слушать очередные ругательства в свою сторону — сейчас его немного отпустити глюки и он хотел бы просто отключиться, а проснувшись, оказаться в своей кровати и осознать, что всё это было просто сном, отвратительным кошмаром, начиная с укуса паука! В один момент к Бродяге со спины подходит Аарон и разнимает подростков. Племянник начинает ссориться с ним, но дядя непоколебим и спокоен — быстро успокаивает бушующего Моралеса'42. Он, правда, уходит в дальнее помещение, типа комнаты, отделённое стеной и закрывает дверь, на удивление, без хлопка, будто действительно не психует. Дядя занялся тем, чтобы помочь фальшивому племяннику добраться до кровати. Подвал, наверное, и звучит как что-то неуютное, но не этот. Тут было куда комфортнее чердака. Делал он это не из-за жалости, точно нет. Скорее, для выгоды — именно об этом и думает Майлз, молча принимая помощь. В его жизни словно началась чёрная полоса и он настраивает себя на то, что придётся претерпеть много неудач. У него идёт кровь из снова разбитого плеча, к которому добавились стёртые колени и ссадины на ладонях. Рядом было зеркало, но в него страшно смотреть, потому что на языке привкус железа — кажется, разбита губа, но ему почему-то хочется разгрызть её сильнее. Аарон не нянька, вовсе не нежится с ним, обрабатывает как попало, лишь бы не возиться потом с чем похуже — то же заражение крови. О способностях Паука им мало известно и чёрт знает, переживёт ли он такое до исполнения всех их планов. Уже светает на улице. Майлз любит встречать рассветы под чудесные, живые песни собственного плейлиста. Натура творческая, поэтому это сильно вдохновляло его: забираться повыше, набирать в легкие свежего воздуха, если совсем высоко — косаться облаков. Весь город как на ладони. Правда, если бы он не спал, всё равно не увидел бы отсюда очередного замечательного, красочного перелива на небесном полотне. Почему-то засыпать было ужасно холодно, но так как сон его не был крепким, а скорее наоборот — чутким и тревожным, успокоить его смогло внезапно появившееся тепло, окутавшее тело. Он приоткрыл глаза и хотел было повернуть голову, но чья-то рука его остановила — это Бродяжка, совсем чокнутый! Лёг в одну кровать к Моралесу, пристроился сзади, прижался так, что между ними ни капли пространства, ещё и не даёт обернуться, чтобы врезать со всей силы! Не то, чтобы у Паучка её сейчас было больше, чем у Сорок-второго... — Не шевелись… скоро вставать, я хочу хотя бы немного подремать. — А я тут причём?! У тебя была другая комната! — Ты шумный даже когда говоришь шёпотом… Просьба отпустить не была исполнена, вместо этого, Майлз'42 отпустил чужую голову и переложил руку на талию, уткнувшись в плечо. Словно его вообще ничего не смущает. Хорошо ему, конечно. Просто замечательно. Потому что Паучок, вот, сгорает от злости и беспомощности. Ему хочется шибануть эту версию себя так, чтобы он не встал, не мешал и вообще усвоил урок! Но что-то мешает… что-то, что он снова удобно списывает на жалость к самому себе, возможную поддержку — в конце концов он сам потерял отца, а значит должен понимать Моралеса «младшего». Ему приходится терпеть, раз внутреннее «я» не даёт шлёпнуть засранца позади. По его милости Майлз прождал около двух часов в неудобной позе, сон к нему так и не пришёл - у него уже затекло всё что можно и нельзя. Ему приходилось слушать непонятные звуки, доносящиеся сверху, и тихое сопение в его же собственное плечо. Майлзу стало интересно: он во сне такие же звуки издаёт, как и его «близнец»? Когда в другой комнате кто-то зашевелился, — скорее всего дядя Аарон, — Паучок закрыл глаза и притворился спящим. Он любил дядю, но этот — он же чужак… он любит своего Майлза с Земли-42, а не незнакомца. Да и… Наверняка, он тоже желает вернуть брата. И этих причин хватает, чтобы вызвать неприятную тревогу и сделать всё возможное, чтобы вдруг не пересечься взглядами. Мужчина заходит к ним, в главное помещение, и подходит к их кровати. Он осторожно трясёт своего племянника, что и сам Майлз чувствует, а тот, позади, лишь тихо мычит. Его можно понять — наверняка хочется спать: столько новой информации, столько эмоций, даже подраться успел. «Интересно, как там Гвен?» — мелькает в голове у Паука. Он вдруг вспомнил то, как краем глаза смог разглядеть их схватку… лицо Гвен. Они, конечно, в мире одинаковых прав, но бить девушку… может, тут это норма? Хотя он всё ещё склоняется к тому, что Сорок-второй просто чокнутый, вот и всё. Ему самому нужна помощь. Он чувствует движение за спиной, этот увалень наконец решил отлипнуть. Ну… почти. Стоило ему принять положение сидя, он сразу полез к Майлзу, наклоняясь прямо к лицу. — Не спишь уже? Вставай, разбираться с тобой будем. У Майлза все ещё были закрыты глаза… «Как он понял, что я не сплю?.. Или он просто предположил, а я попался?» — думает про себя «младший». Хотя странно, было достаточно времени поудивляться и привыкнуть к тому, что Майлз'42 — это он сам! Скорее всего с такими же привычками, мыслями и чувствами. Естественно никто не знает Майлза лучше его самого, пусть и с другой вселенной. Остальные пауки наверняка уже зализали раны и вовсю ищут своего дружка-аномалию. Гвен было так неприятно и страшно, когда на неё набросился кто-то, кто выглядит в точности, - за исключением двух дредов, - как Майлз, но в глазах его не та доброта и простудушие, и даже не та обида, которую она лицезрела, стараясь остановить его в погоне по паучьей паутине. Майлз поднимается и смотрит исподлобья на своих мучителей. Смотрит спокойно, с долькой страха, пока не замечает в руках «старшего» те самые часы. И как он раньше не заметил? — Покажи мне, как они работают. Мне нужно в твою вселенную. — Я не могу пустить тебя туда. Сорок-второй усмехается и довольно хмыкает. Он пару секунд смотрит на дядю, лицо которого тоже показало явную насмешку, а после подходит обратно к сидящему Паучку и хватает свободной рукой за обе щёки. И, чёрт, это такой мерзкий приём из которого очень сложно и больно вырваться. Именно поэтому Майлз продолжает смотреть, подчиняясь. — Это был неоспоримый приказ. Ты должен радоваться, что я вообще так добр с тобой, Паук. Майлзу правда нечего сказать, поэтому он молчит. И смотрит. Смотрит прямо в глаза и замечает, что от такого контакта Бродяжка немного засомневался. Его глаза на момент дёрнулись, нарушая прямую нить меж их зрачками. И после этого он отпустил чужие щёки и протянул часы, хватая Паука за свободную руку. — Делай. Напрягало, как не вмешивается Аарон. Что за отношения между ними? Майлз смотрит на часы. Он вспоминает, как это делала Гвен и нацепляет на свободную руку — внутри тела сразу становится легче, словно мир перестал давить и стараться выгнать непрошенного гостя. «Младший» смотрит за спину Бродяги — на дядю, а после на самого подростка. — Пожалуйста… — Делай. Голос всё такой же властный, но за запястье он держит, словно не от недоверия, а чтобы в случае чего защитить — нежно… Майлз смотрит в его глаза — они словно стекляшки, пустые, терпеливо ждут открытия портала. И он его открывает. Ему хочется сигануть туда, но он все равно не закроется сразу… всё равно Сорок-второй проникнет в его мир. Он смотрит внимательно, немного зажмурившись от того, насколько же эта херня яркая и мерцающая. — Ну, пойдём. Найдём отца. Паучок думает, что это обращение к Аарону и хочет остановить своего «близнеца», но нет — это обращение к нему. Он хочет отправиться на Землю-1610 с «младшим». И он кивает в знак согласия… родной мир обязан быть добрее. Обязан принести удачу и всё уладить… Но там есть кое-кто… кого Бродяга не знает. И понятия не имеет, какую он несёт опасность. Ему надо рассказать… Надо было раньше, но они уже шагают в яркий многоугольник, крепко держась за руки.Глава III • Предательство.
11 июля 2023 г. в 23:36
Майлз никогда не чувствовал себя хуже, чем за последние сутки. Если бы это было возможно — он обязательно вернулся бы в прошлое, не остался бы фоткать рисунок на стене, не становился бы Человеком Пауком. Тогда не умер бы дядя Аарон, отказавшись убивать своего любимого племянника, и не важно, что он был на преступной стороне, тогда он не встретил бы этих замечательных «друзей» и не был бы здесь! Здесь — на руках Бродяги, на грани потери сознания. Что-то преследует их, но Майлз «старший» изо всех сил пытается покинуть район, где предположительно находятся те самые, неизвестные ему «аномалии», о которых говорил «младший». Он слышит странный звук, незнакомый, но как хороший физик может предположить его среду — и то, о чём он догадывается, совсем его не радует. Похоже на что-то быстро летящее, а потом и натянутые нити. Он в капюшоне и это мешает ему задрать голову и узнать правду, да и сложно отвести взгляд от Паука, который прямо на его руках страдает, кажется, вовсе не от простуды. И какое чудо! Двух подростков встречает их герой — дядя Аарон. Бродяжка всё ещё не смотрит наверх, его взгляд прикован к дороге и Майлзу. Он надеется на родственника, который успешно, чертыхнувшись, отогнал аномалии оружием. Теперь Майлзу, кажется, стало легче дышать. Всё нормально. Пока дядя Аарон с ними — всё будет хорошо. Теперь Майлз немного меняет представление о Бродяге — он такой же подросток, да, ступил на скользкую дорожку, но он не кажется сейчас профессионалом, и чего-то он, да боится, как сейчас. У него нет способностей — все усиления сделал себе он сам. Образ непоколебимого злодея развалился в один миг — так крепко он держит Паучка на руках и боится за него, слишком нежно и заботливо для Бродяги, которого знает Майлз.
Как бы плохо не было Паучку — он тоже знал, что где-то рядом, либо те, кто будут к нему нежнее, например Гвен или Питер, либо Мигель, что в десять раз хуже даже самого себя в роли местного злодея.
Но это Бродяга не поднимал взгляд, а Майлз смог — сквозь ресницы он заметил знакомую паутинку… Там точно есть Гвен. Теперь он знает, что должен воспользоваться этим шансом. Как бы он не был благодарен Майлзу'42 за сохранённую жизнь, лекарства и обработку ран — он вытягивает руку и стеляет крепким материалом в стену здания, тратя на это не только кучу ыизических сил, но и последние моральные, отталкивая «близнеца» ногами. К тому сразу подбегает дядя, но его помощь не нужна Бродяге, который получил порцию адреналина от злости и теперь готов горы свернуть ради цели.
— Майлз, я ведь предупреждал!
Буквально рычит он вслед Пауку, а тому и сказать нечего в ответ. Ему чертовски больно, он еле контролирует паутинку и молится добраться до крыши, благо, его встречает Гвен и помогает. Они залетают на крышу и падают. Майлз кашляет и чувствует, как ему плохо рядом с другим пауком.
— Майлз! Я так переживала, мы должны бежать!
Девушка тараторит, явно взволнованная, но невероятно счастливая. Паучок не слушает её, он лишь плывущим взглядом шарится по её рукам и ищет часы-спасители.
— Используй часы, сейчас же!
Просит он её, практически в панике, надеясь, что та не будет нуждаться в объяснениях, но не удивительно, что её рот открылся, чтобы начать спорить. Только вот спор этот был прерван Бродяжкой, влетевшим на крышу также эпично, как и при их встрече. Он вцепился в Гвен, вовсе не обращая внимания на то, что она девушка. В его действиях не было ни капли жалости или снисходительства. Майлз использовал в очередной раз способности, чтобы оттащить его от подружки — словно пса посадил на поводок, хотя Майлз'42 напоминал больше хищника из семейства кошачьих. Жаль, что он слишком слаб, чтобы удержать такую кошечку под контролем и через секунду уверенности в своем контроле «старший» вновь срывается, но не чтобы навредить итак немало пострадавшей девушке, а чтобы захватить устройство перемещения в свои лапы. Это получается с такой легкостью, что он смеётся, как им вдвоём не получилось победить его одного, имея сверхспособности.
В далеке он видит Питера и какие-то ещё незнакомые фигуры, но ясно то, что это пауки — команда до этого разделилась, а теперь товарищи бежали на помощь Гвен, видимо, когда та скинула им свои координаты.
Он хватает Майлза и вместе с ним прыгает вниз — вот тут-то Пауку не помогла паутина, а лишь предательски щелкнула, он выругался и старался сопротивляться руками и ногами, но ничего не выходило — хватка у Майлза'42 крепкая, будто и правда когти! «Старший» же справился с помощью ловкости — ему не составило труда пропаркурить по балконам и всяким торчащим из здания элементам, а после принять помощь не менее хитрого дяди, который всё подготовил.
Майлз понятия, чёрт возьми, не имеет, откуда у них столько крутых примочек — выглядит, как что-то киберпанковское из фэнтези игры. Не сказать, что у Паучка был шанс изучить этот мир, — может, он и правда такой продвинутый, но по тому, что он успел разглядеть только попав сюда, в пути до ненастоящего дома, сделать никаких выводов не мог. Возможно, это из-за того, что мысли его были заняты словами Мигеля, предательскими действиями друзей, а летел он на автопилоте через весь город.