Мы.

      Аптека — это место, конечно, очень нужное сейчас, но денег у Паука нет, и вспоминает подросток об этом лишь тогда, когда ему произносят сумму всего, что было в чеке по списку Бродяги. Он растерянно смотрит на продавца — ему неловко и, кажется, придётся отказаться от покупки. Только вот стоило его губам дрогнуть, чтобы начать извиняться — Майлз'42 подвинул его лёгким толчком в бок, протягивая свою карту к терминалу, который положительно пикнул. — Не тормози.       Он не показал этого младшему, но чувство гордости трепетало в душе за свой «эпичный» поступок. Маску так тяжело держать, но оно стоит того — постоянно наблюдать удивленное и беспомощное личико Паука. Да и… теперь он всё больше думает о том, что сближаться им не стоит — это, чёрт его, не правильно. И как бы не хотелось — они вынуждены жить своими мирами. Поэтому и открываться не стоит. — У меня просто не было денег, прости.       Надо же, он ещё извиняется. Бродяга схватил того за талию, обездвижив руки, и на тросе подлетел на какой-то балкончик в переулке. Этого места хватит, чтобы не попасться на нежелательные взгляды. — Да что ты творишь?! Я и сам мог!       Возмущается Паучок, опираясь ягодицами на перила, которые выглядели не очень-то и крепкими, но вроде отваливаться не собирались. — Ты можешь не ныть? Ты ранен и я просто пытаюсь сделать всё чисто, чтобы потом ты меня не угробил.       В этот раз получилось довольно грубо, но Сорок-второй не обратил внимания, так как был занят наполнением шприца лекарством, в которое добавил что-то своё, пока Паук отвлекся на свои обиды. Ловкость рук обычного человека, супергерою стоит собраться, ведь это могло быть не лекарство. В начале их встречи он был намного внимательнее и аккуратнее, хотя и чувствовал себя хуже.       Моралес старший задирает худи двойника и резко колит того в плечо, крепко держа и вжимая в несчастный бортик балкона, который скрипит под их общим весом. Младший в ответ лишь шипит, он дернулся, но не так сильно, чтобы что-то испортить, ведь его держит тот, кому он сейчас не хотел бы причинить вреда. Неприятное ощущение холода под кожей. — Что… что ты вколол…? — Лекарство. Обычное лекарство. — Врёшь же…       Да ну? Неужели столь резкое вторжение в личные границы вновь пробудило в нём трезвое мышление? В любом случае, даже если он и врёт, то ничего опасного эта добавка не представляет, поэтому он предпочёл не отвечать и свести тему. — Боль в плече уходит?       Его руки задирают худи ещё выше, рассматривая теперь часть плеча возле ключиц. Он такой стройный… в плане — это, конечно, не удивительно, он же видел себя в зеркале, но всё же различия есть, малозаметные и это так влечет к изучению.       Майлз, правда, быстро отталкивает его. Его лицо явно говорит, что Бродяга ходит по тонкому льду, но тот лишь ухмыляется в ответ и берёт бинты. — Перевяжу тоже я, уж прости, что умею столько всего и даром помогаю тебе, Паук. — Да я и сам справлюсь!       Боль в плече действительно стала отступать, он заметил это сразу, как только выхватил у Бродяги их рук ткань, похожую на бинт, точнее это он и был, но гораздо плотнее. Он заметил как ухмыляется двойник, но благодарить за непонятную жижу в его венах он не станет, мало ли, какую побочку ему теперь ждать? — Ты обычным бинтом пользоваться не умеешь, а тут фиксирующий. Ты скорее себя свяжешь, чем разберёшься. — Не учи. Просто молча жди, у нас мало времени.       Его руки уже тянулись неправильно разворачивать свёрток, поэтому Сорок-второму пришлось быстро изъять предмет и сделать пару шагов назад. — Вот именно. Времени мало, а ты, как малое дитя, занимаешься ерундой.       «Как малое дитя, которое не смыслит того, что делает!» — именно эта фраза сразу же всплывает в голове, а с ней и отвратительный ор Мигеля, его лицо, пока он кричит это ему. Сколько можно повторять, что он не малыш, он сам может принять решения и ответить за ошибки?! Если не хочет поверить в него — пусть остается здесь или валит на свою 42 Землю. Паук сразу поник, даже напугав Бродягу такой резкой сменой настроения. Его рука уже вытянулась, чтобы свалить, и это прокатило бы с обычным человеком, но старший Моралес… да, он тоже человек, но разум, ловкость, внимательность и реакция у него на высоте, многие позавидовали бы, так что паутина летит в никуда, а Паук схвачен за запястья. — Да успокойся, успокойся. Я не как они.       Майлз от сильной злости пытался вырваться и у него даже неплохо получалось, ведь сверхсила — штука неподвластная для человека даже с кучей усилий. Прервало его лишь то, что Бродяга расположился возле уха, безопасно держа рыпающегося подростка, и начал успокаивать его словами. — Я — это ты и я уж точно не думаю о тебе также, как они. Мы похожи, и поэтому, ты должен принять мою помощь и успокоиться. Я больше не наврежу, обещаю.       Он позволяет Майлзу оттолкнуть себя и отлетает в другой конец балкона. Спине слегка больно, но помимо синяка больше ничего не будет — ерунда. Тот смотрит на него, его дыхание немного успокаивается, взгляд теряет злость, но остается испуганным, ведь события в Паутине вселенных слишком яркие и отвратительные.       Сорок-второй всё же подходит обратно и осторожно открывает бинт, не теряя зрительного контакта с двойником, пока тот сам не отводит взгляд и следом не закрывает глаза вовсе. Он действительно успокоился — времени нет, а помощь принять приходится, хотя это и кажется лишней обузой, ведь его тоже нужно будет защищать от беды.       Бинт оказался надежно зафиксирован буквально за пять минут, упаковки и использованные отходы они выбросили в бак рядом. Успокоившись, Майлз улыбнулся — натянуто, фальшиво, но он пытался не наживать себе врага. Правда, Бродяге такие подачки ни к чему, — он понимает Паука намного лучше, чем тот думает. Что уж тут говорить, когда ему действительно удаётся читать мысли младшего, угадывать, что он сделает. Это удивительная связь, которую он бы хотел изучить с научной точки зрения, но порой кажется, что это невозможно, что люди ещё не готовы принять такой прогресс. — Можешь не притворяться. Я всё равно прочитаю каждую твою попытку фальшивить.       Папа Майлза — Джефферсон Дэвис, капитан полиции, вот-вот должен был сесть за руль машины и направиться за документами в какой-то штаб неподалёку. Где-то рядом находились Мигель и пара его помощников, которые знали, что Майлз объявится и им лишь надо проследить за порядком ключевого события. Пятно — проблема, с которой они разберутся сразу после, ведь за двумя зайцами погонишься — бед наделаешь.       Команда Гвен тоже была в полном составе — девушке добыли новые часы, а её раны хоть и чертовски болели — она не хотела отлёживаться, пока Майлз и весь его мир… нет — все миры в огромной опасности. Они разделились: одна команда искала в мире 1610, уже успев обнаружить группу Мигеля, а вторая всё ещё шарилась по 42.       Паучок с его напарником заняли позицию куда хитрее, и руководил этим всем, конечно же, Сорок-второй. По пути сюда они также обсудили всё то, что Бродяге просто необходимо знать о врагах. Пятно было где-то рядом, Майлз чувствовал эту отвратительную энергию, сгущающуюся где-то рядом. А Бродяжка чувствовал напряжение двойника и поэтому смотрел в оба. Конечно, ему будет тяжелее всех, ведь любая внезапно появившаяся дыра может унести его туда, откуда уже пути не будет, а он даже сделать ничего не сможет. И именно это ему нравится, он азартный человек, который любит риск, любит побеждать и балдеет от победы, как дитя малое. — Вон тот паук — Мигель… он самый вредный и его стоит опасаться больше, чем тех, что ты уже видел на крыше. — Ну и громила… а костюмы всё не перестают меня поражать, хвала небесам, что ты в моём худи! — У меня нормальный костюм! Что тебе не нравится?       Майлз нахмурился и вопросительно пялил на напарника, а тот лишь неоднозначно ухмыльнулся, прежде чем затылок Майлза неприятно закололо и он нахмурился от этого, надевая маску. — Он тут, будь осторо-       Взрыв. Не сказать, что разрушающий, но опасный, громкий и внезапный. Майлз не успел договорить фразу, а теперь лежит на краю крыши, отброшенный взрывной волной и взглядом пытается найти старшего, хотя дыма и пыли довольно много. Ему нужно подняться и найти Бродягу, он мог не пережить… Не нужно было ничего говорить, надо было как всегда просто хватать и сваливать, тогда они успели бы отойти!       На взрыв моментально собираются остальные супергерои. Они быстро находят тело человека, которого искал Майлз, и похожего на Майлза, но… другая одежда, причёска и… он не встает, хотя такой удар для Человека Паука не был бы настолько критичным. Мигель тот, кто первым обнаружил его, но вскоре дым начал рассеиваться и к нему подошли Питер и Хоби, пока Гвен оставалась ждать Майлза на другом здании и следить за его отцом. Взгляд их был не менее удивлённым, чем у Мигеля. — Не трогай его!       Выкрикнул Питер, когда Паук-2099 взял двойника Майлза на руки. Тот уже собирался что-то да ответить, но позади себя они услышали смех, искажённый, противный… возможно именно он пробудил Бродягу, но максимум, что он смог сейчас — просто открыть глаза и наблюдать. Наблюдать за тем, кого вся эта шайка жалких героев называет Пятном. Как быстрее всех остальных по счастливой случайности тот добрался до Паучка и забирает его в свою дыру, а после устраивает хаос на площади с помощью ещё более страшных, затягивающих всё дыр. Из-за внезапно пробудившейся агрессии Майлз'42 находит силы двигаться, но Мигель отдает старшего своим помощникам и те «заботятся» о нем, крепко связывая.       Возможно, характер Сорок-второго ужасен, невероятно тяжёлый, но именно он заставляет простого человека творить невероятные вещи. Например сейчас он талантливо изображает больного, ничего особенного, почти все умеют это со школьной скамьи, но как только все ведутся на это и теряют бдительность, он с лёгкостью выкарабкивается из липкой ловушки и разбивает ядовитые шарики, а сам ускользает прямо из-под носа этих лузеров, пока те отчаянно борются с ядом. Его раны болят и для человека это не шутки. Он летит на тросе и останавливается, падая на землю в каком-то переулке, хватаясь за окровавленную ткань одежды. Он шипит, а на глазах наворачиваются слёзы, но это лишь защитная реакция. Он не может думать, ему тяжело, и, закрывая глаза лишь на миг, он слышит шаги, отчетливо врезающиеся в сознание. С трудом, но ему удаётся поднять веки и он видит… — Дядя?       Его взгляд размыт, а густые ресницы ещё сильнее мешают обзору, но он справляется, и да, это действительно Аарон. Он достает из рюкзака лапы Бродяги, маску и его тросы, к которым он привык. А также заботится о ранах подростка, быстро, аккуратно. Майлз'42 не спрашивает, как тот здесь оказался, ведь итак ясно, что он не мог отпустить любимого племянника одного, хоть тот и просил, договаривался и даже получил обещание, которое нарушили, но, как оказалось — к лучшему. Без дяди он бы не смог двигаться дальше, а теперь ему хватает сил встать на ноги. — Дядя, я всегда поражался, как тебе удаётся быть словно призрак. — Тебе тоже удаётся меня удивлять, парень. — Он кладёт руку ему на макушку и гладит. — Иди же, ты должен закончить свою первую миссию так, как считаешь нужным.       Они улыбаются друг другу и Сорок-второй быстро нацепляет последние элементы своего образа и для раненого очень шустро забирается на крыши. Майлза он слушал внимательно и теперь точно знает куда бежать. Бежать нужно к коллайдеру.

***

      Майлз находится в отключке, пока покалывания в области затылка не будят его. Слишком сильные. Он связан и по началу не может разобрать место, где находится. Благо, его паучьи умения быстро восстанавливают способности видеть и слышать — Бродяжкина «отрава» оказалась действительно полезной. Они у коллайдера, Пятно уже вовсю веселится с настройками камер, на которых отчетливо виден хаос, который устроил «Злодейчик дня» и куда направлено куча патрулей. И где Мигель… следит за тем, чтобы его отец точно умер и не собирается останавливать Джонатана. — Ты не понимаешь…       Подаёт он хрипящий, слабый голос, чем привлекает внимание врага. Тот подходит к нему и обвивает своей материей, заставляя смотреть прямо в экран. С помощью дыр он на расстоянии управляет камерами, приближает и отдаляет, находит отца Майлза… — Посмотри, Человек Паук, наконец-то этот день настал…       В отличие от других встреч, в этот раз Пятно не многословен. Он лишь лихорадочно хихикает, смотря в экран и иногда на отчаяние в глазах Майлза. Они не смогли ничего исправить… Сорок-второй наверняка умер… В его голове куча ужасных мыслей, он хочет реветь, крушить и уничтожать. Он рыпается, вырывается, но всё бесполезно. И вдруг стекло позади них кто-то разбивает. Пятно оборачивается, но не находит никого взглядом. — Что за…