«Где тюк?»

      Дела в Хоринисе не то чтобы совсем плохо, но и похвалиться, увы, было нечем. Город словно замер, обреченно ожидая неизбежного с мрачной покорностью ведомой на убой овцы. И пусть на площади перед казармами каждое утро надрывал горло глашатай, провозглашая ободряющие известия и здравицы королю Робару II, а чуть поодаль день напролет угощали бесплатным пивом всех желающих - желающих было много, но все это не давало результата. Особенно теперь, когда Барьер рухнул и заключенные разбежались, некому стало добывать магическую руду - главное, что поставлял Хоринис на материк. Очень скоро опустел прежде оживленный порт, теперь там ошивалось лишь всяческое отребье, и корабль, на котором отряд паладинов прибыл сюда, одиноко стоял на пустом рейде, словно тоже желая поскорее убраться прочь. Но уходить было не с чем: экспедиция, отправившаяся в Долину рудников, сгинула, словно ее Белиар языком слизнул. А следом и проклятый здешний лендлорд, Онар, отказался платить увеличившиеся подати: те выросли лишь в два раза, но были крайне необходимы городу - Онар же нанял бежавших преступников, создав из них свою маленькую армию и прекратив поставки продовольствия. Вот тут-то Хоринис и начал разоряться еще быстрее, проедая последние запасы и отчаиваясь все больше.       И будто бы всего этого было мало: в город начала просачиваться болотная трава. Косяки, свернутые из листьев этого белиарова растения все чаще ходили по рукам, невзирая на жесткий запрет и страх заключения под стражу. В портовом же районе и вовсе курили почти все - и командир городской стражи лорд Андре покрывался холодным потом под своей паладинской броней, представляя, что случится, если орки из долины нападут на одурманенный наркотиком город. Источник этого нового бедствия явно скрывался в том самом портовом районе, гниющей язве на теле города, но обнаружить его не удавалось никак. Как, впрочем, и расследовать безбожно участившиеся кражи, происходящие по всему городу.       И вся ответственность за кражи и драки, что совсем не были редкостью среди упившихся дармовым пивом людей, валились на несчастного Андре и кучку его взмыленных стражников. Сам командующий, лорд Хаген, все чаще недовольно крутил носом и требовал «разобраться и навести, наконец, порядок» в стенах города. Хагенский нос проявлял недовольство так часто, что командир стражи понимал: долгожданное повышение, отложенное до прибытия обратно на материк, ему уже вряд ли светит. А единственный, кто в городе совсем не предавался унынию - самодовольный паладин Лотар – но и он отнюдь не давал воспрянуть духом, а скорее раздражал еще больше. Особенно, когда с апломбом зачитывал прибывающим в город темным крестьянам эти утвержденные Хагеном правила.       И каждый день только добавлял новых забот, без надежды даже на небольшой просвет впереди. Андре уже хотелось лишь ненадолго забыться, отвлечься от тяжкого груза проблем, от которых раскалывалась голова и леденело сердце. Порой, выслушивая очередного жалобщика, о, как ему хотелось вбить своей латной перчаткой бурный поток ядовитых наветов туда, откуда он исходил! Что это мужичье себе позволяет, они хотят своими кляузами доконать его, боевого паладина короля? Увы, лорд Хаген требовал разбираться с каждой жалобой - он и разбирался: через силу, а когда и той не осталось - на чистом упрямстве.       В форте все так же гонял своих новобранцев Вульфгар, скаредничал со снаряжением Пек, а Руга на стрельбище, лично им оборудованном на парапете, обучал самых ловких обращаться с арбалетом. Но порой и этот оазис порядка проникали те самые опасные косяки. Бедняги, у которых их находили, затем неделями напролет драили полы в казармах и тюрьме. Эх, если бы...       Как паладин короля, Андре не мог позволить себе пойти выпить пива, тем более - с простыми гражданами. Узнай о подобном лорд Хаген - последует мгновенное разжалование за «несоответствие с гордым званием воина Инноса и короля». И тогда драить полы придется уже самому Андре, с позором и до конца своих дней. А косяк - это же совсем другое дело. К тому же от постоянного недосыпания глава городской стражи красовался уже с черными кругами под глазами, с рассеянным видом листая бумаги, часто - машинально и по нескольку раз. Тут маленький выкуренный им косячок никто и не заметит! Наверное. А ему, Андре, срочно, срочно требовалась небольшая разгрузка!       Много раз он гнал от себя эти греховные, навеянные самим Белиаром мысли. Раз, другой, третий... Но когда проклятый город стал уже казаться ему вотчиной темного бога, Андре сдался. * * *       В казармы явился очередной крестьянин, точнее уже - горожанин, с намерением вступить в ополчение. Слишком худосочный, пожалуй, чтобы от зари и до зари копаться на клочке земли вместе с полевыми хищниками, и, вдобавок, какой-то изнуренный, словно несколько недель и вовсе голодал - но был уж очень пронырлив этот тип с волосами, завязанными в приметный хвостик, и явно же хотел поскорее выслужиться. Настолько, что даже имени своего не назвал, торопился. А может это он, Андре, его не запомнил... Не переспрашивать же.       Чтобы избавиться от чересчур назойливого новобранца хотя бы до завтра, паладин отправил того разыскивать другого такого же пройдоху, вечно сбегающего куда-то интенданта Пека, которого вновь не оказалось на своем посту.       Но у обоих проныр, похоже, был нюх друг на друга: интендант нашелся буквально через пару часов и вернулся на службу, о чем и было доложено. На вопрос о том, где именно нашелся Пек, «Проныра» тут же начал темнить - будто бы сам Андре не видел довольной физиономии верного стражника, лучше всяких слов говорившей о посещении им борделя? Увы, наказывать Пека отсидкой в карцере было нельзя: наглец, заведовавший всем оружием в форте, был незаменим. И активно этим пользовался.       Но теперь, окончательно разозлившись, паладин отправил новоиспеченного стражника искать доставленные в город запасы травы, которой должно было быть не меньше тюка. Наказав непременно доставить этот самый тюк лично ему, Андре был убежден: никто и не заметит, если он урвет себе толику, верно? И когда стражник ворвался к нему средь ночи в часовню, где паладин буквально засыпал стоя, глава стражи нашел в себе силы прохрипеть: «Где тюк?» А этот наглец заявил, что траву нашел, но выбросил ее в море... О Иннос, ну зачем ты создал таких вот расторопных глупцов!       В доказательство своих слов «Проныра» предъявил свой меч, покрытый кровью контрабандиста (а Пек все же расщедрился на изысканный палаш для прикрывшего его подельника!) и указал склад, в котором тюк хранился. Пришлось платить за выполненное задание, но Андре мстительно урезал награду вдвое. А затем намекнул: если герой хочет заработать еще, то пусть доставит типа, продающего косяки гражданам. И не забудет при этом про улики! Паладин надеялся, что если «Проныра» и найдет злостного распространителя, то в море выбрасывать не станет. В целях конспирации ему было приказано оставить выданную ранее броню в казарме и быстро проваливать в портовый район. Андре сам не знал, чего же ждет больше: чтобы улики были поскорее доставлены ему или наоборот - чтобы наглый тип сгинул там и больше не беспокоил, как пропали и несколько ополченцев до него. Вот почему городская стража и избегала появляться в порту.       Стражник отсутствовал сутки и заявился утром с такой же благодушной физиономией как и у Пека, ясно говорящей - где и от кого он получал сведения. Оказывается, некий Борка, охранник борделя (ну кто бы мог подумать!) и торговал косячками, принося «Красному фонарю» дополнительные монеты. Но нелегальный бизнес сейчас интересовал паладина меньше всего. Приказав арестовать негодяя Борку и посадить в одну из камер, паладин потребовал передать ему «улики». Пальцы ощутимо дрожали от нетерпения. Сейчас, о сейчас он проверит - а не обманывает ли этот бандит Борка граждан Хориниса, подмешивая, например, в свой болотник дешевый табак Абуина?       Увы, совсем рядом уже тяжело грохотали доспехи, предвещая появление посланца лорда Хагена. Последний каким-то нюхом узнал об успешном рейде в портовый район и прислал наглеца Лотара за «вещественными доказательствами». Получив все пять косяков, Лотар удалился, заявив, что они изучат и, конечно же, сразу уничтожат богомерзкие изделия во славу Инноса. Андре насупился, представляя, как - один косячок за другим, медленно - его товарищи истребят это воплощенное зло, и изрядно приуныл. А затем отправил растяпу-стражника спасать поля местных фермеров от вредителей, про себя надеясь, что и его, и фермеров там же и загрызут.       Но не тут-то было! «Проныра», живой и здоровый, вернулся на следующий же день, да еще и потребовал у измученного паладина плату.       Больше Андре не мог выносить этого демона рядом с собой, отправив куда подальше. А именно - к лорду Хагену. Или куда угодно еще - лишь бы с глаз долой! Он уже терпеть не мог их обоих - обладателя мерзкого «хвостика» и этого... истребителя улик.