Последняя принцесса Водоворота

      Позже мы распрощались с Ино-Шика-Чо, поскольку те отправились ужинать в «Акимичи». Они пригласили нас, но как бы я ни хотела пойти с ними, мы обещали дедушке Теучи быть в «Ичираку» к семи. Мы едва успели вовремя. Но взгляд гордости на его лице, когда мы рассказали ему о нашем первом дне и о том, что купили всё необходимое, стоил всех трудностей прожитого дня.       Как только мы дошли до ларька с раменом, я запечатала свой боккэн вместе с Рюдзином в свиток. Вскоре к нам присоединились Югао и Хаяте. Я дважды проверила, в безопасности ли мой свиток, после чего, положив себе на колени синий рюкзак, быстренько съела свой рамен. Попрощавшись с Теучи, мы с Югао и Хаяте отправились к нам домой, где я была готова упасть и моментально уснуть.       Однако на обеденном столе лежала груда завернутых подарков. Наруто тут же бросился к столу, аккуратно положив свой рюкзак на один из стульев. Я последовала его примеру, умостив свой рюкзак рядом с его, и еще раз перепроверила, что свиток по-прежнему внутри.       — Эй, почему ты все время заглядываешь в свою сумку, Кику-чан? — спросила Югао, в то время как Тэнзо проскользнул внутрь через окно. Спустя секунду за ним последовал Какаши, жестом пригласив меня и Наруто сесть. Я достала свиток и осторожно положила его на стол, после чего заняла свободное место. Я развернула свиток, накрыла его ладонью и впустила в него немного чакры, думая о своем боккэне.       — Я получила его совсем недавно! — сказала я, бережно держа боккэн и поглядывая на Югао. Она тут же вскинула брови, и на ее лице расцвела улыбка.       — А я и не знала, что ты интересуешься кендзюцу, Кику-чан.       — Ну, я прочитала в дневнике Мито-баачан, что Узумаки также мастерски владели кендзюцу, и в оружейной лавке был очень, очень красивый меч…       — Какой именно? — спросил Хаяте.       — Ниндзято! Я знаю, что он не так популярен, но, по словам Баачан, они были более популярны в Узу, потому что каждая семья могла изготовить свой собственный, даттэбанэ. — Мои ноги ходором заходили под столом. — Не знаю, просто не могла отвести от него глаз.       — Может, сходим туда завтра после занятий и взглянем на него? —предложил Хаяте, сев на одну из кухонных тумб. Он был очень мил весь вечер после того, как Югао нас познакомила. Не нужно было прожить еще одну жизнь, чтобы понять, что Югао солгала о том, что они с Хаято просто друзья.       — Ну… Э-э-эм… — почесала я затылок. — Хирото-сан просто отдал мне его.       В комнате воцарилась мертвая тишина. Спустя какое-то время Какаши изрек:       — Что?       — Хирото-сан сказал, что это меч его старого друга из Узу, — сказала я, вновь положив руку на свиток. Вскоре Рюдзин оказался в моих руках, а меня окружили все шиноби, находившиеся у нас в квартире. Когда Наруто увидел меч, его глаза округлились, и выглядел он довольно растерянным.       — Шикаку уже сказал мне, чтобы в будущем я просила кого-нибудь проверять подобные мечи, — сказала я, одарив Какаши виноватой улыбкой. Я буквально услышала, как в ответ он закатил глаза, но затем его плечи немного расслабились.       — По крайней мере, Хирото-сан заслуживает доверия. Редко случается, чтобы старик покидал кладовую, — сказал Хаяте и присвистнул, глядя на рукоять меча.       — Н-ничего, если я не буду его вытаскивать?       — Я думал, ты уже хочешь всех нас заколоть этим мечом, — поддразнил меня Тэнзо, но я быстро покачала головой.       — Я могу сделать это с помощью своего боккэна. — Сидевший с другой стороны стола Хаяте смахнул с лица капли пота, вызвав тем самым у меня и Наруто смех. — Просто… я почти уверена, что видела Узу, и хотя она была очень, очень, очень красивой, мне стало грустно.       — Тебе не нужно ничего делать, Кику-чан, — сказала Югао, погладив меня по макушке. — Хочешь, чтобы кто-нибудь из нас повесил его для тебя, пока ты не будешь им пользоваться?       — А можно повесить его в ножнах?       — Конечно, — улыбнулась Югао, когда я передавала ей меч. Она снова вздернула брови, глядя на него, а затем покачала головой, направляясь в нашу комнату. Что это было?       — Можно уже открывать подарки? — спросил Наруто, сидевший рядом со мной.       — Вперед! — отозвалась из нашей комнаты Югао. — Только подожди пока открывать мой, я сейчас приду!       Наруто моментально потянулся за ближайшим к нему подарком, завернутым в оранжевую подарочную бумагу. Он сморщил нос, читая надпись, а затем на его лице появилась широкая улыбка.       — Это от Гэнмы!       — Тогда открывай! — сказала я, ткнув его в бок. Он засмеялся и начал рвать бумагу.       Первое, что достал Наруто, был экземпляр первого тома «Корзины с овощами». Я прикрыла рот, чтобы не рассмеяться, заметив, как плечи Какаши тоже затряслись от сдерживаемого смеха. Наруто же обрадовался манге, ведь он обожал сёдзё (спасибо «Куноичи Мун»). Но мы смеялись не над этим, а над тем, что в названии фигурировали овощи. Наруто их терпеть не мог!       Повозившись с книгой, Наруто взял небольшую коробочку. Пока он вертел ее в руках, я смогла разглядеть этикетку. Это были тренировочные сенбоны для детей.       — И почему я не удивлена? — рассмеялась я. Наруто тоже. Затем он протянул мне такую же по размеру коробку, завернутую в ярко-красную бумагу, и я быстро принялась разворачивать ее. К нам вернулась Югао и запрыгнула на кухонную тумбу рядом с Хаяте.       — Не может быть! — завизжала я, заглянув вовнутрь.       — Что там? — спросил Какаши, закидывая ноги на стол.       — Специальное коллекционное издание «Ича-Ича» с автографом.       Ноги Какаши зависли в воздухе, он замер, глядя на меня. Затем он тряхнул головой и опустил ноги.       — Я весь день работал, а ты всё равно не позволяешь мне закинуть ноги на стол.       Услышав в его голосе обиду, я лишь закатила глаза. Он знал, что может положить ноги на любой свободный стул.       — На самом деле это книга о тайдзюцу в Узу! Где, черт возьми, он это нашел?       — Следи за языком, — прозвучало пять голосов одновременно. На этот раз надулась я.       — Если бы Генма был здесь, он бы, по крайней мере, дал мне пять, — сказала я, доставая свой набор детских сенбонов.       — Генма плохо на тебя влияет, — сказал Тэнзо, погладив меня по макушке.       — Как и Какаши. Он всегда читает п… — Тэнзо закрыл мне рот рукой, не давая договорить. Я не могла удержаться от смеха, особенно когда почувствовала возрастающее веселье в чакре Какаши.       — Дальше! — сказала Югао, хлопнув руками.       Теперь Наруто предложил мне открыть подарок первой, и я схватила ближайшую ко мне коробку, завернутую в ярко-фиолетовую бумагу. Я разглядела на ней свое имя и поняла, что это был подарок от Югао.       — Это от тебя! — улыбнулась я ей. Она кивнула, побуждая меня открыть его. Я снова завизжала. — Так мило, я не могу! Спасибо!       Я услышала тихое «Что ты наделала?» от Какаши, но проигнорировала его.       Внутри коробки была ярко-фиолетовая фигурка быка — персонаж рэпера из Кумо, который никогда не фотографировался и голос которого был удивительно похож на голос Киллера Би, вот только его музыка была действительно хорошей. Я готова была поклясться, что Киллер Би просто специально плохо читал рэп, а Квик Лайт — его альтер-эго. Или он окончательно довел Гьюки до того, что тот начал собственную рэп-карьеру. Честно говоря, меня вполне устраивал такой вариант.       Мы с Югао сблизились из-за музыки. У нас дома никогда не было тихо. К нам всегда доносились какие-то звуки, мы слышали кого-то снаружи или кто-то кричал под дверью. Но музыка все это перекрывала. Она создавала фоновый шум, который в конечном итоге позволил мне расслабиться. Когда Югао попробовала включать для меня классическую музыку, все обернулось тем, что я возненавидела классику. Потом была детская музыка, которую я, может, случайно, а может, и нет, бросила однажды в стиральную машину. Затем Югао познакомила меня со своим любимым жанром — рэпом. В частности, с рэпом, который она тайком привезла из Кумо. Формально это не было незаконным, но Анбу не должны были ходить по магазинам во время миссий. Команда Ро не очень-то следовала правилам.       Я услышала, как Наруто начал разворачивать свой подарок (плюшевый дельфин из его любимого мультфильма), а я, приблизив игрушку быка к себе, провела пальцем по молнии на одной из его ног.       Следующие полчаса мы по очереди открывали свои подарки. Хаяте подарил нам обоим по детскому боккэну-танто, пообещав в будущем научить нас правильным ката. Какаши подарил нам новые коробочки для бенто: Наруто с рисунком жабы, а мне с милыми мордочками нинкенов (щенки-нинкены Какаши — это лучшее, что есть на белом свете). Тэнзо подарил Наруто импровизированный набор рамена, добытый им из разных стран (что вызвало у моего брата весьма бурную реакцию, поскольку тот обожал рамен). А мне он подарил набор для фууиндзюцу с особыми чакральными чернилами (что вызвало весьма бурную реакцию уже у меня).       После того, как мы открыли все подарки, мы по очереди искупались и переоделись в пижамы. Вскоре мы оба забрались в кровать Наруто, попивая горячий шоколад, пока Какаши читал нам сказку на ночь. Наруто уснул раньше, чем Какаши успел закончить.       — Ты ведь еще не собираешься спать? — тихо спросил он, закрыв книгу.       — Не-а! — улыбнулась я ему, осторожно вылезая из кровати Наруто. — Надо собрать вещи на завтра, — сказала я, передавая ему свою пустую чашку. Он также взял чашку Наруто и отнес их на кухню. Я пошла за ним.       Достав список, я положила на стол наши с Наруто рюкзаки. Глядя на список, я поняла, что ночь будет долгой.

***

      Вскоре после того, как я достала все наше снаряжение и разложила его на кухонном столе, в комнату проскользнул Тэнзо. После пары прощальных взмахов рукой и поцелуев в мою макушку мы с Наруто остались в квартире одни. Похоже, что нашу команду вызвали на очередную миссию, а та случайно выбранная команда Анбу на замену нашей сегодня не пришла.       — Хорошо, Кику, — сказала я, шлепнув себя ладонями по щекам, чтобы взбодриться. — Чем быстрее ты закончишь, тем быстрее ляжешь спать.       Я кивнула сама себе и снова взяла в руки список.       Тетрадь по каждому из основных предметов: математика, чтение, письмо, история Конохагакуре, естествознание, география, теория чакры и основы тайдзюцу.       Голова уже болела от мысли о том, сколько всего мне придется освоить. В прошлой жизни мне было легче читать. Конечно, я могла заставить себя это делать, но требовалось мне гораздо больше времени. Символы сменяли друг друга, перемещаясь, и через некоторое время все они просто сливались воедино.       К счастью, занятия чередовались по дням в соответствии с расписанием, размещенным на обратной стороне моего списка. Не представляю, что бы я делала, если бы мне пришлось заниматься математикой и чтением в один и тот же день.       Учебники по большинству предметов были предоставлены академией, но ученицы-куноичи должны раз в два года приобретать следующие книги:       Первый и второй годы обучения: «Искусство цветов», «Быт для юных куноичи»;       Третий и четвертый годы: «101 классическая цветочная композиция», «Сексуальное воспитание для начинающих куноичи»;       Пятый и шестой годы: «Культурные нормы различных народов», «Основы ядов для современных куноичи»;       Седьмой год: «Продвинутое внедрение и обольщение для современных куноичи».       Я с ужасом предвкушала каждую из этих книг и уроков. Кроме того, какого черта было заставлять девочек покупать учебники для этих занятий? Вздохнув, я положила в рюкзак «Искусство цветов» и «Быт для юных куноичи».       Это был один из аспектов жизни шиноби, о котором я до этого момента не задумывалась. Хорошо, что существовали занятия, на которых девочек информировали о том, что могло бы произойти. Но я боялась, что такие вещи случались куда чаще, чем я могла себе представить. Боялась, что однажды я буду вынуждена... Я тряхнула головой, чтобы вытеснить эти мысли из головы. Сегодня я не собиралась думать этом.       Минимум пять кунаев и пять сюрикенов.       Ах, да. Давайте вручим маленьким демонятам острые предметы. Закатив глаза, я еще раз проверила, надежно ли закреплено в кобурах наше оружие. Я положила его в боковые карманы наших рюкзаков. К нам все еще была приставлена команда Анбу, но лучше быть наготове, верно?       Базовый медицинский набор для учеников академии. Учащиеся будут дополнять эти наборы на протяжении всего своего обучения в академии.       Что ж, по крайней мере, это уже неплохо. Я положила их в передние карманы наших рюкзаков, чтобы было легко извлечь в случае чего.       Бутылка с водой или фляга.       Ино-Шика-Чо увидели это и подумали: а почему бы не обе сразу? У нас с Наруто были простые фляги, отделанные тканью, как у шиноби (подарок родителей Ино, скорее всего, в качестве компенсации за ее грубое замечание). К ним также прилагался ремешок в стиле шиноби. Я наполнила фляги водой, а затем прикрепила ремешок к верхней части лямок наших рюкзаков.       Размышляя об этом, я достала купленную ранее вещицу и прикрепила ее к рюкзаку Наруто. Хоть денег у нас было немного, но я хотела сделать небольшой сюрприз для Наруто. Это был плюшевый брелок, похожий на Гама-чан. Я с улыбкой посмотрела на симпатичную игрушку и вернулась к раковине.       Затем я наполнила водой наши бутылки. Бутылка Наруто была ярко-оранжевая, украшенная водостойкими наклейками из его любимых мультфильмов. Это вызвало у меня смех, и я положила ее в незакрывающийся карман сбоку его рюкзака. Я с улыбкой посмотрела на свою бутылку с водой, которая тоже была покрыта наклейками, большинство из которых были персонажами «Куноичи Мун», но было и несколько наклеек, посвященных фууиндзюцу. Я провела пальцем по маленькой наклейке в виде пера, прежде чем положила бутылку на место.       Перья и чернила для записей.       — Ну конечно, им нужны перья и чернила для записей. О Ками, как будто в академии шиноби преподают фууиндзюцу, — донеслось тихое хмыканье из комнаты Наруто. Я замерла, не успев сложить все снаряжение в рюкзаки. Через минуту я тихонько подошла к нашей комнате и заглянула в дверной проем.       На тумбочке лежал упакованный подарок, рядом с которым стоял рослый мужчина с ярко-белыми торчащими волосами, заплетенными в косу на спине. Я скрестила руки и прислонилась к дверному проему. Как только он обернулся, то застыл на месте.       — На этот раз тебе почти удалось ускользнуть, но я тебя все равно застала, — прошептала я, проходя мимо него, чтобы забрать свой подарок. Все его тело по-прежнему было напряжено, когда я развернулась, чтобы пойти обратно на кухню, поэтому я схватила его большую мозолистую руку и потянула за собой.       — Постой, малыш…       — Тс-с, ты разбудишь Нару! — шепотом крикнула я. Капли пота выступили на его лице. О, это было слишком просто. Я отвела его на кухню, усадила на один из стульев, а сама села рядом и освободила место на столе. — Я знаю, кто мои мама и папа, так что тебе не нужно прятаться, когда ты приносишь нам подарки.       — Как ты… — Я бросила взгляд на фотографию Наруто на холодильнике, а затем снова повернулась к Джирайе. — Понятно, — вздохнул он.       — Наверное, Джиджи сказал тебе не рассказать нам, кто ты на самом деле?       — Да, прости, головастик. — Он положил руку мне на макушку. Я почувствовала жжение в глазах и с силой моргнула.       — Все в порядке, Джирайя-оджичан. Джиджи сказал это и Генме-нии, и Какаши-нии, но мы всё равно находили способы быть рядом друг с другом… О, кстати! А отец был близок с Ино-Шика-Чо?       — Да, был, — рассмеялся Джирайя, откинувшись на спинку стула. — А почему ты спрашиваешь?       — Они взяли нас с Нару за покупками школьных принадлежностей, а Шикаку и Шика помогли мне избежать наказания.       — Шика? — заговорщически спросил Джирайя. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули, поэтому решила проигнорировать его смех. — И как так вышло, что в первый день учебы ты получила наказание?       — Наш сенсей — идиот, — пробормотала я, начав сдирать оберточную бумагу.       — Неужели? — спросил Джирайя, явно развеселившись.       — Он попросил нас назвать техники ниндзя, а потом сказал, что фууиндзюцу не важно!       В комнате наступила тишина.       — Что? — В его голосе не осталось ни следа от веселья. — Узумаки ответила «Фууиндзюцу», а он сказал, что это не важно?       — А потом я спросила у него, почему многим странам пришлось объединиться, чтобы одолеть Узушио из-за их фууиндзюцу. И тогда он назначил мне наказание, даттэбанэ! — надулась я, скрестив руки на груди.       — Как Шика помог тебе избежать наказания? — спросил Джирайя с нежной улыбкой на лице.       — Он тоже начал прописывать строчки вместе со мной. А потом пришел Шикаку и спросил его, о чем тот соврал. Надо было видеть лицо сенсея. — Я с трудом сдерживала смех, вспомнив его паническое выражение лица. — Особенно когда Шикаку сказал, что на собрании спросит Джиджи о важности фууиндзюцу.       Джирайя прикрыл рот рукой, его плечи сотрясались от смеха.       — Вот что я тебе скажу, головастик, — сказал он после того, как его смех утих. — Никогда не связывайся с тем, о ком заботятся Нара.       — Что? — удивилась я, оторвавшись от своего подарка. — Я им не безразлична?       Джирайя хмыкнул, положив коробку мне на колени.       — Открой свой подарок, головастик. Мой сенсей будет ругаться, если я опоздаю на это собрание.       — Ты хочешь узнать, правда ли Шикаку поднимет эту тему перед Джиджи, да?       — Ну конечно же, — закатил он глаза.       Я рассмеялась, закончив рвать оберточную бумагу. Первое, что я увидела, заглянув в коробку, была заколка для волос? Чего? Я вытащила ее, чтобы рассмотреть поближе, и почувствовала, что улыбаюсь, когда поняла, что это такое. Это была темно-зеленая заколка с симпатичной жабой и цветами сакуры. Я осторожно положила заколку на стол и снова заглянула в коробку.       Там была плюшевая жаба. Но не просто обычная плюшевая жаба, а такая же, как Шима из «Наруто». Зеленая жаба с фиолетовыми волосами и одеждой. Я зажала рот рукой, чтобы заглушить свой визг, что вызвало смех у Джирайи.       — Тише, она очень милая! Спасибо! — сказала я наконец, заключив в объятия одну из рук Джирайи.       — Не стоит благодарить меня, головастик. Сегодня вы, детишки, получили достаточно вещей для шиноби, поэтому я хотел подарить вам что-то обычное, понимаешь? — Он погладил меня по голове свободной рукой, и я отпустила его руку, чтобы заглянуть в коробку. — Хотя мне-таки пришлось купить тебе кое-что для фууиндзюцу, так как ты уже изучила все, что я оставлял для тебя прежде.       — Это намного проще, чем пытаться читать другие книги и свитки. Я понимаю больше, когда они просто говорят, чем когда они переносят все на бумагу. Почему нельзя писать так, как в свитках по фууиндзюцу?       — Потому что не все могут понять записи по фууиндзюцу. Честно говоря, ты просто невероятна, раз так быстро можешь справиться с этим.       — А чего ты ожидал? — ухмыльнулась я.       Джирайя закатил глаза и вернулся к коробке. Наконец я вытащила последнюю вещь, находившуюся внутри, — большой свиток с запиской на лицевой стороне.       — Он не идеален, — сказал Джирайя. — Но этого должно хватить, чтобы продержаться до окончания академии и пережить времена генина.       — Что? — воскликнула я, скорее, сама себе, чем для Джирайи. Записка была короткой, и я знала, что прочитала все правильно, но неужели он действительно подарил мне все это?       Привет, головастик       Ты была немного неистова в изучении фууиндзюцу, поэтому я решил, что настало время предоставить тебе настоящий набор Узумаки. Внутри этого свитка ты найдешь чернила, перья, много бумаги и свитков, напольную подушку и небольшой столик для фуиндзюцу, а также полку для хранения всех принадлежностей.       — К тому же в свитке есть схема того, как в Узу устанавливали детские столы для фууиндзюцу. Я уже наложил запечатывающие печати на полку, так что порядок тебе обеспечен. Правило номер два для мастеров фууиндзюцу…       — Всегда относись к своему рабочему месту с уважением.       — А правило номер один?       — Колодец мастера фууиндзюцу никогда не должен пустовать, — сказала я, играя с краем свитка. — Это значит, что даже если у меня когда-нибудь закончатся чернила, я должна буду найти замену для изготовления своих печатей, даттэбанэ!       — Молодец, головастик, — взъерошил мои волосы Джирайя. Я и не пыталась отмахнуться от его руки. В его голосе слышалась боль, и это было последнее, чего я от него ожидала. Говорил ли отец нечто подобное? Я осторожно положила свой свиток на стол и забралась к нему на колени. Обняв его, я уткнулась лицом в его грудь, позволив слезам наконец-то вырваться наружу.       — Люблю тебя, Райя-оджичан.       — Я тоже люблю тебя, головастик, — сказал он, крепко обняв меня.