В плену льда

      — Позволь узнать, кто же был так добр с тобой, что поделился историей? — уточнила Розалинда, при этом ни одна человеческая эмоция не проскальзывала на её лице. Она знала ответ на свой вопрос, не зря же я чуть не удушила эту гадкую первокурсницу.       — Твой вечный хвостик — Беатрикс, — я знала, что её будет ждать наказание похлеще моей выходки. Хейл не любила лишних разговоров, особенно, когда это непосредственно касалось её. — Но перед тем, как поделиться услышанным со мной, она растрепала о вашей жертве всей школе, — я пожала плечами, так же делая вид, что меня совершенно не тревожит услышанное. Создавать видимость было сложнее, чем обычно, почему-то эта информация ударила по мне намного сильнее, чем должна была.       Вздохнув, я перебирала в голове все услышанное там, и кое-что не давало мне покоя. Была ли это просто сплетня, обросшая новыми выдумками подростков или это было в действительности так? Честно, я даже не понимала, хочу ли я знать ответ, ведь, возможно, это перевернет мою жизнь на сто восемьдесят градусов.       — Правда, что у Джессики был Огонь Дракона? — я уставилась на новоиспеченную директрису, которая впервые за весь диалог показала эмоцию, похожую на удивление.       Вопрос явно застал Хейл врасплох. Ответ был очевиден. Если бы это было не так, то она бы хищно рассмеялась и разбила эту сплетню в пух и прах. Но, увы. Значит, то что Огонь Дракона спал веками — ложь.       Я перебирала в голове сотню несущихся мыслей, и поняла, кого мне напоминала Блум все это время. Внешность была практически идентична.       Неожиданно признавшись в этом самой себе, я в ужасе закрыла рот ладонью.       — Учитывая, как ты была близка с Сильвой, я думала, до тебя дойдет раньше, — усмехнулась Розалинда, заметив мою реакцию.

      Я знала мать Блум.

      Но, почему? Почему Джессика выбросила свою дочь в Первый Мир? Она не была безответственной, не была маргиналом, Джесс умела любить и заботиться. Не из-за страха ли перед моей силой она сделала это? Что если ей пришлось сделать нечто подобное из-за меня?       Может быть именно из-за этого у Блум не было матери?       Я словно в трансе встала с кресла, и когда была около двери, я услышала щелчок замка, который не предвещал ничего хорошего.       — Завтра ты начинаешь посещать уроки. Ты не смеешь показать ни одному студенту Алфее, что слаба и безответственна, — это был ультиматум, приказ, не требующий объяснений.       Я лишь хмыкнула. Сейчас меня мало что могло действительно заставить посещать эти бессмысленные лекции.       Мне еще больше захотелось покинуть это место. Находиться в школе стало совсем невозможно. Сплетни, окутывающие мою персону, лишали привычной жизни. Я была не лучше серийного убийцы для окружающих, при этом напоминала всем бомбу замедленного действия, которая готова вот-вот рвануть. Моя мечта — сбежать. Оставить Алфею за спиной, жить в центре Магикса, или еще лучше — Первом Мире. Я выбрала бы Францию или Испанию. Работала бы в баре, и не пользовалась бы магией, кроме тех случаев, когда необходимо охладить напитки в стакане посетителя.       Я не желала становиться великой феей, да или вообще быть связанной с магией. Даже в Линфее, я предельно ясно дала понять, что при своей выдающейся родне я не преследую цели стать кем-то, похожим на них. Чем вводила в ступор преподавателей и студентов. Ведь о команде Розалинды слава прошлась по всему Иному Миру.       Я училась там, да и здесь, лишь потому, что несовершеннолетняя. И подобные решения Фара принимала совершенно не спрашивая меня.       Выдохнув, я вспомнила, что всё еще стою под гнетущим взглядом директрисы, которая смотрит на меня, словно удав на свою жертву.       — Я хотела спросить, — закусив губу, меня осенило, что меня волновал всего лишь один момент из-за исчезновения Фары. — Карта Даулинг почему-то не работает, я не могу совершать покупки, мама почему-то не подтверждает мои операции уже вторую неделю. Мне нужны деньги, Розалинда. Ты не могла бы дать мне пару сотен долларов? — уточнила я, вспоминая, что эта женщина в кабинете тоже является моей матерью. Разумеется, что в крайний раз я не пробовала списать деньги с карты Фары, ведь то, на что я планировала потратить их, было мягко говоря специфичным и вызвало бы у Даулинг лишь гнев.       Она ухмыльнулась, но это была не улыбка располагающая к себе, скорее отталкивающая и предупреждающая.       Женщина стояла слишком близко ко мне, так, что я чувствовала запах духов, исходящий от одежды. Напряжение возрастало, промозглый воздух развивал занавески, висящие над раскрытым окном.       — Я разве похожа на банкомат? — уточнила она. — Такое ощущение, что ты совсем отчаянная. Минут десять назад я сказала тебе, что ты просто способ продолжения династии, что ты ничтожна и беспомощна. Ты узнала, что мать Блум — это твоя Джессика Сильва, в которой ты души не чаяла. И ты даже бровью не повела, но при этом тебе хватило наглости попросить у меня денег?       Она даже не предполагала, что творилось внутри меня. Но я хорошо выучила урок. Розалинде нельзя показывать слабость. Спасибо, что барьер, наложенный на мои мысли и чувства она даже не попыталась разорвать. Иначе боль лавиной хлынула и снесла бы женщину с пути.       — Неужели ты думала, что я дура, считавшая, что ты спустя шестнадцать лет решишь, что нуждаешься в дочери? Я не так наивна, как кажусь.       — Как и я. Впрочем, не думаю, что деньги тебе нужны на одежду или побрякушки. Ни я, ни Фара больше не будем спонсировать тебя, дорогая. И вернемся еще раз к твоему обучению здесь. Будет по-моему. Ты начнешь ходить на лекции. Вопрос лишь в том, сделаешь ли ты это по-хорошему или по-плохому.       Я приподняла брови, чувствуя, что Роуз уже напрямую угрожает мне. Пожав плечами я ничего не ответила, и, щелкнув замком, открыла дверь, после чего покинула этот кабинет, который, казалось был пропитан ненавистью и внутренней войной — всем тем, из чего состояла Розалинда Хейл.       Выйдя из комнаты, я шла вдоль длинных коридоров, периодически сталкиваясь со студентами разных курсов и специальностей. Но всех объединяло лишь одно — страх в глазах при виде меня. Некоторые невольно вжимались в стену, стоило мне пройти мимо или взглянуть на них.       Забавно, ведь я себя ощущала как раз таки жертвой, но никак не девушкой-убийцей, как про меня говорили вокруг.       Меня боялись, но никто не мог бояться больше, чем я сама. Я ощущала, что сила растет, выходит из-под контроля и рядом никого, кто мог бы помочь.       Чем ближе я подходила к спальному блоку, тем сильнее я чувствовала там Блум, которую не уверена, что хотела бы видеть сейчас. Я даже не знала, нужно ли мне говорить о том, кем ей приходилась Джессика. Тогда бы все её теории о матери были оправданы. Она бросила её. По непонятным мне причинам, Сильва оставила своего ребенка в Первом Мире, при этом воспитывая абсолютно чужую для нее девчонку.       Идя погруженная в своих мыслях, я не заметила, как влетела носом в Ривена, нервно шагающего мне навстречу. Вспомнив о том, что он мечтал о запретной вечеринке в Восточном крыле, я, прикусив губу, не церемонясь, в лоб попросила его об одолжении.       — Слушай, помнишь, ты хотел провести незабываемый вечер на крыше? — уточнила я, заметив, что тот трет свою перебинтованную руку. — Цена вопроса пятьсот долларов, слышала, что твои родители крутые адвокаты в Первом Мире, думаю, что такая мелочь не будет проблемой, — не отводя взгляда от голубых глаз, твердо сказала я.       — У мини-мисс Даулинг проблемы с кэшем? — рассмеялся тот. — Навряд ли кто-то решит посетить вечеринку организованную убийцей, — добавил парень.       Стукнув себя ладонью по лбу, я уже пожалела о том, что попросила его об этом. Запах табака окутывал нас в этом узком коридоре, отчего слегка подташнивало.       Я отвела взгляд и хотела уйти, когда он сунул мне в руку купюры, а я лишь почувствовала себя униженной.       Специалист, как будто заметив мое смущение и неловкость, пожал плечами и потрепал мою макушку, испортив аккуратный хвост.       — Вернешь, когда сможешь, — спокойно сказал он, без его надменной манеры общения. На мгновение он казался слишком простым и доступным, но быстро вернул свою маску, и я вновь увидела того самого наглого парня, у которого есть лишь он и его эго.        Я крепче сжала деньги в руке, ведь сейчас это было моим спасением. То, что поможет мне разобраться с происходящим.       Зайдя в комнату, я увидела девчонок сидящих в общей гостиной и явно ждущих рассказа о том, что же сделала со мной Розалинда. Увидев Ская и Сэма, я лишь молча кивнула им головой и пошла к себе, решив, что для моего рассказа там было слишком много людей. Никогда не знаешь, кто будет готов растрепать твой очередной секрет.       Открыв дверь спальни, в глаза бросилась серая форма, безжизненно лежавшая на моей кровати. Скинув её на пол, я откинулась спиной на матрас и, прикрыв глаза на несколько секунд, я решала, как же поступить правильно, а самое главное незаметно для Розалинды.       Разговоры за стеной не стихали — они громко обсуждали то одну тему, то другую, но почти весь их разговор вертелся вокруг Даулинг и Сильвы. Голова раскалывалась от звонких голосов, да и вообще сама мысль об их всеобщем восхищении моей матерью никак не укладывалась в моей голове.       Спустя какое-то время студенты начали расходиться, звуков становилось меньше, а в конце концов они и вовсе стихли. Я так и лежала прикрыв глаза, размышляя о своем.       Кто-то громко хлопнул моей дверью, запах мандарина и груши медленно растекался по комнате, оповещая о своей хозяйке. Только один человек в нашем блоке так отчаянно любил фруктовые ароматы. Я приподнялась на локти, оценивающе глядя на Блум, которая облокотилась на дверной проем. Она выглядела взволнованной и явно хотела о чем-то спросить, но не решалась.       — Ты так и будешь стоять в дверях? Или зайдешь? — уточнила я, и немного подвинулась, чтобы Питерс было куда упасть.       Она улыбнулась и прошла вглубь комнаты, аккуратно перешагнув форму, валявшуюся на полу, девушка присела рядом и внимательно посмотрела на меня.       — Ты как? Они все такие идиоты, особенно Беатрикс. Поверить не могу, что когда-то доверяла ей, — она тяжело выдохнула и уставилась прямо на электронные часы, стоящие на тумбе рядом с моей кроватью.       — Я в порядке, не переживай, — улыбка вышла через чур натянутой и неискренней, но из нас двоих это волновало лишь Питерс.       Я встала, чтобы убрать с тумбы нашу фотографию, не в силах видеть лицо Джессики, которую, казалось, что я совсем не знаю.       Вопросительный взгляд Блум проследил за моим действием, но девушка не сказала ни слова. Ожидая, что я сама поделюсь, как буду готова.       — Мои лекции начнутся через пол часа, ты точно в порядке? — поправляя серую юбку пробормотала фея, то и дело настороженно поглядывая на меня, пытаясь распознать хоть одну эмоцию.       Но я слишком хорошо умела их скрывать. Особенно, если мне не хотелось ничего пояснять и ловить на себе сочувствующие взгляды.       — Эмма, может быть тебе стоит пойти на урок? — аккуратно спросила рыжая, заглядывая в глаза. — Ты как заточенная в замке принцесса.       Это заставило меня рассмеяться, только короны мне не хватало.       — Если ты хочешь, я собираюсь отправиться в одно место, можем поехать вместе, — я кивнула в сторону двери, показывая, что вот-вот буду уходить.       — Насколько это взбесит Розалинду? — поинтересовалась фея, сомневаясь.       Заливистый смех наполнил комнату, я внимательно посмотрела на Блум, стараясь понять, действительно ли её это беспокоит.       — Очень сильно, если она узнает, конечно, — я пожала плечами, медленно поднимаясь с кровати. Хватая сумку из небольшого шкафа, я сложила туда расческу, паспорт, деньги, любезно одолженные у Ривена, зажигалку, хотя не была уверена в её необходимости, ведь Блум почти согласилась, и провод для зарядки мобильного. — У тебя десять минут на то, чтобы переодеться в нормальную одежду, — взглянув на часы, проговорила я, видя, что Питерс уже мысленно подписалась на небольшое приключение.       Спустя двадцать минут я была готова, одетая в теплое кашемировое пальто, джинсы с завышенной талией и шелковую блузку — совершенно ни одна из этих вещей не подходила моему гардеробу; а также заколов часть волос на затылке, оставшиеся пряди падали на лопатки. Взглянув на себя в зеркало, я беззаботно поправила прическу, брызнула на себя любимыми духами, надела белые кроссовки и вышла в гостиную, ожидая подругу.       Она же собиралась чуть дольше, то и дело я слышала возмущенные возгласы Аиши, доносящиеся из комнаты. Почему-то девушка была не на лекции или в приемной директрисы, а сидела в спальне.       Блум вышла в теплой дубленке и красной водолазке, защищающей её горло, юбка, надетая на длинные ноги, была опрометчивым шагом в январе, но большую часть пути мы должны были провести в транспорте, поэтому я пропустила глупый порыв модницы мимо собственных глаз, и она, накинув свой рюкзак, направилась за мной.       Мы шли по немноголюдным коридорам, надеясь не попасться на глаза ни преподавателям, ни самой Розалинде. Успешно преодолев расстояние до выхода, мы проскользнули наружу и отправились на стоянку автомобилей.       Блум непонимающе уставилась на меня, когда мы подошли к парковке для учителей.       — Не смотри так на меня, одна из них по праву стала бы моей, если бы Даулинг скончалась, — неудачно пошутив о наследстве, я увидела, как передернуло мою спутницу. Они слишком поверили в то, что Фара может быть мертва. — Блум, послушай, она просто уехала, всё с ней в порядке, вот увидишь, она скоро вернется и всё будет как прежде, — нажимая на ключ, ответила я.       Белый джип просигналил, показывая, что двери разблокированы. Я открыла дверь и уселась на водительское кресло, вставляя ключ и заставляя машину завестись.       — Ты точно умеешь водить? — нервно спросила Блум, усаживаясь рядом. Она держалась за ремень безопасности, решая нужно ли ей пристегиваться.       — Садись уже, — думая, что не стоит сообщать фее о том, что экзамен мной был провален три раза, и что я его так и не сдала. — Но лучше все-таки пристегнись, — как бы невзначай сказала я.       Погромче включив музыку, каждая из нас ехала думая о своем. Я внимательно следила за дорогой, но метель, неожиданно начавшаяся посреди нашего пути, заметно усложняла мне и так неуверенное вождение.       — Ты расскажешь, куда мы едем? — заговорила девушка, делая музыку потише.       — На кладбище, я хочу навестить Джесс. Это нужно было сделать еще пару лет назад, но, к сожалению, я была слишком слаба для этой встречи, — не отвлекаясь от дороги, лишь бы не смотреть на Блум, ответила я.       Когда она согласилась на эту поездку, я поняла, что расскажу ей правду. Там, на могиле Джессики, я раскрою ей секрет, который, возможно, разрушит её веру в хорошее.       — Какой она была? — неожиданно спросила спутница, повернувшись ко мне, она облокотилась головой, и ее рыжие волосы растеклись по стеклу, загораживая мне обзор.       — Сейчас я думаю, что совершенно не знаю настоящую Джесс. Ощущение, что передо мной была картинка, которую сейчас так легко стерли ластиком. Как-будто, все связанное с ней — иллюзия. Не знаю, — почти незаметно пожав плечами ответила я. — Она была добра ко мне. Работала врачом, отучившись в Алфее, закончив ее на отлично, Джесс ни разу не показала мне собственную магию. Она прекрасно обучала меня, но сама не колдовала передо мной, будто огонь из ее ладоней был чем-то запретным, — я пыталась вспомнить что-нибудь еще, мне хотелось, чтобы Блум знала о своей матери что-то большее, чем то, что та бросила её, но увы, я не понимала, что еще могу рассказать.       Оставшийся путь мы ехали в тишине. Я пыталась понять и оправдать Сильву, Блум же выясняла отношения с Аишей и Террой, попеременно писавших ей гневные сообщения, пытаясь узнать, где же носит фею огня.       Завернув в город, мы остановились у небольшого кладбища на выезде Магикса.       — Эмма, выглядит пугающе, — глаза Блум блуждали по надгробиям и она не решалась выйти из машины.       — Пойдем, нам нужно найти её могилу, обещаю, что долго мы здесь не пробудем, — умоляюще взглянула я на подругу, в уме подсчитывая, что на поиски мы вероятно потратим не меньше пары часов.       Держу пари, она уже сто раз пожалела, что не пошла на лекции, а ввязалась в авантюру вместе со мной.       Мы пробыли здесь уже несколько часов, прошли все ряды надгробий. Ни одной могилы с нужным именем, мы, разумеется, не нашли. Мы осмотрели каждую по несколько раз, но наши поиски не увенчались успехом.       — Может ты ошиблась? — промолвила уставшая и замерзшая Блум, ноги которой просто дрожали от холода.       — Нет, абсолютно точно, она должна быть здесь, — уверенно сказала я. — Фара говорила, что её похоронили рядом с матерью, но Элеонору Сильву, я вижу, а Джессику — нет.       Блум почесала затылок, уставившись на надгробие матери Сола и Джесс, она даже не подозревала, что та — её бабушка.       Она присела на корточки, смахивая слой снега с камня.       — Я должна тебе кое-что рассказать, — глаза феи уставились прямо на меня, я закусила губу, думая, как можно помягче сделать это. — Сегодня в кабинете Розалинды вскрылись не только мерзкие подробности о моей семье. Джессика, вырастившая меня — твоя мать.       Последние слова прозвучали в полной тишине, даже ветер перестал завывать на несколько секунд.       — Ты издеваешься? Это неудачная шутка? — глаза Блум загорелись красным, её руки задрожали, но я уверена, что это было не от холода. — Ты хочешь сказать, что моя мама воспитывала тебя, при этом избавилась от меня, словно от мусора? Да, Эмма?       Это звучало слишком резко и обвиняюще. Слезы полились из её глаз, а огненный шар, пролетел в десяти сантиметрах от меня и врезался в дерево, но отсыревшая кора не загорелась, лишь мерзкий запах гари и дым начали окружать нас.       — Я не знала. Серьезно, не говори, что обвиняешь в этом меня. Мне не было и двух лет, когда ты родилась. Розалинда еще даже не была заточена в стазис, по моим подсчетам, — я пыталась оправдаться, как-будто от меня действительно зависела судьба Питерс.       — Почему она сделала это? Почему здесь нет её могилы? Я даже попрощаться не могу, — упав на колени, обхватив себя руками, кричала Блум.       Смотря на нее сейчас, я видела саму себя пару лет назад. Мне было страшно и больно. Как и ей сегодня, здесь, на промозглом кладбище, девушка даже не могла представить, что ответы, которые она так отчаянно искала, вскроются и собьют с ног беспощадной лавиной. Набрав побольше воздуха в легкие, пытаясь собрать остатки самообладания и здравого смысла, я присела рядом и приобняла её за плечи.       — Нам нужно или вытащить Сола из тюрьмы, или найти Даулинг, никто кроме этих двоих не ответит на наши вопросы. И если Джессика Сильва не умерла, она пожалеет, что не сгорела в том пожаре, ведь за боль причиненную мне и тебе, я сейчас готова её убить.