Благословение небес

Мне плохо. Это не та болезнь, которую может вылечить врач, она внутри, у меня в груди. Там всё пусто, как будто мне вырвали сердце.

Изуку снял наушник внутренней связи и отложил рацию в сторону. Они не пригодятся ему теперь — он будет вещать через все системы звуковоспроизведения, чтобы каждый, каждый услышал его. Даже учителя. Особенно учителя. То, что Мидория собирался рассказать им всем, было самым трудным решением в его жизни. Потому что он больше не мог. Не мог скрывать все страдания, которые выпали на его детство, не мог выносить боль, скопившуюся в его душе, не мог сдерживать ярость, бурлящую в глубине, в самых тёмных и недоступных частях его сердца. Он чувствовал — ещё немного, и желание отомстить захлестнëт его с головой. А он не хотел становиться злодеем. Он знал, что в том, что он ступит на тёмную дорожку, не будет его вины — ведь общество само внушило ему свою правду. Правду о том, что беспричудные люди должны быть на дне пищевой цепочки — даже ниже! Что у него нет прав, что единственный шанс выжить для него — ступить на тёмную сторону, быть вне закона. Он понял это и принял, но в душе всё ещё оставалась надежда на то, что он сможет стать полноценным, полноправным членом общества. И когда Всемогущий предложил ему взять причуду, Изуку не упустил этот шанс. — Что ж, ребята, — грустно пробормотал Мидория, хватаясь за рукоятку ножа. — Я надеюсь, что не зайду за рамки в своём выступлении. Я бы не хотел навредить вам. Он вздохнул, успокаивал тяжело бьющееся сердце. Взял специально подготовленную маску. Она выглядела как перекошенная гримасой безумия морда зелёного кота. Из прорезей для глаз глядели на разрушенный мир два кислотно-зелëных огонька. Мидория стоял на обломках, глядя на больницу, величественно возвышающуюся над павшим городом. Небо заволокло тучами, и пошёл дождь. Даже природа плакала вместе с душой Изуку. Его друзья уже выполнили свою часть работы. Сейчас он смотрел, как последний гражданский покидает здание под чутким надзором Комори и Куроиро, подбадривающих потерянных волонтеров. Перед двумя злодеями стояла задача провести гражданских лиц за пределы разрушенного полигона в целости и сохранности. Изуку не хотел, чтобы пострадали те, кто не сделал ему ничего плохого. Куроиро повернулся к тому месту, из которого наблюдал Изуку, и поднял большой палец, показывая, что всё готово к началу. Глубоко вздохнув, Мидория пошагал к больнице. *** Сначала не было ничего подозрительного. Урарака, как и многие в больнице, вела непринужденный разговор с некоторыми волонтёрами. В основном они рассказывали о своей жизни, как многие люди любят делать. Вообще люди такие существа, которые весьма и весьма любят говорить только о себе. Ну, в основном. Очако, например, не очень любила говорить о себе и старалась скрыть очень личную информацию. Конечно, в академии учителя, да и одноклассники знали о том, что она из бедной семьи. То, что ей удалось поступить в UA, было чем-то… «Невообразимо мужественным», как выразился бы Киришима. Да и сама Урарака понимала это. Если сравнить, например, её семью и семью Тодороки или Момо, которые мало того, что поступили по рекомендации, так ещё и живут в богатых семьях, было удивительно, что её приняли. Да, она не скрывала от учительской комиссии свою цель становления героем, когда у них были личные собеседования, но её не выгнали. Сам директор сказал, что у неё довольно высокий потенциал в геройстве, несмотря на корыстную цель. Многие люди в нынешнее время выбирают престижную работу не из-за возможности постоянного развития или занятия по душе, а из-за высокой зарплаты. И тут свет выключился. Поставленные героями генераторы перестали работать. Больничные коридоры и палаты скрылись в полумраке. Урарака услышала приглушённые шаги в одном из процедурных кабинетов почти в конце своего коридора. Оглянувшись на других героев, она заметила, что они тоже насторожились. Монома уже шёл в сторону самого тёмного коридора. Может, тоже услышал что-то странное? Звук повторился. Ей показалось, что на этот раз он был ближе к двери. Сглотнув, Очако медленно направилась к кабинету, запихивая страх подальше. Не с таким встречались, нечего тут бояться! И всё же было страшно. Она медленно приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. В полумраке едва различимы были силуэты вещей. В кабинете было всего одно окно, но оно не давало достаточное количество света: тучи закрыли солнце и не хотели пропускать его лучи к земле. Она успела заметить непонятное пятно, выглядящее как человек, прежде чем почувствовать что-то, подозрительно похожее на шокер, и отключиться. *** Монома тихо ступал по кафельной плитке больничного коридора, приготовившись использовать заимствованные у сокомандников причуды. Ему послышалось, что в том лестничном пролёте кто-то пробежал… Что ж, если это и так, то он не испугается. Мидория что-то задумал, и Нейто казалось, что ничем хорошим это не кончится. Он выглянул в дверной проём, чтобы рассмотреть ступени, ведущие вверх и вниз. В темноте нулевого этажа что-то мелькнуло. Командир героев попытался выяснить, что это было, но прежде чем он успел хоть что-то предпринять, его оглушили. *** Изуку сделал глубокий вдох, успокаивая бешено ухающее в груди сердце. Час пришёл. Настало время сыграть с героями в увлекательную игру. Мидория вошёл в кабинет главврача и нажал на кнопку, соединяющую маленький микрофончик со всей системой оповещения больницы (да, именно с динамиками, обычно выполняющими роль оповещения о чрезвычайной ситуации). — Дамы и господа! Вы готовы начать мой увлекательнейший квиз с полным погружением в пучину отчаяния и боли? Он помолчал некоторое время и, издав истеричное «х-ха-ха», снова нажал на кнопочку. — Молчание — знак согласия! Что ж, мы начинаем. И первое задание для каждого из вас заключается в простой загадке, спрятанной в вашей комнате. Разгадаете её — и ключ от комнаты будет ваш. Не пытайтесь выломать двери, разбить окна и вытворить прочий беспредел. Предупреждаю: тот, кто нарушит правила игры, будет немедленно исключён из неё навсегда. Парень вздохнул, теребя край рукава своего костюма. Он чувствовал холодное лезвие ножа, прижимающегося к его голени. Цена за неразгаданную загадку проста до невозможности не только для героев, но и для Изуку — за каждую неразгаданную он будет оставлять на себе новый порез. В знак того, что студенты не смогли догадаться, о чём он хотел сказать. Если он останется жив к концу игры… То, значит, у него появились самые настоящие друзья. — Ваше время пошло. *** Урарака дрожащими руками прощупывала стену в запертом кабинете. Речь Мидори уже прошла, и она и правда не хотела проиграть ему! О, как же она была наивна… Игра Грина не предполагала наличие победителя. Они все проиграли в тот момент, когда рулетка выбрала Изуку командиром злодеев. Но, тем не менее, Очако сосредоточенно искала место, в котором может быть спрятана загадка. Ещё чуть-чуть, она где-то рядом, девушка чувствует это… Есть! Из расщелины в стенке, у самого потолка, торчала наспех сложенная бумажка. Урарака победно крутанулась в воздухе, забирая себе находку и поспешно разворачивая. — Слово из пяти букв. Несёт с собой чувство холода и несчастья. Сопровождает многие бедные семьи, — девушка прочитала это вслух и озадаченно уставилась на бумажку. — Это что, какая-то шутка? Не может же быть загадка такой лёгкой… Это голод? После того, как она произнесла вслух ответ на загадку, в замочной скважине двери, ведущей в коридор, щелкнул замок. Очако быстро спустилась на землю и открыла дверь, надеясь застать загадочного открывателя дверей, — но её встретил лишь пустой коридор, как будто никого не было, а дверь открылась сама по себе. Урарака вышла в коридор. Постепенно из других комнат начали выходить другие студенты с таким же озадаченным выражением лица, как и у Очако. Им тоже попались непонятные лёгкие загадки? Девушка отыскала среди оставшихся участников Мину, которая вертела в руках листик, пропитанный кислотой, но не растворяющийся. Из чего его вообще сделали?.. — Мина! Тебе тоже попался очень странный вопрос? — подойдя к подружке, спросила Урарака. Ашидо озадаченно покивала, показывая строчки её загадки. Герой притчи о гордом человеке, обреченный на вечное одиночество. И правда, вопросы были весьма… Необычными. Необычным было и то, что Мина знала ответ на вопрос. — Это Ларра. Сын женщины и орла, который был слишком горд, чтобы находиться в обществе. Его изгнали за убийство, — пояснила розоватая девушка. — Я знаю не только японскую литературу. Внезапно раздался голос из динамиков. Мидори смеялся в микрофон, будто он сумасшедший. — Упси, кажется, я забыл сказать вам самое важное условие игры! — динамики на пару секунд затихли, чтобы выдать устрашающе спокойный голос предводителя злодеев. — За каждый неправильный ответ или попытку побега участник будет исключаться из игры с одним условием… Коридоры погрузились в тишину. Во мраке две двери осветились красным светом, а на них самых образовались надписи с выбывшими участниками. Пони Цунотори и Сато Рикидо. - ..новым порезом на моем теле. У вас осталось ещё два испытания, прежде чем мы сыграем в прятки на выживание! Вы готовы к следующему раунду? В кабинете главного врача Грин с удовольствием оставил длинные порезы на своих бëдрах. Алая кровь просочилась сквозь ткань костюма, окутывая её чёрным пятном. Парень облегченно выдохнул, когда первый раз лезвие пришлось по его телу. Ему не хватало этого. *** Где-то в наблюдательном пункте учителей в это же время, глядя на прямую трансляцию камеры из кабинета, болезненно дернулся один вечно уставший и лохматый учитель. Боль от осознания того, что делал его Проблемный ребёнок, плескалась в его глазах, и дна её не было видно…