Яблоко от яблони, или Цансэ-саньжэнь сломала юность Лань Цижэня

Комната Лань Цижэня находилась непозволительно близко к цзинши. Не просто близко, а даже имела с ней общую стенку. И каждую ночь, лежа в постели и слушая, как младший племянник и 'это' стараются не шуметь, но в какой-то момент 'это' обязательно из-за чего расхохочется или разохается, или по соседней комнате вдруг начнут носиться два взрослых мужчины и прыгать на кровати, Лань Цижэнь анализировал первопричину этой проблемы. Неужели это он виноват в том, что плохо воспитал Ванцзи? Нет, Лань Цижэнь безупречный учитель, это наверняка племянник сам по себе такой некудышный. Ну конечно, разве может родиться что-то путевое от покойной невестки Лань Цижэня, которую он, честно говоря, никогда не любил? Если бы не идеальное воспитание, бог знает, что бы получилось из этих детей. Лань Цижэнь вздохнул. Наверное, первопричина все-таки в матерях. Ох, а какая мать была у 'этого'! По сравнению с ней бедная мать Ванцзи была божьим одуванчиком и образцом поведения. — Лань-эргэгэ, накорми меня своей большой сосиской! — вдруг раздалось за стенкой. — Хочу отведать твоего свежего молочка! Лань Цижэнь снова вздохнул. Время ужина уже давно миновало, опять Ванцзи будет нарушать правила и готовить для этого нарушителя спокойствия, порожденного Богиней Хаоса Цансэ-саньжэнь. Лань Цижэнь вдруг утонул в воспоминаниях. Как брошенный, пыльный клубок ниток, они раскручивались в его голове одно за другим, оживляя давно забытую историю о женщине, которая сломала его душевное равновесие в юности. *** Двадцатилетний Лань Цижэнь, гордость клана и самый праведный юноша поколения, встретил эту женщину случайно на ночной охоте. Он был окружен злыми духами, незаметными даже глазу заклинателя, их визгливые голоса хохотали в его голове. «Забавная бородка! Хахахаха! Сейчас мы тебе ее повыдираем!» Лань Цижэнь, не теряя себя, пустил сияющий меч вперед, но меч разрезал только воздух, а из бородки Лань Цижэня тут же выдрали волосок. — Ай! Духи оглушительно захохотали. «Никогда нас не достанешь, глупый мальчик-козел!» Лань Цижэнь рассердился. И хотя духи не представляли угрозы для его жизни, они очень раздражали своим отвратительным поведением. Лань Цижэнь не выносил насмешек над своей бородой, и духи это чувствовали, а потому били по самому больному. Вдруг яркая вспышка промелькнула мимо него, и голоса запищали от боли. Неизвестный меч рассек пространство, быстрый как молния, справа, слева, сверху, снизу, и голоса, медленно затухая, замолчали. Лань Цижэнь обернулся. В тени деревьев за его спиной стоял заклинатель, уже запечатавший меч в ножнах. Лань Цижэнь согнулся в вежливом поклоне. — Благодарю неизвестного за помощь. «Неизвестный» вдруг ответил смеющимся высоким голосом: — Противные твари, правда? И хуже всего — без особого оружия их не увидишь. Можно с ума сойти или выбиться из сил, пока вслепую по ним режешь. Лань Цижэнь прищурился. Он не видел лица заклинателя, скрытого в тени, но этот голос звучал слишком высоко для мужчины, и ростом неизвестный похвататься не мог. Лань Цижэнь подумал, что это ребенок, достигший такого мастерства в столь юном возрасте и заинтересовался. — Могу спросить, как вы их увидели? Неизвестный сделал шаг вперед, и лунный свет озарил его лицо. Лань Цижэнь закоченел. Это был не ребенок, а очень красивая дева в белых одеждах. За ее спиной висел тот самый меч в простых ножнах, а в пальцах она крутила у своего лица прозрачный плоский камешек. — Через Камень Ясности, — сказала она, широко улыбаясь, и подкинула камень. Лань Цижэнь поймал себя на мысли, что не может смотреть прямо на эту деву, потому что она была невероятно красива, и даже свободные одежды не могли скрыть ее женственности. Это был первый раз, когда Лань Цижэнь разговаривал наедине с женщиной, на которой вполне можно жениться. Все предыдущие разы это были женщины из его клана вроде нянек, матушки, теток и служанок. — Не слышал о таком, — выдавил он из себя, глядя строго на камень. — Конечно, я создала его только вчера! — засмеялась дева. — Сама еще не знаю о всех его свойствах. Ее лукавый взгляд скользнул по лицу Лань Цижэня, и в тот момент гордость клана и самый праведный юноша поколения захотел умереть на месте, лишь бы не пересекаться взглядом с этой странной девой. А еще больше он хотел развернуться и убежать обратно в Облачные Глубины, закрыться в библиотеке и неделю переписывать правила, потому что что-то его голову стали посещать не те мысли. — Как вас зовут? — спросила женщина. — Лань Цижэнь из Гусу Лань. К вашим услугам. Лицо женщины озарилось восторгом. — Оо! Гусу Лань! Я как раз держу путь туда. Должно быть, вы возвращались домой. Раз нам по пути, покажете мне дорогу? -… Лань Цижэнь нахмурился, все внутри у него переворачивалось от беспардонности этой женщины. — Могу я узнать, зачем вам в Гусу Лань? — На учебу. Моя наставница сказала, что если мне будет скучно, я могу попросить какой-нибудь орден обучить меня их мастерству. Кстати, я только что из Цишаня пришла, клан Вэнь был очень гостеприимным… — она замолчала, потупила взгляд, и добавила тихо: — До тех пор, пока я не побила Вэнь Жоханя. — ...... Кхм… Вы… побили Вэнь Жоханя? За что, если не секрет? — Я подружилась с его женой, и она рассказала мне, что он ее плеткой бьет ни за что. Ну вот, я взяла плетку и немного его проучила. Это неправильно бить жену, правда, господин Лань, вы как праведный монах скажите. Лань Цижэнь был слишком шокирован новостью о том, что задиру Вэнь Жоханя, который донимал его, когда гостил в Гусу Лань, избил такой нежный цветок. Ему стоит быть осторожным с этой женщиной — эти вспохоли в ее глазах явно адское пламя. — Насилие запрещено в Облачных Глубинах, — выдавил он из себя, когда тишина и пронзительный взгляд женщины на нем стали невыносимыми. — Вот, и я говорю, что нельзя обижать слабых, — обрадовалась женщина и прошла мимо Лань Цижэня. Ему в нос ударил запах нежной магнолии, напомнивший ему о доме и родной библиотеке. — Ну что, идем, господин Лань? А то до утра тут простоим. Лань Цижэнь последовал за ней, как бездушный мертвец за дьявольской музыкой. Разрываясь между пороком и праведностью, он произнес: — Как ваше имя? — Цансэ-саньжэнь! Я пришла с горы Баошань-саньжэнь. — Так вы ученица бессмертной. — Именно. А как называется ваш меч? Он такой большой и красивый, а эта рукоять, настоящий нефритовый жезл небесного императора! — Мой меч называется Будь Праведен. — О! Какое оригинальное название. — А ваш? — Меч Горячей Красотки. -… Именно в тот момент иллюзия нежной, бесстрашной, но невероятно красивой женщины, которую Лань Цижэнь бы мог взять в жены, разлетелась на мелкие осколки. Он вперился в нее, а ее лицо сияло озорной и широкой улыбкой, в глазах искрился адский огонек. — Ха-ха-ха! Обожаю, когда вы делаете такие лица! Правда смешное название? Вэнь Жохань вообще чуть на месте не умер, когда узнал! Ха-ха-ха! Лань Цижэнь рассверипел: — У меча есть душа, как вы смеете проявлять к нему такое дикое неуважение? Цансэ-саньжэнь хлопнула глазами. — Где же неуважение? Для меча это честь носить в своем имени достоинство своего хозяина. Вот вы гордитесь своей праведностью, а потому назвали так свой меч, верно? А я горжусь тем, что я горячая красотка, и мой меч вполне доволен таким именем. Это были худшие часы в жизни юного Лань Цижэня, даже самое страшное наказание ордена не казалось ему таким страшным, как безумные речи горячей красотки. К полудню они дошли до Облачных Глубин, и Лань Цижэнь вздохнул с облегчением перед воротами женской половины. — Так это Облачные Глубины, да? — восторженно произнесла Цансэ-саньжэнь, глядя на горные пики. — Гораздо красивее, чем в рассказах наставницы. Лань Цижэнь поклонился. — Прощайте, — сказал он и собрался уходить вниз, чтобы добраться до мужской половины, но женщина его остановила. — Вы не пойдете со мной? — Это женский монастырь, мне запрещено туда ходить. Женщина как будто расстроилась. В груди Лань Цижэня что-то затрепетало. Он сразу же подумал, уж не влюбилась ли она в него, и от этой мысли его сердце заколотилось. — Ах вот оно как, — произнесла Цансэ-саньжэнь и добавила тихо: — Надо было на Юньмэн Цзян поворачивать… — Прощайте, — повторил Лань Цижэнь и окончательно ушел, не оборачиваясь. — Еще увидимся, молодой господин Лань! Придя в библиотеку, Лань Цижэнь с трепетом открыл Сборник о послушании и стал переписывать его от начала и до конца, пытаясь восстановить равновесие и забыть про ужасную встречу. Вечером за ужином со старшим братом Цинхэн-цзюнем он узнал, что новая ученица в женском монастыре напоила наставницу, и ее выставили, запретив ступать на территорию Облачных Глубин навсегда. Лань Цижэнь вздохнул с облегчением. Но на этом их история не закончилась.