***
Со всеми траурными делами расправились достаточно быстро. Килиан не участвовал и не присутствовал нигде. Мало того, даже не заметил всего этого, потому что находился в некой прострации. Прожигающая все органы боль изнутри. Разбитый сосуд, который никому никогда не склеить. Было бы лучше, чтобы они просто бросили все и уехали, махнули руками на все: на прощание и на встречу. А они поступили так. Воссоединились. Правда, совершенно не тем способом. Эти недели после футболисту тоже хотелось исчезнуть, забыться, не вспоминать ни о чем. Тщетно. Покоя не было. Килиана донимали все, кто только можно. Невыносимо. Соболезнования от друзей и знакомых, руководства клуба, людей о которых мужчина впервые слышал. Родственники, пытающиеся вытянуть хоть слово. Разгорающиеся, как вулкан средства массовой информации. Следователи и правоохранительные органы, которые зашли в тупик и много раз приезжали в его дом. Двух известных людей убили. И ничего больше. Они не знают. Вот и меня оставьте в покое. Килиан хотел, чтобы его оставили в покое. Прекратите. Пожалуйста. Я больше не могу.***
Как не странно, посреди всего этого хауса, у Мбаппе было лишь одно спасение и это, конечно, тренировки. В этом несчастном сезоне остался последний тур, последний матч и шанс на первую строчку в таблице. Выиграют, славно. Проиграют, тоже ничего. Килиан сбегал от всех и себя в тренировочный корпус, работая на износ. Незаметно появлялся и исчезал. Ни с кем не разговаривал. Казалось, что испанский тренер не выпустит его на финальный матч, но разве они без него справятся? Все тот же Парк де Пренс. Полные трибуны. Шумные болельщики. Невероятные ощущения. Только теперь они не для всех. И играет в этот день ПСЖ — Марсель. Если честно, никто не ожидал увидеть нападающего в составе на матч, трибуны заметно поутихли, как только Килиан покинул под трибунное помещение для выхода на разминку. «Не молчите, вы делаете только хуже». Разогрев, построение, сожалеющие взгляды от партнеров по команде и соперников. Дань игроку и работнику клуба. Изображения на весь экран. Минута молчания. «Закрой глаза. Терпи. Представь, что ты здесь один. Смеешься?» Игроки разбрелись по полю. Матч начался. Сорок пять минут плюс компенсированное время. Безрезультативный отрезок, на табло 0:0. Начался второй тайм. Теперь трибуны ожили, гудели, как хозяйские сектора, так и гостевые. Фанаты подпрыгивали на месте, обнимая друг друга за плечи и выкрикивая слова поддержки, исполняя песни болельщиков. Никто не соглашался на ничью, все были против проигрыша своей команды. Время полетело стремительно. Десять минут — от отдыха в перерыве не осталось и следа. Двадцать — на атлетичных телах футболистов снова появляется пот и форма далеко уже не сухая. Тридцать — игроки заметно подустали, конец сезона и силы давно на исходе. Ничего не получается, особенно самое главное, подойти к воротам соперника. Килиан ни о чем не думал, он просто играл. Как умеет, как может, как получается. Пару раз от безысходности ему хотелось просто уйти, иногда он и вовсе отключался от происходящего, думая о чем-то своем. Это было ошибкой, он не помогал команде, как от него ожидали и планировали. В таких случаях тренера недовольно машут рукой и кричат, сажая на скамейку. Мбаппе бы очень этого хотел, но его, как назло не меняли. Семьдесят девятая минута, удар от ворот. Голкипер передает пас ближайшему защитнику, Преснель Кимпембе встречает, посылая мяч вверх и через все поле, мулат принимает его обходит двух защитников противника и забивает гол. Стадион взрывается. Килиан не празднует, как обычно, а просто поднимает футболку, где под ней на рашгарте написано «Мы помним тебя, Неймар». — Спасибо друг, но только за все хорошее. Я тебя ненавижу. Футболист говорит это тихо, сам себе, успевает, пока его снимают несколько камер, пока сокомандники бегут ему навстречу. 1:0 уже приятнее, но игра продолжается, правда долго ждать не приходится. На восемьдесят шестой минуте Килиан снова забивает и совсем не радуется, показывая заячьи ушки над головой. Никто не знает этот жест, почти никто его не поймет, если не догадается. Француз опускается на колени и прячет лицо в ладонях, сверху падают еле ощутимые капли дождя. Парижане, одноклубники кладут свои большие ладони ему на спину, успокаивая и подбадривая. — Я не могу так больше. Не могу. И только теперь Мбаппе заменяют, но есть ли в этом смысл сейчас? Нападающий плетется до скамейки запасных, а когда опускается, прячет голову под футболкой, вздрагивая всем телом. Спустя немного времени этот сложный матч наконец-то заканчивается. Килиан уходит в раздевалку и больше не появляется на поле. Сегодня он не будет праздновать, для него нет повода.***
В течение всего лета Мбаппе находился где-то глубоко в себе. Сидел в своей комнате, мало ел, почти не спал, ни с кем не разговаривал и ничем не интересовался, а в особенности своими детьми. Родные его не трогали, после всего им, казалось, что так будет лучше. Просто нужно время, ведь все рано или поздно относительно проходит и заканчивается. Теплые дни летели стремительно, все забронированные еще весной билеты и номера, сгорели, так и не дождавшись молодую пару. Теперь он один, остался наедине с собой. Ночью кошмары, днем навязчивые мысли. Темные круги под глазами. И заметно ссохшееся накаченное тело. Новый сезон, тренировки, а он так и не смог. Собрать себя во что-то более менее стоящее и ощутимое.***
— Папочка! — Лаура залезает на кровать, а отец ей в этом помогает, малышка забирается выше и кладет голову мужчине на грудь, она соскучилась. Безумно. — Да? — Килиан издает странные звуки, пока дочь ищет удобное положение, больно нажимая локтями в разных местах выше его пояса. — Ты меня любишь? — Девочка задирает голову назад, взирая своими большими карими глазами и щупая маленькими ручками темные волосы на подбородке Килиана. — Да. — Мужчина печально выдыхает. — Тогда почему ты прячешься? Разве ты не соскучился? — Соскучился. Полежи со мной. Мбаппе начинает медленно покачивать свою дочь, кажется, до сих пор не веря, что она у него есть. Дети растут так быстро. И даже не чужие, а свои. Килиан рассказывает ей о чем-то, и девочка быстро засыпает, а он как не странно вспоминает одну популярную песню. Берет с прикроватной тумбочки наушники, надевает и включает трек на телефоне. Почему ты плачешь? У тебя есть я Я знаю, как ты скучаешь по маме и папе. Я вижу, что ты печальная, даже когда улыбаешься, даже когда смеешься, Я читаю по твоим глазам, что где-то в глубине души ты хочешь заплакать, Потому что ты боишься, что меня нет рядом? Папа всегда с тобой в твоих молитвах. Не плачь, вытри слезы, Папа здесь, тебе больше не приснятся кошмары. Мы переживем это, мы сделаем это. Наверное, нам не было суждено быть вместе. Это то, что вне нашей власти, это судьба. Но больше не тревожься, ложись и засыпай. Может быть, однажды мы проснемся, а сегодняшний день окажется просто сном. Я обращаюсь к тебе тоже, папа все еще здесь. Да, мне нравится произносить это, Звучит здорово, правда? Ш-ш, тихо, мама скоро вернется. А если ты меня попросишь, Я подарю тебе весь мир, Я куплю тебе кольцо с бриллиантом, Я буду петь для тебя. Я сделаю все, что угодно, чтобы видеть тебя улыбающейся. * Слушает два раза, а на третий не выдерживает и снова содрогается всем телом. Лаура просыпается, не понимает, почему папа плачет и от испуга начинает плакать сама. Немного позже в комнате появляется Файза и забирает девочку, недовольно взглянув на сына перед уходом, произносит: — Что ты делаешь? Что же ты творишь? Как только дверь в его комнату громко хлопает, Килиан поворачивается на бок, не в силах остановиться, он крепко сжимает плед, желая раствориться под этими потоком соленого яда из глаз. Он опять все испортил. Не страшно. Все пройдет.