Кто-то сломан, кто-то брошен, кто-то выжжен или ранен.
Кто-то воет диким зверем или мечется в капкане,
кто-то молча ненавидит свою суть и тех, кто рядом,
но, конечно, верит в Бога, прописавшись в храме ада.
Кто-то кем-то переделан, переписан и закрашен,
кто-то стал своей подделкой для дешевой распродажи,
Кто-то ждет всего и сразу и, боясь, что не дождется,
утром сдаст в комиссионку свою родину и солнце.
Кто-то вновь уйдет под землю за картонную корону,
кто-то выбрал себе лодку, зная, что на ней утонет.
Шансы вынырнуть наружу ищет он на дне бутылок,
но утопленник без сердца дышит тьмой ему в затылок.
Кто-то, запертый в темнице, опасается охраны
и умрет, ее не встретив, продержав ключи в кармане.
Кто-то выбросит все крылья из газеты и картона,
несмотря на то, что ангел, мрачный, курит на балконе.
Есть и те, кто не сдается и в тумане ищет берег.
Те, кто снова обретает, несмотря на все потери.
Те, кто бьется до победы, игнорируя усталость.
Те, кто держит всю планету, и кого безумно мало
Deacon
Это было хорошее место: до реки десяток ярдов, напротив почтовая служба, машины появляются два раза в день, а в остальное время безмолвие. Но это не важно. Днем он все равно занят другими делами. Лучшее время — ночь. Ближе к рассвету, когда даже самые яростные любители повеселиться разбредаются по норам. Наступает тишина… Предрассветная тишина, и даже сверчки в траве перестают стрекотать, погружая природу в некий анабиоз. Тогда начинается главное действие — то, что следует за долгой охотой, терпеливыми наблюдениями и сложным выбором. Их так много, а он один! Неужели другие не видят порочности этого мира? Или мирятся с ней, боясь противостояния?! Трусы! Все вокруг трусы и лицемеры! И как жаль, что и ему приходится носить эту ненавистную маску. Улыбаться насквозь прогнившему окружению, пожимать нечистые руки, вести тупые разговоры ни о чем. Как же все это бесит! Но он должен быть осторожным, миссия еще далека до завершения, если вообще возможно ее завершить. Но ничего, на его стороне молодость и сила. Если придется бороться с заразой всю жизнь, все равно справится! Стиснет зубы и будет вершить правосудие, пока рука тверда и мозг ясен. Еще более черная, чем ночное небо, тень скользнула к крайнему боксу и, бесшумно приоткрыв хорошо смазанную дверь-роллету*, проскользнула внутрь. Опустив полотно за спиной, не страшась быть замеченным, он щелкнул старым включателем, и помещение залил тусклый желтый свет, который способна была дать жутко запыленная лампочка. Он сам проверил почти с лупой каждую стену, выискивая малейшую трещинку, способную пропустить солнечный луч. Ликвидировал все изъяны, которые смог обнаружить, а после обшил стены звуконепроницаемыми панелями, приобретенными в интернет-магазине через компьютер в интернет-кафе с доставкой на адрес, зарегистрированный на несуществующего человека. Все предосторожности были соблюдены, никто, даже спецы-копы, не смогли бы выйти на него, если и допустить такую возможность. Боксы тоже были куплены на подставное лицо много лет назад, по случаю. Раньше сдавал три соседних в аренду, но сейчас они просто пустуют. А этот — его тайное убежище. Единственное место в мире, где чувствует себя защищенным. Внутри было пусто: только небольшой столик со стоящим на нем новеньким нетбуком**, абсолютно не вписывающимся в окружающую картину, и скрипучий полуразвалившийся стул. В углу валялся грязный старый матрас, на котором грешники ожидали своей участи, прикованные короткой цепью к крюкам, намертво вмонтированным в стену. Никто надолго не задерживался. Чем быстрее каждый перестанет загрязнять мир, тем лучше! За все годы выполнения возложенной на него миссии он лишь однажды отступил от установленных самим же правил, и попытался вернуть мальчишку к нормальной жизни. Неделю, долгую гребаную неделю уговорами и действиями убеждал прекратить непотребное занятие и вернуться в мир нормальных людей. Но, увы, пацан только посылал нахуй и плевался, норовя попасть в прикрытое балаклавой лицо. И однажды умудрился впиться в ткань зубами и стащить ее с лица — зря наклонился к мальчишке, потеряв бдительность. Это стало огромным разочарованием для него и жестокой ошибкой для пацана. А ведь мог вырваться из порочного круга! Дурачок! Столько лет он пытался обрубать щупальца порочной твари, окутавшей город, а надо было искать ее сердце! И он искал. Долго, упорно, пока это блядское сердце не предстало во всей красе в образе Брайана-ебаного-Кинни! Воплощение греха — иначе назвать настолько завлекающего человека язык не поворачивается! Дьявольская красота. Соблазн, помноженный на похоть — взрывоопасная смесь. Главная местечковая шлюха! Сам наверняка даже не считал, скольких парней перетрахал, распространяя мерзкую заразу по городу! Ебарь безмозглый! Это он, своим проклятым примером затягивал в липкую паутину разврата невинные души! Он — вирус, хуже ВИЧ. Тот, по крайней мере, можно держать в узде, глотая пригоршнями таблетки. А этого не остановишь, стоит появиться на людях у всех слюни пузырями и члены в глазах мелькают, как доллары у банкиров! Коп-пидор! Насмешка над законопослушными гражданами! И какая ирония — именно ему поручили ловить Мессию. Ха-ха! Не зря говорят, что на ловца и зверь бежит! Беги, зверь, беги… недолго осталось! И твой очередной трофей в помощь. Сладкий, белокурый, невинный… Хотя после девятидюймового хуя, если не врут, конечно, уже не такой и невинный! Точно в его вкусе! Как потрясающе будет хорошенько оттрахать его распутный ротик и раздолбанную задницу на глазах у Кинни. И медленно придушить, чтобы слышал последние хрипы и видел, как трепещет тело в предсмертной агонии! Поистине божественное наказание. Приятное томление плавно перетекало в сладкую дрожь в предвкушении кульминации дела всей жизни. Бросив взгляд на парня, изломанной куклой лежащего на грязном матрасе в углу, убийца удобнее устроился на колченогом стуле, включил нетбук и вывел на экран видеоизображение с четырех разных точек обзора системы наружного наблюдения. Довольно улыбнувшись, посмотрел на часы — оставалось двадцать пять минут…***
Возвращение было медленным и тягучим, как карамель, которую готовила мама для украшения праздничных тортов — сознание словно вплывало в него, и Джастин не мог ухватить тоненькую ниточку. И не уверен, что поймал, даже в тот момент, когда раздался смутно знакомый голос: — Очнулся, сучонок? Джастин вздрогнул и пошевелился, отчего тело отозвалось тупой, дрожащей, оставляющей мерзкое послевкусие болью, и перед глазами калейдоскопом завертелись моменты жуткого сна. Потому что наяву такое не может происходить. Не сейчас. Не с ним… Но память оказалась пакостной и избирательной штукой, закрутившись, словно воронка в океане. Что-то было… Он куда-то ехал! Точно! И не один… Но все оставалось в тумане, из которого пробился только резкий, глубокий укол в шею, который отключил мозг. А потом — крик, голос, который он явно слышал в жизни, почему-то показавшейся прошлой, тупые удары и жуткий звук, с которым голова впечатывалась в твердую стену. Джастин попытался рвануться в сторону, но только для того, чтобы убедиться, что руки скованы и, более того, привязаны к чему-то цепью, дающей очень мало пространства для маневра. Если и сможет сесть, то только повернувшись и встав на колени. Ублюдок! Тот, кто привез его сюда неизвестно зачем — больной ублюдок! Но что ему надо? Когда Брайан… Вспышка пронзила скачущие мысли, подобно удару молнии в старое поваленное дерево. Этот… звонил Брайану!!! И он сам кричал. Но что именно? Наверное, то, что не понравилось похитителю — потому и избил. Стоп! Что-то еще более кошмарное начинало подниматься изнутри — еще немного, и крик, рожденный жутким ужасом, прорвет преграду, затыкающую рот. Нет!!! Джастин несколько раз глубоко вдохнул, медленно выдыхая. Не орать. Не показывать страх. Не давать ему возможности запугать еще больше. Верить, что все будет хорошо. И не отвечать. Да это и невозможно, когда тебе заткнули рот. — Вижу, что пара ударов пошли на пользу. Надеюсь, теперь будешь вести себя тихо, пока мы ждем дорогого гостя. Или придется продолжить учить тебя приличному поведению. Хотя о чем это я? Шлюхам хорошие манеры ни к чему — главное, вовремя и широко раздвигать ноги и открывать рот! А с этим, насколько я понимаю, проблем нет? Джастин чуть повернул голову — туда, откуда раздался глухой смех. Перед глазами все прыгало и расплывалось, не позволяя четко рассмотреть незнакомца. Но незнакомца ли? Джастин был уверен, что забыл что-то важное. Что-то, случившееся совсем недавно. Брайан! Он придет… Не оставит его здесь — уверенность в этом была незыблемой. Как и дикий, отчаянный страх. Не за себя. Быть вместе — то, что он хочет больше всего на свете. Умереть вместе — не то, что планировал сделать сегодня вечером…***
Поразмыслив пару секунд, Брайан сразу наметил маршрут, стараясь избегать сильно загруженных улиц. В час пик велика вероятность застрять в пробке, и что тогда сделает гребаный псих? Он даже думать не хотел, намеренно прогоняя из мыслей даже мизерное допущение, что не успеет вовремя! Успеет! Обязан! И порвет к хуям убийцу голыми руками. Несвоевременный ебаный отпуск — пистолет в сейфе у Макдональд! Не помешал бы под рукой, но… какой смысл жалеть о том, чего нет? Сейчас путь пролегал только вперед, и максимально быстро! Телефон взорвался трелью и, глянув на экран, Брайан нажал на громкую связь. — Что, блядь, произошло?! — в панике кричал Брендон. На заднем плане был слышен шум городских улиц. — Этот психопат забрал Джастина! Я должен быть в указанном месте через… тридцать пять минут! — И чего он хочет? — Меня! Он, блядь, хочет МЕНЯ! Уж не знаю, выебать или придушить, но похуй, все равно доберусь до него раньше! — Не кипятись, Брайан! Вижу твой сигнал на ноутбуке - Алекс установил хитрую программу, она еще тестируется. Это такой виртуальный маячок, прицепленный к номеру телефона. Следую за тобой! — Блядь, уже весь Питтсбург в курсе?! — Успокойся, только я и Алекс, мы же не совсем идиоты! — Надеюсь. Ладно. Я в тех краях плохо ориентируюсь, не знаю, можно ли там спрятаться. Будь осторожен, хуй знает, что у него в мозгах творится. — Понял. — Все, отключаюсь. На спидометре стрелка плотно стояла на восьмидесяти*** милях в час. Рациональным мозгом опытного полицейского Брайан понимал, что нельзя идти на поводу у похитителя. И уж точно начальство не одобрит то, что он поехал на встречу один. Пиздюлей отвесят — дай Бог унести! И Брендона втянул — тоже плохо. Но сейчас рациональность не была главным руководством к действию. Потому что это Джастин, а ни какой-нибудь незнакомец, попавший в переплет. Сейчас он просто не в состоянии быть беспристрастным, а взыскание — хуйня. Главное — вызволить Джастина и уничтожить эту долбаную суку! Нортумберленд-стрит, Фрю-стрит, Шенли-драйв и Юг-Бокет-стрит остались позади. Сворачивая на Пятую авеню, Брайан молился высшим силам, если они существовали, чтобы движение не было слишком интенсивным и он мог, не снижая скорость, двигаться к цели. К счастью, Пятая авеню была относительно свободна, и Брайан, не раздумывая, шел на обгон любого медленно движущегося автомобиля. А время бежало как никогда… Буквально пролетев непривычно пустующий мост Бирмингем, Брайан свернул на трассу восемьсот тридцать семь и понесся вперед. С логистикой у него было все в порядке, поэтому, выбрав прямой путь, мог не думать о дороге, а представлять варианты убийства маньяка — один другого кровожаднее. Но лучше это, чем небесно-голубые глаза, пшеничные пряди и нежная кожа, мгновенно краснеющая и покрывающаяся отметинами, если неосторожно сжать пальцами. Нельзя думать о Джастине как в последний раз! И ОН НЕ БУДЕТ ЭТОГО ДЕЛАТЬ!!! К счастью, трасса достигла развилки и плавно перетекла в Запад-Карсон-стрит, отвлекая от ненужных мыслей. Но далее снова прямая дорога… «Не думать, не думать, не думать…» — билось в мозгу, но память, словно издеваясь, подбрасывала картинки вчерашнего счастливого дня. И намеки Джастина на его неприкосновенную задницу. Он готов вечно оставаться снизу, лишь бы все закончилось хорошо! Сейчас Брайан чувствовал то же, что и тогда, когда погибли родители — боль. Необъятную, всепоглощающую. Казалось, сердце с каждым ударом теряло кусок плоти, словно его кромсал на части невидимый нож. Почти физически ощутив каждый надрез, Брайан потер правую сторону груди ладонью, удивившись отсутствию крови. Пришлось сделать пару глубоких вдохов, убеждая себя, что все это — игра воображения, и он не может поддаться! Наконец, Запад-Карсон-стрит превратилась в Айленд-авеню — он неуклонно приближался к цели. Здесь начиналась почти незнакомая территория, и Брайан кинул быстрый взгляд на брошенную на пассажирском кресле карту. Придется миновать несколько коротких улиц, главное — не свернуть не туда. Вокруг лес, и напролом пробиться не получится. Чуть сбавив скорость, Брайан попал на Робинсон-бульвар, почти сразу — на Олд-Флеминг-Парк-роуд, которая огибала петлей внушительной высоты пригорок, застроенный однотипными, но симпатичными коттеджами. «Джастину бы здесь понравилось», — не к месту и не ко времени промелькнула мысль. Но Брайан усилием воли вернул внимание к дороге и с облегчением въехал на Кораполис-роуд. Еще немного, и он на месте! Стейт-авеню… Четвертая авеню… и поворот на нужную Лоуэр-Торн-стрит! Короткая улочка, даже отсюда был виден берег Огайо. В запасе семь минут… Где этот псих держит Джастина? Он медленно ехал по ничем не примечательной дороге. Ни справа, ни слева не было ничего интересного. Ближе к берегу, в отдалении от проезжей части, возвышались необъятные резервуары, что поразило Брайана. Он и не знал, что в двадцати милях от центра города раскинулось полноценное нефтехранилище, да еще в непосредственной близости к реке! Интересно куда смотрит Агентство по охране окружающей среды? Брайан мотнул головой: а не похуй сейчас на эти проблемы? Улица заканчивалась невысоким, как он предположил, обрывом. Справа, согласно табличке на стене красного кирпичного здания, Почтовая служба, а слева… Вот оно! Черный «Гранд Чероки» стоял с торцевой стороны гаражных боксов, практически указывая на искомый объект. Брайан едва успел открыть дверцу, как мобильный ожил: — Успел, — рассмеялся голос, — хочешь еще разок напоследок оттрахать красивого твинка? Может, в два ствола? А, Кинни? Присоединишься к веселью? Такой сладкий мальчик, — грех не воспользоваться. Ему понравятся два огромных хуя в заднице… — Закрой пасть, ублюдок! Я тебя и с одним стволом на куски порву! — рычал Брайан, едва сдерживая бешенство, готовое вырваться наружу и смести все к ебеням! — Правда? — смех становился все более мерзким. — Ну, заходи. Попытайся. Крайний бокс. В полу крюк, и не забудь запереть за собой, детектив! Дверь легко поднялась вверх и так же свободно вернулась на место. Толстый железный крюк, загнутый петлей, торчал из бетонного пола прямо под ногами. Рядом валялся массивный навесной замок с кодовым механизмом. Брайан продел его в петлю, зацепил за специальное ушко на нижней ламели дверного полотна, защелкнул дужку и мазнул большим пальцем по колесикам с цифрами, нарушая их последовательность. — Какой понятливый, — усмехнулся человек, чье лицо было скрыто стандартной маской, которые используют бойцы SWAT при необходимости сохранить инкогнито. — А говорят, копы глуповаты, и не способны действовать самостоятельно. Но ты же не тупой жирный патрульный? И пришел один? — Один, никто не знает где я. — Это просто охуенно радует, — загоготал убийца, — пистолетик отдай, не верю я тебе, Кинни. — У меня его нет — я в отпуске. Обыщешь? — твердый взгляд излучал иронию. — Чего ты хочешь? — вкрадчиво произнес Брайан, коротко глянув в угол, где на коленях стоял Джастин со скованными за спиной руками и грязным кляпом во рту. Его глаза поблескивали из-под растрепанной челки, а на отекшей скуле наливался синяк. — Не разочаровывай меня, глупыми вопросами, Кинни! — в голосе появились стальные нотки. Брайана навязчиво преследовала мысль, что он уже слышал этот голос, но не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах. К тому же ткань поглощала звук, меняя восприятие. — Значит, я не так умен, как ты ожидал. Объясни умственно отсталому, о чем говоришь… — Брайан намеренно отвлекал убийцу, незаметно осматривая помещение в поиске выхода, но кроме двери, которую собственноручно запер, других вариантов не было. По странному стечению обстоятельств, собираясь в участок, Брайан надел не джинсы, а обыкновенные светлого кофейного оттенка брюки из льняной ткани, не облегающие бедра, словно вторая кожа. И теперь рука, автоматически засунутая в просторный карман, держалась за мобильный, как за спасительную соломинку. Но чем эта соломинка поможет? Мысли хаотично метались в надежде поймать мелькнувшую догадку, но она снова ускользнула. Единственное, до чего додумался Брайан — нажать на цифру три и кнопку вызова. Хорошо, что это можно сделать бесшумно — терпеть не мог пиканье, издаваемое телефоном при нажатии, потому всегда отключал эту ненужную, на его взгляд, функцию. — Что ж, для особо тупых я повторю, — голос стал громче и жестче. — Ты — мерзкое, развратное отродье, засирающее мозги людям одним своим существованием! Глядя на тебя, слабые на передок не в силах не возжелать якобы холеного тела, о котором ходят легенды! Даже у меня встает всякий раз, как вижу кукольное, но похотливое до тошноты личико! А я не какой-то озабоченный педик! Это чистейшая физиология, потому что ты противен и омерзителен! Тело желает — мозг отторгает! Я хочу чистоты и непорочности! Мне нужен один единственный человек, любящий и любимый! Но ТЫ… — Пламенная речь оборвалась на высокой ноте, когда смех Брайана, набирая силу, заполнил небольшое помещение. — ЧТО СМЕШНОГО В МОИХ СЛОВАХ? — заорал убийца, теряя самообладание. — Все, — спокойно произнес детектив, резко прекратив смеяться. — Ты — воплощение всех возможных стереотипов, которые мне ненавистны до глубины души. Кем, блядь, себя возомнил? Богом?! Провидением?! Истиной в последней инстанции?! Кто ты, нахуй, такой, чтобы вершить судьбы или отнимать жизни?! — Брайан практически врос в грязный бетонный пол, опасаясь сорваться и ринуться на обидчика. Он мельком поглядывал на Джастина, который пытался вытолкнуть кляп, но пока безуспешно — узел на затылке был слишком крепок, и не хотел соскальзывать с головы. — Какие правильные вопросы, детектив, — как-то резко успокоившись, усмехнулся убийца. — И ответ на все один — да! Я — Мессия, Бог, карающий меч правосудия! Я очищаю землю от гнили и мерзости, такой, как ты и твоя подстилка! — убийца кивнул в сторону Джастина. — Как и все те, кто подставлял тебе свой зад, Кинни! — Ебическая сила! Мне посчастливилось привлечь внимание Бога, охуенная удача! Конечно, Брайан понимал, что нельзя злить маньяка — манеру поведения в подобной ситуации каждый коп знал наизусть, но главным союзником сейчас было время. Брайан был уверен, что Брендон слышит этот бред, и шестеренки в его голове крутятся с утроенной силой. Пока он отвлекает разговорами убийцу, Саммер может что-нибудь придумать. — Скажи мне, гроза разврата, а сам-то ты кто? Разве не педик? — Педик — это ты. А я — гомосексуал, которому противен промискуитет. Я хочу семью… — И домик с белым заборчиком. Как банально! Я, блядь, сейчас блевану! — Тебе не кажется, что ты слишком охуел, Кинни? Твоя шлюха у меня, а не наоборот. — Как в его руке появился обрывок веревки, Брайан не заметил, и напрягся, готовый броситься и сомкнуть пальцы на могучей шее. — Но это долго и энергетически затратно, а я привык наслаждаться процессом. Да у меня уже встает, стоит лишь представить его гибкое тельце на моем члене, — посмеиваясь, он покрутил веревкой и зажал ее в кулаке. — Сейчас хочу иного, значит, придется поступиться собственными желаниями, а жаль. — И чего же ты хочешь? — прошипел Брайан, не выпуская из вида удавку. — Чтобы ты понял, в чем корень зла. Точнее, в ком, — убийца завел руку за спину и вынул, как понял Брайан, из-за пояса пистолет. Медленно снял с предохранителя и передернул затвор, загоняя патрон в ствол. — Как ни прискорбно сознавать, но это ты, Кинни, и подобные тебе по всему земному шару. Вы созданы дьяволом на погибель человечества! — Сколько пафоса, — сохраняя лицо, усмехнулся Брайан. — Ну, так стреляй, чего ждешь? Зрителей не будет, и никто не узнает героя в лицо. Ты же его скрываешь. — Теперь Брендон будет знать, что убийца вооружен. — Ошибаешься, Кинни! Возможно, герой останется неизвестным, но о его поступках узнают все. Достаточно разместить в интернете видеозапись. — О, ты, блядь, еще и режиссер! — Брайан понял, что здесь где-то спрятана камера. — И постановщик. И сценарий сам написал? — А ты интересный собеседник, — фыркнув, произнес убийца, — жаль, что мало времени для болтовни осталось. — Вдруг, дернувшись, он рывком склонился над открытым нетбуком, внимательно вглядываясь в монитор. — Ты, сука, лжец! Сюда редко заезжают машины! Кого ты притащил?! Брайан насторожился, начиная понимать… камера не только внутри! Брендон должен знать! — И снаружи камер понатыкал? Умно. — А, по-твоему, я идиот? — голос стал злее и резче. — Правду сказать или сам догадаешься? — Хватит болтать, — прикрикнул убийца, поглядывая на разворачивающуюся на мониторе машину, — ты меня утомил. Твой рот — помойка, а язык, как помело. Только отсасывать и годится. — В отличие от тебя, я отсасываю только своему партнеру! — подлил масло в огонь Брайан. — Журналисту отсасывать понравилось? — Откуда?.. Ты что, блядь, ясновидящий?! — Увы, нет. Но в полиции работают хорошие специалисты, знаешь ли… — Хочешь знать, как это было? — Скорее, понять мотивы. Этот… эта жертва отличалась от пятнадцати других, найденных нами… — Нет, Кинни, их гораздо больше! — громогласно расхохотался убийца. — Я ответственно отношусь к своей Миссии. — И сколько? — угрюмо спросил Брайан. — Как минимум, умножь на три. И помню каждого! — Во сне не приходят? — Ни разу. Ты же знаком с основами психоанализа, детектив? Не смеши. Для этого необходима вина, а я горд! Почувствуй разницу! — Ты не псих, ты мразь, не достойная дышать этим воздухом! — Брось высокопарные фразы. Ты, что ли, достоин? — выплюнул убийца. — Ты всего лишь дешевая шлюха! — Ты прав, я ею был. Вот только понять не могу, в какой момент твоя, с позволения сказать, миссия замкнулась на моей скромной персоне? Я давно отошел от дел, как говорят — остепенился. И, кстати, Джастин — мой партнер… Я присяду? — неожиданно спросил он, приметив местечко напротив Джастина, с которого при случае было бы легче и быстрее добраться до убийцы. Тот неопределенно махнул рукой, и Брайан, сделав два широких шага в сторону, медленно опустился на грязный пол. Убийца, проследив за ним, поднялся со стула и присел на край столика, который жалобно скрипнул под немалым весом. — Благодарю. Набегался за день, устал. Старею… — пожаловался Брайан, зная, что подсознательно убийца воспримет это как слабость и, возможно, его бдительность притупится. — Так что же послужило причиной твоей миссии? Чем тебе — педику — прости, гомосексуалу — насолили обычные хастлеры? — А зачем тебе это знать? Все равно унесешь с собой в могилу. — Тем более. Раз уж ты не оставишь нас в живых, облегчи душу, — убийца поигрывал пистолетом, заставляя нервничать. Оружие, снятое с предохранителя, может выстрелить случайно, если рука, его удерживающая, внезапно дрогнет. — Да и обидно сдохнуть, так ничего и не узнав. Собрав волю в кулак, Брайан старался принять непринужденный вид, и даже немного изменил позу, казавшуюся расслабленной, в то время как каждая мышца была готова к броску. — Хм. Последнее желание приговоренного к смерти принято выполнять, — подумав пару секунд, отозвался убийца. — Это длинная история, а я не хочу задерживать вас на этом свете. Обезглавленная гидра слаба. И я легко зачищу Питтсбург от ее щупалец. — А потом? — подтолкнул Брайан. — Америка большая страна — на мою долю хватит мусора. — Убийца повернул нетбук и покачал головой. — Видимо, все-таки кто-то случайный. — Брайан тоже глянул на монитор и не увидел машины Брендона. Значит, тот все понял верно и где-то притаился. Захлопнув крышку компьютера, убийца продолжил: — Я был немногим старше твой шлюшки, когда влюбился в хорошенькую мордашку, оказавшуюся простой, банальной блядью, раздвигающей булки за пятьдесят баксов. Эта сука притащила в постель заразу, о которой еще толком ничего не знали… — У тебя ВИЧ? — вклинился Брайан. — Он самый, — слишком уж спокоен был голос человека, носящего в себе бомбу замедленного действия, хотя не он один жил с этим, и вполне неплохо. — Мне повезло быть одним из лучших спортсменов в университете, и при медосмотре эту хуйню вовремя обнаружили. Из команды поперли сразу, семья тоже не пожелала находиться в опасной близости, и я вынужден был уехать из дома в никуда. — И этим «никуда» оказался этот город? — бросил догадку Брайан. — Именно, — хмыкнул рассказчик. — Но мне повезло во второй раз. Я попал в программу по изучению вируса в Медицинский центр университета Питтсбурга****. Больше года на мне эксперименты ставили, как на лабораторной мыши! — И, как вижу, успешно… — Вполне, — пожал плечами убийца. — Прошло десять лет. Я в норме, вирусная нагрузка не определяется… И здесь никто не знал о болезни, я мог начать с чистого листа. Пока не напоролся на очередную шлюху, и второй раз моя жизнь пошла под откос! Второй раз, Кинни! Ты можешь представить себе мое разочарование и злость, пришедшую с ними?! — И ты решил мстить всем хастлерам за глупость двоих, да и свою, собственно? — мрачно спросил Брайан. — А должен был сердечно за это благодарить? Эти ублюдки сломали мою жизнь! Дважды! Им нет прощения, и нет места на земле! — А презерватив на хуй натягивать вера не позволяла? — пробормотал Брайан, не уверенный, что его услышали, и продолжил громче: — Ну убил бы их, остальные при чем? — Я и убил. Того — первого, сначала, — посмеиваясь, убийца поглаживал ствол пистолета кончиками пальцев, словно лаская холодный металл. — Как же он извивался, насаженный на мой член, едва дыша и трепеща, как бабочка, пригвожденная к дереву. — Голос изменился. В нем слышалось почти физическое удовольствие от страшных воспоминаний. — А ты знал, что при гипоксии, пока мозг еще может контролировать тело, мышцы спазмируются и задница сжимает тебя в тиски? Непередаваемые ощущения! А потом тело расслабляется и обволакивает жаром, становится податливым, мягким, охватывает член нежно, но плотно… И я понял, что это и есть мое предназначение. Что мне выпали такие испытания, чтобы закалить дух и подготовить к Миссии. Смертельный трах и освобождение от грехов — это давало надежду грешникам попасть в рай, Кинни! Я открывал ворота в рай! Но чем больше я спасал, тем больше ТЫ и тебе подобные плодили таких же ублюдков! Беспринципных, готовых на все ради хуя в заднице! Брайан, борясь с тошнотой, понимал, что казавшийся до сих пор нормальным человек просто ебанутый на всю голову псих! Он наслаждается умерщвлением плоти, ему доставляет удовольствие сам процесс. А вся эта миссия выдумана для оправдания собственного сумасшествия! Но убедить больного в его неадекватности невозможно! Легче убить… Какие бы разговоры не велись с ним, все бесполезно, и ни к чему не приведет. Нужно действовать! Выбесить и заставить потерять бдительность. — Да ты просто придурок, — произнес Брайан, заставляя себя рассмеяться. — Десять лет был неуловимым мстителем, а попался на каком-то журналисте. Он-то не хастлер. Плакали твои надуманные принципы, мессия ебанутый! — Попридержи язык, покойник! — рыкнул убийца. — Он сам виноват в своей смерти. Слишком любил совать нос в чужие дела! — Это его работа. Тоже миссия своего рода, не находишь? — сбавив тон, произнес Брайан. — А ведь ты его знал давно, как я понимаю… — Все-то ты понимаешь, — под черным вязаным полотном можно было уловить движение скривившихся губ, а по накачанной шее стекла капля пота. — Не строй из себя всезнайку, детектив. Но в этом ты прав — Голд брал у меня интервью для какой-то газетенки, когда еще не был Райтом. И уже тогда жаждал раздвинуть ноги. Легко было подстроить неожиданную и случайную встречу. Это его и погубило! Та же шлюха, только бесплатная! — И тебя это погубило. Слишком много улик оставил на месте преступления, — зло улыбнулся Брайан, глядя прямо в налившиеся кровью глаза. И снова промелькнуло что-то в голове — узнавание или намек на него? Но убийца отвернулся посмотреть на Джастина, и момент исчез. — Пиздишь, как по писаному, Кинни! — фыркнул он. — Ты не знаешь, где я расправился с Голдом. — Уверен? Уж явно не здесь. Здесь ты держал того мальчишку, трахая снова и снова, и без резинки почему-то… Не боялся оставить следы, чувствуя безнаказанность? — Нет. Вам не с чем сравнивать. И убивать его желания не было, но пришлось! Дурачок… — Почему? — ухватился за мысль Брайан. — Не твоего ума дело, коп! Нет ни одного доказательства, так что не надо меня лечить! Я разумнее всех вас, вместе взятых! На твоей смерти все расследование закончится - найдут здесь со спущенными штанами и связанным мальчишкой! Как думаешь, сойдешь за меня? — истерический смех заполнил помещение. — Может, все же согласишься на мое предложение? — Какое, нахуй, предложение? — голос Брайана срывался от сдерживаемого гнева. — Трахнуть твоего твинка в два ствола. Это же твоя фраза: всегда лучше кончить перед тем как скончаться? Давай, Кинни! Подбросим доказательства твоей причастности? — Убийца положил пистолет на столик и встал, повернувшись к Джастину. — Развлечемся, малыш? Это стало последней каплей. Брайан сжал в ладони горсть песка, заметенного в угол стены, у которой сидел и, вскочив на ноги, крикнул: — Убери от него свои поганые грабли, уебок!!! Убийца резко обернулся, и песок полетел в расширенные в удивлении глаза. Взревев от ярости и боли, он сорвал с головы балаклаву, пытаясь избавиться от рези под вмиг опухшими веками, все больше и больше распаляясь и мечась из стороны в сторону. Хлынувшая из носа кровь делала картину сценой из третьесортного фильма ужасов. — Что, сосуды слабые? — добавил градуса Брайан. — Прямо как на острове, там много твоей кровушке по траве разлито! — Я, блядь, порежу твою подстилку на куски, сука! И заставлю смотреть! А потом — тебя! Будешь жрать собственные кишки! Уроды ебаные!!! Ненавижу копов! Сдохнешь, как бездомная тварь!!! Оторвав руки от слезящихся глаз, убийца замер и посмотрел прямо на Брайана… — Ты?! — шокировано произнес тот.