Рубеж

      — Что же, если этот Вадим не идиот, то его план достать «мертвого» с того света отлично сработал, — сделал вывод Игрок.       После того, как Олег назвал имя подозреваемого, агент решил лично встретиться с Волковым и обсудить всё то, что произошло. Им удалось найти несколько деталей и нюансов, которые в первоначальном контексте никак их не смущали. Первый момент: сколько сообщников у Вадима? Второй момент: как долго он/они находятся в Питере? Следили ли за Олегом? Третий момент: Вадим действительно просто от балды звонил из каждого города? С мыслями: «Нет, ну если заказ от жителя Казани, то как тут Волкова не воскресить?» Вопросов и предположений было много.       — Это не его план. Он лишь хороший исполнитель с творческим и азартным подходом к своей работе, — задумчиво пробарабанил пальцами Олег.       — И что нам следует ожидать от этого полуфабриката?       — Всё что угодно, например: он прямо сейчас зайдет в мою дверь.       Олег, конечно, сказал это в шутку, но через три секунды мертвой тишины оба синхронно повернули головы к двери. Ничего так и не произошло, только бурчание вечно пьяных соседей прервало возникшее молчание.       — Ц, черт...— резко встав со своего места, Игрок на всякий случай подошел к двери и закрыл ее на замок. Усмешку Олег подавил, делая глоток пива. — Пошел ты, Волков. — буркнул агент, присаживаясь обратно в свое кресло.       — Прости, но Вадим действительно непредсказуем. Если вдруг что-то пойдет не так, он с легкостью все может бросить и вернуться лет через пять, а может и вовсе не вспомнит. Так что нам... мне остается только встретиться с ним. Чем раньше я пойму его мотивы, тем лучше. — Закрыв вкладку с номерами и информацию, которую удалось добыть о Вадиме, Волк вдруг повернул голову в сторону Игрока и поджал губы, заходя в папку с надписью «Сергей Разумовский».       — Ты нашел какую-то информацию про Разумовского? — с нотками надежды и некоего волнения спросил Волков.       Немного помолчав, Игрок поглядел на Олега, затем на свой компьютер, а после повернул экран к нему, предварительно открыв несколько документов.       — Да, нашел. Ты только…может позже посмотришь?       Не отвечая на его вопрос, наёмник пододвинул ноутбук к себе, начиная просматривать файлы. Всё было почти так же, как и писали в СМИ. Олег пропустил всё, что касалось событий Италии и предшествующих им. Начиная свое изучение с того, что Сергей попал в тюрьму, где его обследовал штатный психиатр Вениамин Самуилович Рубинштейн. Волков обнаружил очень странные заключения даже для такого психиатра. Олег не был врачом, не ему судить и разбираться в том, почему психиатр сделал те или иные выводы, но слово «сверхъестественное» в диагнозе Сережи Олега явно смущало. Каким образом сознание может быть подвержено сверхъестественному воздействию? Нет, Волк что-то слышал про магический тип мышления, но Рубинштейн имел в виду явно не это. Он писал про «темных двойников», искал финансирование для изучения подобных феноменов, считал, что «двойник» имеет божественное начало, строил теории, основанные на идее «сверхчеловека», и прочий несусветный бред, связанный с Воронами и Кутхом с Дальнего Востока.       — Слушай, что это за фетишист-психиатр? — поднял голову Олег, явно не понимая тех вещей, о которых писал Вениамин в своем научном исследовании.       — Не спрашивай, его каракули были высмеяны в научном обществе. Впрочем, он их официально представить не успел, твой дружок постарался, чтобы этого не произошло.       Вернувшись к исследованию документа, Олег нашел строчку, где писалось о том, что в один из сеансов Сергей Разумовский убил своего психотерапевта. Никто так и не разобрался, каким образом ему удалось это сделать. Неофициальная информация утверждала, что сам Рубинштейн освободил Сергея от наручников, когда тот был не в себе. Когда уже всё было кончено и Сергея вернули в палату, врача обнаружили с перегрызенной глоткой.       «Какой молодец», — подумал про себя Волков. Кому это «молодец» посвящалось: Сереже или Вениамину, знал только Олег.       Далее следовала информация следующего содержания: после убийства Вениамина Самуиловича Рубинштейна по требованию Виктора Самуиловича Рубинштейна Сергея Разумовского перевезли в психиатрическую лечебницу № 32 «Белый особняк». В это мгновение в голове Олега вспыхнула надежда, но когда он заметил, что отчет подходит к концу, светлое чувство тут же сменилось тревогой. Комок в груди заставил его тело окаменеть, минимальные изменения в его мимике Игрок тут же заметил и почти встал со своего места.       — Волк… — Тихо произнес Игрок, намереваясь отвлечь его от информации, которую бывшему наемнику все еще предстояло осознать.       Но Олег, не моргая, смотрел в монитор, поднеся ко рту сцепленные в замок руки. Сжимая губы, он очень медленно осознавал последнюю строчку. Читая текст, бывший наемник перескочил, но теперь отчаянно бегал глазами по предыдущим строкам, словно те могли изменить содержание конечной. А расписаны там были осложнения, с которыми столкнулся Сергей.       

«Состояние пациента ухудшилось в несколько раз после его транспортировки. Новый нетрадиционный метод лечения Виктора Самуиловича Рубинштейна Сергей Разумовский не пережил. Клиническая смерть наступила спустя две недели после смены подхода в лечении. Сергей Разумовский умер 13 ноября в 18:23».

      В голове тут же воцарилась тишина, да такая, что стало жутко. Отложив ноутбук на столик, Олег стал разминать руки, словно только что держал нечто очень тяжелое. Он прекрасно понимал, что к чему. Не было никакой «ошибки в лечении», Виктор руководствовался только ненавистью и стремлением отомстить за жизнь брата, у него это прекрасно получилось. По крайней мере, так это видел Олег.       — Ясно… Перешли мне последнюю страницу документа, и это… — Приложив руку ко лбу, Олег почувствовал острую головную боль, а после то, как сильно загудело в ушах, — Давай завтра продолжим, голова уже кругом идет.       — Как скажешь, и это... — Игрок слегка стушевался, не зная, как подобрать слова, чтобы проявить правильное сочувствие, вот только Волков кратким жестом избавил его от такой ответственности и сказал: — Всё нормально. Я позвоню, если вспомню что-то про Вадима.       Ничего не говоря, Игрок кивнул Олегу, а после, пожав ему руку, гость покинул квартиру. Когда Волков остался один, то, быстро собрав пару бутылок из-под пива, выкинул их вместе с содержимым пепельницы. Прибрался он не из-за желания видеть вокруг себя чистоту и порядок, а из-за того, что Волкову нужно было срочно что-то сделать. Хоть что-то. Когда в его жизни происходили невзгоды, которых было много, он либо уходил в тренажерный зал, либо готовил, стараясь забыться и раствориться в деле. Сейчас же Волкова даже на это не хватило, руки не слушались, отчего Олег быстро бросил идею с уборкой. Даже когда он вышел на балкон, желая покурить, сделать этого он не смог. Подносил к губам сигарету, притупленно наблюдал за тем, как догорал фильтр, как дым в безветренный вечер все дальше отдалялся от него и постепенно исчезал во тьме ночного города.       Известие о смерти Разумовского действительно пошатнуло и выбило из колеи. Спасало только то, что и так изначально было не вай как хорошо, поэтому здесь работало правило: «Хуже уже не будет, но лучше тоже не станет». Волков не хотел и не мог оценивать смерть бывшего лучшего друга, определит он, плохо это или хорошо, только после того, как всё расставит по своим местам. И так было понятно, что означает его смерть, ум быстро расценил всё и разложил по полочкам, по крайней мере, этот навык можно было отнести к профдеформации Олега Волкова. И тем не менее чувства и эмоции так быстро перестройке не поддаются. Олег привык к тому, что каждый несет ответственность за свои действия, ему хотелось привлечь к ответственности психиатров, что самолично убили Сережу, себя — за то, что не сберег... Вот только и намека на виноватых нет, как и доказательств.       Простояв так несколько минут, Олег понял, что думать об этом действительно нет смысла, ибо ни одно действие не вернет прошлого. Нахмурившись, Волков облизнул губы, уронив не до конца выгоревший фильтр. Вроде как это был второй по счету, но в одно мгновение это перестало иметь значение. Бывший наемник резко вспомнил все передряги, из которых ему и Серому удавалось выходить. Столько моментов, когда их жизнь была на волоске от смерти, такое же количество тюремных заключений. Неужели сейчас именно этот пункт назначения должен был стать их концом? Эта мысль вызывала внутреннее отторжение, не отрицание, а именно неверие в подобную развязку. Словно для них конец не мог существовать. Выпрямившись, Олег решил во что бы то ни стало самостоятельно убедиться в том, что его бывший друг действительно мертв. Его настрой был как никогда серьезен, хоть и умом он прекрасно понимал, что вариантов для проверки у него очень мало. По крайней мере сейчас у него была более актуальная заноза по имени Вадим. И почему-то чутье ему подсказывало, что они окажутся в итоге в одной лодке, направятся в одну точку, но, как и всегда, будут иметь совершенно разные цели.       Спешно покинув балкон, он вновь вернулся к своему ноутбуку, игнорируя сообщения от Игрока. Там был тот самый файл, который он больше открывать не хотел. Волков не знал, что именно ему искать, одно понимал точно: чем быстрее разберется, тем лучше.       Возможно, Олегу Волкову только предстояло пройти 5 стадий принятия, и сейчас он находился самой первой: отрицание (причем довольно пассивное). По крайней мере, именно эта ассоциация возникла в голове Олега, когда он посмотрел на себя со стороны. Эта мысль заставила его остановиться, будто бы всё пространство вокруг него замерло. Тревожные чувства вновь хотели настигнуть его, но, когда бывший наемник вспомнил лицо Игоря Грома, наполненное ужасом и страхом, Олег качнул головой, отметая весь поток сознаний, который решил всплыть именно в этот проклятый вечер. Единственной надеждой Волка была вера в то, что в этот раз Сергей Разумовский окажется неправ.       Этим же вечером…       Несколько дней подряд по районам Питера разъезжал американский внедорожник Jeep Cherokee. За окном стояла издевательски отменная погода для мрачного и холодного ноября. По радио играла группа Arctic Monkeys, а у водителя было то ещё настроение. Мужчина уверенно подпевал трекам, которые впервые играли в этой машине. Ослепительная улыбка сияла на лице наемника, из-за чего у глаз выступили мелкие морщины. Приподнятый дух был настолько заразительным, что казалось, будто наемник ехал с самого успешного задания в своей жизни. Радужка глаз заметно сверкала, а в хрусталике поблескивали огоньки, отраженные от уходящих фонарей и городских машин. Волосы новоприбывшего «путешественника» изначально были уложены назад, но сейчас их вид оставлял желать лучшего, однако самого Вадима это нисколько не беспокоило. Сегодня он особо доволен миром и в первую очередь — собой.       На второй половине очередного трека на весь салон раздался звонок, привлекший к себе внимание водителя. Сделав музыку потише, он легко ответил на телефон. В лице не изменился, несмотря на то, что звонившим оказался босс.       — Да, Ваше Золотешейство? — задорно начал Дракон, чувствуя по рваному вдоху, что начальник уже чем-то явно недоволен.       — Вадим, где ты сейчас находишься? — Строгий голос любимого босса заставил губы Вадика дрогнуть в улыбке.       — Ммм... В Питере! Подъезжаю к Троицкому мосту.       — Почему ты сразу не сообщил о том, что приехал в город?       — Ну, наверное, красота этого места вскружила мне голову, и я позабыл о столь важном пункте своего поручения, — неестественно мирно парировал Вадим, немного ускоряясь.       — Я не стану оплачивать дни твоего проживания и траты на дорогу, если не буду знать о твоем местонахождении. Это ясно?       Цокнув языком, Вадим закатил глаза, после чего торопливо ответил: — Ясно-ясно. Это всё?       — Ты нашел наемников, оставшихся в живых?        — Ваше Золотейшество, вы требуете достать из-под земли покойников, мне нужно чуточку больше времени. Хорошие спиритические услуги нынче дорого стоят, сами понимаете: инфляция, рост магической валюты.       — Меньше ерничай. И не затягивай. Я предупредил, — послышались телефонные гудки, после чего экран смартфона погас.       Бросив короткий взгляд наверх, Вадим слегка приподнял брови, делая музыку громче. Пересекая мост, он не мог не наслаждаться этим днем, несмотря на то, что до этого провел ровно двенадцать суток в дороге. Возможно, на Драконе сказались энергетики и легкое состояние аффекта от нетерпения и желания как можно скорее приступить к заданию. Совсем скоро он встретит своего бывшего любимчика на взводе. Локация новая, лица старые, но такие приятные.       — Давно не виделись, Поварешкин, — озвучил свои мысли тот, когда подъехал к дому, где предположительно временно проживал Олег. По крайней мере, его предыдущие квартиры уже были проверены и перевернуты вверх дном, оставалась только одна.       «Интересно, он все еще также вкусно готовит?» — спросил себя Дракон, словно это был самый важный вопрос. Нервно забарабанив пальцами по поверхности руля, свел брови домиком: «Надеюсь, что да», — заключил Вадим, когда взгляд поймал фигуру, ради которой он проехал почти десять тысяч километров.