Холод

Иван устало откинулся на жёстком сидении вагона — с каким бы удовольствием он сейчас бы поспал! Но тут он поймал знакомый взгляд за стеклом двери купе. И едва не застонал вслух. Судя по всему, Драко Малфой жаждал с ним пообщаться. Невилл, который сидел вместе с ними в купе, перехватил затуманенный и усталый взор друга, направленный на выход, и тоже увидел слизеринца. Конечно, у него не было друзей-слизеринцем, как и у всего Гриффиндора — это априори невозможная вещь, но просто общаться было бы неплохо. Впрочем, Долгопупс знал об общении Малфоя и Брагинского, и относился к этому с пониманием — ведь часто его друг приносил новости раньше, чем они проговаривались в их красно-золотой гостиной. — Иди, Иван. Если что мы с Луной тебя прикроем. Девушка согласно кивнула, и Брагинский вышел к Драко в тамбур. Они обменялись рукопожатиями. — Доброе, — заметил Драко, — слышал о дементорах и Блэке? — Добрые люди предупредили, — поставил упор на слове «добрые» сказал парень. — Кто был инициатором сей затеи? — Фадж. Он панически боится Блэка. Он был одним из тех, кто засадил Сириуса Блэка за решётку без особого суда и следствия. Да, это прекрасно знали оба Ивана, что старший, что младший. –… дело не в этом. Дементоры будут мало того что за воротами школы, так и ещё должны будут обшарить Хогвартс-экспресс! Они будут здесь с минуты на минуту! — ЧТО?!!! Спасибо, Малфой, я твой должник. Я побежал. — Сочтемся. Драко, развернувшись на каблуках, быстро пошёл в сторону вагона поезда, который часто забивали одни лишь «змейки», и тот приобретал неформальное звание Слизеринского. Брагинский поспешил к другу и девушке. — Закрываемся немедленно! Скоро весь поезд должны будут обшаривать Дементоры! — бросил он им, и Невилл с Полумной побледнели. *** — Дементоры, это весьма голодные демоны, охотчие до эмоций и душ, — вздохнул Брагинский, глядя как отчаянно роется в своих сумках Нев в поисках амулета — пусть и слабенького, но все-таки… — их, случись что, амулетами не удержать. — Да знаю я, — панически замахал руками друг, не отвлекаясь от поисков, — но стоит хоть чего-то надеть! — Есть предложения, как защититься? — подала голос блондинка. — Я нас заморожу, — сказал Иван, прижав девушку к себе. — Чтобы лед как следует проломить нужно много времени. По крайней мере, я ещё знаю и заклинание патронуса… «И пару-тройку ритуалов чёрной магии, которая смогла бы их развоплотить и ликвилировать,» — прибавил про себя мысленно Брагинский. Ван Яо был превосходным крестным отцом, и показывал многое из по-настоящему темной и чёрной магии. Они же все были «рядом» — некромант и чёрный маг... *** Предупреждение Малфоя сработало на все сто — аккурат на середину поездки. Поезд остановили посреди моста, который повис над обрывом между двух склонов, и свет в вагонах резко потух. Невилл и Полумна замерли подальше от окон и крепко запертого входа в купе. Русский же аккуратно опустился на колени, и кончиками пальцев сплел знакомую вязь символов. От окон зловеще потянуло холодом. Иван внутренне приготовился — пусть это и демоническая сила, но подпитать некроманта (то есть сожрать эту энергию), его самого, у него выйдет. Китай бы сейчас звонко смеялся, и за долю секунды подчинил бы «летающих тряпок» себе в слуги или в обслуживающий персонал. Но Брагинскому нельзя рисковать — нельзя раскрывать то, что он является далеко «не светлым» и «белым» магом. Теперь потянуло холодом и из тамбура. Послышалось первые крики… Иван сделал глубокий вдох, и его закрутило в дармовой энергии. *** Полностью пришёл в себя Брагинский не скоро, ощущая сначала приток сил и лёгкую эйфорию. Судя по всему, Дементоры ушли… Из тех, кто не был высосан. — Иван! — его трясли за плечи и пытались явно вернуть на эту землю. — Иван! Парень дёрнулся, и встретился глазами со своей девушкой. — Сними лёд, пожалуйста. К нам стучатся. Действительно кто-то пытался дозваться до ребят. Слышался мужской голос. Брагинский пожал плечами, и лёд прямо на глазах Невилла и Луны превратился в воду и упал на пол в виде лужи. А потом истаяла и она. Луна отперла дверь купе. Незнакомец, мужчина, был одет в поношенную, штопаную–перештопаную мантию непонятного цвета. Возможно, она когда-то была чёрной, но сейчас приобрела грязный серый цвет из-за многочисленных строк и носки. Болезненного вида и изможденный, но совсем еще не старик, светло–каштановые волосы едва тронуты сединой. — Кто Вы? — осведомился Иван, будучи уже на ногах, сжимая в руке волшебную палочку и кинжал с опасно холодно блеснувшим лезвием. — Я Римус Люпин, Ваш новый учитель по защите от тёмных искусств… Вы долго не открывали… А ещё дементоры… — О нас можете не волноваться, профессор, — вежливо проговорил Долгопупс первым. — С нами мой друг, Иван Брагинский, он наш однокурсник и самый сильный маг потока. А ещё — русский. — Невилл, ты мне льстишь, — сказал Иван пряча кинжал. — Вот как… Мужчина внимательно поглядел пареньку в глаза, и тут у Ивана нехорошо царапнули «Цепи Гнева» и внутри ожило альтер-эго — Александр: — «Поздравляю,»— констатировал он, — «преподаватель — слабый оборотень. На грани помешавшейся псины.» Брагинский чуть не сплюнул от избытка чувств омерзения. Тем временем оборотень оглядел трех чуть бледноватых подростков. — Спасибо, — с трудом выдавил из себя подросток, — мы в помощи не нуждаемся. Но, возможно, кто-то впереди точно нуждается. Мы слышали крики… — Да-да, — закивала Лавгуд, приникая к парню. — Мы слышали… Люпин быстро покинул их. — Ребята, мы попали, — грустно вздохнул Брагинский, ощущая пустоту внутри. Ещё один друг… биологического отца. — У меня ещё есть новость для Вас… *** Уже предчувствуя нелёгкий год, Брагинский сидел рядом с Невиллом за их столом в Большом зале и напряженно думал о сложившейся ситуации, краем уха слушая разглагольствования директора. Директор открыто предупредил студентов о дементорах и о мерах безопасности, что были приняты в замке, коснулся темы походов в Хогсмид (отец, конечно же, все подписал, и ему теперь можно было сделать вылазку из опостылевшего замка ещё больше ставшего напоминать тюрьму) напоминая о допуске лишь тех, кому подписали разрешения; представил нового преподавателя и отпустил их по спальням. — Чудесно, — заметил Брагинский, — у нас будет тот ещё год… — Согласен, — поддакнул Долгопупс. Они шли в одном из последних рядов школьников, предпочитая идти не в толчее, а свободно. — Еще и новые предметы добавятся… — Да, точно. Хагрид будет по магическим тварям ещё… *** Утром, сделав привычные дела и физические упражнения, Иван, читая газету с новостями Родины, краем глаза косился на новое расписание, выданное профессором Макгонагалл. Но его заинтересовало расписание Гермионы Грэйнджер. Ибо лодырь Рон Уизли, что сидел рядом с ней, был в лёгком шоке от количества уроков в день и, увидев ещё более плотное расписание у девушки, не смог сдержать своего изумления. Да и как тут не сдержаться — у неё было в день по десять пар, а многие ещё выпадали и на обычные занятия. Но Грейнджер была уверена, что она сможет быть на трех предметах одновременно. Иван пожал плечами, и постучал пальцем по столу — в связи с тем, что он шёл отличником, у него имелись некоторые послабления. Кофе по утрам был весьма приятным бонусом. Вместе с ним бодрящий напиток пила и Гермиона, Перси Уизли и ещё пара-тройка отличников. Многие с завистью смотрели на него и принюхивались к ароматному содержимому. Но Иван лишь пожимал плечами — не хотят работать на себя и на бонусы, значит не судьба. Тем более здешний кофе едва ли дотягивал до отметки «пристойно». Им предстоял урок прорицания, хотя Брагинский не мог понять почему он вообще преподаётся всем студентам. Прорицания — это просто дар единиц.