Холод

Вскоре дюжина крылатых коней с развевающимися гривами, каждый величиной со слона, и каретой, пошла на снижение, сделав круг над замком. Шармбатон прибыл. Первые ряды школьников подались назад — чтобы пегасы и карета их не затоптали, и вся небесная повозка успешно опустилась на землю. Тут же была выпущена красная дорожка, и открыта позолоченная дверца — и перед всеми появилась директриса. Она, как и Хагрид, была полувеликаном, догадался Брагинский, одновременно делая с директором и профессором Макгонагалл шаг вперёд. —Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! — поприветствовал ее Дамблдор. — Bienvenue à Poudlard! Laissez-moi vous emmener au château…*- обратился к мадам Максим Иван. Директриса, оглядев молодого человека, согласно кивнула — и Брагинский повёл всех в замок, устраиваться, параллельно разговаривая по-французски, и отвечая на возникающие вопросы иностранных школьников. Успокоенная Макгонагалл пошла в конце вереницы французских учащихся. А коней и карету отвёл на опушку леса Хагрид. *** Холод начал безжалостно пробирать до костей. Многие уже начали обогреваться заклинаниями, а последних гостей все не было. А вот и вернулся к ним Брагинский, который занимался первой делегацией, французской. Он их аккуратно рассадил, ответил на некоторые вопросы, показал где туалетные комнаты, женские и мужские, и пошёл ждать с остальными Институт Дурмстранг. Неожиданно со стороны озера послышался шум. Иван твёрдым шагом вместе с директором направился к озеру, встречать гостей с Карпатов**. Он знал, что они прибудут на корабле — «Летучем Голандце», как написал ему отец, и сейчас воочию видел всплытие знаменитого водного титана из морской бездны. С оглушительным всплеском корабль наконец вынырнул весь, и, покачиваясь на все ещё бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звонкий звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. На берег начали сходить первые пассажиры. На них надеты лохматые и тёплые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. — Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону к директору. — Как поживаете, любезный друг? — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров. Игорь Каркаров был отлично знаком Брагинскому. Отец иногда собирал директоров волшебных школ на совещания, благо территория у них была обширная, и требовал с них всю свежую информацию обо всем. Поэтому у них был полный порядок. Ну, хотя бы с этим… Подойдя к Дамблдору, Игорь взял его руки в свои и крепко тряхнул. — Старый добрый Хогвартс, — смотрел он, улыбаясь, на замок. — О, здравствуй, Иван, — по-русски поздоровался он с сыном «верховного мага». –Ты нас будешь провожать? Отлично. Иди, помоги Виктору… он простыл, и сильно. Да и с остальными пообщайся- они будут только рады тебя видеть… — У нас есть неплохая целительница, я провожу Виктора, не беспокойтесь… Каркаров тут же поманил одного из учеников, и тот подошёл к ним ближе. Остальные, по его короткому приказу, начали вставать в строй. Хогвартские ребята и девчата зашептались — не узнать мировую знаменитость, болгарского ловца Виктора Крама, шедшего рядом с чёртовым «везунчиком» Иваном Брагинским, было невозможно. *** Иван-младший знал об Игоре Каркарове еще одну вещь. Он был их шпионом в стане Пожирателей. Когда-то очень давно Игорь попросил о защите своей семьи у них, и они, разумеется, её предоставили. Взамен он доставал всю информацию по местному Тёмному Лорду, а они гарантировали безопасность и «тёплые места» или прикрытие, когда было нужно. Да, ему было невероятно трудно и опасно, но жизнь близких ему была дороже своей собственной шкуры. *** Оставив Виктора лечиться у мадам Помфри, сам Брагинский решил пойти поужинать, пусть и настроение было на отметке минус, так как наступила дата смерти его биологических родителей, да ещё завтра водить ему иностранцев по всей школе… Речь Альбуса Дамблдора он, конечно же, пропустил как и зажжение Кубка Огня, и был несказанно рад этому факту, но все-таки то, что он тут пересечется со «своими» давало ему робкую надежду. Как раз часть русских ребят восседала за столом гриффиндорцев, и те изумленно наблюдали как Брагинский пожимает едва ли не каждому руку и здоровается. И они быстро обмениваются последними новостями. — Я не ожидал, — сообщил Ивану один из ребят, — что тут будет кто-то из наших… Приятно знать, что мы тут не одни… Иван совершил характерный только для русских жест — средним пальцем ударил щелчком по правой стороне шеи. И в упор уставился на соотечественников. Кто-то заулыбался и показал ему большой палец вверх. Похоже, у них намечается хорошая пьянка по поводу встречи. А Брагинский наметил и где — о Выручай-комнате в замке не знал только дегенерат. Ну и Рональд Уизли. Плюс был в том, что если туда «затусить» всем скопом, то никто больше туда не зайдёт, даже если применить мощные чары. Алкоголь у него был… Его толкнул локтем ближайший парень: — А…? — Вообще не вопрос. Собери всех страждущих, отмазывайтесь от директора… насколько я знаю, тот будет не сильно против, и вперёд. — Шепнул Иван-младший. — Всё остальное с меня… — Заметано. *** В школе царило лёгкое беззаконие, и Брагинский этим воспользовался — с десяток парней отправились с ним пить. Ну и чуть куролесить. Лавгуд он прихватил за компанию, поставив «на раздачу» и коротко поручившись за неё. Выручай-комнате стала большущим залом со столом, стульями и даже услужливо оставила им пыльную и в паутине гитару. Один парень тут же протёр её заклинаниями, чуть подновил, настроил, и понеслось… Парни принесли и свои скатерть-самобранки, и поэтому еды и закуски было завались. Но самая ценная скатерть была именно у Ивана — алкогольная, так как добрый папочка положил туда бутылок чуть ли не примерно на… цистерну, справедливо полагая о «полезных контактах». Луна ловко орудовала бутылками, стаканами, чашками и стопками, иногда смешивая напитки в коктейли, и делая из процесса своеобразное шоу. Раньше Иван за ней такого не замечал, и мысленно взял на заметку. Разговоры потекли рекой, как и щедро разливаемый спирт, а ещё все происходило под приятную музыку гитары… Ребята так же выразили соболезнования по поводу произошедшего а Москве… *** (После произошедшего теракта, 27 октября 2002, неизвестная больница, Россия) Бледный, как лист бумаги, Иван Брагинский с какой-то редкостной злостью уставился на такую же безрадостно белую стенку. Хуже всего сейчас было красавице Москве — ежеминутно она судорожно вздрагивала, дергалась под одеялом на жёсткой койке госпиталя, пребывая в помутнении рассудка и под мощными лекарствами. Её волосы растрепались, лицо потеряло все краски, и стало восковым, как у покойницы. На лбу то и дело выступали бисеринки пота. Его сердце болело; иногда его неожиданно отпускало, но снова тяжесть в груди нарастала. Не легче было и гудящей, как колокол, голове. Люди продолжали мучиться…и умирать. Пруссак, который и вызвал помощь по экстренному каналу связи, сейчас болтал ногами, восседая на больничном подоконнике. — Вань, тебе сильно хреново? В этот миг Брагинский сделался пепельно-серым, и его повело так, что он без сил откинулся на жидкую больничную подушку. И чудом удержался в сознании — одновременно скончалась пара человек… –Ладно. Я вижу, что плохо… — Слишком широк общественный резонанс. Много жертв… — выдавил из себя Федерация, кое-как приходя в сознание. — Иван-младший сейчас тоже лежит в лежку — досталось и ему, рикошет, но прикрытие у него такое, что он перезанимался так как сдавал экзамены… Никто ничего не заподозрит… Калининград издал короткий смешок: — Ему сейчас точно не до нас… *** Лишь под утро бравые парни разошлись. Многих утянули однокурсники или друзья — они порядочно выпили, и их пришлось нести. Впрочем, сейчас весь преподавательский состав спал без задних ног — сильно перенервничали за прошедший денёк. Ни привидений, ни Филча… красота! Иван, позевывая, тоже решил пойти отдохнуть оставшиеся пару часов до подъёма. Лавгуд тихо спала в углу по одеялом — не выдержала стояния и задушевных бесед на целую ночь. И уже хотел скомандовать Комнате выпустить их — сделать проходы в факультетские гостиные, как вдруг их словно выплюнуло в какой-то другой интерьер. Лавгуд лишилась одеял и кровати, и сейчас, ругаясь и потирая глаза, поднималась с пола. Иван-младший был изумлен: — Ничего себе! — выдавил он из себя. Они с Луной находились в огромном, будто бы кафедральный собор, зале, заваленный скопившимся за сотни лет хламом, образовавшим горы, иногда пошатывающиеся. Если чуть-чуть задеть, то они просто погибнут под завалами старых шкафов, парт, мантий, книг… — Я впервые здесь, — вместо ответа проговорила блондинка, вставая рядом с парнем. — Сама в шоке. — Тут множество редких книг и вещей… — в Брагинском открыто заговорило желание обладать ценными экземплярами, — можно часть вынести при помощи скатерти-самобранки. Она же понимает в себя то, что вносит хозяин… — Смотри, какая красота! — неожиданно проговорила Полумна, указав на старый шкаф. Там, внутри, стоял уродливый бюст какого-то чародея, а сверху была надета невероятной красоты диадема с крупными сапфирами. Но чему действительно и учат в Хогвартсе, это тому, что неизвестных предметов без должной проверки нельзя касаться. Внутри ожил Александр: — Боюсь, твоей подруге та роскошь не достанется… — Почему? — Это часть пазла под названием «собери душу Волан-де-Морта». — Твою мать!!!