Холод

Когда Брагинский вошёл в Большой Зал с чуть мокрыми волосами (он продолжал заниматься собой и бегал на улице, а там сегодня была непогода), профессор Макгонагалл уже раздавала расписание взмахами волшебной палочки. Взяв свое, Иван удостоверился, что уже расписание выглядит достаточно страшно… Особенно у кого будут СОВ, он же этой участи благополучно миновал. Да вообще весь этот год он, якобы, будет готовиться к досрочной сдаче ЖАБА… такая, вот, у него легенда. В воздухе послышался шум сотен крыльев, и в Зал влетели совы. А, нет, не только совы — вон его Романов тоже нёс приличный груз — сжимал в когтях пару папок, где, без сомнения, были «под магией» кипы бумаг, отчётов, справок и газет со всего света. Совы, завидев гордого орла, шарахнулись в обе стороны. Но Романову на них было все равно. Гермиона, сидевшая рядом с Иваном, лучилась довольством и счастьем — теперь все видели, что этот красивый, статный, юноша-русский, лучший парень со школы, принадлежал только ей одной, а не какой-то чудачке. Даже задание от Дамблдора — а она была горда тем, что получила его от такого мудрого и авторитетного мага, казалось ей пустяком — старому магу было необходимо, почему-то, чтобы русский всеми своими корнями остался, врос здесь. –… понимаешь, милая, — обратился к ней маг, — ты не хуже меня знаешь, что произошло когда выяснилось, что Гарри Поттер исчез без следа… Это было моей роковой ошибкой, отдать его тем маглам… Лучше всего было бы его сразу растить в магическом сообществе, но я испугался того, что слава победителя Тёмного Лорда, пусть и в далёком детстве, вскружит ему голову… Именно Гарри и должен был уничтожить угрозу, которая никуда не делась, а лишь затаилась… Уже очень скоро маги поймут, что все — страх, ужас, смерти, боль, все вернулось… Но до этого момента мы должны набрать сил для сопротивления. Твоя помощь мне очень нужна — помимо такой блестящей волшебницы как ты сама, мне нужен ещё и Иван Брагинский, самый сильный колдун в школе. Из-за его отца я не могу ему приказать или мягко намекнуть о том, что нужно выбрать именно нашу сторону… Но это можешь легко сделать ты — он же все ещё продолжает к тебе неровно дышать… да-да, девочка моя, Луна Лавгуд лишь временная, назначенная его отцом невеста. Договорной брак. Ты вполне можешь занять её место… И, где надо, подтолкнуть, сказать, намекнуть Ивану о нас… — Но как? — Ты же девушка. Околдуй его своими женскими чарами. Сделайся нужной, необыкновенной, желанной… Привяжи его к себе как можно крепче. Да и ты взрослая, вполне можешь… показать ему иную сторону жизни… Как мне говорит опыт, мало кто из мужчин способен долго держать дистанцию между готовой ради него на все девушкой… Маг хихикнул. Грэйнджер покраснела. Это ей уже приходило в голову — так как все вокруг говорили, что Брагинский давно спит с Лавгуд, хотя они ни разу не были пойманы «на горячем». Вот только она не осознавала, что русский её нагло использует, как и пронырливый старикашка. Иван умел быть милым и обходительным, и поэтому его улыбка буквально «приклеилась» к губам, и он изображал из себя довольного жизнью. По столам факультетов девушки уже передавали шепотки-сплетни о том, что «эта Грэйнджер» типа завоевала Брагинского, на которого положили глаз не только студентки его потока, но и постарше… Напротив двух старост факультета восседал Рональд Уизли, который, уплетая завтрак за обе щеки с неприличным аппетитом, успевал вслух поносить создателей расписания о «самом кошмарном понедельнике в его жизни». И зло смотрел на Брагинского, который ворковал с Гермионой Грейнджер. Теперь-то ему было не видать как своих ушей списанных работ — иногда гриффиндорка все-таки давала ему перекатать некоторые работы. Брагинский же давал ему от ворот поворот — да ещё мог приложить проклятием или сглазом вдогонку. — История магии, сдвоенное зельеварение, руны и сдвоенная защита от Темных искусств… — сказала Гермиона, наклонившись к Брагинскому через плечо. — У тебя такие же уроки, как и у нас всех! — Нет, я учусь как учитесь Вы обычно, но просто буду «убегать вперёд»… — сказал парень, — иногда у меня будут послеурочные занятия… — Неужто мы будем редко встречаться? — с грустью спросила шатенка. — Для тебя я всегда найду место, дорогая, — выдохнул он ей на ухо столь желанную фразу, радующую любую девушку. У девушки аж поползли мурашки по спине — от удовольствия. Пусть это слегка противоречит её принципам — она-то сделала выбор в пользу книг и дел, но быть у кого-то на первом месте было приятно… Очень приятно, так как ни разу в жизни у неё не было таких отношений… И ей самой хотелось удержать его… Она хотела стать той единственной для него. — Пойдёмте все на занятия, — бросил Брагинский, вмиг собираясь за какие-то секунды, и превращаясь из её парня в настоящего старосту факультета, — Уизли, это тебя тоже касается. Не опаздывай в первый же день! — Это же история магии! Биннису все равно! — возразил Рон невнятно — потому что жевал двадцатый по счету тост с джемом. — Тебе сдавать СОВ в этом году. И по истории маги тоже, — железным тоном проговорил юноша вставая, — с четырьмя «неудами» по предметам отправят либо на выход без диплома, либо оставят на второй год… И что-то я не сомневаюсь, что именно первый вариант — вариант исключения, тебе и светит… Маловероятно, что профессор Макгонагалл потерпит тебя на факультете ещё один год, полного неудачника… Уизли-младший побагровел, сжав кулаки. Брагинский рассмеялся ему прямо в лицо, подхватил битком набитую книгами сумку одноклассницы, и они с Гермионой направились на историю магии. *** История магии прошла скучно — большинство занималось своими делами, а не конспектом, и, судя по всему, забило на сдачу скучного предмета… У кого-то плясало по пергаменту дорогущее самопишущее перо. Перед русским тоже плясало самопишущее перо. Брагинский просто слушал лекцию на слух, а на самом деле думал о шаге «противников» дальше. Довести Грэйнджер «до кондиции» было несложно. Пару комплиментов, ухаживания — и она поплыла. Но пока не до конца… Ему надо просто сделать самого себя необходимым ей, желанным, нужным как кислород. А далее — дело техники, он и выспросит у неё все, и… Грэйнджер и не поняла, как рука Брагинского оказалась на её колене… Его пальцы приятно скользили по голой коленке и лодыжке (пока было тепло, и колготки были ненужным аксессуаром), обтянутыми форменной юбкой, и она иногда судорожно вздрагивала всем телом, понимая, что он с ней заигрывает… Пробудил её будто бы ото сна только звонок на перемену — нужно было идти на противное зельеварение, к Снейпу. Там уже так... спокойно посидеть не получиться. Да, она написала лишь половину конспекта, но её это в этот миг волновало мало… *** Снейп был в своём репертуаре; задав варить сложное и требующее внимания на всем временном цикле варки зелье, он начал ходить по рядам, чаще всего обидно комментируя «криворуких студентов». Невилл едва дошёл до второй стадии варки, когда шипящее «Эванеско» учителя разрушило его планы — хотя бы потянуть на «удовлетворительно». Около Брагинского Снейп даже не остановился. Как всегда прошёл мимо — зелье было сварено идеально, рабочее место было чистым, все ингредиенты лежали по местам и строгом порядке, и придраться было не к чему. У Грэйнджер сбавил шаг, но тем не менее тоже не нашёл к чему прицепиться. Зато на Уизли оторвался сполна… Рон, уже утром порядком взвинченный всеми, сдуру ответил… И получил взыскание, минус приличное количество факультетских баллов и взгляды соседей-гриффиндорцев, наполненные чистой, незамутненной ненавистью к его тупости и несдержанности. Любой идиот в этой школе знает, что Северус Снейп специально играет на нервах и чувствах других, дожидаясь ответной реакции, где отыгрывается сполна. В итоге Уизли, едва явно сдерживая себя, после звонка на перемену, пулей выскочил из кабинета. И до звонка на второй урок в пределах видимости не появлялся. *** Руны прошли как обычно — Брагинский в сотый раз решил внести изменения в свой дипломные проект по применению рун в защитных вещах — кольца, серьги, амулеты, броши и шейные украшения, и преподавательница, тяжело вздохнув, одобрила. — Вы можете хоть сейчас сдавать на мастера Рун, — сказала она, послушав доводы парня. — Но нет, вы вцепились мёртвой хваткой в тему, все больше погружаясь в тонкости… — Просто, профессор, я должен предусмотреть в этом проекте все доступные чары, заклятия, проклятия, наговоры и порчи, — сказал парень, — очень уж сильно не хочу чтобы мне это все врезалась в спину… — Воля Ваша, мистер Брагински… Грейнеджер делала проект по щитовым чарам и применению рун в связке с заклинаниями щита. Она хотела защитить дом и своих родных от того, кто может напасть на них — маглы были для них лакомым куском, лёгкими жертвами. *** Уроки Амбридж вызвали у Ивана самое отталкивающее впечатление. Во-первых, она не считала их за людей, имеющих свое мнение. Её пренебрежение ими звучало в каждой фразе. На счастье, русский уселся за один стол к Гермионой, и все уроки одергивал её, и шептал, чтобы она ничего не говорила и не возражала. Та ерзала на своём месте, несколько раз порывалась ей возразить, но Брагинский был настороже. Во-вторых, Амбридж искала провокаторов и смутьянов. Сильно искала. Ей они были очень нужны — чтобы наказать. Самоутвердиться. Студенты были в полном недоумении от неё — но, благо Брагинский утром ещё раз собрал гостиную и буквально на пальцах объяснил, чем чревато задевать «власть имущих». И рассказал, что она приехала сюда не совсем учить… В-третьих, они весь урок читали учебник, предназначенный для младшего школьного возраста, где вся суть была во фразах «уйти от конфликта» и «вызвать мракоборцев». Правда как их вызвать, если ты не дашь отпор, да и будешь поражён проклятием или вовсе убит, в учебнике сказано не было… *** — Пустая трата времени! — в сердцах высказалась Грэйнджер, швырнув увесистый том по ЗОТи на стол в факультетской гостиной, — а нам ещё сдавать в этом году СОВ! — Так сдай их через месяц, — пожал плечами парень. — Я так и сделал… На её уроке я нахожусь лишь номинально… И она это знает. — Я ещё не готова! — сделала страшные глаза девушка. — Я не все повторила! — О, Мерлин! — всплеснул руками парень. — Ну, моё дело предложить. Учите самостоятельно. Это более чем реально. У старших попросите проконтролировать, в чем вопрос? — Только это и остаётся, — грустно сказала шатенка. — Я, может, теорию выучила, а вот практика… Хромает. Я не Уизли с повышенным самомнением, могу признать то, что мне не по силам. — У меня в семье с этим жёстко. С первого раза не сдашь — и тебя съедят… — передернулся младший Брагинский, вспоминая, как отец его буквально кинул в стаю волков… Нужно же было проверить, как поведёт себя любимый сынок в стрессовой ситуации?!