***
Прежде чем покинуть гильдию наемников, Семен и Аква решили поспрашивать разных ее обитателей на счет работы. Но, подходя к разным группам бойцов или магов, они слышали одно и то же. Сперва им предлагали обратиться в какое-то место, а затем начинался спор о том, что кто-то из них никогда бы не взялся за такую работу. Либо не позволил бы статус, либо слишком тяжело, либо слишком бесполезно, либо любая другая весомая или незначительная причина. Кое-кто говорил, что и вовсе пошел в наемники спасаясь от лени на городских должностях. Поэтому, избранник и его покровительница покинули гильдию ни с чем. А в городе действительно нашлось несколько десятков досок с объявлениями. К сожалению, слова опрошенных гильдийцев подтвердились. На полях в городской черте нужно было работать под палящим солнцем. Устроившись обслугой где-нибудь вроде гостиниц или таверн, пришлось бы ночевать с клопами и крысами в подвале. Свободных мест для ни для грузчиков, ни для официантов или поваров там не было. В стражу брали только тех, кто был выше ста семидесяти пяти сантиметров ростом, так что Семен был в пролете. А об Акве и говорить нечего — женщина. Тем более когда командующий городской охраной узнал, что эти двое пришли к нему после гильдии, вовсе махнул рукой со словами — «даже этот авантюрный сброд их не взял». Тем не менее, в один момент им повезло. Когда они остановились передохнуть в тени одного склада, старик, похожий на скукоженный картофель подслушал их разговор и осмелился влезть: — Что, ребятки, работенка нужна? — пряча глаза под морщинами вместо век спросил он. Достав из жилетки курительную трубку, он стал набивать ее табаком. — Есть тут одно дельце. Работа официальная, но тяжелая. Платят хорошо и сытно кормят. Правда начальник злой, что пес цепной. А какой начальник щас не злой? — щелкнув пальцами, на кончиках одного из них появился огонек и старик прикурил, несколько раз пыхнув дымом. — Мой внук тоже там работает. Пару дней назад устроился. Послали на реставрацию северной стены. Недавно ливень прошел и так землю размыло, как бы ничего не обрушилось. Там же сейчас сиротский приют, все дела. — Эй, старик, — бестактно обратилась к нему Аква, — с чего вдруг тебе все это рассказывать нам? В чем подвох? — Аква! — возмутился на нее Семен. — Как ты можешь так с людьми разговаривать?! — Ху, синя девица, — усмехнулся он и помотал головой, — вы искали работу, я посоветовал. Не вижу тут никакого подвоха. С тем же успехом я мог сидеть и молчать, пока вы бы меня не спросили напрямую. А я человек простой — если кому-то нужна помощь, не постою в стороне. — Ну вот, видишь! Доверять надо людям! — погрозил юноша пальцем прямо у спутницы перед носом. Не будь он уставшим, точно никогда бы такого не сделал. Но стресс, натертые ноги и подступающий голод уже превращали его из разумного человека в самое обычное животное. Дева тоже терпеть не стала и отбила его руку от своего лица. Сжав зубы и злобно посмотрев на парня, Аква отмолчалась, но в ее глазах читался чистейший укор — «Если бы не твоя глупость…». — Спасибо вам, добрый старец, за помощь, но не могли бы вы рассказать поподробнее о той работе? — Конечно, мальчонка! — дедуля вмиг повеселел и выпустил огромный клуб дыма. — Как ты уже понял, это стройка. Но начальник там не наш, акселит. Там заведует хорасанец. А эти люди не обманывают. Бахамута боятся. Да и в целом у них так общество сложилось. Менталитет у него совсем другой. Не как у наших. Но и требует он жестче. Так что вы уж постарайтесь его не сердить. И он вас не обидит. Я бы и сам рад там поработать. Сделать что-то более полезное для города, чем мешки таскать. С другой стороны, этим зерном мы будем питаться в блокаду, если соседи снова попытаются нас к себе присоединить. — Ваше дело не меньше полезно, чем любое другое. К тому же, к войне нужно готовиться во время мира! — вдохновленно, превозмогая усталость заметил Семен. — Только скажите, где мы могли бы найти этого… хорасанца? — Эт вам надобно спуститься на первый уровень города и отыскать таверну с необычным названием — «Paz to kaz». Будьте внимательны. Она стоит в неприметном месте. Сразу и не поймешь, что это общественное заведение. А там неподалеку у них будет пункт приема новых работников. Во всяком случае, поспрашивайте на месте, чтобы потом на деда не думать, что соврал. — Спасибо за вашу помощь, господин! — Да на зд-ровье! Ступайте с Богами.***
Время было послеобеденное и до заката было еще далеко. Прибыв на место, Семен и Аква едва отыскали нужную таверну. Вывеска «Paz to kaz» попалась им на глаза совершенно случайно. Заведение никак не выделялось посреди жилых домов и, более того, еще и вывеска сливалась с экстерьером — была одного цвета с деревянными стенами. На первый взгляд надпись походила на царапины, оставленные вандалами. Искателей спасло только то, что двери парадной хода были настежь открыты и привлекали внимание. Также здесь был и пункт приема на работу. Его-то уже было хорошо видно. Стол под тентом и три мужчины — явно тот самый хорасанец и два его подручных. Не ясно, кем они были. Оружия при них не было, но и на слуг они не были похоже — больно крупные. Сам начальник представлял из себя пожилого, здоровенного за счет круглого живота, мужика. Седые, но местами сохранившие молодой светлый цвет прямые волосы, были собраны под шапкой с куполообразным верхом. Проще говоря тюбетейкой. Глубоко посаженные глаза прятались под пышными бровями, как и рот под густыми усами. Одет он был отчасти скромно. Богатые штаны с растительным узором и поношенная майка из грубой ткани. Пока он что-то вдумчиво записывал, Семен и Аква украдкой подбирались к нему, чем слегка повеселили стоявших за спиной хозяина бугаев. Дернув ушами, старик за столом резко поднял глаза. Аква и Семен аж чуть не отпрыгнули от неожиданности. — Приветствую, молодые люди, — хрипло начал мужик, — с чем пожаловали? Вы от кого-то или зачем-то? — поприветствовав прибывших, он прочистил горло. У него был слегка странный акцент, будто он старался смягчить каждую согласную букву, при этом говоря с коротким придыханием в конце. — Здравствуйте, — мигом взяв себя в руки, ответил Семен, — мы сами по себе. Вот услышали, что тут на стройку берут. Говорят, у вас хорошие условия. Мы тоже много чего умеем. — Да вы что? Как интересно… Он задумчиво облокотился о стол и стал разглядывать парочку. Оглядывая их с ног до головы, его взгляд лишь на мгновение застопорился на промежности Аквы, выглядывавшей испод юбки. Стрельнув взглядом ей прямо в глаза, дева ответила ему кокетливой улыбкой и слегка прогнулась вперед, чтобы он мог получше ее разглядеть. Но хорасанец не стал. — Негоже жрице Аквы вести себя подобно богине вод… — заявил он, откинувшись на спинку стула. — Морская развратница решила носить лазурные одеяния, но не решилась уважить их изначальный смысл. Именно поэтому Бахамут по веки веков стремится подмять под себя ее паству. Ты же, девочка, всего лишь человек, так почему бы тебе не представить, что твоей жреческой неприкосновенности не существует? — А-а? — удивленно подняла брови Аква и встала в излюбленную позу со скрещенными руками. — Мне кажется, мне все-таки лучше знать, какой смысл передает моя… одежда моей богини! — надменно огрызнулась она. — Я уважаю людей Бахамута, но никто не вправе диктовать приверженцам Аквы, как им стоит себя вести в обществе! Тем более если это ее жрицы! Мы всего лишь исполняем ее волю и одариваем окружающих благодатью. А то, что вы стыдитесь нашей наготы, причем даже неполной, это только ваши проблемы. — Аква, живо перестань! — сквозь скрипящие зубы процедил Семен. Он уже слишком устал, чтобы терпеть сотую неудачу за день. — Иначе я тебе дам еще одну затрещину. — Так вот оно что… понятно, почему девочка возомнила о себе не бог весть что. Ее назвали в честь богини! — сдержанно подкалывал ее начальник стройки. — Но ничего-ничего, труд выбьет из тебя всю дурь. Жрецы мало что понимают в жизни, когда им ни дня не приходилось вкалывать ручным трудом или собственным горбом. — Простите ее, милостивый господин. Это так, родители, порой, были слишком добры к моей сестре. Вы не представляете какая она избалованная лентяйка. Тем не менее, я могу поручиться за нее. Она просто устала с непривычки, вот и беситься по каждому поводу. А еще у нее это, ну, вы знаете… алые дни. — Понимаю, мил-человек, понимаю. Однако, как она выразилась, это только ее проблемы! И после того, какое она проявила неуважение, я сомневаюсь, что у нас найдется для нее место… А ведь я всего лишь намекнул на то, что в мире полно богохульников и вероотступников. Некоторые секты Бахамута охотятся на лазурных жрецов. Кто-то чтобы убить, кто-то чтобы принести в жертву, а кто-то коллекционирует их в борделях, что на Срединной Земле. И напомнить хотел о том, что раньше и жрицы, и их богиня, одевались куда скромнее. Я не желал никого оскорбить. — Оно и видно… — Буркнула красавица. — Аква! — Семен сжал кулак, сдерживая себя от замаха и встал меж двух огней. — Так, молодые люди, мы в Хорасане ценим время, поэтому я не стану разбазаривать его на пустые ссоры. Так что, парень может оставаться, с ним беседу мы продолжим. А вот с девочкой… только после того, как она попросит прощения за свое высокомерие. Пришло время покаяться, жрица воды. — Аква, делай, что тебе говорят! — настойчиво подступил к ней Семен и крепко схватил за тонкое предплечье. — Если мы упустим этот шанс, нам придется побираться! А хотя… знаешь… — парня вдруг посетила хитрая идея. Рискованный блеф, но он стоил того. — Я не стану побираться вместе с тобой! Я лучше пойду служить этому господину, приняв те щедроты, о которых мы слышали в городе. — О, прекрасно, братец! — хищническим тоном отозвалась Аква. — Значит я в очередной раз убедилась, что чело… твои слова ничего не стоят! — едва не сорвалась она, снова упрекнув смертных в нарушении клятв. — Пусть так! Пусть мои слова ничего не стоят, но тебе все равно придется жить на улице, в грязи. Станешь грязной вонючкой-побирушкой, от которой все будут шугаться на каждом шагу как от чумной. — Мальчик дело говорит. Соглашайся на мои условия, девочка. Я ведь тоже не каменный, так что постоянно буду жалеть твои прелестные длинные волосы. Представь какой неухоженной ты станешь. Думаешь тебе будет приятно жить у юго-восточных ворот, где собираются все бездомные? Там к тебе будут не только постоянно приставать, но и грабить, а может соберется толпа голодных до женского тела бродяг и превратят в свою игрушку. И никто тебе там не захочет помочь! — Ну же, Аква, соглашайся! Низложенная богиня, находясь под жестоким давлением Семена и старика, была готова в любой момент взорваться и закричать от ярости, лишь бы они наконец заткнулись. Но отсутствие прежних божественных сил останавливало ее. Вместо этого она нервно постукивала ногой по брусчатке и быстро перебирала пальцами правой руки. Ее лицо исказило недовольство проигравшего битву военачальника. Ах, если бы только у нее была божественная магия! Она с удовольствием представляла то, как расправилась бы с этими ничтожными смертными, которые заставляют принять ее их условия. Она бы стерла их в порошок в мгновение ока! Но, увы. Будучи не в силах победить ни спутника, ни того, кому тот собрался во что бы то ни стало поступить на службу, Аква стала медленно и долго втягивать воздух через нос. Так она старалась хоть на толику заглушить свою ненависть и не выпалить очередное проклятие в чью-нибудь сторону. Вскоре она затихла и стала также медленно выдыхать. Вместе с этим она стала рычать, но шепотом и на издохе громко фыркнула. — Черт с вами, ладно! Еще никто не заставлял меня так унижаться! Это просто немыслимо! — со стиснутыми зубами цедила дева. — Жрице Аквы не пристало капитулировать! Ух, была бы тут моя… богиня… она бы научила вас обращаться со мной как подобает! — Ну же, Аква, не горячись! — постарался успокоить ее Семен, состроив милую мордашку. — Вот, дай мне руку. — протянул ей ладонь на встречу. — Мы просто устали, ничего не ели, нам просто сейчас нужно успокоиться и перевести дух. Вот увидишь, скоро все наладиться! — Не согласен! — внезапно вставил начальник. — Прости, парень, но то, что она проблеяла, не похоже на извинения. Лишь на пустую браваду и угрозы. И… несмотря на то, что мы в Акселе, на моей стройке действуют хорасанские правила приличия! Так что, если она сейчас же не выполнит мои требования, я попрошу моих товарищей… разлучить вас. — точно подбирая слова, высказывался старик. Замолчав, он склонился над бумагами. Нечто, напоминающее карандаш, ловко заскрежетало по пергаменту, заглушая сложившуюся напряженную ситуацию.