Глава 17: Уроки танцев
4 сентября 2023 г. в 21:31
Первый совместный ужин с Малфоями прошел… довольно неловко. Единственным спасением являлся Скорпиус, который был чрезмерно взволнован тем фактом, что Гермиона наконец переехала к ним.
Он радостно встретил ее и взволнованно рассказал, как помог своей бабушке выбрать для нее комнату и подобрать цветовую гамму. Гермиона еле удержалась от смеха, когда вошла внутрь и увидела темно-зеленые и серебристые тона повсюду. Скорпиус же чуть не подпрыгивал от возбуждения, ожидая ее реакции, и в ту минуту, когда она начала смеяться, он тоже залился смехом. При оформлении ее комнаты, ему пришла в голову идея, что такое сочетание цветов будет как своего рода шутка именно потому, что она училась в Гриффиндоре, а живет теперь со слизеринцами. Он даже слегка покраснел от смеха, и Гермиона уверила его, что комната выглядит чудесно и что ей это очень нравится.
Но пока они сидели за тем большим обеденным столом, когда в тишине лишь приборы позвякивали о тонкий фарфор, она чувствовала себя невыносимо неловко. Гермиона привыкла к уютным трапезам на кухне или к завтракам в укромных уголках дома, а не к ужинам в просторных столовых с высокими потолками в гнетущей тишине. Это было так чертовски неловко. Скорпиус старался за всех, он болтал, рассказывал о своем дне, Малфой охотно отвечал ему и очень ясно давал понять, что внимательно слушает, что на самом деле удивило ее, но Гермиона мысленно одернула себя, ей стоило запомнить: раз Малфой женился на ней, чтобы сохранить опеку над своим сыном, тот факт, что он был так увлечен мальчиком, должен был быть само собой разумеющимся, просто старые привычки умирают с трудом. Но с другой стороны, Малфой мало что сделал, чтобы она могла избавится от своих привычек и, казалось, сам держался за свои, когда дело касалось ее. Он все еще был придурком по отношению к ней и не сделал ничего, чтобы избавить ее от предвзятого и вполне заслуженного представления о нем, скорее даже укрепил его. Так что тот факт, что ей теперь требовались уроки танцев с ним почти три раза в неделю, был просто… что ж, это было просто здорово.
Она тихонько вздохнула и потерла лицо, вспоминая это.
— Вы знаете, в каком стиле хотели бы исполнить танец?
Она посмотрела на Нарциссу, когда женщина подкатила проигрыватель.
— Драко и Астория исполнили вальс и фокстрот фьюжн на своей свадьбе, так что оба эти танца отменяются. Мы ищем что-то, возможно, более медленное, но при этом уникальное, — Нарцисса перевела взгляд с одного на другого и постучала по подбородку. — Но нам нужно выяснить, какие танцы подходят вам как паре, поэтому мы перепробуем как можно больше стилей, пока не найдем то, что заставит вас обоих чувствовать себя комфортно друг с другом.
Гермиона подавила стон, когда Нарцисса поставила пластинку.
— Давайте начнем со стандартного вальса. Вставайте, вставайте. Повернитесь и займите позицию, — Нарцисса махнула им руками, и Драко молча повернулся и протянул ей свою ладонь. Гермиона не смогла удержаться от недоверчивого взгляда. Выражение его лица было отстраненным и холодным, и она поджала губы. — Гермиона, будь милой и займи свою позицию, — по настоянию Нарциссы она встала перед Малфоем.
Ей было определенно не по себе. Она уставилась на протянутую руку Малфоя и неохотно подняла свою. Прошла короткая секунда, прежде чем он нахмурился и схватил ее за руку и резко притянул к себе, она чуть не вскрикнула и отскочила от его груди, когда он плавно просунул свою вторую руку ей за спину и провел ладонью вверх, принимая нужную позицию.
— Мерлин, Грейнджер, ты случайно не окоченела? — в его голосе слышалась легкая насмешка, когда он посмотрел на нее.
— Я не ожидала, что ты будешь так по-мужлански обращаться со мной, Малфой, — прошипела она, пытаясь не обращать внимания на жар, исходящий от его ладони, которая лежала теперь у нее на спине. Она почему-то ожидала, что его руки будут холодными как ледышки, а не теплыми и властными. Это заставило ее почувствовать себя не в своей тарелке.
— Ну, ты не шевелилась, а я бы хотел покончить с этим как можно скорее, — скучающим тоном ответил он, в его голосе не было никаких интонаций. Заиграла музыка, и глаза Гермионы расширились, когда Нарцисса начала медленно и ритмично отбивать темп хлопками.
— Раз, два, три. Раз, два, три.
Под счет Малфой двинулся вперед, и Гермиона пискнула, ее ноги начали заплетаться, а лицо покраснело, в тот момент, когда ему пришлось удержать ее от приземления на пятую точку.
— Серьезно, Грейнджер? Я знаю, что ты умеешь танцевать, Святочный бал доказал это, — в голосе Малфоя слышалось сильное раздражение, и она поджала губы.
— Ты застал меня врасплох, — прошипела она и снова заняла позицию.
— Еще раз. Раз, два, три. Раз, два, три.
На этот раз, когда Малфой двинулся, Гермиона последовала за ним, не отрывая взгляда от своих ног. Чем больше они двигались, тем отчетливее она запоминала шаги, но ничего не могла поделать с напряжением в своем теле.
— Вы двое какие-то чопорные, — выкрикнула Нарцисса, Малфой в ответ мрачно пробормотал:
— Грейнджер пытается наилучшим образом изобразить действие от заклинания, связывающего все тело.
От этого оскорбления у Гермионы отвисла челюсть.
— Придурок!
— Ты ничем не лучше, Драко, — выкрикнула Нарцисса, и Малфой не сдержал усмешки, когда сделал еще один поворот.
— Было бы лучше, если бы моя жена перестала напрягаться, как будто ожидает, что я буду нападать на нее при каждом движении, — он выплюнул слово «жена» так, словно оно было отвратительным на вкус, и Гермионе потребовалось все силы, чтобы не наступить ему на ногу.
— Как прискорбно, что твоей жене неудобно танцевать с кем-то, кто ее ненавидит, — она ничего не могла поделать с тем, как резко прозвучали ее слова. Малфой не скрывал своего неприятия к ней, и его нынешнее поведения прекрасно это отражало. Она могла только представить, какое он испытывал отвращение к ней и к тому факту, что его, по сути, вынудили к этому союзу.
— Я согласился жениться на тебе, Грейнджер. Тебе стоит об этом помнить, — он развернул ее еще раз, и она невольно еще сильнее напряглась при этих словах.
— Это мало что значит. Ты можешь быть женатым на мне и продолжать ненавидеть меня одновременно, Малфой. Эти два понятия не являются взаимоисключающими.
Это было так. И прямо здесь, в этом бальном зале он это прекрасно демонстрировал.
— Ты когда-нибудь перестанешь быть такой раздражающей занудой? — он немного резко развернул ее, за что Нарцисса окликнула его через весь бальный зал.
— Ты когда-нибудь перестанешь быть мерзавцем, или это для тебя естественно? — пребывание рядом с ним сводило ее с ума, особенно когда он вел себя так, будто это не в нем было дело.
— Достаточно, — выкрикнула Нарцисса, и Малфой резко остановился, его челюсть дернулась, когда Гермиона подняла на него глаза. — Хорошо. Потанцуй пока со мной, — женщина практически проплыла к ним через всю комнату, а Скорпиус подпрыгнул на своем месте. — Скорпиус, ты хочешь потанцевать с мисс Гермионой?
Гермиона наблюдала, как мальчик скорчил гримасу, но кивнул и подбежал к ней.
Малфой выпустил ее из своих рук, и Гермиона развернулась, чтобы улыбнуться Скорпиусу.
— Что ж, добрый сэр, давайте потанцуем, — она протянула ладонь, и он ухмыльнулся, взяв ее за руку, как полагается, и Гермиона не смогла удержаться от улыбки, когда он довольно бесцеремонно потащил ее танцевать. Скорпиус танцевал неправильно, но с таким серьезным видом, что она смеясь последовала за ним. — Такой хороший танцор! — она просияла, глядя на него сверху вниз, он выглядел очень гордым собой.
— Бабушка учит меня! — мальчик посмотрел на нее и попытался подтолкнуть ее к вращению, отчего Гермиона снова рассмеялась и затем послушно покрутилась. — Да! Бабушка это терпеть не может! — он слегка подпрыгнул, прежде чем они снова начали двигаться по полу, уже не танцуя, а скорее очень странно передвигаясь. Она не могла винить его, ему было двенадцать и придумывать разные шаги самому, вероятно, было веселее, чем делать правильные.
— Меняемся, — скомандовала Нарцисса, Скорпиус обескураженно посмотрел на нее, прежде чем отправить Гермиону в еще одно вращение. Он отпустил ее, и она остановилась как раз в тот момент, когда Малфой подошел и взял ее за руку, разворачивая к себе. Она тут же непроизвольно напряглась, но позволила музыке и Малфою направлять ее в танце. — Так-то лучше. Хотя вы все еще напряжены.
Рука Малфоя слегка скользнула вниз по ее спине, Гермиона резко вздохнула и бросила на него убийственный взгляд.
— Подними руку, Малфой, — прошипела она, на что он приподнял свою бровь.
— Я твой муж, Грейнджер, а не случайный парень в пабе. Не дай мне Мерлин опустить руку хотя бы на два дюйма ниже, — он чуть не закатил глаза, произнося это, но его ладонь все же скользнула обратно.
— Хорошо. Давайте попробуем фокстрот, — скомандовала Нарцисса. Когда музыка остановилась, она поставила новую пластинку. Гермиона вздохнула, когда Малфой усилил хватку, и они снова двинулись. Сейчас она была рада всем тем урокам танцев, которые давала им Макгонагалл, она прекрасно знала па, но танцевать с Малфоем ей было некомфортно.
Прошел почти час, прежде чем Нарцисса позволила им разойтись в разные стороны. Гермиона была благодарна за это, потому что час, проведенный в такой непосредственной близости от Малфоя, действительно не пошел на пользу ее нервам. Он был противоречием, вся его фигура и выражение лица были ледяными, но его руки излучали тепло, и Гермиона понятия не имела, что об этом думать. Она никогда не представляла, что вообще будет думать о Малфое, но все же делала это сейчас.
— Итак, если ты сможешь предоставить мне хотя бы пять своих рабочих амулетов в течение недели, мы приступим к закупке материалов для производства, — Нарцисса казалась довольной собой, и Гермиона слегка рассеянно кивнула. У нее было более чем достаточно рабочих амулетов, чтобы выбрать из них пять, но она не была уверена, какие именно лучше подобрать для начала. — Что это будет? — старшая ведьма смотрела на нее, и Гермиона тихонько вздохнула.
— Честно говоря, я не знаю, это зависит от того, на чем будет сосредоточена компания.
У нее были чемоданы и дорожные сумки со встроенными уменьшающими и увеличивающими чарами, зачарованная сумка, которой она пользовалась, когда они с Гарри и Роном охотились за крестражами — она подправила чары и сделала их более устойчивыми. Очищающая салфетка, с встроенными чарами, которые не только очищали поверхности, кожу и посуду, но и саму себя. Она также сделала волшебный эквивалент холодильника и морозильной камеры, потому что устала от невозможности использовать электричество, пока училась в университете.
— Ну, я знаю, что у тебя есть несколько патентов на предметы, связанные с распространенными бытовыми проблемами, так что мы могли бы основать компанию с целью оказания помощи в решении бытовых проблем, а затем заняться другими вещами позже.
Предложение Нарциссы казалось выполнимым, и Гермиона слегка кивнула.
— Можно.
Она могла бы смириться с тем, что ее компания будет ассоциироваться с предметами быта, потому что она и правда создала множество вещей, имитирующих маггловский комфорт, на который она сама привыкла полагаться. Это была одна из причин, по которой ее финансирование всегда прекращалось. Некоторым волшебникам не нравилось то, как она подражала маггловским изобретениям с помощью своих чар и заклинаний, несмотря на то, что они прекрасно работали и значительно упрощали жизнь.
— Просто принеси мне пять своих базовых разработок, и мы сможем подумать над материалами для аутсорсинга.
— Я бы предпочла маггловских поставщиков, потому что это дешевле и материалы меньше взаимодействуют с магией.
Это была единственная вещь, в которой Гермиона на самом деле не хотела бы идти на уступки. Она предпочитала маггловские материалы, потому что они лучше сочетались с ее чарами и заклинаниями. Еще одна причина, по которой она регулярно теряла финансирование.
— С нашей стороны это не проблема, — Нарцисса действительно выглядела взволнованной, и Гермиона вспомнила, как Луна сказала ей, что женщина выглядит счастливее рядом с ней. Это было странно и непривычно для Гермионы. Она была одинока так долго, что мысль о том, что кто-то был искренне рад ее присутствию в своей жизни, особенно кто-то вроде Нарциссы, была… ну, потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Она знала, что разберется с этим позже, а сейчас ей нужно было разобраться с созданными ею заклинаниями и чарами для Нарциссы. — Просто загляни ко мне чуть позже или даже завтра и оставь список со всем необходимым, и мы сможем наконец заложить фундамент того, что, как я уверена, станет чрезвычайно успешным бизнесом, — Нарцисса хлопнула в ладоши, широко улыбаясь, ее голубые глаза сияли.
— Будет сделано, Нарцисса, — Гермиона кивнула ей, когда та выходя остановилась у дверей. Заходящее солнце светилось из окон, и Гермиона вздыхая подошла к своим сундукам. Она, честно говоря, не знала, что именно ей предоставить Нарциссе и как справляться с Малфоем в течение целого года. С Нарциссой и Скорпиусом ей было хорошо, но Малфой был загадкой, на разгадку которой она не хотела тратить время. Ради Мерлина, он был Малфоем.
Он твой муж.
Тоненький голосок прошипел ей это, и Гермиона со вздохом ущипнула себя за переносицу и с трудом сглотнула при мысли об этом. Малфой был ее мужем. Она вышла замуж за того, кто в школьные годы был практически ее врагом номер один, за волшебника, от которого она впервые услышала слово «грязнокровка» в свой адрес, за придурка, которого она ударила по лицу на третьем курсе.
Гермиона наклонилась вперед, с очередным вздохом уперевшись руками в ближайший стол, задаваясь вопросом как, черт возьми, она тут оказалась? Она логически понимала каждый свой шаг, который привел ее в эту точку, но часть ее все еще не могла поверить, что она пошла на это с широко открытыми глазами и без каких-либо жалоб. Ее взгляд остановился на руках и бледных линиях, которые обвивали их. Она провела по одному из них кончиком пальца.
Руки, Грейнджер. В каком месте у тебя на руках?
Его голос был резок, но он не стал спорить с ней, когда она прервала чиновника, заявив, что не может получить магический след от клятвы на руках. Он не насмехался над ней и не говорил, что это глупо, или что она ведет себя нелепо. Он просто нашел другое решение. Что было странно. Тот Малфой, которого она знала по школе, фыркнул бы и начал насмехаться, но этот просто спросил, где на ее руках она хотела бы получить клятву, без паузы колебаний или насмешек по поводу ее несогласия с этим.
Звук слабого смеха заставил ее вздрогнуть, выдергивая из мыслей и, подняв голову, она увидела смеющегося Малфоя сквозь стекло солярия. Он стоял с поднятыми руками, не сводя глаз со Скорпиуса, пока мальчик пролетал мимо на своей метле, подбрасывая квоффл. Гермиона наклонила голову набок, наблюдая за ним. На самом деле она никогда раньше не видела Малфоя таким искренне счастливым или взволнованным, но наблюдать за ним рядом со Скорпиусом было… Она смогла увидеть, каким человеком он мог быть, пусть всего на мгновение.
В Малфое было много всего, очень много. У них с ним была длинная история. Он был мерзавцем, абсолютной задницей и фанатичным придурком, но когда она наблюдала, как он подбадривает Скорпиуса и как болеет за своего сына, ей пришлось дополнить список тем, что он был отличным отцом.
Она тихонько хмыкнула и оттолкнулась от стола, скрестив руки на груди, наблюдая за ними обоими. Гермиона знала, что Малфой изменился, в конце концов, он женился на ней, но то, как он общался со Скорпиусом наглядно демонстрировало, насколько он изменился. Конечно, она сомневалась, что такое отношение распространялось на кого-либо еще, не говоря уже о ней самой, но за этим было интересно понаблюдать.
Она оторвалась от этой сцены и подошла к своим сундукам, открыла один из них и вытащила все свои патенты и доработанные прототипы. Ей нужно было выбрать вещи для Нарциссы, поэтому Гермиона поспешно разложила все, что успела придумать и создать за это время, по разным стопкам. Домашних предметов было определенно больше, но она также знала, что более забавные творения, такие, как вестники-компаньоны и ее увеличивающий амулет, все еще находились на стадии исследования, поэтому они отметались.
Она достала очищающую салфетку, патенты на волшебный холодильник и морозильную камеру, патенты на амулеты для сундуков и чемоданов, она также вытащила документы на самоочищающуюся скатерть, зачарованные книжные шкафы и свою заколдованную расческу, шампунь и кондиционер, которые изобрела, чтобы укротить свои кудри. Она также захватила документы на свой портативный зачарованный обогреватель, одеяла для обогрева и охлаждения, а также свое зачарованное зеркало, которое служило напоминанием о списке дел, говорящее веселым голосом. Каждая вещь, которую она создала или доработала во время учебы в университете, помогала ей самой в ее повседневной жизни, но ей было интересно, насколько хорошо волшебный мир отреагирует на них. Обычно всегда появлялась какая-нибудь причина для прекращения финансирования ее проектов, и сейчас какая-то часть ее была в ужасе от того, что в ту минуту, когда ее компания встанет на рельсы, ее снова столкнут вниз и она обанкротится.
Гермиона вздохнула и достала свой модифицированный амулет для хранения, который позволял ей расставлять продукты в кладовой по сроку годности и раскладывать все лицевой стороной, чтобы в первую очередь использовались самые старые. Гермиона остановилась, глядя на него. Она придумала его под себя, потому что часто забывала о совершенных покупках, но фактические производственные возможности этого амулета могли быть бесконечными. Она быстро перебрала некоторые другие амулеты. Ее модифицированные, расширяющие сумку чары также можно было использовать в производственном смысле.
Гермиона посмотрела на свое нейтрализующее зелье. Это была вещь, которую можно было использовать для любых производственных мощностей. Если бы она смогла заставить людей по-настоящему ознакомиться с ее исследованиями и обратить внимание на проблемы загрязнения магии от предыдущих заклинаний, и использовать ее нейтрализующее средство, они могли бы подтолкнуть волшебный мир к совершенно новой эре.
Она вздыхая потерла лоб.
В этом-то и была проблема. Никто не хотел слушать о ее исследованиях, и уж точно никто по доброй воле не помог бы создать зелье, которое при неправильном использовании могло бы лишить волшебника магии. Да, его действие можно было бы обратить вспять, но все же.
Что ты делаешь? — Гермиона задала себе этот вопрос, закрывая глаза.
Она не знала. Она действительно этого не понимала.