Тайна доктора Ливси

      Капитан завершал вечерний обход судна и собирался уже ложиться спать, как вдруг заметил краем глаза смутную тень, проскользнувшую по палубе куда-то в нижние помещения. «Показалось?» В такое время на палубе не должно было быть никого, кроме вахтенных, и принципиальный Смоллетт пошел проверять. Он спустился на уровень ниже, держа лампу над головой, и окликнул:       «Есть тут кто?» — молчание в ответ. Капитан прислушался. Его глодало нехорошее предчувствие. Тогда, перед отплытием, он взял на себя ответственность и с некоторыми оговорками одобрил поход, а теперь жалел о своем выборе. «Что за капитан не доверяет команде, прислушивается, вынюхивает? Однако, я сам загнал себя в такую оказию…» В дальнем углу послышалось шуршание, и капитан быстрым шагом пошел на звук.       «Покажи себя, а то хуже будет!» — снова ничего.       «Проклятье, третий раз за неделю. Неужто воображение разыгралось?» Смоллетт поднял лампу высоко, насколько мог. Свет снова смог уловить лишь край призрачной тени, скользнувшей вниз по лестнице. «Ну, получишь у меня, негодяй, только попадись.»       Смоллетт осторожно спустился в трюм, рука сама собой легла на рукоять сабли. Освещая себе дорогу, он медленно пробирался через ряды провизии, полный намерения спустить с нарушителя три шкуры. «Прячется за бочками, засранец…» — мелькнула в его голове догадка. Вдруг фонарь высветил из темноты фигуру человека, сидевшего на полу, подогнув ноги, и сжимавшего себя руками поперек груди, как будто обнимая.       — Доктор?! — Смоллетт едва не выронил лампу от удивления. — Что это значит?       — Не кричите, сэр. Я бы предпочел, чтобы это осталось между нами, — доктор отвел взгляд в сторону. Вся его поза выражала неестественную скованность, и он словно старался говорить, не открывая рта. Этот вид так контрастировал с обычным бойким и жизнерадостным настроем Ливси, что капитан замешкался.       — Что с вами случилось, что вы там прячете?       — Ничего не случилось, сэр. Дело в том, что… я ем по ночам. Не хотел бы, чтобы это стало достоянием общественности, — Ливси продолжал сидеть, сжавшись, не предпринимая попыток развернуться лицом к капитану.       — Да что вы говорите! — не поверил Смоллетт. Его посетила внезапная догадка. — Вы пьяны! — молчание он растолковал как согласие. — Как вам не стыдно, доктор, вы же судовой врач! Это вы должны подавать пример трезвости команде. А помните, как вы говорили? «Ром и смерть — это одно и то же!» Мне неприятно на вас смотреть… Знайте, доктор, если вы еще хоть раз попадетесь в таком виде, я выпорю вас как юнгу и не посмотрю на ваш статус!       Капитан развернулся и быстрым, раздраженным шагом ушел в свою каюту. «Час от часу не легче… Да как он мог?! Ахинея какая-то.»