Темница потаённых желаний.

— Отбой! — прогремел голос надзирателя, и через мгновение погас свет. Эндрю лежал на спине, сложив руки на животе и вперив взгляд в потолок. Основной свет погас, оставив лампы с приглушенным освещением в коридорах работать. Доу думал над планом. Стефан согласился помочь, но четкого плана у Эндрю не было. Он не разу в колонии ни сидел и не знает, что можно здесь достать, а что нельзя, но судя по той злосчастной ложке, особо разгуляться здесь не дают. Спустя некоторое время, снизу послышался скрип пружин, Стефан побарабанил пальцами по каркасу кровати, привлекая внимание Доу. Погрузившись в свои мысли, Эндрю вздрогнул от звука снизу, но мгновение спустя перегнулся через край своей кровати. В полумраке было хорошо видно темные глаза Стефана, что ловили слабый свет из коридора, и легкое очертание его силуэта. — Эй, Доу. — шёпотом позвал Стефан. — Я тебя вижу. — Эндрю предпочел остаться на своей постели, но все так же продолжал смотреть на Стефана. Тот усмехнулся в кулак. — Да? Извини, я плохо вижу в темноте, небольшие проблемы со зрением. — Эндрю чувствовал как от удивления расширяются его глаза. Если это правда, то он беспочвенно, нормально не спал пять дней… Быстро стряхнув эту эмоцию со своего лица, он решил, что не стоит вот так на слово доверять, практически незнакомому человеку. — Что за проблемы? — Потом. Сейчас к делу. Зачем тебе продлевать… Кхм… — явно намекая на их последний разговор, Стефан замолчал. Эндрю минуту сверлил его взглядом, но Стефан продолжал смотреть в пружины кровати Эндрю, все так же молча. Доу снова лег на спину, тихо прошептав. — Я не могу вернуться в приемную семью. — его голос был хриплым, мелкая дрожь пробежала по позвоночнику, больше напоминая волнение, а не страх. Стефан молчал так долго, что Доу решил, что он уснул. — Они делали что-то плохое с тобой? — от неожиданности Эндрю вновь вздрогнул и поморщился от своей реакции и вопроса. Голос Стефана был лишен всяких эмоций, как тогда на площадке, когда Эндрю дернулся от помощи Стефана. — Можешь не отвечать, это и так заметно… Во всяком случае мне. — Эндрю вздохнул. — Да. Он… — шумно выдохнув, Эндрю пытался произнести слова, крутящиеся в мозгу, но не мог. Его горло сдавило спазмом, а разум начал погружаться во тьму ужасных, болезненных и наполненных кровь и страданием, воспоминаний. — Дыши, Эндрю! — Стефан пнул ногой пружины кровати Эндрю, заставляя его вернуться в реальность из лап страха. И это подействовало, тьма отступила, а тиски освободили его горло, давая сделать вдох. Они замолчали еще на несколько минут, пока Доу пытался привести разум в порядок. — Что можно сделать, для продления… — Эндрю решил поступить, так же как и Стефан, не договорив вопрос, будучи уверен, что сокамерник его поймет. — Завтра расскажу. Будь готов к безумию. — на последнем слове, Стефан усмехнулся, а скрип пружин подсказал Эндрю, что сокамерник перевернулся на бок. — Спи, Эндрю. — не ответив Стефану, Эндрю прижался к стене спиной, натягивая одеяло до подбородка, крепко сжимая веки. _ Его сон был беспорядочен, мелькая перед глазами отрывками прошлых воспоминаний. Чувства обострились, когда он шагал по темному коридору второго этажа дома Спиров. Эндрю вздрогнул, услышав приглушенные звуки из своей бывшей комнаты. Он сразу распознал эти звуки — стук кровати о стену. Его сердцебиение ускорилось, а страх сковал внутренности, словно лед. Он смотрел на дверь, выросшую из-под земли перед ним и не мог сделать и шага на встречу. — Эндрю! — послышалось из-за двери. Словно его собственный голос, по ту сторону, звал его. Страх иглами впился в его затылок, адреналин подскочил в крови и резко дернув за ручку, Эндрю настежь открыл дверь своей бывшей комнаты. Его глаза расширились в ужасе, комната была залита кровью, его собственное тело… Нет, не его. Тело его брата было обнаженным. Аарон лежал на кровати: его руки наручниками пристегнуты к изголовью; по внутренней стороне его бедер стекала кровь; кожа в разных местах покрыта кровоподтеками, обещающими расцвести огромными синяками; лица видно не было из-за того, что тело лежало животом на кровати, но Эндрю знал, чувствовал, что это Аарон — его брат. Дрейк восседал сверху, его колени упирались в сгибы коленней Аарона, заставляя раздвинуть ноги шире. На Спире была одна футболка, а его бедра упирались в ягодицы Аарона. Обернувшись, Дрейк расплылся в широченной улыбке. — Присоединяйся, Доу. — Спир вышел из тела Аарона и вновь с силой толкнулся внутрь. Вой Аарона не был похож на человеческий, словно беспомощное животное раздирала стая волков. Доу содрогнулся всем телом, его ноги словно приросли к полу, сделать шаг было неимоверно трудно. Из его горла вырвался крик, он начал тянуть руки к брату, но не мог его достать… _ — Эндрю! Проснись! — рывком поднявшись с постели, Доу врезал тому, кто пытался его разбудить. — Черт тебя дери! — зашипел Стефан, отходя на два шага назад и прикладывая руку к скуле. В сознании еще мелькали отрывки сна, он передернул плечами, чувствуя влажную от пота кожу. — Ты кричал… — вновь подал голос Стефан. Эндрю бросил на него взгляд, оценивая ущерб, что причинил сокамернику. Стефан потер покрасневшую скулу, и уставился на Доу. — Я не прошу подробностей, могу представить через что ты прошел. Но мне необходимо знать масштаб проблемы, чтобы помочь. — сглотнув вязкую слюну, Эндрю прочистил горло. — Подъем уже был? — Нет. — Стефан посмотрел на часы, висящие над дверью. — Через час. — Доу кивнул, придвигаясь спиной ближе к стене. Через окно, полностью огороженное толстой решеткой, пробивался дневной свет. Небо было пасмурным и тяжелым, обещая дождь. Эндрю вздохнул по глубже, стараясь усмирить свой пульс, громко и быстро грохочущий в его висках. — Родной сын, моей приемной матери… — начал Эндрю, споткнувшись на последнем слове. Он вздрогнул из-за мокрой футболки, что плотно прилегала к его телу, пуская холодок и мурашки по коже. — Он насиловал меня. — шепотом продолжил Доу, крепче сжимая в руках одеяло. — Я не могу туда вернуться. — слова сорвались с губ еле слышным рыком. Эндрю вперил взгляд в стену за Стефаном, медленно дыша через нос. На несколько минут повисла тишина. Она душила Эндрю неизвестностью, если Стефан откажется помочь, что тогда ему делать? — Я сделаю все возможное, чтобы ты не вернулся в эту семью. — облегченный выдох вырвался из легких Эндрю. Он быстро перевел взгляд на почти черные глаза Стефана, тот стоял неподвижно, он смотрел вниз, себе под ноги. — Отдохни. — Стефан шумно втянул воздух носом и лег на свою кровать. Эндрю понимал, что такая реакция неспроста и ему до зуда под кожей, захотелось узнать, что произошло с его сокамерником. — Стефан. — тихо позвал Эндрю. — Что? — Расскажи о себе. — Зачем? — безэмоциональный тон Стефана, подсказал Эндрю, что тот находится в своей голове, возможно перебирая воспоминания. Сделав еще одни глубокий вдох, Эндрю произнес ровным тоном. — Твоя реакция, она необычная. Другие всегда пытаются прикоснуться, узнать больше, чем я готов дать. Но не ты. — в ответ была лишь тишина, и Доу продолжил. — Как я понимаю, у тебя был опыт? — Стефан ответил не сразу. Эндрю перевернулся на спину, упираясь поясницей в матрас, впиваясь взглядом в потолок. Его разум покинули картинки из прошлого, сейчас его интересовал лишь вопрос о том, что пережил сам Стефан. — В приюте была девочка, младше меня на два года. — он хмыкнул. — Думаю, твоя ровесница. Когда она только поступила к нам, ей было десять лет. Родители наркоманы, и родственники не желали ее забирать к себе. Она рассказала лишь о бабушке, что была очень пожилая и вырастить ее не сможет… — Как ее зовут? — перебил монолог Стефана, Эндрю. — Звали… — Доу тут же почувствовал как его сердце сжалось, а тошнота вновь поднялась к горлу. Стефан откашлялся. — Ее звали Линда… — он вновь замолчал, собираясь с мыслями. Эндрю старался прогнать внезапное чувство вины, из-за того, что задел слишком глубоко своего сокамерника. — Она была как Белоснежка из сказки, карие глаза, темные, прямые волосы, белая кожа, пухлые розовые губы. Я так и звал ее — Белоснежка… — молчание уже не было чем-то странным, и Эндрю не давил, давая Стефану время собраться с мыслями и продолжить рассказ. — Ее забрали спустя два месяца, все это время я оберегал ее, защищал. Делал все, чтобы другие не причиняли ей вреда. Мы очень привязались друг к другу. У меня никого нет, я так думаю, меня еще в младенчестве отдали в приют. Но ни у одной семьи на долго я не задерживался. Я много болел, будучи совсем маленьким, плюсом ко всему этому аллергия на животных, о которой я узнал только в девять лет, когда меня приютила женщина с множеством собак. В общем, я так и остался в приюте. — он усмехнулся. — Сам знаешь, чем старше — тем меньше на тебя смотрит потенциальная семья для усыновления. — Эндрю хмыкнул в знак подтверждения. — После меня брали в опеку, но опять же, не на долго. Я начал показывать свой характер, и им разумеется это не нравилось. Линда была единственным лучиком света в моей жизни на те два месяца… — он глубоко вздохнул, шумно втягивая носом воздух, снова. Эндрю старался издавать как можно меньше шума, давая возможность сосредоточится Стефану. Он все так же смотрел в потолок и внимательно его слушал. — Она вернулась через три месяца. Я не узнал в ней свою Белоснежку. Ее вечно сияющие глаза потухли, а улыбка превратилась в сжатые губы. Она стала более замкнутой, даже со мной не общалась. Я следил издалека стараясь не пугать и не подпускать к ней кого либо. Лишь спустя две недели я увидел порезы на ее руках. И только через два месяца она осмелилась поговорить со мной. — и вновь тишина. Эндрю мог представить, что случилось с девочкой в приемной семье. Он и сам прошел через это. Подобное вызывало отвращение, не желание продолжать разговор. Он знал. ОН ЗНАЛ! Стефан тихо всхлипнул, стараясь заглушить вырвавшиеся эмоции кашлем. — Ее изнасиловал тот мудак, что мило улыбался ей вместе со своей женой. Как ей удалось вернуться, она не рассказывала. На протяжении последующих трех лет, ее не раз брали под опеку, но всякий раз возвращали. Я очень хотел быть рядом, защищать ее, но мы не родственники, и не могли пойти в одну семью вместе. Когда мне исполнилось пятнадцать, а ей тринадцать, пришла пара, что захотела нас обоих. Изначально они показались милыми христианинами. Ну, знаешь, те, что ходят по воскресеньям в церковь и молятся перед едой. И на протяжении двух недель, так и было. В глазах Линды я вновь улавливал, тот самый огонек к жизни, и был безмерно счастлив. Я, видимо, стал менее бдитен, и потому не замеил изменений в Линде. — Эндрю старася дышать все это время, но проволока сковавшая его горло, не позволяла. Он с силой ударил в стену рядом с собой. Все звуки затихли, а кулак начал пульсироваать от боли. Спустя минуту в стену постучали, громно и отчетливо. — Заткнитесь нахуй! — послышался голос из соседней камеры. Эндрю глубоко вздохнул, возвращаясь из своих спутанных мыслей, и запихивая ярость как можно дальше. — Эндрю, все в проядке? — спросила Стефан, пружины его кровати скрипнули. Доу не смел шевелиться, сдерживая яд в крови. — Да. — сквозь зубы прорычал тихо Эндрю. — Продолжай. — на несколько минут воцарилась тишина. Эндрю меддленно дышал, стараясь сконцентрироваться на здесь и сейчас, отпуская злобу. — Прошел месяц, я был в гараже, с этим мудаком. Примерно, спустя часа два, что мы капались в машине, мы услышали крик его жены. Я ворвался в комнату Линды первый, она висела на ремне домашнего халата… — не было слышно прежних всхлипов, а его голос был настолько плоский и безжизненый, что Доу вздрогнул. — Я тут же подбежал, стараясь ее снять, поднимал за ноги, чтобы она дышала, но все было бестолку. Они просто стояли и смотрели, ничего не предпринимая. Я кричал изо всех сил, и просил помощи… — Стефан замолчал. По дыханию было понятно, что он старается снова не заплакать. Эндрю с силой вцепился пальцами в матрас, ногти не могли его продырявить, но Доу изо всех сил продолжал оставаться неподвижным, чувствуя как горят кончики пальцев. — Я не знаю сколько прошло времени, до момента когда приехала полиция и скорая. Когда мои силы угасли, я просто опустился на колени, перед висящим телом Линды. Меня оттащили, видимо с приездом полиции. Они задавали множество вопросов, я пытался отвечать, но это было так тяжело, что они просто записывали показания за приемными родителями. — и снова повисла тишина. На этот раз на долго. Эндрю не мог нормально дышать, он старался, но не мог. Было чувство, что сверху на него давит не одна тонна металла. В комнате резко зажегся свет, Эндрю сморщился, закрывая глаза руками. Еще около минуты он продолжал лежать, думая обо всем, что услышал. Понятное дело, что Стефан знает какого Эндрю, хоть сам через подобное не проходил. В нем было столько мыслей и эмоций, что упорядочить их было крайне сложно. Конечно, доверять незнакомому человеку не стоило, но Стефан уже показал, что действительно ценит его личное пространство и не желания прикосновений. Приняв сидячее положение, Доу свесил ноги с кровати. Он не знал что делать, с одной стороны: Стефан единственная его возможность продлить срок; с другой: Эндрю не может быть уверен на сто процентов, что Стефан не придумал эту историю, и не придумал болезнь своего зрения. Его слишком много предавали, чтобы вот так нырнуть в очередной омут доверия. Он крепко зажмурил глаза, в очередной раз повторяя себе: » — Он единственный, кто может мне помочь. -» Эндрю открыл глаза как раз в тот момент, когда Стефан вставал со своей постели. Он мельком бросил взгляд на Эндрю, взяв из своей тумбочки зубную щетку и пасту, направляясь к раковине. — Если все еще интересно, чем закончилась моя история… — Стефан хрипло усмехнулся. — Я расскажу позже, на тренировочной площадке. — Доу кивнул. Кончно он заметил покрасневшие глаза и опухшие от слез веки Стефана. Эндрю давно не плакал, но все еще помнит, как выглядят глаза человека после слез. Сглотнув противный, липкий ком в горле, Эндрю спрыгнул со своего места и принялся готовиться к очередному дню в колонии. Следующие пол дня прошли спокойно. Они больше не общались, но за завтраком и обедом, Стефан сел с Эндрю за один стол. А стоило кому-либо к ним приблизиться, Стефан сжимал руки в кулаки, его глаза пылали яростью, Эндрю нутром чувствовал, что он навзводе. По этому, любой кто пытался познакомиться с ними, тут же разворачивался и уходил. Доу был благодарен, внутрене, за такую защиту, хоть и не был уверен, что Стефан отгонял всех от него конкретно. Скорее всего, он сам не был расположен к постороним. После обеда был отдых на два часа, и Эндрю был счастлив подремать после весьма неплохой еды. Конечно, картофельное пюре было парашковым, рыба очень костлявой, сок слишком разбавлен водой, а овощи почти безвкусны. Но даже это было лучше, вкусной стряпни Кэсс, лишь от того, что Эндрю прекрасно знал — обед он не оставит в унитазе, после издевательств над его телом. Ближе к пяти вечера они вышли на спортивную площадку. Эндрю вновь проигнорировал надзирателя, пытающегося вовлечь его в командный вид спорта, и направился с сокамерником к тренажерам. Стефан сел качать руки и спину, делая жим с 20 килограммами. Эндрю заворожено смотрел на его бицепсы, обтянутые рукавами майки. Хмык завтавил Доу вернуться на землю, и взглянуть на Стефана. Тот усмехнувшись, встал с тренажера и сменил 20 килограмм на 5, жестом приглашая Эндрю занять его место. Доу опустил взгляд, чувствуя как к ушам приливает жар. Он быстро занял место сокамерника, выполняя упражнение, по памяти, как советовал Стефан в прошлый раз. Доу быстро потерял связь с реальностью, напрягая мышцы рук, спины и груди. Это было приятно, легкое жжение под кожей, давало стимул продолжать тянуть вес на себя. — Я только спустя час заметил, что там стоит психолог из приюта. Когда приемные родители были заняты полицией, я быстро пробрался к ней, и попросил сделать экспертизу Линде на изнасилование. — его голос был тихим, но Эндрю слышал каждое хриплое слово, вылетавшее из его рта. Стефан скрестил руки на груд, опираясь боком об опору тренажера. Его взгляд был слишком далеким, явно стараясь вспомнить все подробно. — После самоубийства Линды, меня отпрвили обратно в приют. — он усмехнулся. — А знаешь по чему? — Стефан даже не смотрел на Эндрю, но Доу все равно качнул головой в отрецании. — Он тоже ее насиловал. Под ее ногтями нашли частички его кожи, а в… В ней, его семя, остатки. — Эндрю судорожно вдохнул, резко сводя руки вместе. — Психолог не имела права мне сообщать эту информацию, но видимо я был очень убидителен. До сих пор не знаю, почему она рассказала мне это. В общем, его судили, а я был сведетелем. Но… — Эндрю знал, что Стефан скажет дальше. — Ему дали условное, якобы он делал это во сне, и ничего не помнит. Этот мудак был слишком убедителен, и его не стали сажать. — Эндрю вновь резко свел руки у груди, так, что кулаки ударились друг о друга. Ему не было больно, он лишь думал, » — А как бы оправдывался Дрейк и остальные? -» — После я сбежал из приюта и поджог его дом, когда они были там. — Эндрю замер… » — Поджог, то что нужно! -» воскликнул он внутрене. Быстро отбросив рукоядки тренажера, Энрю встал и приблизился к Сефану. — Я дожен что-то поджечь. — прошептал он, находясь в милиметрах от стройного тела Стефана. Парень напротив вздрогнул. — Это очень сложно осуществить, здесь. — подчеркнув последнее слово, Стефан сделал пол шага назад. Но решимость Эндрю не давала ему покоя. — Не может быть все настолько безвыходно. — он быстро обрыскал взглядом площадку, замечая курящих парней в самом углу площадки. — Вот, у них можно взять спички. — с энтузиазмом проговорил Эндрю, вновь приближаясь к Стефану. — Ты думаешь, что просто подойдешь и попросишь их отдать спички? — усмехнулся сокамерник. Доу бросил на него злобный взгляд. — Конечно нет. Во что они играют? — Стефан вздернул брови. Энрдю закатил на него глаза, поясняя. — Я тоже из приюта, и знаю, что и как там достаеся. Так во что они играют? — нетерпиливо вновь спросил Доу. Немного помявшись, сокамерник все же рассказал. — Покер, обычно. — Эндрю задумался… Он никогда не играл в покер. — Это сложно? — Стефан округлил глаза. — Ты не играл в покер?! На что ты вообще расчитываешь? — глубоко вздохнув, Доу перевел взгляд с сокамерника на кучку подростков курящих в отдельной зоне спортивной площадки. — На твою помощь. — тихо проговорил Эндрю. — Мне нечего им предложить, кроме услуги. — Стефан сморщил нос, явно думая не о том. — Нет! — тут же оборвал ход мыслей Стефана Эндрю. — Ты здесь явно сильнее всех, а у них точно должны быть терки с кем-нибудь. — Стефан усмехнулся качая головой, и уже хотел было что-то сказать, как Эндрю закрыл ему рот рукой. — Послушай, я почти уверен, что твоя сила им может пригодиться. — сокамерник смотрел прямо в глаза Эндрю, его зрачки чуть расширились, а брови были вздернуты вверх. Проклиная себя, Эндрю отдернул руку от чужого рта, опуская вновь краснея ушами. » — И какой черт меня дернул прикоснуться к нему. -», сердце бешенно колотилось в груди, вот сейчас Стефан разозлиться, пошлет Эндрю нахер, и дальше он пропал. Через десять месяцев он выйдет из колонии и Кэсс усыновит его, без его согласия. — Что ты хочешь? Я сделаю все, что попросишь за помощь мне. — хрипло выдавил Доу, продолжая прожигать взглядом землю. Он не может вернуться к Спирам, ни за что! — Эй, посмотри на меня. — не нарушая личного пространства Эндрю, Стефан пощелкал пальцами перед его лицом. Доу проморгался и быстро поднял взгляд. — Кажется я уже сказал, что мне ничего не надо, и я помогу тебе. Какого хера ты там себе по напридумывал? — сокамерник ткнул указательным пальцем Эндрю в лоб расплываясь в широченной улыбке. — Стой здесь, Доу, и смотри как работают профи. — если внешне Эндрю не выражал эмоций, то внутрене он явно прибывал в неком шоке. Этот парень, что-то из ряда вон… Направившись в сторону курящих заключенных подростков, Стефан шел с прямой спиной и высоко поднятой головой. Эндрю смотрел на его широкие плечи, и думал как же он собрался выигрывать у этих парней спички. И он бы ни за что не признался себе, что задница Стефана в этом комбинезоне выглядела очень даже привлекательно. Мотнув головой, Эндрю вновь сел за тренажер, краем глаза наблюдая за сокамерником. Стефан вернулся достаточно быстро, они разговаривали на протяжении пяти минут, один из парней угостил его сигаретой и затянувшись пару раз, Стефан вернул ее владельцу, а после пожал руку налысо бритому парню с разбитой губой. Стефан махнул рукой, мол брысь с тренажера, и поменяв вес, принялся за очередной подход. — Они подсядут к нам на ужине. — Эндрю лишь кивнул. — Подумай о месте, здесь это не так просто сделать. — пока Доу думал, сокамерник отвел его к другому тренажеру, качать ноги. Установив вес, Стефан сел за тренажер. — Ты был прав, у них терки с охраной. Я сказал, что помогу разобраться. — Доу предпологал, что возможно им нужно припугнуть других сокамерников, из другого блока, но про охрану он даже не думал. — Но как? — послав Эндрю хиртую улыбку, Стефан не ответил, продолжая делать управжнение. Доу изо всех сил старался не смотреть на ноги сокамерника, он все еще надеялся, что может быть он не гей, и Крис был исключением. Но чем дольше он находился в колонии среди парней, тем больше убеждался в обратном. Пару раз от собственных мыслей его рвало в унитаз в камере. Он просто не понимал, как после всех издевательств над ним, его все еще могут привлекать парни. Он даже пытался уединиться в туалете, чтобы подрочить, вдруг поможет, но в мыслях каждый раз мелькали потные парни, с накаченными руками и широкими спинами, и не успев закончить, Эндрю корчился в рвотных позывах в унитаз. Но почему-то сейчас, глядя на Стефана, в горло Эндрю не поднималась желчь, в мыслях небыло отвращения к себе. Он просто любовался его подтянутым телом и не мог с собой ничего поделать. — Эндрю, твоя очередь. — не заметив как Стефан закончил, Доу вздрогнул от голоса над ухом. Стефан стоял по левую сторону от Эндрю, их разделяли от силы пол метра, но он не касался Доу, лишь чуть склонился к его уху, чтобы Эндрю его услышал. Он снова улыбался, как-то понимающе и чуть застенчиво. Эндрю поспешил оторвать взгляд, нацеливась на тренажер. Проморгавшись, Доу отбросил лишние мысли и легкое возбуждение, что заволокло его разум. Сокамерник поменял вес, и Эндрю приступил к упражнению на ноги. За ужином к ним и впрямь подсели три парня. В разговор Эндрю не вмешивался, лишь краем уха слышал незнакомые фамилии. Он был сосредоточен на еде, но еще больше на том, что его мозг одолевает одна, очень навясчивая идея: » — Я хочу поцеловать Стефана. -» Его нога под столом нервно ходила ходуном, отбивая ритм собственного сердца. » — Да, блять, просто быть этого не может. Нет, просто Крис был… Или нет… -» запутавшись в собственных мыслях, Эндрю отбросил ложку. Кусок в горло не лез, сейчас было лишь желание лечь на свою постель и забыться, хотя бы на время.

***

Это был выходной, и Джостен попросил сходить на пикник в парк. С последнего кошмара Эндрю прошло чуть больше трех недель, и он явно чувствовал себя лучше, чем те же полторы недели назад. Они быстро собрали утром немного продуктов и вина, решив не брать машину. В парке, недалеко от их дома было очень даже не плохое озеро. Оно было усеяно ивами, что приятно скрывали своими ветвями от посторонних глаз, если лечь под деревом. На поверхности озера плавали лилии, нежно-белые и розовые, склоняя свои лепески к воде и зеленым подушечкам под соцветиями. Чуть зеленоватая вода блестела на солнце, а пять лебедей мирно плавали на поверхноти воды, создавая рябь и маленькие волны от редких взмахов крыльев. Прижавшись в плотную друг к другу, Эндрю медленно перебирал медные пряди своего кролика, второй рукой оглаживая его крепкую грудь и живот. Нил лежал головой на груди Эндрю, прижимаясь к его телу. Две с половиной недели, что они почти не касались друг друга, выдались очень тяжелыми, и тактильный Нил восполнял сейчас недостаток прикосновений. А Эндрю изо всех сил восполнял свою потребность в любимом человеке. — И ты в итоге его поцеловал? — в голосе Нила слышалась ревность, хоть он и сдерживал себя, но Эндрю чувствовал напряжение в его теле. Он легко усмесхнулся, притягивая Нила ближе к себе, хоть биже уже было и не куда. — Кролик, ты действительно хочешь это знать? — хмыкнув, Нил сел и потянул спину, похрустывая позвонками. Он налил себе немного вина в платмассовый стаканчик. — Нет. — он опракинул залпом вино, не поморщившись, а следом отправил в рот квадратик сыра, что они нарезали все утро. Эндрю цокнул языком поднимаясь с пледа и обхватывая Джостена поперек живота, притянул к себе, зарываясь носом в волосы на затылке. — Нил, кролик мой, это было до тебя, не ревнуй. — медленно скользя носом по шее Нила, Эндрю начал оставлять влажные поцелуи на нежной коже. — Дрю, как я могу не ревновать… — Миньярд не теряя ни секунды, быстро повернул голову Нила к себе впиваясь в него самым нежным поцелуем. — Для меня есть только ты. — шепотом пробормотал Эндрю, крепко удерживая подбородок Нила пальцами, не сводя взгляда с его голубых глаз. — Я не виноват, что до меня у тебя почти никого не было. — усмехнулся Эндрю. — Но это не значит, что до тебя у меня не было сексуальной жизни. — Миньярд медленно поцеловал Нила в щеку, скулу и подбородок, осторожно скользя губами по тёплой коже. — Так уж случилось, кролик. Сейчас мое прошлое для меня совершенно ничего не значит, а моим ореолом жизни стал маленький, рыжий лис… — Эндрю прикрыл глаза и прильнул к шее Нила губами, проговаривая слова между поцелуями, чувствуя как Нил млеет от его касаний. — Сейчас ты — все что мне нужно, ты мой самый дорогой человек во всей вселенной. — лишь открыв глаза, Эндрю заметил счастливую улыбку Джостена, он прижался ближе, почти залезая на Миньярда. Удовлетворенно хмыкнув, Эндрю с силой сжал бедра Нила, притягивая на себя. — Эндрю, милый, я хочу тебе отсосать. Прям здесь… — щеки Джостена залились румянцем, он медленно качул бедрами, полностью оседлав Эндрю. Его возбужденный член терся об Миньярда, вызывая волны наслаждения. Со следующим движением бедер, Нил застонал, откинув голову назад, впиваясь пальцами в мышцы пресса Эндрю. — Дрю… — протянул Нил. — Давай, кролик. Хочу тебя. — с придыханием выдохнул Эндрю, сильнее сжимая бедра Джостена. Было, конечно, полным безумием, трахаться в парке, но они под ивой, Эндрю решил, что это хороший аргумент. Не долго думая, Нил быстро спустился на плед коленями, между раздинутых бедер Эндрю, и потянул язычек молнии зубами, впиваясь в Эндрю взглядом ярких, голубых глаз. Нил быстро стянул с Эндрю джинсы и боксеры спуская их до колен, а высвободившийся, полностью эрогированный член взял в рот, медленно посасывая головку. Миньярд впился пальцами в плед откидывая голову на землю. Его дыхаие участилось, а возбуждение заволокло разум пеленой, низ живота приятно тянуло в спазмах взбуждения. Эндрю сдерживался изо всех сил, чтобы не начать трахать рот своего кролика. Нил знал как ему доставить удовольтвие, проведя языком по уретре, он полностью опустился на член Эндрю втягивая щеки. Миньярд хрипло застонал, ощутив пальцы Нила на своих яичках, что медленно поглаживали и чуть оттягиали. Не прошло и пяти минут, как Эндрю излился в рот Нила, следом чуствуя вибрацию на члене от стона Джостена. Подняв голову, Нил счастливо улыбался. Он натянул на Эндрю трусы и джинсы, следом укладывая подбородок на его грудь. — Эндрю, ты в норме? — Кролик, это был лучший минет в моей жизни. — тихо пробормотал Миньярд, одной рукой зарываясь в волосы Нила и притягивая его к себе. Нил улыбнулся ярче прежнего, прильнув к губам Эндрю нежным поцелуем.