Всё просто

Тэхён старается дышать ровно, сжимает и разжимает нервно подрагивающие от нетерпения ладони. Хочет успокоиться, но глупое сердце бьётся в рваном ритме в ожидании и томлении. Ещё совсем немного, лишь пара злосчастных минут и в его крепких руках окажется желанное до боли в паху тело. Ещё лишь пара минут и он сможет наконец уткнуться кончиком носа в бледную шею с самым нежным и таким необходимым для него ароматом - ароматом его спокойствия, его души, его дома. С этим ассоциируется у него бета, от того выпускать его из своих объятий каждый раз все сложнее. От того и не может долго смотреть в чёрные глаз бусины, ведь пропал в этом робком бете в первого взмаха длинных ресниц, с первой лёгкой улыбки. Уже тогда, на том вечере, в миг их первой встречи понял, что не отпустит, не даст уйти, что только его будет этот робкий юноша. И похуй на всех и на всё - на жену, на выгодное партнёрство. Только бы Чонгук был рядом. Уже завтра Чонгук будет наконец свободен. Уже завтра Тэхён признается в своих чувствах. На дне портфеля ждут своего часа уже 4 недели как подписанные документы на развод и два билета в Париж. Завтра утром Тэхён разбудит разнеженного бету самыми сладкими поцелуями, скажет, что любит и не отпустит, что свободен, что уже как месяц ждёт возможности быть наконец вместе, что готов только с ним и навсегда. Тихий писк открывающейся двери выводит альфу из раздумий. Глубокий вдох, чтоб успокоить нервно бьющееся сердце. Тэхён замирает в появившейся откуда-то нерешительности, прислушивается к тихим шагам позади. Тонкие руки легко обвивают талию альфы, маленькие ладошки уютно устраиваются под рёбрами, будто это их законное место. Тэхён хочет, чтобы так и было. Он склоняется голову, рассматривает бледную кожу рук Чонгука, нежно своими пальцами замысловатые узоры на прохладной коже выводит. Оба молчат, словно сказать нечего. На самом деле оба боятся сказать лишнее, сказать не то... Напряжение в воздухе можно потрогать, ощутить физически. Чонгук лишь сильнее жмется к широкой спине альфы, глотает молчаливые слезы. Хочет навсегда этот момент их ласки в памяти оставить. Это его комфорт и безопасность, которой он завтра лишится навсегда. Тэхён разворачивается в теплых объятиях беты, прикасается с небывалой нежностью к бледным щекам, солёные дорожки с них стирает, хмурясь в непонимании. В глазах немой вопрос, в ответ лишь легкий кивок головой. Альфа припадает губами к мягким щечкам, собирая с них влагу, поцелуями бабочками ведёт дорожку к упрямому носику, уголкам розовых губок, языком проводит по их мягкости, легонько каждую засасывая. Поцелуй не напористый, медленный, тягучий, альфа будто просит разрешения и проникает во влажность желанного рта лишь, когда Чонгук размыкает губы, впуская чужой язык. Тэхён осторожен, будто боится спугнуть ранимого бету. Он сминает поочерёдно розовые губы, ласкает чужой язык, наслаждаясь вкусом поцелуя, истинным вкусом его любви. Руки медленно спускаются с влажных щёк на хрупкие плечи, притягивают Чонгука ближе в надёжные объятия, из которых больше не отпустят. Бета подаётся вперёд, вжимается в горячее тело такого любимого, но чужого мужчины. От этого больно. От этого упрямые слезы текут ещё сильнее по бледным щекам. Тэхён будто чувствует чужое состояние, прижимает сильнее, поцелуй углубляет, сплетая языки в страстном танце. Руки альфы гуляют по желанному телу, зарываются в мягкие кудри на голове Чонгука, проходятся по спине, сжимают в руках пухлые ягодицы. Альфа рычит в чужие губы, дышит шумно через нос. Переходит на чужую шею, покрывает ту собственническими метками, срывая с чужих губ глухие стоны. В штанах стоит каменно от звуков нежного голоса, от запаха тёплой кожи, от ощущений желанного тела в руках. Чонгук тянется к пуговицам на чужой рубашке, но руки перехватывают, заводят за спину, резко меняя их местами. Тэхён наступает, как грациозный хищник, прекрасный и опасный, он теснит бету, вынуждая отступить, пока спина не упрется в холод панорамного окна. И снова твёрдые губы на чужих мягких и податливых, а руки растегивают пуговицу, ширинку, стягивают джинсы с молочных бёдер. Тэхёна ведёт от открывающегося вида телесного кружева, натянутого спереди, чуть влажного от чужого возбуждения. Он опускается на колени перед прекрасным в своей страсти бетой, ведёт горячими руками по холодной коже гладких ног, избавляет Чонгука от кроссовок, стягивает штаны с трогательных щиколоток, попутно покрывая поцелуями розовые коленки. Вот он весь, в ногах, у СВОЕГО беты. Губы обхватывают головку чужого члена через влажное кружево, посасывают, ласкают языком, срывая просящие стоны. Тэхён отстраняется от нежного тела, поворачивает Чонгука к себе спиной, заставляя упереться грудью в оконное стекло, выпятив аккуратную попку, открывает себе самый вкусный вид. Он медленно, желая продлить чужое томление, чуть приспускает белье под ягодицы, мнет руками сочную попку, с животным рыком впивается зубами в розовую мякоть. Чонгук стонет, опирается лбом в сложенные поверх стекла руки. Член беты трется о мокрую ткань кружева, изнывая, прося прикосновения. Но Чонгук терпит, знает, что альфа не любит, когда он себя касается. Тэхён разводит руками ягодицы беты, впивается голодным взглядом в розовую чуть влажную от искусственной смазки дырочку. Чонгук готовил себя для него, знает, что альфа бывает крайне нетерпеливым. Пальцы сами собой тянутся к манящей нежности, осторожно касаются, обводят вход по краю, ласкают, но не проникают внутрь. Чонгук несдержанно влияет попкой в след за прикосновением тянется, желая получить больше. Но в ответ лишь звучный шлепок по ягодице под аккомпонемент звонкого стона беты и рычащий приказ не двигаться. Пальцы вновь возвращаются к завораживающему занятию, ведут вдоль всей промежности, задевая тугие яички, вновь к сжимающейся дырочке притрагиваются. Сразу два чуть поддевают влажные края, слегка проникают внутрь, вызывая в теле беты сладкий трепет, чтоб вновь покинуть горячее тело под разочарованнй всхлип. Альфа сыто скалится на такую реакцию довольным собственником. Он разводит ягодицы Чонгука чуть шире, открывая для себя нежный вход чуть больше, чтобы в ту же секунду припасть к нему губами, обвести розовые натянутые края свои языком и, проникнув внутрь сладкого жара, начать активно толкаться в него попеременно меняя язык на пальцы. Чонгук несдержанно стонет и мелко дрожит, принимая в себя язык, что толкается в его дырочку, и длинные пальцы, растягивающие его нутро. Края ануса охотно расходятся под напором уже трех, надавивших с силой на простату, горячий язык лижет края растянутого ануса, сменяясь чуть болезненным укусами на грани. Чонгук всхлипывает от несильной боли в перемешку с наслаждением, размазывает по щекам слезы, пытаясь совладать с трясущимся от наслаждения и боли телом. - Тебе нельзя кончать, пока мой член, не окажется внутри твоей задницы! Ты же помнишь, сладкий?! - рык альфы врывается в замутненное похотью сознание. -Угу...- все, что может выдавить из себя в ответ, держась из последних сил, чтобы не ослушаться. Пальцы давившие на простату вновь сменяются языком трахающим так сладко. Тэхён растёгиваеть ширинку на своих брюках, вытаскивает колом стоящий член, водит легко по нему рукой, пытаясь сбросить напряжение, не вынимая языка из чужой сладкой попки. Края ануса сжимаются вокруг языка альфы, сигнализируя, что бета совсем близко к краю. Тэхён резко отстраняется, поднимается на слегка подрагивающие ноги. Альфа подставляет багровую головку к покрасневшей влажной дырочке, придерживая крупный член одной рукой, второй он грубо зарывается в мокрые черные кудри на голове беты, поворачивает к себе зареванное лицо, чтобы с первым сильным толчком в желанное нутро, впиться в покусанные краснючие губы кусачим поцелуем. Стоит только крупному члену проникнуть в горячую узость, как стенки нутра и анус беты начинают хаотично сокращаться вокруг члена альфы. Чонгук кончает с криком в губы альфы, оставляя мокрое пятно на так и не снятом до конца кружевном белье. Тэхён продолжает толкаться, трахает бету сквозь оргазм, прижимает к себе с силой вырывающееся и бьющееся в конвульсиях тело, не прекращая терзать чужой сладкий рот. Чонгук воет от сильной стимуляции в чужие губы, хочет отстраниться, слезть с заполняющего его нутро огромного члена. Альфа ускоряет толчки в погоне за собственным наслаждением сильнее вжимая в себя любимое тело, заполняет до звонких шлепков о покрасневшие ягодицы беты. Член Чонгука неприятно трется о влажную ткань, вновь наливаясь возбуждением. Он хватается руками за сильные руки обнимающего его альфы в немой мольбе не отпускать, укрыть от всего мира, забрать себе, хоть на задворках поплывшего от страсти сознания и ворочается мысль, что не получится, что не его он. Горячие губы Тэхёна терзают чужую шею уже налившуюся синяками там, где не было и никогда не будет запаховой железы. Альфа, не сбавляя толчков, спускает мокрые трусы с покрасневшего от трения члена беты под стон облегчения, водит по нему быстро, подгоняемый накатывающим оргазмом. Он утыкает носом в сладкое местечко за ухом Чонгука, втягивая судорожно чуть теркий запах кожи, стонет, вбиваясь последний раз до упора. Бета чувствует, как его нутро заполняет тёплая сперма, а чужой член начинает увеличиваться, распирая натруженные стенки, запечатывая его узлом, и кончает следом со всхлипом, окрапляя руку альфы белесыми подтеками. Тэхён тяжело дышить ему в ухо, размазывая терпкую жидкость по чужому паху. Он припечатывает нежное тело своим крепким к холодном стеклу, забирается руками под кофту беты, водит по животу, кайфуя от его мягкости, по плавным бокам, пощипывает соски. Нежные движения успокаивают, и Чонгук осоловело хлопает глазами, пытаясь сморгнуть дрему, навеянную двумя оргазмами и диким сексом. - Потерпи немного, сцепка скоро спадёт, и я уложу тебя, - шепчет альфа в покрасневшее ушко. - Надо помыться. - Потом помоемся, когда проснёшься. Нам некуда спешить. Чонгук пытается возразить, но сон укутывает его в свои объятия, как и альфа в свои. Тэхён прижимает к себе расслабляющееся все больше тело, чувствует, что ноги Чонгука совсем не держат. Бета проваливается в сон, откинув голову на крепкое плечо. Когда сцепка окончательно спадает, Тэхён выходит с шипением из растянутого ануса, подхватывает Чонгука на руки и несёт его в сторону кровати. Он укладывает бету на бок, хочет укрыть покрывалом, но вид вытекающей из покрасневшей дырочки спермы, его спермы, заставляют остановиться. Чертов альфа-собственник застилает разум, и Тэхён опускается на колени перед кроватью, зарывается носом между пухлых ягодиц, вдыхает аромат Чонгука, смешанный с его. Он обводит осторожно покрасневшие края, собирая собственную сперму языком. Подцепляет белесую жидкость пальцами, втерая в края натруженой дырочки. Бета стонет сквозь сон, хочет отползти от назойливых прикосновений. Но альфа не даёт, хватается второй рукой за ягодицу, продолжая втирать вытекающую сперму в мягкую кожу попки и ануса с довольным рокотом.