***
Когда Юнги вернулся за Чимином, то был приятно шокирован. То, что омега миловиден, даже красив, он знал, но Хосок с Бомгю придали ему тот лоск, который необходим был, чтобы засиять. Нежный, почти незаметный макияж, объемная укладка, открывающая лоб и обрамляющая фарфоровое личико. На омеге был белый кашемировый свитер, надетый поверх белоснежной рубашки с воротником-стойкой и отделкой мелкой рюшей, из рукавов выглядывали манжеты-колокольчики, так мило скрывающий половину кисти и открывающие лишь милые пальчики омеги, узкие белые брюки подчеркивали стройные ножки, а туфли с узким носом делали образ изящнее. Под внимательным взглядом альфы Чимин раскраснелся и старался отводить взгляд. — И? — Что? — не понял Юнги, переводя взгляд на Хосока. — И что ты скажешь? — пояснил Хо. — Что я должен сказать? Я вам привез красивого омегу и забираю красивого омегу. Был бы на его месте гоблин, а отдали бы принца, тогда бы и поговорили. — Ащ, противнющий ты. Чимини, детка, давай мы тебе нормального альфу найдем? — Честное слово, Хо, когда-нибудь я тебе все же отрежу язык. — Ту-ту-ту-ру-ру-тутуру, — изобразил цирковую музыку Хо и показал Юнги фак. — Поехали, — взял за руку, чуть выше локтя, омегу Юнги, — увидимся позже, — кинул он остающейся паре. — Нет, спасибо, — ответил ему в след Хосок. Они молча добрались до стоянки, но, открыв омеге дверь, Юнги неожиданно положил ладонь ему на голову и убрал ее только тогда, когда Чимин оказался в салоне, не ударившись. Сев за руль, Юнги вновь закурил, омега уже и не представлял его без сигареты и не окруженного густым дымом. Чим закашлялся, стараясь сделать это как можно незаметнее, но альфа покосился на него и открыл окна. Омеге до ужаса хотелось спросить, куда они едут — в гостиницу для утех его бы явно не наряжали и не красили, да и Юнги говорил с Хо и Гю о каком-то приеме, где должны были быть и они. Сказать, что Чимин волновался — ничего не сказать. Омега все время сжимал потеющие ладони между колен, потом одергивал себя, боясь оставить на дорогих брюках влажные пятна. Альфа заметил чужое волнение и на очередном светофоре, повернулся к нему, подхватывая подбородок и заставляя смотреть себе в глаза: — Сейчас мы едем всего лишь на детский праздник, поэтому расслабься. Омега кивнул, но через несколько минут любопытство взяло верх: — А кто этот ребенок? — Сын Чонгука, моего очень близкого друга. Оставшуюся часть пути они вновь молчали, каждый думая о своем. Чимин, например, думал о том, может ли он нормально, даже дружески, общаться с этим человеком? Непринужденно вести беседу, интересоваться делами? Хотя про дела он тут же отмел все мысли — уж дела Юнги его пугали сильно. Тем временем машина подъехала к особняку, украшенного огнями, где слышалась музыка и детский смех, бегали аниматоры и чинно бродили люди в вечерних нарядах и с бокалами в руках. — Ого, — округлил глаза Чимин, обалдев от роскоши, — тут и потеряться можно, и как жить не страшно? — Они не живут тут. Это дом для приемов. Чим лишь с открытым ртом уставился на альфу, а тот легко стукнул по подбородку, закрывая его, а потом полез в багажник, извлекая оттуда огромный пакет. Альфа развернул его и достал большую плюшевую панду, вдруг понюхав ее. — Вроде сигаретами не воняет… Чим удивленно вскинул брови. — Что? Салон прокуренный, — пояснил альфа. — Можно было просто не курить, — пожал плечами Чим и тут же осекся, услышав «кхм» со стороны Юнги. — Пойдем уже, умник. Почему современные школьники такие наглые? — Я не наглый, — попытался протестовать Чим, в припрыжку догоняя альфу. — И пререкается еще… — Я не пререкаюсь! — Ащщ… Они пересекли подъездную дорожку и вошли внутрь, в просторный зал. — Дядяяяя Юнги! Им навстречу выбежал маленький омега лет четырех, радостно протягивая ручки, в которые тут же перекочевал медведь, едва не накрывая ребенка полностью. — Юнги, хватит, у нас уже и так не дом, а медвежатник. Чимин отвлекся от ребенка и увидел подходящего к ним омегу. Он был высоким, с внешностью аристократа. Широкие брюки-палаццо и свободный черный свитер, в которые был одет омега, совершенно не делали его образ проще и приземленнее. — Ему нравятся медведи, — пожал плечами альфа, — и если он захочет себе настоящую панду, то я сделаю все, чтобы договориться с Китаем об аренде. Готов даже панда-парк построить. Омежка смотрел на Юнги с блеском в своих глазах-бусинках. — Суееен, мы не хотим панду? — с мягким нажимом спросил Тэ у малыша, видя заинтересованность. — Нет, папочка, — замотал головой омежка. — Вот и хорошо, — улыбнулся Тэ и наклонился, чтобы взять ребенка на руки. — Тэхени, нет, — строго остановил его только что подошедший Гук, на что омега только вздохнул, но все же выпрямился. Чонгук поднял на руки сына сам, а Чимин только сейчас заметил немного выпирающий живот Тэхена. — Скоро он мне шевелиться запретит, — пожаловался Тэхен Чимину. — Шевелись сколько угодно, но носить тяжести и бегать не смей. Суен в это время извернулся и потянул ручки к Юнги. — Дай мне этого мишку, — потянулся к нему альфа, и Гук передал ребенка, оставляя в своих руках медведя. Малыш обнял Юнги за шею и тихо спросил: — А мы поедем обнимать панд? На что альфа кивнул с улыбкой и Чимин, который слышал эту просьбу, тоже заулыбался. — Здесь Ли Суген, хотел с нами переговорить, — оповестил Гук. — Хм… Наш неподкупный прокурор? А приглашение принял. — У него есть свой интерес, вот и узнаем какой. — Прошу вспомнить, что это день рождения нашего ребенка, — недовольно встрял Тэ. — Тигренок, ты же знаешь, сколько вопросов можно решить на таких вот мирных приемах… — Суени, беги, поиграй с друзьями, — поставил малыша на ноги Юнги. — А панда? — малыш задрал голову, глядя на отца, — Панда! — С тобой твоя панда, — альфа передал панду стоящему совсем рядом альфе, на которого до этого момента Чимин даже не обратил внимание. Малыш тут же переключил внимание на площадку в центре зала, где ростовые куклы-медведи проводили очередной конкурс, и со всех ног кинулся в гущу событий с горящими глазами, за ним последовали двое — как понял Чим, это охрана. Даже в доме полном гостей и детей, на детском празднике за малышом следовала охрана — Чим вдруг подумал, насколько это усложняет жизнь. — Я скоро вернусь, — обратился к нему Юнги, — выпей пока чего-нибудь. Тэ, прошу, присмотри за Булкой. И оба альфы удалились, оставляя Чимина в неловком замешательстве. — Кхм. Кхм-кхм… — прокашлялся младший омега. — А у Булки есть имя? — обратился к нему Тэхен, разглядывая с ног до головы. — Чимин, — резко поклонился младший. — Хо одевал? Чимин лишь быстро закивал. — Узнаю его руку, он любит нежность. Пойдем, действительно выпьем чего-нибудь. — А… А Вам разве можно? — уточнил Чимин, намекая на положение омеги. — Я алкоголь не пью совсем, дело даже не в беременности, мне просто не нравится. У нас здесь напитки на любой вкус. Они поднялись по лестнице на небольшой балкончик, где стоял стол и несколько мягких кресел, тут же перед ними поставили пару бокалов и десерты. — И чай, малиновый с имбирем, — попросил Тэ, — Что-то будешь? — обратился он к Чимину, но тот замотал головой, — Пока все. Тэ сел так, чтобы видеть маленького Суена. — Вы переживаете за него? Старший вздохнул: — Мне не нравится это общество, и я этого не скрываю. А в Суени моя жизнь, он проживет долгую и счастливую жизнь за человека, который это сделать не смог… Повисло неловкое молчание и Чимин решил попробовать коктейль, он неудачно глотнул и подавился, а когда заметил внимательный взгляд Тэ, то густо покраснел. — Кто ты такой? — Что? — не понял Чим. — Кто ты? Ты не из эскорта. Шлюху бы Юнги сюда не притащил, он тот еще засранец с мерзопакостным характером, но рамки у него есть. Но ты и не из нашего, смешно сказать, светского общества — это все те же шлюхи, под прикрытием родительских денег. Так кто ты? — Я… Я Чимин, — не нашелся что ответить младший. Тэ хмыкнул, поджав губы и качнув головой. — Это многое объясняет. Им принесли чай, и омега с удовольствием вдохнул его аромат: — Наверное, опять будет омега. Малину безумно любить стал, но с имбирем… Хотя, может и альфа, если подумать о Хосоке… Чимин вновь не нашелся что сказать и лишь глупо улыбнулся. — Как вы познакомились? — сам продолжил разговор Тэ. — Я… Я помощи у него попросил, и он мне помог. Бровь Тэ взлетела вверх: — Да брось… И в чем же была его помощь? — Меня обижали… — Сколько тебе лет? Прости, но ты немного наивным кажешься и то, как ты разговариваешь… Не в обиду, это не плохо, просто ты не кажешься зрелым, а внешность у тебя такая, что ты и ребёнком выглядишь, но в то же время можешь просто хорошо сохраниться. Да и после золотых ручек Бомгю омеги лет десять сбрасывают. — Мне семнадцать, я учусь в старшей школе. Тэхен напрягся. — Так чем он тебе помог? Кто тебя обижал? В школе? — Да, — кивнул Чим, крутя в руках бокал, — Я не очень нравлюсь популярным омегам и меня… травили? Я очень отчаялся и поэтому собрался с духом и попросил помощи… Ах! Чим вскрикнул от неожиданности — Тэхен сжал в руках чашку и тонкий фарфор раскололся, порезав руку омеги. Тут же к нему подбежал официант, осторожно беря в руки омежью ладонь и обрабатывая маленькую рану. Но Тэ казалось вовсе не обращает на это внимание. Когда рука была перебинтована, осколки убраны, а чашка заменена, то старший продолжил. — Он их наказал? — Да, — все еще шокировано смотрел на него Чимин. — Я очень надеюсь, что не пожалел… Ни одного из них не пожалел… По спине Чимина пробежался холодок. — Если еще хоть кто-то посмеет совершить подобное, то скажи об этом мне. — Юнги-хен позаботился об этом, — тихо пробормотал Чим. — Хорошо, — кивнул Тэ и сделал глоток чая. Они помолчали, глядя на резвившихся детей. — Я назвал Суени в честь моего лучшего друга. Он покончил с собой в восемнадцать. Его травили в школе, не оставили в покое и после. Более светлого, чуткого, открытого и доброго человека я никогда не встречал, он всегда умел поддерживать и находить нужные слова. Я безумно люблю его и до сих пор скучаю. Мне не хватает его. Словно часть моей души, моего сердца вырвали у меня из груди… До сих пор вижу его ночами. До сих пор у меня крутятся мысли — мог ли я что-то сделать? Мог ли спасти его? У меня нет ответов… — А те люди… Те, кто довел его, они раскаялись? Тэ усмехнулся. Усмешка была страшной. — Тогда я думал, что подобное можно искупить лишь смертью, но они живут в аду. Много лет живут в аду и, я уверен, мечтают о смерти. Их зачинщик, Минхек, всегда гордился своей красотой. Выставлял ее, словно она дает ему право творить все, что ему вздумается… Старший вздохнул. — А что с ним сейчас? — В инвалидной коляске, он ходить не сможет никогда. И его лицо украшает уродливый шрам, оставленный кислотой, — Тэ смотрел прямо в глаза бледному Чимину, который и дышать забыл как, — и каждый из его прихвостней живет в страхе, что это случится и с ними. Мой Гуки позаботился о каждом из них… Суени! Аккуратнее! — голос омеги резко изменился, стал мягче и ласковее, как только он обратился к ребенку. — Все холошо, папочка! — замахал ручкой малыш, только что шлепнувшийся на попу, кубарем скатившись с горки. — А у вас тут все холошо? — спросил подошедший Юнги, передразнивая маленького Суена. — Да, — нервно закивал Чимин. — Отлично. Прекрати грызть имбирь, Тэ, меня сейчас стошнит, — поморщился Юнги, садясь рядом с Чимином. — Поверь, он ест вещи похуже, — оповестил Чонгук, — что с рукой? — схватил он ладонь омеги. — Случайно порезался, — нежно погладил его по щеке Тэ, — не глубоко совсем. — Ни на минуту оставить нельзя… Чонгук поднес его ладонь к губам и поцеловал. Глядя на эту идиллическую картину, Чимин никак не мог поверить в то, что только что рассказал Тэ — как может такой нежный и бесконечно любящий омега пугать холодным взглядом и мстительными рассуждениями. Его одноклассникам явно повезло, что они попались Юнги, а не Тэхену. — Прошу прощения, господин Чон, вас и вашего омегу просят пройти к фотозоне — все готово для памятного фото с гостями, — к ним подошел молодой альфа из персонала. Гук вздохнул: — Вереница гостей и сотня вспышек, бедные мои ноги, — посетовал Гук, вставая и подавая руку своему омеге. — Бедные твои ноги были, когда тебе одну из них прострелили, а сейчас полчаса потерпишь, — улыбнулся ему Тэ. Юнги фыркнул и достал сигарету, но Тэ многозначительно закашлялся. — Я ее просто в руках покручу, — понял его взгляд альфа, — и вообще, вы вроде фотографироваться шли? — Невозможный, — фыркнул Тэхен и взял под руку мужа. Смотря вслед удаляющейся паре, Чимин задумался. — О чем думаешь? — прервал его мысли Юнги. — Просто… Ни о чем… — Ты не умеешь врать, знаешь? — спросил альфа, закуривая. Чимин кивнул. — Так что? — Тэхен такой необычный. Он вроде добрый и ласковый на первый взгляд, но иногда такой пугающий… Омеги мафии тоже жестоки и опасны… — Ты рассказал ему о проблемах в школе? — понял Юнги, и Чим кивнул, — Тэхен вовсе не жесток. — Я бы так не сказал… Он рассказал такие ужасные вещи. С их обидчиками такое сделали, что у меня до сих пор мороз по коже. — Это сделал не Тэ, а Гук. Тэхен никогда бы не потребовал такого, никогда бы не сделал сам. Когда Гук мстил, Тэхен даже в сознании не был. Да и когда пришел в сознание, он сильно от овоща не отличался, даже врачи не давали прогнозов никаких… Когда он узнал о том, что случилось с его одноклассником, то его мозг выбрал единственно верное решение — полностью согласился с тем, что это было правильным. Он и так перенес слишком много потрясений, если бы его истинный предстал перед ним монстром, то психика бы просто не выдержала. Поэтому было принято единственно верное решение — Чонгук не жестокий убийца, а рыцарь справедливости. И Тэ в это верит искренне. Можно сказать, что это такая психологическая защита. Чимин молчал. Он переваривал полученную информацию, осознавая, какой это страшный мир. Вроде бы они живут в одном городе, ходят по одним улицам, а складывается ощущение, что в абсолютно разных мирах. — Буулкаа. — А? — омега вскинул голову и понял, что зовут его не первый раз, — Прости, я задумался. — Давай немного прогуляемся? — Да, — закивал Чим, — давай, хен. Он подскочил с места и едва не упал, но Юнги подхватил его в объятия, только цыкнув. Они спустились и вышли в зимний сад, людей здесь было гораздо меньше. — Мы здесь надолго? — спросил Чим. — Надоело? — Просто неловко, — признался омега, — Тэ сказал, что у них будет второй омега, но из-за Хосока он не уверен. Почему? — Из-за запаха. Ты уже знаешь, что по запаху невозможно определить его пол, а Хосок — старший брат Чонгука. — Что? — Чимин удивился искренне. — Да, — кивнул Юнги, — они много лет не общались. Хосок он своеобразный, но характер у него настоящего Чона, он мягкий и пушистый только с виду. Он никогда не одобрял деятельности Гука, и поэтому их пути разошлись. После смерти родителей они и вовсе пересекаться перестали. — А как опять общаться начали? — Хо узнал, что случилось с истинным Гука, и приехал в больницу, он помогал наравне со всеми вытаскивать Тэ. Хотя, если честно, то он сделал гораздо больше, чем мы все. Гук в какой-то момент тоже стал проваливаться в яму отчаяния, я не знал как помочь и злился, и только Хосок с упорством носорога тащил Тэ на свет. — Поэтому они близки с Тэ, — догадался Чим. — Да, — кивнул Юнги. — Ооо, господин Мин. Оба обернулись, к ним направлялся какой-то альфа. Чимину он не понравился, ни дорогой костюм, ни ухоженный вид никак не сглаживали его неприятной, давящей ауры. — Добрый вечер, — прошелестел Мин. — Какая прелесть рядом с вами. Из какого агентства, детка? — обратился к омеге альфа. Чим растерялся, а Юнги притянул его к себе за талию, прижимая к боку. — Этот омега — моя собственность, а я до жути не люблю, когда пялятся на мое. — Ох, прошу прощения, — улыбнулся его собеседник, но в его голосе и улыбке не было ни капли раскаяния. Чимину стало не по себе, мало того, что ощутил себя вещью, так еще и очередной раз подумал насколько же небезопасно в мире этого альфы, если даже на детском празднике нет ощущения беззаботности и комфорта. Они пробыли там еще пару часов, и Юнги отвез омегу домой. Никаких посягательств на его тело со стороны альфы не было, даже намеков. Чимин не понимал то ли ему радоваться, то ли беспокоиться еще больше. — В ближайшие несколько дней мы не увидимся, у меня слишком много дел скопилось. Вот держи, — он протянут омеге карточку, — прикупи себе нормальной одежды, ваших омежих штучек, о цене не думай. — Я… Я… Не стоит… У меня есть деньги… Я же работаю! — Закрой рот и возьми карточку. Не смей со мной спорить никогда, — Юнги опять вытащил сигарету и закурил, — Если я сказал взять гребаную карту и накупить себе шмоток, значит ты должен это сделать, понял меня? — Да, хен. Прости… — Вот и ладненько. Я позвоню. Чимин кивнул и вышел из машины, попрощавшись. Голова шла кругом от событий последних суток — он словно в кино попал, но внутренне ликовал, что его все же не потащили в постель. Хоть омега и готовился, но все равно было до жути страшно оказаться под альфой. И пусть Юнги стал пугать Чимина немного меньше, чем сутки назад, но нервного трепета это не отменяло.***
На следующий день Чим проснулся только к обеду, благо был выходной. Он позавтракал, погладил вещи, которые постирал вчера как только вернулся домой, и, сложив их в пакет, направился к торговому центру, надеясь, что Хосок и Бомгю будут там. На его удачу парочка была на месте и встретили его очень радушно. — Я принес вещи. Они постираны, — протянул Чимин пакет. — Ну что за душка? — улыбнулся Хосок, — Булочка, они твои, это подарок. Хочешь кофе? Младший кивнул и сел на диванчик, ожидая свою чашку. — Как вчера все прошло? — поинтересовался Гю. — Хорошо. — Понравилось тебе там? — Ну… Там было красиво… — Нас можешь не бояться и говорить честно — куча головорезов с пафосными минами? Чимин улыбнулся. — Так и знал, — заверил Хосок, ставя перед ним чашку и подвигая блюдце с пирожным, — Поэтому туда и не хожу. Вообще не понимаю, как и с Мином общаемся. — Хен хороший, — запротестовал Чим. — Ну для тебя-то конечно, — заиграл бровями альфа, и Чим покраснел. — Ешь давай, это вкусно. У нас тут есть ресторанчик, там изумительные десерты. Я потом рыдаю в спортзале, но отказаться от них не могу, — признался Бомгю, подталкивая пирожное ближе к Чимину. — Спасибо, — улыбнулся младший. — И откуда ж ты такой только взялся? — поинтересовался Хосок, — Так ты только из-за того, чтобы вернуть вещи нам приехал? — Ну, не совсем. Хен дал карточку, сказал, чтобы я купил себе новой одежды и всяких омежих штучек. — Оу, надо же. Помочь? — Если можно! — обрадовался Чим, в моде они явно разбираются гораздо лучше него. — Совсем не заняты сегодня, — уверил его Бомгю, — какой бюджет? — Ой… Я не знаю, — покраснел Чим, понимая, что совсем не знает лимит карты. Он вытащил из сумки карту, словно на ней можно было увидеть баланс и подумал, как лучше будет — написать Юнги или все же позвонить. Но Хосок присвистнул: — Гю, радость моя, а наш шрамированый друг кому-нибудь давал черную карту? — Неа, — покачал головой удивленный Гю. — Малыш, ты похоже очень вкусная рисовая булочка, — обратился он к Чимину.***
Юнги объявился только в пятницу, немногословно объявив, что заедет вечером и они поедут ужинать. После школы Чимин бросился домой, чтобы выбрать себе подходящий наряд. Хотя это оказалось сложно — после закупок с БомСоками его шкаф ломился от количества красивой одежды, и Чим хотел надеть все и сразу, ведь таких вещей у него никогда не было. А в углу полки хранилась коробка с красивейшим бельем, которое для него подобрал Гю, но омега краснел от одной мысли о нем и так и не решился достать оттуда ничего. Приехавший за ним точно по времени Юнги окинул омегу оценивающим взглядом и был явно доволен видом. Он уже привычно открыл дверь, помогая сесть в машину и закурил, занимая свое место за рулем. Но стоило Чимину сморщить нос, то произошло неожиданное, вместо того чтобы, как уже было, открыть окна, альфа вдруг затушил сигарету. Чимин ожидал, что они приедут к тому самому ресторану, где встретились впервые, но машина Юнги остановилась у дорогого ресторана в центре. Альфа помог выбраться Чимину и отдал ключи парковщику. — Господин Мин, прошу за мной, — с поклоном встретил их хостес и повел по полутемному залу на второй этаж. Место их было очень удачным — хороший вид, прекрасное расположение, немного в отдалении от остальных столиков, что позволяло вести себя немного раскованнее. — Что будешь? — спросил Юнги, рассматривая меню. — А ты можешь сам выбрать, хен? — смущенно попросил Чимин. Альфа усмехнулся и посмотрел на него поверх кожаной папки меню. Когда Юнги сделал первый заказ и им принесли закуски, то альфа начал разговор первым: — Как дела в школе? — Хорошо, — улыбнулся Чим, — получил по истории отлично, правда на физре у меня легкая проблема — недопрыгиваю, но учитель не стал меня сильно мучать. И в столовой у нас поменяли меню, представляешь, хен, убрали булочки с творогом! Так жаль, я их любил. Юнги улыбался — Чимин совершенно наивно и по-детски воспринимал мир, уже и думать забыв, как его гнобили одноклассники. — Ты уже решил, куда будешь поступать? Скоро ведь выпуск. — Я еще не определился куда точно, попробую подать документы сразу в несколько и там посмотрю, куда прохожу. Хочу экономистом быть. — Хороший выбор, — кивнул альфа, немного отклоняясь и давая возможность официанту поставить принесенные блюда, — Здесь хорошо готовят, — заметил он заинтересованный взгляд омеги в тарелку. — Пахнет вкусно, — кивнул тот и принялся пробовать. Вечер они провели прекрасно, Чимин расслабился полностью, болтая без умолку и вызывая легкую улыбку Юнги, который привычно молчал и курил, разглядывая тараторившего омегу. Альфе очень нравилось, что он перестал чувствовать страх омеги, что тот перестал заикаться от волнения и не старался подбирать слова, сбиваясь с мысли. Ему нравился этот мягкий и абсолютно бесхитростный омега. Выходя из ресторана Юнги обратил внимание, что на Чимине нет куртки. — Где твоя куртка? — В машине забыл, — немного смутился омега, и Юнги только покачал головой. Он сунул в зубы незажженную сигарету и снял с себя пальто, накидывая на плечи Чимина. В этот момент краем глаза он увидел какое-то движение с боку и скорее интуитивно, чем реально что-то поняв, схватил Чимина в охапку, толкая за мраморный куб с декоративным деревом. Чимин в первые секунды не понял, что происходит, лишь испугано вскрикнул, падая, но потом послышалась автоматная очередь. Вокруг разлетались осколки стекол и плитки, падала зелень, и кричали люди. Чимин, наверное, и сам бы кричал, только от ужаса его крик застыл в горле. Он сжался в клубок, а Юнги крепко прижимал к себе, максимально закрывая омегу. Нападение длилось каких-то пару минут, но для Чимина словно вечность прошла, он вцепился руками в пиджак альфы и трясся как лист на ветру. Стрельба прекратилась, послышался вой сирен, забегали люди вокруг, а Чимин все никак не мог заставить себя разжать пальцы. — Господин Мин, вы в порядке? Вы не пострадали? — послышалось откуда-то сверху. — Да, — сухо ответил Мин, осторожно поднимаясь и потянув за собой Чимина, — Булка? Ты в порядке? Слышишь меня? Чимини? По щекам Чимина потекли слезы. — Тише-тише, все уже хорошо. Не бойся. Я рядом. Когда я рядом ничего не бойся, хорошо? Омега закивал, прижимаясь крепче. — Пойдем, давай к машине. — Не так быстро, — остановил их грубый голос. — Детектив Со, не до вас сейчас, — рыкнул на него Юнги. — Да мне плевать, — не менее грубо отозвался полицейский, — это нападение было явно на тебя. — Так вот и расследуйте, а не меня донимайте. Чимин оторвался от альфы и посмотрел на полицейского испуганным зверьком. — А это кто? — Не твое дело! — Ему хоть восемнадцать есть? — Не смей к нему лезть, — прошипел Мин. Детектив хмыкнул: — Лучше бы учебой занимался, а не с малолетства скакал по альфам, — обратился он к Чимину, глядя с презрением. Омега едва не сгорел от стыда. — Ах, ты ублюдок, — разозлился Юнги, дергаясь к Со, но все еще державшийся за него Чимин не позволил ему это сделать. — Давай-давай, я тебя сейчас как раз и оформлю за нападение, — с вызовом ответил Со. — Что здесь происходит? — к ним подошел еще один альфа. — Ваши сотрудники имеют наглость оскорблять моего омегу, вместо того, чтобы выполнять свои обязанности, — зло процедил Юнги. — Со, займись опросом свидетелей, — отдал приказ альфа и переключил внимание на Юнги, — Мин, кому дорогу перешел? — Проще сказать, кому не переходил. Потрясите хостес и официантов, явно какая-то крыса из них доложила, что я здесь. Идем, Булка. И альфа подхватил Чимина на руки и понес к машине, нагло обходя полицейского. — Вот еще всякие бандюки меня работать будут учить, — сплюнул тот и крикнул подчиненному, — Со, начни с хостес!