Могущественный кулон семьи Булсара

Ева вышла на сцену под ослепительные лучи софитов в костюме Фредди Меркьюри, то есть костюм ей подобрал сам Фредди, он на этом настаивал, – белые полуспортивные штаны с красными лампасами, белые кроссовки с синими полосками, белая майка без рукавов, а сверху – яркая желтая куртка. Ева в этом костюме производила впечатление яркого и весёлого утреннего солнышка – она двигалась, как на пружинах: прошлась по сцене, поднятой рукой приветствуя зрителей и улыбаясь им во весь рост. В динамиках что-то взвизгнуло и воздух в зале Дворца культуры разорвал дикий вой электрогитары Брайана Мэя – музыкант воткнул её в усилитель и взял пробные аккорды.       Испуганная публика притихла – по-видимому, местные привыкли, что к ним приезжает всякая попса и поёт под «фанеру», и никаких неожиданностей…       Роджер ударил по барабанам, мощная канонада рокотом прокатилась через весь зал, лязгнули литавры, словно открылись и тут же захлопнулись адские врата из кованной стали. И вдруг на зал обрушилась полная тишина. То есть звуки со сцены прекратились, и публика тоже замерла от неожиданности. Сцену начало окутывать туманом.       Ева стояла на сцене, не двигаясь, подняв обе руки вверх и разведя их чуть в стороны. В одной руке она держала микрофон, пальцы другой были растопырены, словно певец на сцене хотел что-то схватить, может быть, лампу прожектора, что слепила глаза… Из тумана начали выступать силуэты музыкантов. Снова зазвучала гитара Брайана, но в этот раз она не разрывала воздух и барабанные перепонки зрителей диким визгом, теперь она звучала, как горный ручей, который тонкой струйкой сбегает по камням, с каждым метром набирая силу… В него вливаются новые и новые ручейки, звук обретает мощь… Вступил бас Джона Дикона, задавая жесткий ритм. Собственно, музыка Джона и была теми камнями и скальными уступами, по которым лилась ручьем музыка Брайана… Но тут камень сорвался, и короткий, но опасный камнепад прогрохотал над ущельем – это снова Роджер тронул палочками барабаны ударной установки и снова отошел на задний план, лишь отбивая такт.       И тут ожил вокалист. Ева опустила руки, затем опустила голову, сделала задумчивый вид человека, решающего сложную жизненную задачу, шагнула по сцене влево и пошла вдоль ее края. Она начала петь вполголоса, но наращивала его мощь с каждой строкой текста:              I want to break free,       I want to break free,       I want to break free from your lies,       You're so self satisfied, I don't need you       I've got to break free       God knows, god knows I want to break free.        Туман на сцене рассеивался, софиты разгорались ярче, голос Евы креп с каждым словом, Брайан и Джон вышли на середину сцены, став чуть позади Евы по сторонам от нее. Публика провинциальных Апатитов завороженно созерцало действо, достойное лучших концертных площадок мира. Знаменитый лондонский стадион Wembley мог бы записать себе такой концерт в книгу своих лучших шоу за всю свою историю. Ева исполняла хитовые композиции Queen одну за другой, и после каждой песни зал взрывался аплодисментами и восторженными воплями слушателей. Народ задыхался от восторга, некоторые из особо безбашенных молодых людей снимали с себя рубашки и футболки и неистово вертели ими и размахивали над головами. В какой-то момент Еве стало тоже нестерпимо жарко, пот ручьями стекал по ее лицу. Она сняла с себя куртку, размахнулась, чтобы швырнуть ее в зал – драйв музыки и сходящей с ума толпы захлестнул ее… – но девушка вовремя опомнилась, ей стало жалко эту яркую и такую классную курточку, и она швырнула ее в противоположную сторону. Куртка упала на ударную установку Роджера. Музыкант выругался, сбросил куртку с барабанов и продолжил свою партию. Первая часть концерта закончилась, но перерыва не было. Ева просто остановилась, еще раз поприветствовала публику, выдержала паузу и провозгласила: – А сейчас я приглашаю на сцену Еву Романову! Она мой лучший друг. Она блестящая певица, и будет выступать с нашей группой весь наш тур по России! – Публика затихла и замерла от неожиданности – что это вообще за фигня? Какая ещё Ева Романова? – Кроме того, Ева – уроженка вашего города. Да, она из Апатитов, она ваша землячка, друзья! Публика зашумела – такой поворот явно пришелся по душе народу. – Встречайте, Ева Романова! – крикнула Ева, и на сцену вышел Фредди в каком-то невероятном обтягивающем платье с блёстками и пышными сверкающими воланами, прямо как Тина Тёрнер в лучшие свои годы.       There's no time for us,       There's no place for us,       What is this thing that builds our dreams?       Yet slips away from us? –              запел Фредди глубоким женским голосом, –              Who wants to live forever?       Who wants to live forever? –        подхватила Ева. Они с Фредди стояли на сцене и, раскачиваясь, пели знаменитую песню из «Горца». Толпа узнала композицию и многие подхватили песню, раскачиваясь в такт артистам на сцене. Зал был переполнен, софиты били в глаза, и Ева не видела лиц – ни Анджелички, ни других ее знакомых и одноклассников, – но знала, что они там, в толпе, что у них сейчас челюсти отвисли и слюни потекли – у кого от восхищения, а у кого и от зависти. Девушка вспомнила, как никто не верил ей в детстве, что она станет певицей, что будет успешна и знаменита, что однажды она споет со сцены их городского Дворца культуры… А что она будет петь в составе группы Queen рядом с самим Фредди Меркьюри, она и сама тогда не знала, а если бы ей сказали, то и не поверила бы. Но вот это происходит здесь и сейчас. И слёзы счастья потекли по ее щекам… Однако плакать девушке долго не пришлось – музыка вновь её подхватила и понесла, и Ева забыла обо всём, она пела и делилась своей энергией с залом, получая от него в ответ еще более мощный поток энергии:       Who wants to live forever?       Who wants to live forever?       Who dares to love forever?       Oh, when love must die! Но всё когда-нибудь заканчивается, ну или прекращается на время. Да, шоу должно продолжаться, оно и продолжается, но с перерывами на обед, перекур или просто на крепкий и здоровый сон. Концерт закончился, но спать никому, разумеется, не хотелось. Друзья завалились в дорогущий ресторан с отдельными апартаментами, чтобы не продолжать развлекать публику хотя бы своим присутствием на ней. – Классно получилось! – промурлыкал Брайан, откинувшись на мягком диванчике и потягивая имбирный эль. – Классно! – подтвердил Джон. – О, и пивко прикольное. Ева, попробуй, – он протянул кружку Еве. – Ты такое пила, как называется, не знаешь? А то я ткнул пальцем в меню и тут же забыл, куда попал. Ева не стала пробовать. – Дикки, – улыбнулась она, – чего ты мне его суёшь? Я всё равно в пиве не разбираюсь, не люблю я его. – Зря, зря… – смаковал своё пиво Джон. – Это вот даже очень ничего. Я понимаю, что это какой-то ИПА, но какой именно… В кабинет к ним вошел официант. – Милейший! – накинулся на него Джон. – Что за пиво вы мне принесли? – Атомная прачечная, – ответил официант, – Надо же, – пробормотал Джон, – какое вычурное название… А на вкус ничего так, годное. – Роджер, – спросила Ева, – а ты чего такой смурной? Роджер промолчал, насупившись. – Ему не понравилось, наверное, как ты куртку ему на литавры повесила прямо во время его сольной партии, – усмехнулся Фредди. – Он теперь затаил обиду на тебя примерно на всю жизнь… – Ничего смешного, кстати, – буркнул Роджер. – Или тебе еще что-то не понравилось? – спросил Фредди уже серьезно. Он хорошо знал своего барабанщика – тот не обиделся бы на Еву за такой пустяк: во время выступления всякое происходит, и если злого умысла не было – а откуда бы ему взяться? – то и обижаться не на что. – Да мне много чего не понравилось! – вспылил вдруг Роджер. – Например в четвертом номере (так Роджер называл композиции в контексте выступления или альбома – по номерам) ты должен был сделать паузу гораздо дольше… Ты сожрал здоровенный кусок моего сольняка! – Да какого чёрта! – заорал Фредди. – Дорогуша, если ты не выспался или у тебя расстройство кишечника, это не значит, что я должен выслушивать твой бред насчет моих пауз! Тебе понятно?! Роджер вместо ответа швырнул кружку с пивом на стол, забрызгав своих друзей, выругался и вышел из апартаментов. – Не обращай внимания, – сказал Фредди Еве. – Такое с ним не часто, но вообще-то регулярно. У парня просто плохое настроение. – Плохое настроение просто так не возникает, – вздохнула Ева. – надо с ним поговорить… – Вот завтра и поговорим, – отмахнулся Фредди. – А сейчас мы хотели отметить концерт. Ведь неплохо получилось, черт возьми! Но праздник был изрядно подпорчен. Поэтому музыканты решили разойтись и отдохнуть в тишине, попросту выспаться как следует. Ева настояла зайти в номер к Роджеру, если он еще не спит. Она хотела извиниться за куртку на литаврах и вообще… Номер оказался не заперт. Фредди с Евой вошли к Роджеру, окликнули его. Барабанщика нигде не было. Кровать стояла нерасправленной, свет в ванной и туалете не горел… – Роджер! – крикнул Фредди. – Наверное, он вышел… Или не приходил. Пойдем, – повернулся он к Еве. – Подожди… – шепнула девушка. – Я что-то слышала. Она подошла к шкафу и резко распахнула дверцы. В шкафу сидел обиженный Роджер, и смотрел на девушку широко открытыми глазами.