Тишина

      Он обещал заняться сбором портала только следующим утром, но предвкушение было так велико, что Уилсон совершенно не мог успокоиться, не зная, чего ожидать от мира, который ждал их впереди. Пьянящие голову раздумья и теории отгоняли от него и без того хрупкий сон. Чтобы хоть немного унять свои чувства, ученый бережно разложил детали портала на столе, вытесняя блюдо с остывшим мясом индюшки, чей острый аромат (спасибо одурманивающе большому количеству пряных трав) до сих пор дразнил его обоняние. Руки дрожали от нетерпения. Вот они – результаты всех его трудов и поисков – они здесь, перед ним! В голове стояла только мысль о том, как скоро они, наконец, смогут покинуть это место, и все прочие проблемы просто отойдут на задний план. Свитки чертежей упали на землю. Вэс, бесшумно приблизившись к мужчине, осторожно поднял один из них. Каждый угольный штрих будил в его душе всё больше и больше тревоги: он привык видеть эти строгие линии, привык к тому, что сам может становиться свидетелем того, как рождается мысль, но не мог понять, что смущает его во всём этом. Уилсон казался ему удивительным человеком, но даже он что-то упускал. Сложно, невероятно сложно было сказать, что именно. Мужчина так стремился воплотить свои мечты, свой мир в реальность, что тяжело было не заразиться этим, но в груди мима билось предчувствие, что в этом мире ему не будет места. Вэс бросил взгляд на ученого, не обратившего на него внимания - от вида того, как он с щепетильной осторожностью осматривает каждую составляющую конструкции, становилось не по себе. Казалось, что еще чуть-чуть и земля разверзнется у юноши под ногами, принимая хрупкое тело в свои жаркие успокаивающие объятья, но земля, как и всегда, была тверда. К сожалению?.. Осталось так мало времени, а у него совершенно нет сил, чтобы попробовать хоть что-то изменить. Уилсону открывалась новая дорога. А у него не было сил сопротивляться тому, что маячило впереди. - Спасибо. – Машинально кивнул Уилсон, когда робко дрожащие руки протянули ему ворох свитков. Вэс на это лишь слабо улыбнулся, прекрасно понимая, что сейчас это большее, что он способен дать ученому. Хиггсбери сейчас больше всего нужна молчаливая поддержка. Именно благодаря ей сильные мира сего взбирались на самую вершину. Неважно, чьё плечо их опора. Вера – вот что выше физической силы. Это щит, это сокрушительной мощи толчок вперед. Уилсону необходимо будущее, он зависим от своего стремления идти вперед. - Если тебе интересно, то можешь подойти ближе. Не стесняйся. – Уилсон немного отодвинулся вбок и обнял подошедшего мима за плечо, приближая его к себе опасно близко. Тот вздрогнул. - Тебе до сих пор нездоровится? Вэс попытался кивнуть на это, но не смог. Он окинул взглядом детали портала, чувствуя, как все внутри сжалось от предчувствия чего-то неизбежного, того, что это место никого так просто не отпустит. Но Уилсон выглядел таким довольным собой, а рука, сжимающая плечо, казалась такой теплой и сильной, что ему не оставалось ничего, кроме как снова довериться ему. Он через силу улыбнулся. «Ты проделал отличную работу» Хиггсбери, кажется, не сразу переварил полученную в жестах информацию, но спустя несколько мгновений лицо его посветлело - он, пусть и с опозданием, но все прекрасно понял и был, кажется, очень рад такой оценке своих действий. - Что я могу сказать? У меня был отличный помощник. Внутри легко кольнуло. Это чувство нельзя было назвать неприятным, но парень совершенно не представлял к какой категории чувств, в таком случае, его причислить. Однако, пока он над этим размышлял, ученый удовлетворительно кивнул своим мыслям и, отпустив Вэса, потянулся из стороны в сторону. - Думаю, нам все же стоит лечь спать, до рассвета осталось не так много времени.       Сон снова дался Вэсу тяжело, но и утро не заставило себя долго ждать – солнце, когда он открыл глаза, стояло уже высоко, а рядом стояли два упакованных рюкзака, один из которых выглядел гораздо менее забитым вещами, из чего следовало сделать вывод, что эта ноша для него. Создавалось впечатление, будто Уилсон вообще не ложился спать и только и делал, что готовился к уходу из лагеря. - Наконец-то, – рядом появился вышеупомянутый с небольшим количеством провианта в руках. – Я уже позавтракал, а это твоё. Свет приятно освещал его загоревшее от постоянного пребывания на природе лицо, на котором легко читались волнение и возбуждение от грядущего похода. Мим сонно проморгался, отгоняя от себя осознание того, что на несколько мгновений залюбовался этим лицом, и принял из рук мужчины свой завтрак. Не так много, но и не так мало, как могло было быть – всё же они неплохо устроились здесь, а потому и еда уже не была такой большой проблемой как в начале. Уилсон присел рядом. - Я всё подготовил, выйдем как только ты доешь, - он замолчал, глядя на своего спутника, торопливо пережёвывающего пищу, и будто о чем-то задумался. Однако это длилось не дольше десятка секунд и спустя эту паузу он улыбнулся. – Возле постамента я уже давно всё расчистил, так что у нас не должно быть проблем. «Действительно ли?». Вэс подавился, пытаясь отогнать от себя злосчастную мысль, так некстати заставшую его врасплох. Нет. Он не должен ставить под сомнение цель Уилсона, их путешествие. Им уже досталось сполна, так почему же он не может заставить себя поверить в их безмятежное будущее? Мир за гранью – эта игра в удачу. Он может как принять тебя, так и захлопнуть перед тобой дверь. Он может показаться мрачным, чужим, населённым бездушными, отвратительными и алчными существами, а может - радушным и гостеприимным. Вэс пытался прокашляться, украдкой пряча капли крови на испещренной ссадинами ладони от обеспокоенного взгляда учёного. Спокойно. Вдох-выдох. Мим сконфуженно улыбнулся и на время отодвинул тарелку с остатками еды. Горло нещадно саднило. В ушах стоял странный, оглушающий его внезапными накатами рёв. Пальцы дрожат. Мелко-мелко. Практически незаметно. Мысли о безграничном мире, о его красоте, свободе, безмятежности ускользали из его головы, сколько бы он не пытался к ним обратиться.       Возбужденный предстоящей сборкой портала Уилсон едва ли не срывался на бег, пусть периодически и успевал опомниться, прежде чем пропадал далеко впереди, оставляя легко устающего спутника плестись своим ходом. Тяжесть рюкзака, уже привычно натиравшего плечи, практически не ощущалась: предвкушение вдохновляло, переполняло с головой, отчего сложно было сказать, шел ученый или же летел, едва касаясь ногами земли. Вэс не мог удержаться от улыбки, глядя на это, пусть и чувствовал себя прескверно. К Хиггсбери будто внезапно вернулось некогда утерянное светлое и позитивное. Скрип сухой травы, лепестки последних цветов, оставлявших за ним неровный след, груз, бивший по спине с завидной монотонностью, и изученная вдоль и поперек карта, чудом не выпадавшая из кармана. От всего этого он получал утопическое наслаждение. Он скинет с себя бремя этого мира и станет свободным. Совсем скоро. «Ты не будешь ни за кого ответственен». - Что ты ска..? – Уилсон обернулся и неожиданно для самого себя сконфуженно замялся. Соотносить внезапные голоса в своей голове с немым спутником было неразумно и глупо, но отчего-то ряд мгновенных ассоциаций заставил его это сделать. Мужчина почувствовал бы себя неловко, если бы не другое нарастающее чувство, заменившее неловкость собой. Ученый тревожно огляделся. Вэса нигде не было.       Опустошенность. Изнеможение. Невыносимое желание забыть о своём существовании. Всё, на что хватило его усилий, это притянуть к себе рюкзак и обхватить его руками, когда ноги внезапно подкосились, заставляя юношу неминуемо познакомиться с опавшей листвой поближе. Было тяжело дышать и каждый вдох отдавался болью в горле, будто сдавленном тугим стальным ошейником. Вместе с тем каждый выдох приносил секундное облегчение, после чего нужно было снова вдохнуть. Уилсон был уже далеко впереди, когда мима подкосило, отчего тот даже не стал пытаться привлечь к себе внимание – со временем спутник заметит его отсутствие и пойдёт по следам обратно. Ему хотелось в это верить. Верить в то, что он не зря провёл всё это время рядом и что он хоть чего-то да стоит. - Ты уверен, что он вернётся за тобой, не так ли? Меж деревьев мелькнула смутная тень. Вэс прикрыл глаза, не желая смотреть на нее, не желая и дальше убеждаться в своём сумасшествии, хоть он и знал, что всё это наяву. Всё тот же смутно знакомый бас, те же интонации, то же ощущение присутствия рядом чего-то опасного и насмехающегося, но парень и без того чувствовал себя жалко, чтобы еще и выслушивать демона. - Ах, как хорошо раньше было в клетке. Никаких волнений, никакого беспокойства. Как думаешь, что случится, если твой спаситель сейчас не придёт? Ты снова окажешься там, где был или умрёшь окончательно? Мим усердно отгонял эту мысль, но теперь от нее было не сбежать – вкрадчивый голос будто влил ее тонкой струйкой расплавленного свинца внутрь, заставляя вздрогнуть и зажмуриться еще отчаяннее. «Значит я буду… Значит…» Он не знал, как быть, если Уилсон не вернётся. Он мог отдохнуть и подняться позднее на ноги, пуститься в путь и что-то доказать себе и Максвеллу… Но что это даст ему, если всё, что с ним останется, это осознание своей ненужности. Быть нужным – вот что давало ему стремление жить и бороться с момента, как кто-то появился рядом. И сейчас эти мысли вгоняли в тоску еще сильнее, топя его с головой. Дышать было всё сложнее, мир медленно мерк, расплываясь едва очерченными образами. Он неторопливо поглощал слабеющее сознание и растворял его в себе, даря смутные, окрашенные алым сны.       Слышал ли он торопливые шаги перед тем, как окончательно потерять связь с реальностью?.. Он не знал. Едва ли понимал. Но когда открыл свои глаза снова, чувствуя тянущую боль в горле и груди, увидел уже знакомое лицо, освещённое только неровным светом костра. Вокруг была кромешная тьма. - Ты очнулся, - Уилсон оборвал бинт выверенным движением, заканчивая перевязку своей руки. Беспокойный взгляд мима скользнул с угрюмого лица учёного, обратившись к его руке: только сейчас он заметил множественные раны на загорелой коже, казавшейся в свете костра еще смуглее. Снова стало трудно дышать, но Вэс сжал губы и попытался выровнять дыхание. Получилось. Мысли не могли угнаться друг за другом под давлением чувства вины, радости и безграничного облегчения, захлестнувшего его от макушки до пят. Он не в лесу. Он не один. Он почти счастлив. Вэс не сразу понял, что плачет. - Не плачь, пожалуйста, - мужчина мрачно стянул с себя рубашку и кинул ее к уже лежащей на земле жилетке. Верх одежды был в крайне непригодном состоянии: истерзан и обагрён, но радовало, что, судя по цвету, не только кровью Хиггсбери. – Ты можешь сесть? Мне нужна помощь. Учёный болезненно скривился, неудачно двинув перебинтованной рукой, и Вэс поспешно кивнул, утирая глаза и садясь так быстро, насколько позволял истощённый организм. В глазах потемнело, и мгновение задразнило его истомой безмятежного обморочного спокойствия, но Вэс это переборол. - Спасибо. Вот мазь, ты знаешь, что делать. В руки миму перекочевала грубая, однако добротно вытесанная чаша с лечебной мазью, пахшей тошнотворно и мерзко. Время и пространство ограничивали: не было времени и необходимых ресурсов для более стойкого, надёжного и приятного на запах средства. Сейчас не до сантиментов. Перед Вэсом – долг товарища, спутника и… …он смутно понимает, что перечень его отношения к Уилсону не исчерпывающий.       Мысли о невыносимом запахе отошли на второй план, когда Хиггсбери повергнулся к нему спиной. Оцепенение не удержало его от судорожного вздоха. Только невыносимая и укоряющая боль в груди знала о том, как же в этот момент ему захотелось отчаянно вскрикнуть. Словно это отвадило бы все их невзгоды и бесконечные разочарования. Свет от костра едва разгонял тьму вокруг, но его хватало, чтобы видеть широкую спину, закалённую физическим трудом, которую толстыми бороздами пересекали рваные следы когтей. Это выглядело бесчеловечно и крайне болезненно. Кровь не текла. А вот запекшиеся ее остатки щедро багровыми пятнами покрывали чужую спину. Вэс виновато опустил голову, но в следующее мгновение опомнился, спешно укорил себя и начал медленно обрабатывать раны. Уилсон зашипел, сжимаясь под прохладными пальцами. - Гончие. – Это слово Уилсон произнёс так, словно он его не сказал, а выплюнул: ненависть к этим существам обжигала его разум, сердце и тело. - Они будто появились из ниоткуда. Мне удалось успеть тебя найти, но… Чёрт, я впервые видел их в таком количестве! Если бы мы остались в лесу дольше, нам бы быстро отрезали путь, поэтому я ломился сквозь них и ветки так быстро, как только мог. Я мог спасти нас обоих только в том случае, если бы удалось добраться до портала. Не знаю, что случилось с частью стаи по дороге - отстала или отвлеклась на что-то, - но другие держали след до конца. Пришлось обороняться уже возле портала, но... – Уилсон с минуту молчал, устало потирая лоб ладонью. – Их количество в нашу пользу не играло. Я рад, что ты в порядке, но сейчас я не в состоянии гарантировать тебе безопасность. Вэсу показалось, что если бы Уилсон сказал чуть больше, то это окончательно бы сломило его от груза мысли, которая и без того преследовала его всё то время, что он провёл с мужчиной. Он обуза. Нет, нет, нет… Да? Слёзы неконтролируемо стекали по его щекам, оставляя солёные дорожки. Они – доказательство его вины в случившемся. И от этого осознания легче не становилось. Почему Уилсон все еще не сказал этого прямо?.. Того, что его спутник лишь груз, от которого стоит избавиться?..       В тишине, под аккомпанемент потрескивания дров в костре, Вэс закончил обрабатывать раны на спине того, кто рисковал жизнью, чтобы защитить его. Он склонился и ткнулся лбом куда-то в основание шеи Уилсона, чувствуя как тень слабости вновь поднимается по его ногам, спине… Всё ближе и ближе к его удрученному и переполненному разуму. Уилсон. Уилсон. Уилсон. Уилсон… Это не было чувством одной лишь благодарности. Она одна не заставила его бы забыться в тот момент, когда он, мучимый хаосом самых разных чувств и эмоций, невесомым поцелуем прикоснулся к чужой спине. Тело перед ним вздрогнуло. Новый, неведомый ранее страх жесткой хваткой вцепился в его горло, не давая доступа к кислороду.       Его имя? Кто он такой? Где он? Зачем он здесь? Лучше бы эти вопросы навсегда остались без ответа. Но он – Вэс, и он до сих пор существует. И он не знал, радоваться ему или расплакаться снова, когда Хиггсбери продолжил как ни в чём не бывало: - Я прыгнул в портал с тобой в последний момент. Не знаю где мы, но здесь вечная тьма.       Языки костра взвились выше обычного, демонстрируя своё превосходство над незваными гостями. Только благодаря им новые очертания мира могут стать видимыми. Иначе тьма не оставит после себя ничего: ни незнакомцев, ни их чувств..